— Значит, пришел из Нижнего Города, — задумчиво сказал Хаски. Это многое объясняло. Как тягу к пути охотника, так и меч, о котором никто ничего не знает. Почти все пришельцы из Нижнего Города становятся охотниками. Вовсе не потому, что они тупы, или им не хватает образования. Наверное, у них что-то не так с мироощущением. Тяга к суициду.
— Ты на него похож, — сказал Тошиминэ. — Я в школе очень этому удивился. Только ты поменьше. Амария был очень большим человеком. И глаза у тебя нормальные, карие.
— Нормальные?! — сипло переспросил Хаски раздраженно глядя на спокойное лицо командира. Задумчивый такой, возвышенно-отстраненный. Словно издевается.
— Да, — Тошиминэ величественно кивнул. — Нижний Город находится слишком близко к разлому. Это не могло не сказаться. Даже зеркальный коридор не очень помогает. На Нижний Город хаос всегда влиял больше чем на долину. Отсюда и глаза странного цвета, и огромная физическая сила, и странные способности. А еще там не бывает целителей. Целители способны привести мир в равновесие, а там полного равновесия никогда не бывает, так что и целители никогда не рождаются. Их дар там бесполезен.
— Да?!
— Да. Вон у Ленока бабушка была из Нижнего Города. По нему, конечно, не скажешь, но он может Рутая скрутить в бараний рог, не особо напрягаясь. Он очень сильный. И его ледяной дракон оттуда же родом. И способность изменять выше, чем у чистокровных жителей долины.
— Ледяной дракон?
— Да. Лед сам по себе стихией не является, он не может ожить. Чтобы его оживить нужно стихию преобразовать, а это сложно, если нет врожденных способностей. Если они есть, все происходит интуитивно, чаще всего сначала вопреки воле носителя этой способности. Арай такие веселые истории рассказывал о том, как Ленок пытался совладать со своим даром. Его одно время даже со стихийным бедствием сравнивали. А сколько от него было убытков.
Тошиминэ улыбнулся и покачал головой.
— Думаешь, мне стоит попробовать? У меня тоже могут быть врожденные способности о которых я пока не знаю?
— Если Амария твой дедушка, то да. Возможно, что-то и найдешь. Если похожесть простое совпадение, то лучше не надо. Ничего хорошего не получится. Зря потратишь время и силы.
— Понятно, — сказал Хаски.
Интересно, откуда родом способности Тошиминэ? Он же не просто так смог укротить меч, валявшийся в доме Лонэ без дела с момента основания этого дома. И звериный бог почему-то избрал именно его предков. Странно. Или это предки избрали бога и позволили ему как-то на себя влиять? Кто бы объяснил.
— Хочешь выпить? — спросил Тошиминэ, оценив смену эмоций на лице своего помощника.
— Давай, — не стал отказываться Хаски. Не часто командиры снисходят к подчиненным с подобными предложениями. Выпить хотелось очень. Чего-нибудь покрепче. Напиться в драбадан и забыть о предках, мечах и Зеркальном Коридоре.
Главное проснуться после этого там где засыпал и без ненужных предков поблизости.
Командир нырнул под стол. Чем-то там пошуршал. Потом вылез, постоял немного у шкафа, внимательно осмотрел книги и, весело улыбнувшись, выудил из-за толстой энциклопедии подозрительного вида бутылку, заткнутую плотно скрученной бумагой.
— Пошли, — махнул рукой и, предварительно осмотрев коридор, направился к лестнице, ведущей на крышу.
Потом они сидели на крыше, пили демонскую настойку на травах, отвратительную на вкус, вонючую, терпкую, но очень подходящую под настроение. Вспоминали знакомых, легенды долины и чудачества выходцев из Нижнего Города. Хаски сознался, что это он первым озвучил идею избить рыжего выскочку, а одноклассники его просто поддержали. Тошиминэ честно признался, что нарывался специально, ему очень хотелось подраться, просто он не рассчитывал, что желающих его побить окажется столько. Потом Хаски рассказывал об особо выдающихся личностях Желтого сектора и их запоминающихся поступках, Тошиминэ хохотал и делал предположения, как бы с ними поступил Арай. А потом они просто молчали и пили. По глотку. Передавая бутылку друг другу.
— Хаски, ты не помнишь, почему мы всегда ругались? — спросил Тошиминэ, тряхнув бутылкой и убедившись, что демонской настойки осталось на дне.
— Помню, — расплылся в улыбке первый помощник. — Ты же всегда был псом. Бегал за хозяином. Точно исполнял команды. Старался заслужить похвалу. Чуть ли не хвостом вилял при виде Арая. Преданный настолько, что это раздражало. А я был волчонком. Не признающим никаких хозяев, никаких запоров. Я способен бродить в полном одиночестве, жить впроголодь и не умею доверять. Это сейчас я стал спокойнее, убедился, что в стае легче выжить. А тогда я наслаждался одиночеством и презирал всех, кто желал быть кому-то нужным. Тебя я почти ненавидел. Ты же всегда был сильнее меня и совсем не мог жить один. Я этого не понимал. Я гордился своим одиночеством, оно меня делало сильнее в собственных глазах.
— Зачем жить, если ты никому не нужен? — пожал плечами командир.
— Не знаю. Разве нельзя просто жить?
— Можно. Только для чего? Человеку нужна цель, иначе он будет просто существовать, медленно затухая от скуки. Моя цель сохранить мой мир, мою семью, быть всегда кому-то нужным. Понимаешь?
— Понимаю. Только моей целью всегда было стать настолько сильным, чтобы не нуждаться ни в чьей помощи. Пускай во мне нуждаются. Это приятнее.
— Дааа? — задумчиво протянул Тошиминэ. — Почему же ты тогда так разозлился получив в свое распоряжение силу, о которой даже мечтать не смел?
— Ты меня обманул.
— Когда? — искреннее недоумение в глазах. Настолько искреннее, что кулаки зачесались.
— Ты не сказал, какую силу на самом деле даешь мне в руки, — как можно равнодушнее сказал Хаски.
Изобразить спокойствие ведь не сложно. Вдруг оно и его злит?
— Разве? — командир Тошиминэ ухмыльнулся, став похожим на Бога-Лиса обведшего вокруг когтя старших богов Первого Предела. — По-моему я все сказал. Я ничего тебе не давал. Я просто показал тебе, чем ты на самом деле владеешь и сказал, что ты можешь получить больше.
— На одно мгновенье, — злость клокотала где-то глубоко внутри. Это правильно. Потому, что в тот день, когда рыжий щенок Арая перестанет вызывать в Хаски злость, мир перестанет существовать. Главное, чтобы она наружу не прорывалась. — А потом я должен был по твоим словам умереть в страшных мучениях.
— Если ты не готов получить силу на мгновенье, ты никогда не будешь готов получить ее навсегда, — все с той же лисьей ухмылочкой сказал Тошиминэ. А может он и не щенок вовсе. Может он один из тех таинственных людей, между которыми Бог-Лис в итоге и разделил выигранную у старших богов мудрость, щедро приправив ее своей хитростью и нахальной самоуверенностью. Очень похоже. Ведь даже Арай на самом деле не знает откуда в Третьем Пределе взялись поклонники Лесного бога и что его щенок способен сотворить в следующее мгновение. — Стихию нужно просто отпустить. Я это понял, когда стоял перед Воротами Отсечения. Она же разумная. Нельзя разумное существо держать на цепи.
— Я наверное недостаточно умный, — сказал Хаски, изобразив бледноватую улыбку. — Я ее отпускал навсегда. Она сама захотела ко мне вернуться.
— Я просто отпускал, — сказал Тошиминэ. — Я верил, что она вернется. Это же часть меня. У меня плохо получается обманывать тех, кто мне верит.
— Мы разные, — удовлетворенно сказал Хаски. Кто бы мог подумать, что с командиром Тошиминэ так приятно пить? И кто сказал, что волка нельзя приручить? Очень даже можно, если он сам этого хочет. А он хочет? Бегать за хозяином вертя от восторга хвостом? Нет, неохота. А вот тихонько ходить, делая вид, что оказался здесь совершенно случайно, это можно. Вдруг на его пути попадется что-то такое, с чем он в одиночку справиться не сможет?
Внизу что-то громыхнуло и возмущенный женский голос поинтересовался, какая сволочь сперла бутылку?
Тошиминэ замер, смерил бутылку подозрительным взглядом и быстренько допил остатки пойла, бултыхавшиеся на дне.
— А теперь отползаем, — шепотом велел своему первому помощнику и, показывая пример, пополз по крыше.
— Кто там? — спросил Хаски, послушно следуя за командиром.
— Мой второй помощник. Ты ее, наверное, не знаешь. Хорошая во всех отношениях девушка, только немного импульсивная. Если она нас здесь найдет, обязательно стукнет чем-то тяжелым по голове. А потом будет долго убеждать, что не узнала меня.
— Это была ее бутылка, — догадался Хаски.
— Ее. У Тэйтэ всегда где-то бутылка припрятана. На случай внезапных гостей. Пойло конечно отвратительное. Внезапных гостей она не любит.
— Хорошая девушка, — сказал Хаски.
О своих словах, он пожалел всего лишь через мгновение. Хорошая девушка поднялась на крышу, заметила ползущую парочку и, недолго думая, запустила вослед свою туфельку, по виду и весу напоминавшую обычный солдатский ботинок. Туфелька приземлилась аккурат на голову командира. Хаски повезло меньше. Его догнала забытая на месте преступления бутылка.
— Тэйтэ, ты опять меня ударила, — картинно возмутился Тошиминэ, со второй попытки поднявшись на ноги. Его покачивало и, кажется, тянуло говорить и делать глупости роняющие честь командира.
Хаски попыток встать не делал, он подозревал, что ничего не получится. Перед глазами плясали цветные круги, а крыша плавно колыхалась.
— Командир, я вас не узнала, — наигранно запричитала метательница различных снарядов, прыгая к своему командиру на обутой во вторую туфельку ноге. — И вы себя вели странно. С кем это вы здесь ползали?
— Со своим первым помощником. Знакомься, Хаски Дотжо.
Второй помощник доскакала до своей туфельки, обула ее и только после этого подошла ко второму пострадавшему от ее меткости.
— Знакомая личность, — заявила девушка. — Умник, притворяющийся дураком, склонным полагаться только на силу своих кулаков. Почему у него лицо полосатое?
— Шихан поцарапал. Игольчатый.
— Ооо. — уважительно протянула второй помощник, округлив для эффекта глаза.
Действительно хороша, во всех отношениях. Сероглазая блондинка, с лицом прекрасным как у богини. Да и фигура, мягко говоря, впечатляет, особенно размер бюста, особенно юнцов и нетрезвых личностей. Только Тошиминэ не идиот. А значит, девушка получила повязку второго помощника вовсе не из-за бюста и красивого личика. Да и, не смотря на все ее выкрутасы, этой девушке давно уже за пятьдесят, может даже ближе к сотне. Ее сыну недавно тридцать исполнилось. Хаски в тот день оказался одним из тех несчастных, кому не повезло спасать "Жареную утку" от праздновавших это знаменательное событие охотников. Ребята напились настолько, что спасателей приняли за снежных демонов и пытались их упокоить. С помощью подручных средств.
Потом пришла мама именинника и всех разогнала по домам. И демонов, и охотников. Помнится, ей для этого хватило ведра воды и сломанной по дороге гибкой ветки. С ней даже спорить никто не попытался. Не очень-то поспоришь с женщиной, которая с помощью ветки разбрызгивает в помещении воду, превращая капли в пчелиный рой. Как тогда все разбегались, до сих пор вспоминать не хочется. Едва стены не снесли.
Стыд и позор.
К удивлению Хаски архивные девицы наконец-то научились работать. Они ничего не потеряли, не стали задавать глупых вопросов, старались делать все быстро и только время от времени перешептывались и почему-то хихикали. Лентяи и бездари как-то перестали попадаться на глаза. Вряд ли исчезли как вид, скорее научились маскироваться. А это уже обнадеживает. Учиться ребята все-таки умеют. Хоть чему-то и при хорошем стимулировании.
Очень скоро Хаски стало скучно. Даже поругаться не с кем. Может пойти к Тэйтэ, выпросить у нее заначеную бутылку и опять напиться? Правда, если вспомнить чем закончилась предыдущая попытка напиться, желание куда-то пропадает. Мало ли, вдруг где-то еще один предок своего часа дожидается?
Печально вздохнув, первый помощник желтых отправился на поиски какого-нибудь занятия.
После часа бесцельных поисков он окончательно убедился, что блондинка успела везде навести порядок. Ее, похоже, боялись больше, чем Тошиминэ и Хаски вместе взятых. За ласковый характер, наверное. А еще за терпимость и умение прощать и поощрять. Хотелось бы на это посмотреть.
И вообще, как Тошиминэ ее уговорил на роль второго помощника?
Делать было нечего.
Хаски уселся под деревом и стал вспоминать, чем именно занимаются первые помощники в других секторах.
По всему выходило, что ходят хвостиком за своими командирами и стараются во всем им помогать. Жуткая перспектива. Большую часть времени находиться рядом с Рыжей Сволочью. Кошмар. Может он сразу сжалится и придумает какое-нибудь поручение? Вдруг? Не садист же он. Наверное.
Или садист?
Хаски попытался мысленно разобраться в характере своего командира. Получалось не очень. Многогранная он личность. Полная сюрпризов и тайн. Выкинуть может все что угодно и неугодно.
Похоже, один обожавший одиночество волчонок умудрился где-то свернуть с бесцельной дороги, по которой до сих пор столь бездумно шел. Жизнь начала меняться, заставлять задумываться о своих действиях, учиться самостоятельно решать проблемы, а не делать вид, что они его не касаются и искать их, чтобы от скуки не умереть. Эта дорога безжалостно заставляет наконец-то переосмыслить собственное существование и попытаться стать настоящим первым помощником, а не гонцом от имени командира. Командир ведь тоже не может знать всего, именно потому ему помощники и нужны.
Как у Тэйтэ получается так легко и быстро со всем справляться? Не угрожает же она всем подряд своими оригинальными призывами? Может ей репутация помогает? Или женщине сумевшей вырастить охотника уже ничего не страшно?
Интересно, куда избранная дорога его в итоге выведет и сможет ли он когда-нибудь найти на ощупь еще одну развилку? Провести всю жизнь рядом с Тошиминэ не самая лучшая перспектива и не самая достойная цель. Возможно, где-то есть что-то более важное, или хотя бы более интересное.
А еще нужно научиться разговаривать с мечом. Знания лишними не бывают.
Чему-чему, а этому жизнь его научить успела.
Может, снизойдет и еще чему-то полезному научит? Только желательно не пытаясь при этом убить или просто покалечить.
А еще нужно как-то подтвердить свое звание первого помощника. Это, оказывается, неприятно обнаружить, что второго помощника, который вроде как стоит ниже, подчиненные слушаются с большей охотой.
Жизненного опыта не хватает, что ли?
Неудачник с добрыми глазами и парочка мелких неприятностей.
Каково быть человеком, который не оправдал ни чьих надежд? Даже своих собственных.
У тебя врожденный талант.
Ты мой сын, ты не можешь быть слабым.
Надежда нашего дома. Самый одаренный из всех, кто рождался за последние три сотни лет.
У мальчика великое будущее.
Все чего-то от тебя ждут. Все надеются. Не спускают глаз, ожидая великих свершений. И ты в какой-то момент осознаешь, что не в твоих силах соответствовать этим ожиданиям. Ты не сможешь нести эту ношу. Ты их разочаруешь. Ты слаб. Больше всего на свете тебе хочется сбежать и никогда больше не чувствовать этого давления со всех сторон. На самом деле ты даже не знаешь, чего тебе самому хочется. Человек не способный воплотить в реальность свои желания, достоин жалости. Человек не способный понять, чего же он так желает, не достоин и этого. Тебе ничего не хочется. Лишь бы тебя оставили в покое и перестали ждать. Однажды ты это понял и сбежал. От всех. И от себя в том числе.
