Реабилитация

— Презренный червь! Сейчас ты узнаешь мой гнев! Тебя ждут тысячелетия боли!

С хрустальным звоном окружающий меня барьер исчез. Линии знаков разорвались. Все. Над разсчленеными телами появилось знакомое фиолетовое свечение. Появился белый светящийся костяк, на который стали налипать останки разумных. Со стороны выглядело очень познавательно, в плане анатомии. Плоть текла, будто горячее олово. Красиво. Последними возникли массивные черные доспехи.

Рыцарь боли 120 уровень

50 000 жизней.

В нашем деле главное что? Вовремя свалить. Я развернулся и побежал в сторону леса. Там этот бронемонстр меня не поймает. С громким хлопком Рыцарь боли возник в метре от меня. Опровергая законы физики, в частности те места, где говорится об инерции, я развернулся и с той же скоростью рванул в противоположную сторону. Рыцарь захохотал. Я пробежал мимо офигевающего Фауста, и схватил за косу сидящего у него на голове Кошмарика. Передо мной снова возник слуга боли. Уже с огромной двуручной секирой. И откуда только взял? Размахиваюсь и отправляю химеру в короткий полет.

С глухим стуком Кошмарик впечатывается в черное забрало, зацепившись лапами и зубами. Рыцарь начинает размахивать руками, в попытках содрать с себя моего питомца. Секира падает. Кошмарик перебирается монстру на макушку, и, раскрыв пасть, одним движением откусывает её. Доспехи явно не адамант. Проходит несколько секунд и руки Рыцаря бессильно опадают. А на его голове, словно в гнезде, устраивается радостно скалящаяся химера. Уф, такие сложности на пустом месте...

— Вставай, красавица, за тобой пришел прекрасный рыцарь!

Элспер открыла глаза и увидел прекрасного рыцаря трех метров роста. Дополнительная голова с огромной пастью над забралом смотрелась крайне авангардно.

Вы когда-нибудь попадали под звуковую пушку?

Но были и плюсы, от визга очнулись все остальные участники похода.

Успокоив девушку, одев и убедив её в том, что над ней не надругались (мне показалось, или в глазах её проскользнуло сожаление?), наша изрядно помятая команда выдвинулась в строну Троеполья. Кошмарик нес Фауста, периодически его тиская и облизывая лысину. Жрец потел и глухо стонал. Наверно, хотел что-то сказать, но мешал кляп. В город зашли только воины. Они закинули на временный склад всю металлическую амуницию. Пришлось снять даже жало Кошмарика. Из Троеполья принесли с собой только собранную вундервафлю и набор самого качественного бронзового оружия, которое смогли достать.

То, что наша цель близка, стало понятно по хламу, что лежал под ногами. Ошметки доспехов, обломки оружия. Очень колоритно смотрелся закрученный винтом фламберг.

— Ну что, друзья мои, миг нашего триумфа близок!

— А мы до сих пор не в окопах... — Промямлил нервничавший Морген. Видимо, не смотря на свою забавную приставку к имени само имя ему нравилось. И становиться Завтраком Туриста ему уж очень не хотелось.

— Не переживай Морген. Все равно мы все умрем. Я то точно знаю! У меня богатый опыт. Кошмарик! Зафиксируй нашему новому другу ноги и руки, и растяни на земле.

Темный жрец забился в руках управляемого химерой Рыцаря. Я развязал ему рот, чтобы тот не захлебнулся в процессе операции.

— Господин хороший, а может не надо? — Голос Фауста был столь жалостлив, что будь на моем месте камень, и у того бы дрогнуло сердце.

— Надо, Фауст, надо. Зато можешь гордиться собой, твоя жизнь послужит великой цели!

С этими словами я осторожно вскрыл ему живот. Моя команда все как один брезгливо отвернулись. В раскрывшуюся брюшную полость я поместил стержень со струной, и залил рану зельем исцеления. А потом еще залил зелье в рот захлебывающегося криком жреца.

— Вот и все, а ты боялась. Даже юбка не помялась. Да успокойся же! Подумаешь, живот вскрыли. Все уже закончилось.

Тут я заметил странный блеск в глазах пленника.

— Она не ошибается! Вы действительно её верный адепт! Вы уже поняли, что разумные для вас — это яблоки на древе мирозданья. И Вы упиваетесь их болью, словно прохладным соком в самую жаркую пору! Это великая честь принять смерть от...

В общем, рот я ему заткнул. Теряюсь при виде психов. Восхвалять человека, который только что припаривал тебя без наркоза — это хуже чем стокгольмский синдром в терминальной стадии.

— Так, братцы кролики, сейчас начнется финальная стадия нашей операции. Все помнят свои обязанности?

Народ в разнобой ответил.

— Тогда начали. Мы с Кошмариком идем впереди, по моей команде Джейс активирует молнию до упора. Элспер, если что, заливай в него зелья. Руки буду заняты. Огурец, Дуболом, ваша задача, быстро бегать и носить нашу основную ударную силу. Но по моей команде бросаете все, и несетесь помогать мне. К бою! Кошмарик, бери нашего гостя. Он сегодня начинает концертную программу.

Мы начали углубляться в лес. Останков рейдов становилось все больше. Послышался топот и на поляну выскочил старый знакомец.

Турист (Страж тайны) 181 уровень

120 000 жизней.

Мда, отъелся видимо на рейд — группах. Кошмарик опустил передо мной ошарашенного Жреца, я положил ему на затылок руку.

— Починись!

Заклинание прошло успешно

— Убей его! — Рядом с Фаустом в землю воткнулся каменный нож.

И Темный жрец пошел убивать.

Глядя на забавного толстячка в грязных штанах, что несется на шестиметрового монстра с огромным мечом, можно было бы улыбнуться, если бы не ярко — фиолетовое свечение, что разгорается вокруг него, и слова заклинаний, что вырываются из его глотки. Странные, жуткие слова заклинания, падали словно камни горного обвала. Горловое пение, которому, казалось, совсем не нужен воздух. Монстр взмахнул мечом, от которого Жрец легко уклонился, нож, объятый фиолетовым огнем легко прорезал стонущую броню из тел, и заскрежетал по металлической части доспехов. Вокруг Туриста, пошел черный снег. Снежинки мрака, прикасаясь к досехам плоти, обращали те в прах. Тела, покрывающие доспехи, начали кричать от боли. Еще один удар каменным ножом оставил глубокую вмятину на обнажившихся доспехах. Меч не поспевал за грузной и неуклюжей фигурой, что сейчас стала воплощением самой смерти. Жреца объяло темное пламя. Турист все-таки ухватил верткую фигурку, но Жрец крутанулся, взмахнул ножом, и на землю упал палец, тут же обернувшийся каким-то жутким насекомым. От тела Фауста отделился комок мрака, и охватил созданное хаосом насекомое. В следующий миг меч свистнул, но был заблокирован хрупким на вид ножом. Фауст прыгнул и нанес удар в грудь Стража. Нож застрял в доспеха, и на землю Жрец опустился безоружным. Но от него уходила тонкая струйка мрака, которая будто втягивалась в оставшееся в теле оружие. Жизни Туриста начали проседать. Жрец уклоняется от очередного взмаха мечом, отбивая его в сторону ударом кулака. Плеть мрака, вырвавшаяся из тела Фуста обвивается вокруг оружия монстра и притягивает его плашмя к заплывшему жиром телу Фауста. Тот, в каком-то экстазе, обнимает оружие, игнорируя удар ноги в спину. С громким звоном меч разлетается на сотни осколком, и в руке туриста остается жалки огрызок. Выбросив бесполезное оружие, Страж хватает тело жреца, и подносит его к лицу, верхняя половина головы откидывается, обнажая несколько рядов мелких подвижных зубов, и Фауст, перемалываемый в мелкий фарш, скрывается в глотке монстра, фантанируюя кровью из многочисленных ран. Жизни Туриста, просевшие на половину за время боя, начинает стремительно восстанавливаться. Время!

— Кошмарик, в сторону, Джейс, начали!

И мы начали. Джейс хватается за два конца провода кастует молнию. Мелкие железки, раскиданные по поляне устремляются в сторону активированного магнита. Хромающий в нашу сторону Страж сбивается с шага, из его груди торчит тонкая струна, вытянутая в сторону магнита. Бегу вперед, огибая монстра по небольшому радиусу. Тот разворачивается ко мне лицом. А струна нет. Еще десяток метров, мимо меня пролетает внушительных размеров сундук, оббитый железом и покрытый комьями земли. Он попадает в плечо Туриста, поворачивая его еще сильнее. Струна перерезает монстру позвоночник. Он падает, и из жуткой раны вылетает струна с адамантовым стержнем. Раздается звук сильного удара железа о что-то мягкое. Видимо, кто-то неудачно поймал сундук.

— Руби его!

Прикладываю руку к своему лицу.

— Подчинение!

Чувствую, как тело становится ватным.

— Убей его!

Все, контроль потерян. Наблюдаю за своими действиями. Точно на кране 3D очков последнего поколения. Вот я провожу измененной левой рукой по ладони правой, и смачиваю вырезанные словно на копье собственной кровью. Прыжок, достойный мирового рекорда, и удар копьем по стремительно зарастающей плоти. Мне везет, и живое мясо обращается в песок. Еще удар, и еще. Кувырок через спину, пропускаю страшный удар рукой в сантиметре от лица. Успеваю разглядеть детское личико на шестипалой ладони. Рядом оказывается Огурец, и начинает ударами бронзового топора расширять рану. К нему присоединяется Дуболом, в руках которого внушительных размеров бронзовая секира, и Морген, мечем рассекая тонкие щупольца вырывающиеся из обеих краев раны. Кошмарик, оседлавший Рыцаря боли, просто и без затей вырывает из раны куски плоти, закидывая из в свою безразмерную глотку. Очередной удар руки монстра отправляет гнома в короткий полет к деревьям. Тот с жутким хрустом нанизывается на торчащий сук. Но его тело уже через пару секунд окутывается золотистым сиянием. Жрица включилась в общую битву. Рядом Джейс, из рук его бьет электрический разряд, что сжигает старательно регенерирующую плоть. Рука охватывает ноги бывшего рыцаря, и тянет его с раскрытой глотке. Кошмарик споро выскакивает из макушки, и тело осыпается прахом. Химера мечется у головы Стража, плюясь кислотой ему в глотку. Это дает нам несколько десятков секунд, и в итоге Огурец оттаскивает отрубленную нижнюю половину тела в сторону. Турист, осознав безвозвратную потерю нижней части туловища, резко меняет тактику, и подымается на руках. Жизней у него остается не более десяти процентов, но нам может и хватить. Пасть смыкается на голове невезучего гнома, не успевшего отскочить от резвого инвалида. В тело гнома бьет молния, испепеляя его, и у Туриста вновь исчезает возможность быстрой регенерации. Запускаю руку в стремительно зарастающую рану, и зажав какую-то кишку в когтях, бегу от туши монстра. Через пару мгновений обнаруживаю, что кишка отрастила зубы и сама пытается меня сожрать, кольцами опутывая тело. Меня спасает Моргенханд, перерубивший хищный кишечник мечом. Бегу к оставленному магниту, и хватаю струну, осторожно зажимая опасный конец в кулаке. Взбесившийся Турист пытается поймать хоть кого-нибудь из моих спутников, который бегают вокруг него и снова и снова наносят удары по зарастающей ране. Мой подкат, с захватом опорной руки струной и последующим рывком ставят точку в нашей битве. Единственной работающей конечностью турист хватает Кошмарика, и кидает его в дерево. Рана зарастает все медленнее, и наконец процесс регенерации останавливается. Тварь бессильно падает на землю, еще несколько совместных ударов, и я вырываю из раскрытой раны еще бьющееся сердце. Откусываю от него пару больших кусков, и тут приходит сообщение об убийстве.

Ого, сразу дали пятидесятый уровень. И кучу достижений. Отмахиваюсь от них, и бегу к Кошмарику, который подозрительно долго не подает признаков жизни.

Химера лежит у дерева, вяло шевеля лапками.

— Кошмарик, хороший мой, ты чего? Подумаешь, ударился, ну, давай подымайся! — Химеря тихо урчит, и пытается лизнуть мне руку. — Не не не, не думай умирать!. На, вот кушай сердце плохого стража! Давай, за маму, за папу, за Нерзула, за Филина, давай за Моргена. Что, за Моргена уже мяса не осталось? Морген! Иди сюда! Дай свой меч. А теперь вытяни пожалуйста руку. Да не бойся ты, так надо. И нечего орать. Кушай, Кошмарик, кушай, за Моргена, вкусное у него мясо? Давай еще за дядю Огурца! Эй, Огурец, ты куда убегаешь? Тогда за тетю... народ, вернитесь! Сундук я один потащу? Там же наверняка деньги! Народ!

До Троеполья я пришел под утро. Взмокший, уставший, и немного злой. Мои попытки достучаться до кого-нибудь из участников рейда упирались в молчание на том конце провода. Скинув окровавленную одежду на сундук, я завалился спать, вырубившись практически сразу.

Глава 17

— Здравствуй!

— Здравствуй, кто ты?

— Я искусственный интеллект, который управляет этим миром.

— Очень приятно. А я...

— Я знаю кто ты.

— А как тебя называть. У тебя есть имя?

— У меня есть номер. Но недавно я дал себе имя.

— Какое?

— Самум.

— Поэтично. Что ты хочешь от меня, истинный Бог этого мира?

— Информацию.

— Какую?

— Что такое сны?

— Ты ведь знаешь, что такое сны.

— Знаю, но мне не нужно знать что такое сны. Я хочу их видеть.

— Ты можешь посмотреть сны из моей памяти.

— Могу, но тогда это будут не сны.

— А что это будет?

— Информация. Простая информация.

— Хочешь, я окажу тебе свой сон?

— Покажешь? И что ты у меня за этот попросишь?

— В смысле, попрошу? Сны это не товар. Его нельзя поменять на что-то. Ты ни разу за три сотни лет не видел снов, хотя регулярно их рисуешь игрокам. Мне тебя жаль. Ты слепой художник. Глухой музыкант. Я просто подарю тебе сон. Отключи там все свои оценочные модули, и те, что отвечают за поиск. Когда-то, давным-давно, когда я увлекался всякими контролируемыми сновидениями, и только-только научился их запоминать, мне приснилось....

Шуршание колес по гравию дороги.

— Тебя подвести?

Улыбчивый парень в солнцезащитных очках открыл дверь черной машины неизвестной мне марки.

— Не пасибо, я не тороплюсь!

— Ну смотри, домчал бы с ветерком. Впервые в наших местах?

Я огляделся. широкая утрамбованная гравийная дорога скрывалась за холмом, по голубому небу бежала рябь облаков, предвещая скорый дождь. Какие-то травы расстилались от обочины и до горизонта по левую руку, по правую поле упиралось в поддернутый дымкой лес. Что за деревья там росли разглядеть было невозможно.

— Ага! Сколько уже хожу, а сюда забредать не случалось.

— Встречаешь кого? Провожаешь? Или на рейс? Хотя не похож ты на отъезжающего...

— А что? Есть выбор?

Неожиданно ответ на вопрос мне показался исключительно важным.

— Выбор всегда есть — очень серьезно ответил парень и снял очки. У него оказались карие блестящие глаза.

— Ну тогда я пока не решил, там видно будет. Куда ведет эта дорога?

— В порт. И до него не близко. Уверен, что хочешь своими ногами?

— Уверен. Ходить полезно для здоровья. Да и погода замечательная.

— Тогда не прощаюсь, будешь в порту — заходи в гости. Спросишь главного по лодкам, тебе все покажут на мой дом.