Лезвия Судьбы - 2. Дорога на Торхольм

Сам Вальдур Арвенстарский не поскакал на рысях к замку Ногт вместе с основным отрядом по одной простой, но тщательно скрываемой им причине. Конунг совершенно не умел сидеть верхом. И, обладая определенным жизненным опытом, становиться посмешищем у всей их бандитской армии со стертой в кровь задницей после сорокакилометрового конного марша ему никак не улыбалось. Осада замков тоже была не его коньком и поэтому Влад старательно постарался избежать нового испытания своей воли и интеллекта. Несчастный конунг никак не хотел осознавать одной простой вещи — если судьба хочет преподать урок, она всегда своего добьется. Ведь когда Влад улетел на своем летающем кладбище с земель эльфов, тогда он просто сбежал от попытки зачета по предмету "активная оборона от наступающего противника". Пересдача этого предмета его настигла уже здесь, и для успешного исхода он применил деревянный хирд. Уже можно было не сомневаться, что судьба-злодейка таки подготовила для наивного конунга куда более забористую задачку на тему осад, чем его откровенный мухлеж со штурмом замка Трант, сшитый белыми нитками за одну темную ночь.

Однако перед тем как покинуть гостеприимные стены донжона, кроме проведения пары факультативных занятий по основам диверсионного дела, конунг нанес по своим врагам несколько важных идеологических ударов. Сначала с помощью почтовых голубей, письменно оповестил всех трех баронов-соседей о том, что барон Трант караваны не грабил, а чисто вырезал, чем подставил всех по-полной, и захват замка Трант — исключительно дело его личное и благородное, ставящее целью наказать титулованного бандита. А вторым поступком было то, что он выпустил из застенков замка легкораненых сумасшедших, повредившихся умом во время артналета по толпе. Встреча с таким путником, три десятка подобных сейчас с воем шлялось по дорогам их лесного ромба, где вершинами служили замки, гарантировано повергала в смятенное состояние духа все встреченные ими баронские отряды. Обработанные Скарви до нужной кондиции несчастные только и делали, что поминали имя Маниту всуе между подвываниями и несвязанными попытками описать жуткую битву у замка Трант.

Но третью, самую главную идеологическую задачу конунг решил на том самом совещании. Когда план был изложен и утвержден, а роли расписаны, генерал Вит задумчиво посмотрел на три стрелы с ленточками окрашенными в цвета окрестных баронов, все еще лежащих на краю стола.

— Цвета знамен наших врагов известны, — начал генерал. — Но под каким флагом будем выступать мы?

Офицеры штаба одобрительно загудели. Без собственного стяга их войско — не войско. Андрил с Мадериком понимающе переглянулись и затем уставились на Ингвара. Они оба подумали об одном и том же — что начальнику охраны пора доставать из его тубуса знаменитое знамя клана Зеленого Листа, изображающее три зеленых листа на белом фоне. Влад в этот момент тоже посмотрел на своего верного соратника, и так как он сам заворачивал копье Гугнир в отрез черной ткани, ничего кроме пиратского флага с косточками в голову не лезло. Но, по здравому размышлению, делать своим стягом цвет "смерти" даже для лесных головорезов было чересчур. В местной геральдике, право на белый фон знамени имели только семь главных кланов светлых эльфов: Зеленого Листа, Синего Стебля, Красного Цветка, Оранжевого Корня, Желтого Бутона, Голубого Лепестка и Фиолетовой Ветви. Соответственно на белом фоне они изображали свои символы, которыми и обозначались в самоназвании. У темных эльфов королевским цветом считался лазоревый. Красный цвет негласно считался цветом людей. Зеленый, как ни странно — орков. Геральдика допускала линии и сочетания цветов, а также изображения флоры. Влад все это слышал краем уха, но, тем не менее, информацию усвоил. В этот момент его осенило. Он быстро достал из своего планшета изрядно похудевший блокнот и перевязанную связку детских цветных карандашей, найденных в коробке с детскими игрушками еще в подвале, пролистал блокнот до чистого листа и гордо, знакомым и уверенным с детства жестом, в одно касание, не отрывая руки, нарисовал на белом листе красную пятиконечную звезду. Затем он накопил вдохновение, закрашивая красным лучи, оставив белой середину. Когда вдохновение набрало критическую массу, Влад уже черным грифелем, схематически накидал наброском профиль птицы с расправленными крыльями. В лапах птичка держала томагавк. Народ ошеломленно затих, разглядывая небывалый флаг. Черт с ним, с красным пятиугольником, там была изображена птица! Это вообще уже выходило за рамки местной геральдики. Фауну никто не рисовал. Максимум, что в мире Ванахейм однажды решились сделать, это нарисовать росянку, хищное растение, да и то это сделал клан подземных дроу. Второй факт — это было изображение оружия. Причем того самого, которым срубают так любимые эльфами деревья — топора.

Влад, ведомый наитием, сделал пояснения к изображению.

— Пять зубцов звезды — это пять вигвамов, священных домов Маниту, в которых живет его всемогущество, всеведенье, вездесущность, вечность и единство. Птица — это ворон — символ разума и памяти. Знамя с вороном реяло над кораблями древних викингов, отправившихся "на дело". Томагавк в его лапах — это символ победы. Но также — и символ мира, так как томагавк здесь полый. Его обух, это еще и "трубка мира". Мир друзьям и смерть врагам.

Конунг угадал во всем. Даже Мудрый Скарви не нашел что возразить. Число пять для древних скандинавов было священно, даже в неделе у них было пять дней, а все юридические сроки были кратны пяти. Против ворона тоже никто возразить не мог. Самого Одина всегда сопровождали вороны Хугин и Мунин. Про томагавк уже тоже были наслышаны все. Он входил в стандартную экипировку воина из отряда конунга и был в фокусе интереса и любопытства новых соратников за счет необычности и массовости применения. Самой важной его особенностью было то, что он был практически не отбиваем для эльфа в метательном варианте, не говоря уже про людей. Эльф еще мог попытаться перехватить топорик за древко свободной рукой, но таких эльфов, со свободной третьей рукой без меча, местные эльфийские боги-селекционеры пока еще не вывели. За счет массы и крутящего момента топорик легко проламывал стандартную артефактную защиту, настроенную против стрел.

То что ритуальный томагавк еще при необходимости превращается в "трубку мира", для многих было неожиданным, но приятным откровением.

Влад умело воспользовался тем, что вера в человеческих богов последнее время в Ванахейме несколько приугасла, в связи с полной неактивностью последних. Что не помешало ему взять на вооружение все значимые символы для более лучшей восприимчивости целевой аудитории. Ведь неспроста же церковь не только языческие праздники интегрировала в свои календари, а даже, согласно историческим байкам, форму храмов заимствовала у бога плодородия. Зачем отвергать проверенные тысячелетием поверия и приметы, знаки и символы, когда их можно сделать частью себя, поставить себе на службу, и тогда паства сама придет.

Надо ли говорить, что символика на флаге была одобрена единогласно? Даже хакерши, когда их поставили перед фактом, не смогли аргументировано сказать, почему на флаге должна быть лилия (Эльнуриэль), загадочное сказочное животное "леопёрд" (Предложила Катерина. Причем, по мнению Влада, это было довольно странное предложение, если вспомнить, что ее саму, однажды, этот самый "леопёрд" чуть не сожрал) и кошка! Марина была настоящей потомственной петербурженкой, которая заявила, что "чижик-пыжик на флаге, конечно, по-питерски, но кошка — это все же круче, причем черная, мы ее везде рисовать будем — на страх эльфам!" Тут Влада и одолели сомнения. Однако, вспомнив "Место встречи изменить нельзя", конунг понял, что самая умная хитрая и стебная хакерша просто загоняет его к погонялу "горбатый". И Ворон остался на своем насесте, который изображал томагавк.

Немного позже совещания Вит также сделал эпохальное заявление о том, что будет сражаться под флагом принца Нюкаэля, что было некоторым неуклюжим намеком на принятие вассальной зависимости в будущем. Впрочем, генерал, ведомый за одно место в своих действиях миледи Аннет, повел себя как политик, оставив в будущем пространство для маневра. Сама миледи выглядела немного печальной из-за сорвавшейся свадьбы.

Но сейчас у конунга задача была гораздо интересней, чем рисование флагов и гербов — партизанская война в преимущественно лесистой местности. С точки зрения засады — место было идеальным — дорога, выйдя из леса на небольшое поле, огибала невысокую каменистую гору. А на той стороне дороги была заболоченная местность, на которой прорастала свежая светло-зеленая поросль, среди серого высохшего прошлогоднего камыша и осоки. По мнению штаба, бароны, согласовав действия посредством голубиной почты, должны были послать армию либо к Ногту, чтобы деблокировать его, либо самим попытаться захватить оставленный почти без гарнизона замок Трант. Влад даже не сомневался, какой вариант изберут оба брата. Ослабление Ногта им было только на руку, а владение лишним замком однозначно приносило в этих местах некислый доход.

Хитрый вождь решил не светить сразу вершины достижений своего военпрома, хотя четверку с "суоми" он забрал с собой. Также пятерка с противодраконьим "эрликоном" составляла обязательную свиту конунга. В этой партизанской операции он сделал ставку на дюжину мино-гранат. Однако план засады был и так изощренней некуда, даже без учета применения "акрита". Наконец, из леса, по дороге к подножию горы показалась плотная колонна пехоты, бредущая за небольшим конным отрядом, классически "глотающая пыль" от конских копыт, прямо-таки наглядно иллюстрируя сословное неравенство. Мало кто в этой пешей толпе имел куски кольчуги даже как элементы доспеха. Оружие было всяким, но тоже не радовало особым разнообразием, это были переделанные косы, копья, топоры. В общем, не будь впереди хорошо вооруженного отряда конницы, Влад даже не сомневался бы в успехе дела. Ни разведки, ни боевого охранения у этой колонны не было. Судя по превалирующим в одежде конных расцветкам в бело-красный тон, отряд принадлежал Дирну. Дав указание арбалетчикам с "суоми", приняв влево, чуть спуститься по слону горы и замаскироваться, Влад махнул рукой, призывая к себе стрелков. Те осторожно подползли. Командиром отряда лучников был Ольсен. Тот самый Ольсен, который еще в самом первом ночном бою конунга в этом мире, бою с "лесным ваном", получил в правое плечо эльфийскую стрелу, но ухитрился убить противника, метнув топор. Ольсен, с неизменным томагавком на поясе, выдвинулся поближе к конунгу и стал с ним активно перешептываться, согласуя тонкости. Тем временем, ничего не подозревающая колонна втянулась на отрезок дороги под горой. Влад отдал сигнал к началу операции.

На верхушку горы выскочили десять человек и, дико вереща, стали обрушивать вниз по склону заранее сложенные стопкой камни. Одновременно, сорок лучников дали навесной залп по пристрелянной заранее дороге, стреляя с закрытой позиции из-за вершины в лучших традициях минометной артиллерии. На устало марширующую колонну стрелы со смертельным демоническим перешептыванием посыпались почти вертикально. Склон горы, с точки зрения находящихся сейчас внизу, угрожающе зашевелился с желанием обрушиться вниз сметающей все живое каменной лавиной. Обрушить оползень на дорогу Влад без подрыва не смог бы при всем желании, не тот был градус у склона. Но зато сумел "изобразить" ужасную лавину, а для полного эффекта присутствия добавил крики и дождь из стрел. Люди в колонне действовали согласно подготовке, силе духа и вооружению. Всадники показали себя профессионалами. Половина схватилась за луки, вторая половина — за пару мечей и принялась ими лихо отбивать падающие сверху шальные стрелы. Но колонна на дороге, состоящая из отребья, резко запаниковав и превратившись из организованного разбойничьего сброда в просто испуганную толпу, рванула на болото, уходя из-под обстрела и лавины камней по самому логичному направлению — от горы.

Восьмой, девятый и десятый залп были даны зажигательными стрелами. Влад применил бы сейчас "ведьмин студень", но он благоразумно не забрал кинжал у Эльнуриэль, а саму парочку царственных эльфов оставил под присмотром Ингвара в крепости. Вдобавок, это все-таки было чересчур — всех этих искателей удачи вот так вот, ни за что превращать в желе. В результате боя его отряд кого пугнул, кого немножко подпалил. Убив, таким образом, в итоге десятка три и ранив и покалечив сотню горе-наемников. Но основа — баронские вонспецы — полегли в полном составе. Четверка "суоми", работая с замаскированных позиций на склоне, легко и просто перестреляла сначала конных лучников, а затем и мечников, посшибав их всех с седел менее чем за девяносто секунд. Покончив с сопротивлением, отряд быстро спустился с горы и первым делом собрал ценных лошадей, которые не разбежались, а благодаря хорошей дрессуре остались возле павших воинов. Одного баронского дружинника, по специальному приказу конунга, добивать не стали, а связали, наскоро перевязав рану и перекинули через лошадь. После этого стали собирать уже менее ценные вещи — монеты из тощих кошельков, качественное оружие, элементы доспехов. Денег все же чуток набрали, у каждого из наемников было минимум по мелкому золотому, как выяснилось, это была плата вербовщика. С оружием у разгромленного ополчения был полный швах, Влад хотел было выкинуть весь металлолом в болото, но потом опомнился и крикнул увязать в тюки. Железный лом еще на что-то мог и сгодиться. Кроме пятерки приличных и интересных ножей ничего все равно не было. А вот с трупов баронских стражников поживились неплохо. И оружие было у тех нормальное, и броня кое-какая приличная, да и серебришко в кошелечках имелось. Но как ни спешили, еле успели собрать хабар, и тут же с верхушки горы раздался предупреждающий свист. Это из-за леса показалась голова следующей колонны.

Конунг, однако, не стал сразу давать стрекача, а сначала дождался пятерых парней с лопатами, которых он послал сразу после боя на восточную сторону горы, на дорогу, откуда пришла первая колонна и куда сейчас подгребала следующая. Обменявшись кивками с запыхавшимися саперами, они всей пестрой компанией неторопливо пошли по дороге за западный склон. Отряд внаглую даже развернул белое полотнище с красной звездой и вороном, держащим в лапах томагавк. Знамя гордо нес Орфейг. Влад суровым и беспокойным взглядом нашел группу с "эрликоном", сбегающую к ним по склону, и расслаблено коротко выдохнул. Он всегда старался иметь ПВО по рукой. На всякий случай. Пехоты он не боялся и приказал идти быстрым, но все же шагом.

Вражеские командиры второй колонны, одетые в красные с золотом цвета барона Кирна, уже осведомленные о судьбе первой от сбежавших и уцелевших, завидев спины людей конунга и развивающееся знамя, раззадоренно послали своих бойцов бегом в атаку, сами при этом благоразумно оставшись в седлах позади, у опушки. Часть колонны побежала прямо, с намерением влезть на гору и занять высоту, другая взяла влево и вознамерилась обогнуть складку местности для отсечения резервов и захвата поддавшихся панике. Но основная толпа рванула по дороге с четким намерением догнать и поквитаться. И когда один из первых бегущих в атаку неловко провалился ногой в ямку и запнулся об какой-то шнур, сломав себе ногу, камни вдоль дороги заговорили... И разговор их был страшен и смертелен.