Голова оборотня

Самый большой, Королевский холм, лишь немногим уступавший по высоте первому, был застроен дворцами королевской семьи и самых знатных людей Берата, и был знаменит своими прудами и тенистыми парками, в которых любила отдыхать Мара — мать нынешнего короля. Здесь же располагался и роскошный, больше похожий на дворец, особняк Фегана — первого мага государства.

Следующие два холма, Гвардейский и Магический, почти примыкавших к Королевскому, делили между собой королевские гвардейцы и маги. Два других холма занимали особняки очень знатных семейств, чьи представители имели счастье располагаться на генеалогическом древе на одну ступень ниже королевской семьи и ее ближайших родственников — младшая, южная ветвь Керсалов, была очень влиятельна и многочисленна. На меньшем по размеру холме, но ближе расположенном к дворцу Керсала, обитали более знатные семейства, оставляя менее родовитым родственникам холм, имевший в народе нехорошую славу — поговаривали, что в древности здесь казнили преступников.

Последний, седьмой холм, самый маленький и практически плоский занимали жилища людей, когда-то оказавших неоценимые услуги королевству. Дома здесь не передавались по наследству, а возвращались к королевской казне после смерти их верных короне владельцев.

Все холмы связывали между собой очень широкие дороги, где спокойно могли разъехаться четыре экипажа. Хорошо спроектированная система водостока работала даже в самый сильный дождь.

Четыре моста — Купеческий, Ремесленный, Рыночный и Урманский соединяли Семихолмье с остальными частями города. Последний из них, перекинувшийся через широко раскинувшуюся и медленную реку, вел в загородные имения аристократов и богачей и дальше шел на восток — в Урман, некогда крупнейшую и богатейшую провинцию империи.

Погуляв часа полтора Мерги купил у торговца два пирожка с мясом, присел на скамейку в небольшом парке и рассматривая прохожих, продолжил размышлять как достать тысячу ларрисов.

"Занять огромную сумму денег не стоит даже пытаться — такие суммы ссужают только аристократам, магам и богатым купцам", — подумал авантюрист, медленно пережевывая мясо. "Последним и то не всегда. Поэтому прибегнем к воровству. Аристократы, маги и крупные купцы отпадают сразу — остаются торговцы и купцы средней руки и, быть может, целители".

Величина суммы, требуемой гильдией бездельников, делало и это предприятие чрезвычайно рискованным. Тысячу золотых люди не носят с собой, а хранят в крепких сундуках под защитой магии в доме, окруженном крепким забором и имеющем защитные заклинания. Поэтому следовало и самим запастись магическими кристаллами и тем самым постараться уменьшить риск отъема чужого золота.

Бросив крошки стоявшему рядом пестрому голубю и, не заметив соглядатаев из гильдии нищих, Мерги направился в южную часть города, где обычно селились купцы, торговцы, зажиточные ремесленники и не слишком сильные маги. Впрочем, лезть к магам или ремесленникам Мерги не собирался. К первым — потому что это было глупо и смертельно опасно, а вторые вряд ли держали дома такие огромные суммы. Оставались богатые торговцы.

"В крайнем случае, если не удастся достать тысячу в городе, поищу виллу за городом", — подумал Мерги, рассматривая богатые лавки, расположенные на первых этажах торговцев и купцов — земля в столице стоила дорого, особенно в черте первого вала.

В многочисленных мастерских кипела работа — труженики создавали истинное богатство города, которое успешно проматывалось в западной его части. Стук молотков, запах кожи, дерева, звук вращающихся кругов гончаров и токарных станков с ножным приводом сопровождали главу авантюристов до границы с торговыми кварталами, и напоминая о молодости, проведенной за дратвой и шилом. В ремесленных кварталах было мало праздношатающихся, которые предпочитали торговые кварталы южной части города и кичащиеся богатством западные. Мерги невольно ускорил шаг, стараясь быстрее выйти к границе ремесленных кварталов.

Торговые кварталы находились главным образом рядом с главными воротами столицы. Наиболее богатые и престижные располагались у Западных ворот, откуда выходил тракт в Урдалан, и тянулись до границы с кварталами, где обосновались богачи, мелкие аристократы, жрецы и сильные маги.

Чистые прямые улицы, трехэтажные дома из красного кирпича и светильники через каждые пятьдесят шагов были визитной карточкой этих богатых, престижных и безопасных районов столицы. В самых престижных кварталах купцов фонари располагались через двадцать шагов — забота о собственной безопасности и сохранность товара ценилась купцами выше всего. Здесь же располагались храмы Киргала и Рипуза — бога торговли и покровителя путешественников...

Идя по улицам столицы, сапожник рассматривал лавки, мысленно прикидывая, как сподручнее в них залезть.

Пропустив карету вельможу в сопровождении всадников — телохранителей, который как заведено у их братии, куда-то сильно опаздывал, Мерги продолжил свой путь и, заметив лавку, продающую инструмент для мастеров, купил нехитрый инструмент сапожника: холщовую сумку, дратву, пару шил, иголок, катушку крепких ниток и рыбий клей. Вскоре сапожник вышел на длинную улицу ювелиров и золотых дел мастеров.

Улица, облюбованная мастерами драгоценных камней и металлов, была уже ранним утром полита водой, крепкие кирпичные двух — и трехэтажные дома были ограждены коваными воротами и высокими прутьями, за которыми начинались густые заросли южнобератского игольчатого кустарника, широко использовавшегося для защиты от воров и любопытных взглядов.

Аккуратные и крепкие лавки с табличками "Изготовление золотых украшений на заказ", "Кольца, броши, браслеты для дам", "Мастер Гварт — лучшие кольца Сар Берата" гарантировали любому обладателю тугого кошелька, что без нужного ему украшения он не уйдет.

На улице было много прохожих, которые, как и Мерги, разглядывали богатые дома. Редко кто из прохожих заходил в лавки ювелиров. Сапожник шел с беззаботной улыбкой и насвистывал почти забытую песенку. Его взгляд скользил по домам ювелиров, выискивая слабые места в обороне денежных мешков. Последних, к своему сожалению, сапожник не увидел.

С обоих концов улицу охраняли по четыре дюжих стражников с короткими мечами на поясах и двое с алебардами. Они внимательно осматривали каждого прохожего — непыльная работа заключалась в поимке воров и предупреждении нападения особо наглых грабителей.

Впрочем, Мерги сильно сомневался в том, что грабители живыми уйдут из лавки с камнями — на этот случай имелось немало защитных заклинаний, разработанных еще в древности на любой вкус и кошелек: от простейших, оповещающих хозяев и стражу громким звуком о проникновении в лавку и убивающих любого, чья загребущая рука пересечет невидимую охранную границу около особо дорогих и редких камней. Последнее заклинание использовалось очень редко и авантюрист смело мог надеяться что его, если он выберет жертвой какого-нибудь местного ювелира, не встретит — гораздо дешевле было нанять дюжину наемников из гильдии охранников.

"Ювелиры отпадают", — подумал глава авантюристов и пошел на улицу серебряных дел мастеров. Подувший ветерок донес слабый аромат кальдара — улица купцов пряностями была неподалеку.

Здесь дома были поскромнее, охраны на улице видно не было — мастера предпочитали менее дорогую и заметную защиту, полагаясь больше на хитроумные замки и крепкие кулаки своих подмастерьев.

Улица была оживленной — все же золотые украшения и драгоценные камни далеко не всем по карману, а купить серебряное кольцо возлюбленной или любовнице мог позволить себе практически каждый, тем более мастера изготавливали кольца из принесенных клиентами золотых и серебряных монет.

Мерги с сожалением признал, что несмотря на несколько лавок, которые ему приглянулись, лезть в них было бы неразумно — близость улиц ювелиров и торговцев пряностями гарантировали внимание и усердие как городской стражи так и нанятой охраны. "Придется поискать лавку с более скромными соседями", — подумал сапожник и вытер со лба пот — яркое осеннее солнце светило по летнему тепло .

Солнце уже перевалило за полдень и на улицах возросло количество продавцов еды и холодного кваса, которые быстро разбирали проголодавшие прохожие. Авантюрист решил утолить голод и купил два пирожка с капустой и большую кружку кваса. Не спеша проглотив скромный обед, Мерги решил взглянуть как охраняют свои лавки на соседней улице, где продавали и обманывали покупателей торговцы заморских притираний, благовоний и редких масел.

К вечеру уставший сапожник медленно возвращался к дому гильдии нищих — он осмотрел большинство лавок восточных кварталов, побывал на улицах торговцев вином и дорогой одежды, успел даже осмотреть лавки немногословных и очень гордых продавцов редкостей, древних реликвий и манускриптов. Итог был неутешительным — везде были крепкие двери, здоровые и бдительные охранники, а то и злющие сторожевые псы, готовые разодрать любого воришку, покусившегося на имущество хозяина. А близость Восточных ворот, из которых начинался дангарский тракт, по которому с восхода до заката непрерывно двигались караваны и путники, и расположенный рядом квартал разбогатевших на торговле и обмане купцов, делала предприятие очень опасным — вокруг средоточия денег, словно мухи, ходили наряды стражников, рыскающих в надежде получить награду от местных торговцев за поимку воров и грабителей. Пять золотых в прекрасной дали их мечты делали их внимательными к прохожим и заставляли не сидеть на месте.

"Придется более тщательно выбирать мецената", — подумал Мерги, входя в ворота с изображением протянутой руки. "Завтра поищу в северных районах — урманский тракт победнее, да и стражников поменьше".

* * *

Вилт и Тейрам в сопровождении Медяка — добровольного гида и по совместительству соглядатая Инбалта, отправились в квартал целителей.

Широкие чистые улицы с широкими каменными тротуарами уже заполнял народ: торговцы, подмастерья, слуги... Рабочий люд начал зарабатывать в поте лица себе и своей семье деньги на существование.

— Красивый город, — сказал с восхищением пращник, когда троица проходила мимо большого фонтана на площади Верного поэта. — И чистый.

— А то! — гордо сказал Медяк. — Гильдия уборщиков с рассвета начинает работать. Наш город самый чистый в Линмаре! Не то, что грязные и вонючие улочки Дангары и Урдалана.

Три статуи — двухметрового короля, чуть пониже ростом поэта и низкого убийцы скривившего рот в оскале находилась в центре, а вокруг них извергались десятки струи на большую высоту чистейшей воды.

— Кто это? — поинтересовался Вилт, ткнув пальцем в низкорослого убийцу с уродливым лицом, который пытался зарезать неведомого монарха.

— Один поганец, который три века назад пытался убить Бурадата Второго, — ответил словоохотливый нищий продолжая идти.

— И как — ему это удалось? — спросил Тейрам.

— Разве не видишь — лучший придворный поэт пожертвовал собой и защитил нашего короля!

— И когда он стал лучшим поэтом — при жизни или после? — цинично спросил лекарь.

Медяк рассмеялся:

— Таких подробностей я не знаю!

— Ну и рожа у этого убийцы! — заметил Вилт, рассматривая малоприятное лицо обладателя далеко выдающейся вперед челюсти, огромных ушей и свернутого на бок носа, и тут же авторитетно добавил: — C таким ростом ему не стоило убивать короля — тот просто гигант! Шансов у него не было никаких, даже окажись рядом задница Киргала!

— А ты что хотел, чтобы у убийцы были тонкие благородные черты лица? — заржал Медяк.

— А где именно хотели убить короля? — поинтересовался Тейрам, вспомнив собственное недавнее покушение на фаворита урманского короля.

— Во дворце, во время пирушки.

— И кто же пропустил такого выродка во дворец? — изумился Вилт. — На месте охраны я его прибил бы на месте — за квартал видна его профессия.

— Скорее всего, убийца не был таким уродом, как его изобразил скульптор, — заметил пращник.

— Наверняка, — рассмеялся Вилт и добавил, — в Урмане с такой рожей ко дворцу точно бы не подпустили. Здешняя охрана наверняка состояла из недотеп и деревенщин.

— Сам ты деревенщина! — ощерился Медяк, которому стало обидно, что житель бывшей провинции империи смеет давать нелестную оценку цвету бератской армии. — Королей уже тысячу лет охраняют лучшие гвардейцы. И не тебе говорить, что они недотепы!

— Ладно! Пусть короля охраняет лучшая охрана Линмары! — примирительно сказал Вилт, который не ожидал такой бурной реакции на безобидную реплику. И не сдержавшись, добавил. — Но такого урода даже я близко к себе не подпустил бы!

Медяк опять вскипел и хотел сказать что-то резкое, но вмешался Тейрам:

— Мы уже далеко от статуи, а вы все спорите! Скоро будет квартал целителей?

— Скоро! — буркнул нищий.

— И сколько они берут? — поинтересовался Вилт.

— Много! — улыбнулся Медяк и злорадно добавил. — И платить будете из своего кошелька!

— Сначала пусть вылечат. А то мы знаем этих шарлатанов!

— Мог бы сам себя вылечить забесплатно! Ты же сам лекарь?

— Лекарь, но не зеленый маг! — возразил коротышка. — Дар магического исцеления боги дают не всем.

Еще немного пройдя, страждущие очутились на длинной широкой улице, на которой расположились солидные каменные особняки с большими парками и высокими коваными оградами. Улица целителей была заполнена людьми — ворота домов были распахнуты круглосуточно, а зеленые маги — обладатели не слишком сильного магического дара, могли быстро оказать помощь почти любому страдальцу. Еще быстрее они опустошали кошельки клиентов.

Если больной оказывался не по зубам целителям, и рядом с ним уже стоял Турул, терпеливо ожидая, когда несчастный сделает последний вдох в этой жизни, то и в этом случае маги-целители не оказывались в накладе — попытка спасти больного, согласно древней традиции гильдии целителей, подлежала оплате в размере половины стоимости исцеления от удара мечом. А совет обратиться к более сильному целителю, живущему на холме магов, ими давался совершенно бесплатно.

— Ворота открыты круглые сутки, — снова взялся за роль гида Медяк.

— И целителей никто не пытается обворовать? — полюбопытствовал Тейрам.

— Почему же — пытались. Последний раз это было года три назад. Тело неудачника охранники нашинковали на несколько кусков.

— Какая жестокость, — осуждающе сказал Вилт. — Нельзя было сразу прибить, чтобы не мучался?

Около каждых ворот имелся высокий каменный столб с табличкой, которая сообщала посетителям имя, квалификацию целителя и его специализацию. Рядом стоял слуга или служанка, а возле некоторых даже несколько, готовых проводить больных к уважаемым целителям.

Троица прошла мимо особняков, владельцы которых избавляли от болезней зубы, желудок, печень и кишечник, заживляли раны от холодного и магического оружия, снимали приступы ревматизма и мигрени.

"Таталх — член бератской гильдии магов-целителей. Исцеляю от растительных, минеральных и животных ядов. Опыт врачевания — пятнадцать лет", — вслух прочитал Вилт и, увидев выехавшую за ворота богатую карету, запряженную четверкой породистых лошадей, с ноткой зависти воскликнул: