— Ряд причин, Капитан. Я привел их и они были признаны большинством в совете резонными. Причина первая — здесь гораздо удобнее доступ к воде. Чуть севернее располагаются, судя по съемке с орбиты, огромные озера. Причина вторая — несмотря на слабый уровень освещения в естественном спектре показатели ультрафиолетового и рентгеновского излучения оптимальны именно здесь, а не под лучами белого гиганта. Уровень инфракрасного излучения даже несколько превосходит солнечный в средней полосе. Правда с ледников стекает холодный воздух, так что средняя температура не балует, и чем ближе к горам, тем холоднее. На равнине лучше, но гуляют ветра. Зато на северном полюсе вообще африканская баня.
Причина третья и самая впечатляющая — на той стороне, по данным сканирования, совсем, то есть, абсолютно, нет жизни. Один песок покрывающий все. Даже значительных возвышенностей не наблюдается. Это при том, что ничего потенциально смертельного, там не выявлено, а условия в районе высадки пятого модуля вполне подобны местным, северным, только чуть дальше к теплу, где упомянутая жизнь, похоже, процветает.
На основе этих данных я предположил, что высадка на границе зоны "два" гораздо более приемлема, так как позволяет не вступать во взаимодействие с наиболее развитыми местными формами жизни с одной стороны, и не подвергать экспедицию гипотетическим угрозам на мертвой части поверхности этого мира, с другой. Рассмотрев эти доводы, совет большинством голосов признал мою логику разумной.
— Надо думать, что не все. Я конечно уже догадываюсь, но ты все же озвучь, чей модуль отделился.
— Американский. Правда, у меня сложилось впечатление, что Сайдуолкер не был в восторге от этой идеи, но предпочел не осложнять отношения внутри команды. Мистер Валд, же, сообщил, что он не желает иметь ничего общего с сумасшедшими русскими любителями снега, двигающими подобные планы. От лица "своего народа" заявил о выходе американской нации из состава совета, и о том, что модуль приземляется в выбранном им районе, а вопрос с разделением стартовых ресурсов будет решен после.
— Вы что тут, совсем белены объелись? — Искренне удивился Лемех. — Дурдом тринадцать или реальность, данная нам в ощущениях, как говаривал один мой знакомый психиатр?
— Рус, пойми, он имел на это формальное право! Просто как главный представитель своего народа. Я не одобрял этого, но кто ему мог воспрепятствовать?
— Вы. — Отрезал Ласка.
— Каким образом? — Вмешался Шварценмейер. — Услышьте нас! Он имел все права! Мы не могли удерживать его силой...
"Вы что не понимаете, в какой ситуации мы оказались?! Какие еще к чертям права?!" — Собрался, было, заорать Руслан, у которого имелись весьма конкретные мысли насчет происходящего, всерьез пугающие серьезного и неслабого духом контрразведчика. Однако, взяв себя в руки, Ласка явственно осознал, что присутствующие, в своем глубоком и, похоже, прогрессирующем кретинизме, элементарно не понимают сути проблемы, причем включая сверхлогичного но неопытного ИИ. Проникнувшись этим фактом, он потребовал ледяным тоном:
— Продолжай рассказывать. Свои соображения я поясню, когда увижу всю картину. А пока изволь пояснить, что означает фраза про сумасшедших русских? Идея вроде была твоя, а решение принимал совет? Чем ему русские тут не угодили?
— Понимаешь, Капитан, пока мы летели, совет поднял вопрос о моем происхождении. Сержинскому пришлось во всем признаться... Ну, в том, что я секретная разработка ваших военных... — Как бы невзначай уточнил ИИ. Вот и выходит что я, так сказать, представитель нации.
— Ага. Коренной. — Сказал Лемех, воспользовавшись беспроводной связью с Омегой. — Значит секретная разработка... Чистокровный русский ИскИн. Работает на борще, водке и пирогах с капустой. Недурно для нашего майора. Я тебя умоляю, не забудь подделать соответствующую документацию в базе данных. Только бога побойся — не добавляй туда информацию об охраняющем твой центральный процессор медведе с секирой. Подробности позже обсудим.
— Обижаешь, Капитан. — Горделиво сбросил в ответ ИИ.
— Да, кстати, почему мне не сообщить о подобном? Это вопиюще!! — Вмешался Иоханн.
— Помолчите, любезнейший. Сейчас не тот случай, когда я буду вступать с вами в пространный диалог. Уж мне поверьте. — Осадил Рус таким голосом, что спорить бы с ним решился только безнадежно больной.
Однако, австрияка такими детскими фокусами было не пронять.
— Что вы себе позволяете? Кто вы есть такой, в конце концов! Ваш статус, знаете ли, до сих пор не определен. А совместно с ваше заявление о том, что вы отказываетесь сложить полномочия Капитана судна, это попахивает изменой. Я склоняюсь к мысль, что вас надо арестовать. Старший лейтенант Груздь! Приказываю вам задержать этого человека!!
На лице Ласки не дрогнул ни один мускул. Он, ничем не выдавая бушующее внутри злое пламя, лишь ровно отметил, что русский "господина Иоханна" стал значительно лучше за прошедшие две недели и повернулся к находящемуся в рубке Николаю:
— И? Будешь исполнять приказание?
— Их решения легитимны, капитан. Помнишь об этом? — Не менее нейтрально спросил Груздь. Весь вид заместителя Сержинского говорил о полном отсутствии трудового энтузиазма.
— Ты ведь осознаешь, чем это кончится? — Иронично изогнул бровь Лемех.
— Осознаю. — Сухо признал старлей, посвященный в особенности организма спецагента.
— Омега, — Спросил Рус, вновь используя чип. - Мое лечение завершено?
— Физически, вы в полном порядке капитан. Процедура заняла даже меньше времени, чем планировалось. Оказывается, под моим прямым контролем наниты гораздо эффективней. - Осторожно доложил ИИ. — Так что, все отлично. Не считая того, что, в процессе вашего исцеления, я установил в первых фалангах безымянного и указательного пальцев левой руки наличие недокументированных образований. Относительно душевного состояния, я могу с уверенностью заявить лишь о недостаточности имеющихся данных.
— С головой у меня все в порядке, и я это скоро докажу, уж поверь. — Аж перекосило Руслана, причем, отнюдь не от сомнений окружающих в собственном умственном здоровье. - Лучше скажи, ты эти "образования" не трогал?!
— Нет, Капитан. Я установил, что они появились до травмы, и не рискнул вмешиваться без нужды.
— Молодец. — Выдохнул контрразведчик. — Запомни, никогда, ни при каких условиях не трогай этого. Что бы со мной не случилось. Если я погибну, то рекомендую сжечь мое тело в плазме при температуре не ниже пяти тысяч градусов. А лучше — шести. Или, хотя бы, выбросить меня в открытый вакуум подальше от планет.
— Почему? — Все-таки рискнул поинтересоваться ИИ. — Что у тебя там? Микропленка с именами заказавших убийство Кеннеди или три кило плотно упакованного антиводорода? Хотя, тогда кремация не поможет...
— Прости, это абсолютно секретная информация. Даже для тебя. Даже сейчас. Возможно, когда-нибудь, попозже. Просто поверь мне.
— Хорошо, Капитан. Думаю, я могу понять.
— Вот и отлично. Вернемся.
Завершив неслышимый диалог, Руслан вновь обратился к Николаю.
— Коля, Думается у нас серьезная проблема. Согласен?
Груздь кивнул.
— Ее надо решать. — Мягко продолжил капитан.
Старлей кивнул снова, демонстрируя, что он весь — внимание. Руслан мысленно поставил малознакомому парню оценку "отлично" и порадовался про себя компетентному выбору Сержинского.
— Прежде чем ты соберешься выполнять последнее приказание, сделай одолжение — дай мне разобраться до конца в обстановке. После этого я изложу ряд новых мыслей, которые возможно изменят воззрения на жизнь, как твои, так и окружающих. Пока можешь собрать здесь тех своих людей, кто еще на борту, чтобы тебе было спокойней. Я ведь правильно понимаю, что разбужены не все, а часть тех, кто на ногах, отправлены на модули?
— Правильно. — Неохотно признал Николай. — Я склонен согласиться с вашими предложениями капитан Лемех. Пока склонен.
Не теряя времени даром, военный кивнул стоящему у входа рядовому и тот скрылся за дверью.
— Разумно, старлей. Так мы все избежим крайне неловкого положения.
— Какого дьявола, старший лейтенант? — Снова встрял Иоханн. — Это бунт? Почему вы слушаете этого изменника?!
— Боюсь, выбор у меня невелик. — Невесело усмехнулся Груздь. — Помещение здесь замкнутое, а моих людей мало. Наши шансы исчезающе низки. Я не готов принимать такие решения без одобрения майора Сержинского в отсутствие обострения обстановки.
— Да о чем вы вообще... — Начал было заводится австрияк, но Рус его перебил.
— Иохан, вы ведь врач по образованию, помнится... Так понимаю, изначально моим лечением занимались вы и доктор Чанг? Хотя, конечно, толку от вас там наверняка было поменьше, чем от Омеги. Без обид.
— Неправда! Мы многое сделаль для вашего... Да какой это вообще есть значение?!! — Снова сбился на сильнейший акцент нервничающий Иоханн.
— Скажите, а вы, когда меня раздевали, ничего странного не заметили?
— Странного? Не считай того, что вы вообще не должен быль выжить? Скажите "благодарю" нанодевайсес! Может вы иметь в виду, что у вас есть эта вульгарная татуировка по всему телу? Какие-то растения?
— Вьюн, если быть точным, Иоханн. Символично, не так ли? Вы все правильно увидели. Только вот это не татуировка...
— А что же, позволяйт узнать? Как это... Посвятите дипломированного медика, молодой человек! — Воскликнул злящийся от растерянности еще больше Шварценмейер.
— Броня. — Спокойно отчеканил Руслан. — Подкожная гибкая кольчуга из мономолекулярного углеволокна. Я — носитель боевых имплантантов уровня два. Имеющемуся на борту, боеспособному воинскому контингенту меня не остановить. Это первое. Второе, Омега, контролирующий корабль, вероятно, примет мою сторону. Как только определится с обстановкой. Полномочия Капитана корабля я не сложу — это третье. Теперь о том, что здесь происходит.
Я принимаю всю полноту ответственности за жизнь и здоровье членов базовой колонии на этой планете. Добавлю, без стеснения — пользуясь в качестве опоры власти боевыми возможностями "Стремительного". К этому меня вынуждают обстоятельства и ошибки допущенные принявшим руководство экипажем в мое отсутствие. Ваш совет остается при мне в качестве совещательного органа. Считайте это диктатурой.
Теперь пояснения. Я понимаю, что вы еще не перестроились с земных рельс, на вас обрушилась масса неожиданного и вы пытаетесь, хоть как-то, совладать с хаосом. Это было бы допустимо, если бы не одно "но". Почему-то вы все забыли, что колония находится в состоянии войны и основана, вдобавок, на абсолютно неизвестной территории, ранее контролировавшейся противником. При этом, противник этот обладает весьма совершенной технологией превосходящей нашу, связь с метрополией утрачена, вероятно, навсегда и нет уверенности в том, что Земля еще, вообще, существует. Соответственно, я, как всякий разумный человек, вынужден рассматривать наше общество, как последних представителей рода хомо сапиенс, и обязан стремиться обеспечить выживание сих представителей любой ценой.
В подобных условиях тот факт, что вы, еще даже не вступив полностью в права управления, и не имея в пассиве толпу разбуженных колонистов, умудрились за три дня допустить распад колонии на независимые фракции с планируемым дележом ресурсов, выглядит вопиющей некомпетентностью.
Теперь, что касается моего статуса. Я принимаю, так же, ответственность за русскоязычное население в составе колонии, как третье лицо, имеющее на это право, и первое, из присутствующих на борту. Манилал, теперь, будет моим заместителем по связям с общественностью. Так что, по сути, его положение не меняется. В этом, я уверен, меня поддержат. Ну, а остальная власть на мне по праву сильного. Будут ли желающие спорить?
— Это неоправданный милитаризм! Мне кажется, вы есть сумасшедший! У вас были серьезные повреждения мозга... мне кажется, это сказалось... — Запричитал бессвязно пораженный автриец. К нему, пошептавшись с партнером, присоединился Ясото.
— Он прав, господин Лемех! О какой войне идет речь? Мы уничтожили опасное существо в системе, на случай если не помните, сообщаю. Нам ничто больше не угрожает. Если и есть война, то она гипотетична. Допускаю, что наши решения были не самыми удачными, но ни одно правительство не идеально. Это не повод для вооруженной узурпации власти.
— А я поддерживаю Капитана. — Неожиданно упали с потолка слова ИскИна. — Руслан, корабль в твоем распоряжении. Прости, я не рассматривал проблему в таком ключе. Мне не хватает тактического опыта. Теперь я осознаю ошибку. Надеюсь, ты знаешь, как все исправить.
После этого заявления воцарилась потрясенная тишина.
Первым опомнился снова Иоханн.
— Это что-то невероятное! Старший лейтенант...
— Я тоже поддерживаю. — Без лишних пересудов сообщил Груздь, выйдя из глубокой задумчивости. — У меня просто не было времени обдумать ситуацию. Как к вам теперь обращаться, Руслан? Надеюсь не "Повелитель"?
В голосе офицера прозвучала неприкрытая ирония. Карие глаза насмешливо сверкали из под ровных бровей.
— Не ожидал, старлей. — Рассмеялся Лемех, только что, по сути, установивший контроль над остатками человечества. — Называй "Товарищ Лемех"... Шучу. Главное не на "вы" — мне дистанция не требуется в сложившихся обстоятельствах. Можешь Русом. Или полковником. Я решил, что, поскольку я теперь на легальном положении, то имеет смысл приравнять звание к воинскому. Ты кстати жди повышения. За сообразительность.
— Это коллективное помешательство, боюсь Иоханн прав. — Заявил Японец видя, что Шварценмейер онемел от гнева. — Если мне придется подчиниться, то этот союз никогда не будет стабильным. Казните меня, если желаете, за эти слова.
Ясото, Ясото. — Покачал головой Руслан. — Не стоит разбрасываться такими заявлениями. У вас просто не было времени обдумать. Я же изложил ситуацию. Вы основываетесь на неверной предпосылке о гипотетичности военного положения.
— Какие же факты указывают на обратное, "полковник"?
— Очень просто, господин Таширо. Вы ведь признаете, что корабль, который я уничтожил, принадлежал расе разумных существ?
— Я признаю, что корабль был разумным существом. Это сложно отрицать после увиденного. Но кто сказал, будто мы воюем с кем-то? Может это одинокий местный житель?
— Крайне низкая вероятность. — Вмешался ИИ. — Существо, по результатам анализа, не могло зародиться на этой звезде, а цепь эволюции, начинающаяся на планетах слишком сложна, чтобы оно могло пройти по ней за короткий период существования центрального светила. С вероятностью восемьдесят шесть процентов мы уничтожили органический боевой корабль, выполнявший в системе сторожевые функции. К сожалению, перевод переданного нам сообщения еще не завершен. Я придавал этому слишком низкий приоритет, а дешифровка крайне затруднительна, что в частности свидетельствует о высокоразвитых средствах коммуникации у данного вида.
