Аниран расправляет плечи

— Боюсь, я буду вынужден настаивать. Я проделал слишком долгий путь ради этой книги. А многие люди даже лишились жизни, помогая анирану. Так что я точно не отступлю.

— Посмотрим-посмотрим, — продолжал смеяться король. — А вдруг и он не отступит? Хе-хе... Муада-а-а-ан!!! Где ты там прячешься? Небось, под дверью подслушиваешь? Ну-ка прикажи седлать лошадей.

* * *

Собирались мы долго. Охренительно долго, с моей точки зрения. Свита короля, без которой он не мог показаться на людях, оказалась слишком большой. И это не учитывая полсотни гессеров, которых быстро взял в оборот Бертрам. Так что длинный обоз с каретами, телегами и обычными всадниками растянулся от на сотню метров, не меньше.

Как самые важные особы, мы с Гуляевым получили дозволение путешествовать в королевской карете. И всю дорогу переглядывались, пока король похмелялся, требуя, чтобы я наливал ему вино из глиняного сосуда, стоявшего на ведре с самым настоящим снегом.

— Храним снег в глубоких подвалах, — похвастался король. — Анумор подсказал, что там он не тает даже летом.

Мы миновали врата внутренних стен, но, несмотря на прекрасную погоду, я не увидел оживлённого движения на улицах. Я осторожно выглядывал, смотрел по сторонам, но видел лишь испуганных людей, разбегающихся при виде грозных гессеров.

— Вон храм, — подсказал Гуляев, отдёргивая шторку с левой стороны. — А вон, видишь, чуть правее возвышается Башня Бдения. Справа, на другой стороне, мы построили Университет. Воспитанники с недавнего времени взяли в моду забираться на крышу и смотреть, как на Ристалище сражаются гладиаторы...

— У вас проводятся гладиаторские бои? — удивился я.

— До первой крови только, — разочарованно сказал король, видимо, так и не поняв, что меня удивило. — После того, как Триединый Бог наслал на нас кару, бои на смерть я вынужден был запретить... А жаль. Ни с чем не сравнимое зрелище.

Я придержал комментарии при себе, ведь считал совершенно иначе.

В дороге короля разморило от жары и вина. Не стесняясь нас, он задремал. Такое поведение почему-то вызывало у меня раздражение. Я даже сквозь зубы прошептал Гуляеву, что лучше бы он для короля не лифт сделал, а велотренажёр. А затем высунулся из окна, не став слушать последовавшие отговорки, и всю дорогу до площади с интересом разглядывал столицу.

Выстроенный из камня и обмазанный мелом храм выглядел куда богаче, чем виденные мною церкви в моём мире. Множественные ступени вели прямо от площади ко входу в форме арки, который окружали четыре мраморные колонны. Прекрасные витражи вместо окон добавляли шику. А над куполом храма возвышался знакомый символ в виде человека, протягивающего к небу руки.

Несмотря на отсутствие ограды, защищать храм тоже было кому. На самых нижних ступенях было многолюдно — там нежились на солнышке нищие. Но выше первой ступени никто не рисковал подниматься, потому что у входа и на самих ступенях дежурили храмовники. Те самые ребята в белых одеждах с треугольным знаком на груди.

— Они тут повсюду, что ли? — пробормотал я себе под нос и укрылся в карете. — Куда ни глянь — одни храмовники везде.

— Эоанит платит больше, — ничуть не смущаясь, зевнуло проснувшееся Величество. — Я столько платить не могу... Где-то у меня в кармане, кажется, сахарный палец оставался.

Король принялся шарить по карманам и нашёл самый натуральный леденец. Забросил его в рот и принялся блаженно хрустеть.

Профессор Гуляев легко прочёл в моём недовольном взгляде, что надо быстрее выбираться из кареты. Он решительно распахнул дверь и практически вытолкнул меня наружу.

— Мы прибыли, Ваше Величество.

— Идите сами, — отмахнулся тот и устроился поудобнее на подушках. — Там жарко. Я побуду здесь, в тени... Муада-а-а-а-н! Прикажи подать вина!

Когда полсотни гессеров окружили процессию и спешились, местных бомжей как ветром сдуло. Они успели похватать свои тряпки и горшки, в которых трясли монетками, требуя милостыню, и улепётывали, аж пятки сверкали. Храмовники же лишь прекратили бесцельно бродить туда-сюда. На ступенях храма их топталось с десяток, и они собрались вместе, чтобы обсудить причину прибытия гостей. А затем один из них, самый шустрый, наверное, придерживая ножны, рванул ко входу в храм.

— Только веди себя спокойно, — посоветовал Гуляев, прыгая взглядом по группе храмовников.

— Это не визит вежливости, — отмахнулся я. — Я очень долго сюда добирался. Добирался ради книги. Отказа я не приму.

Я поправил кинжал на поясе и решительно взбежал по ступенькам. Для той физической формы, в которой я сейчас находился, это было совсем несложно.

Но остановить меня посмели только у самого входа. Именно там храмовники сплотились все вместе, отступив со ступенек.

— Стой! — воскликнул один из них. — Посещение храма разрешено только после второго удара колокола.

— На колени перед анираном! — достойно ответил я.

Но никто меня не послушал. Я увидел, что они испугались. Испугались все без исключения. Но, несмотря на то, что, возможно, знали, что слухи об аниране — совсем не слухи, кланяться никто даже не подумал.

— Что за дело анирана ждёт в святом храме? — из храма быстрым шагом вышел полузнакомый человек. На его шее висело ожерелье в виде серебристых пластин, видимо, подчёркивающее ранг, а из-за спины несмело выглядывал тот самый гонец.

— Дело есть и дело важное, — я собирался дерзить и даже хамить, если потребуется. Виденное мною в поместье Фелимида, когда храмовники перевернули там всё вверх дном, навсегда впечаталось в память. И ко всем, кто надевают белую рясу на доспехи, я собирался относиться как к потенциальным врагам. — Не стой на пути анирана, неизвестный.

— Меня зовут Хаббард, — он поклонился мне первым. — Я — легаш армии Храма. Храм Смирения в Обертоне под моей охраной и я обязан сказать, что ты пришёл не вовремя. Слуги совершают утреннюю уборку и реликвии ещё не доступны к осмотру. Приходи позже.

— Реликвии храма меня не интересуют, — ответил я. — Мне нужна лишь книга. Я хотел бы ознакомиться с её содержи...

— Беспокоить священную книгу анирану незачем, — раздался топот множества ног и из храма показалась очередная многолюдная процессия. Впереди шёл первосвященник Эоанит. Только в этот раз он был одет в простую монашескую рясу без всяких выкрутасов. — Почтенный магистр Анумор, что несмело стоит рядом, пусть отведёт анирана туда, где он полновластный хозяин.

Я оглянулся и действительно заметил, что Гуляев нерешительно топчется ступенькой ниже. И даже глаза долу опускает, когда Эоанит на него смотрит.

Я про себя сплюнул: нет, это не аниран. Он слишком стар для анирана. Слишком нерешителен. Если бы он пытался выяснить как излечить мир, раньше от старости умер бы самый юный житель, родившийся до начала болезни. Гуляев не только бы не справился, ему это даже ни к чему.

Процессия, возглавляемая Эоанитом, наконец, вышла из храма. Люди заполонили вход и на верхних ступенях стало довольно-таки тесно. Снизу подтягивались гессеры, Фелимид с Бертрамом, а в окне кареты показалось любопытное лицо короля.

— Сожалею, Ваше Святейшество, но я вынужден настаивать, — я не сдвинулся ни на шаг. — Мне очень нужно прочесть оригинал. Я должен узнать причину появления аниранов в вашем мире. Это поможет мне лучше ориентироваться и избрать дальнейший путь.

— Достойные слова, — Эоанит уважительно кивнул. — Кто может быть против, чтобы аниран узнал свой путь? Никто. Я согласен с тобой во всём, аниран. И всё это ты можешь узнать в любой копии, снятой с "Книги Памяти Смертных". Там есть все необходимые тебе знания.

Из храма вновь раздался звук шагов. По мраморному полу стучали тяжёлые башмаки храмовников. Ещё с десяток из них показались на входе и, указательным пальчиком первосвященника были расставлены в ряд вдоль верхней ступени.

Кто-то тронул меня за руку. Это был Фелимид.

— Нет там ничего, чего я уже не рассказал. Тебе нужно... — успел прошептать он.

— Молчать! — рявкнул Эоанит. — Ты очень близок к краю! Так близок, что ни король, ни королева, возможно не успеют тебя спасти от лёгкого толчка.

— Я смогу, — уверенно произнёс я и сжал руки в кулаки, собираясь вновь показать всем, кто я есть. — Ваше Святейшество, не устраивайте цирк, — Эоанит нахмурился, но так и не смог понять, что я имею в виду. — Просто дайте пройти. Покажите, где лежит книга. А я, обещаю, буду с ней крайне осторожен. Ни одну страничку не порву, ни одну буковку не затру.

— Конечно не затрёшь, — уверенно сказал Эоанит. — Ибо не зайдёшь.

А это уже был откровенный вызов. Несмотря на все козыри на моих ладонях, о которых он, несомненно, знал, Эоанит решил биться до конца. И единственный вывод из всего этого — в книге действительно что-то есть. Что-то важное. Нечто такое, чего он не хочет, чтобы я узнал.

— Мне бы не хотелось наставить с помощью того, чем я обладаю, Ваше Святейшество, — я всё же старался сохранять дипломатичность, хотя, в былое время, наверное, уже бы крыл матом всех, кто перегораживал дорогу. — Это крайне важно для меня. Крайне важно для спасения вашего — чужого для меня — мира. Подумайте, пожалуйста, зачем вам это делать? Вам не стоит мешать анирану выполнить его предназначение.

— Чтение книг — не есть твоё предназначение. Твоя задача — заставить девок рожать. Всем остальным займутся другие. Тебе лишь предоставят условия.

Хлопнула дверь кареты: на ступеньки выбрался безвольный мешок с мясом и костями, именуемый королём. И в этот раз все отреагировали не так, как было, когда выбрался я. В этот раз все попадали на колени. Все храмовники, все святые отцы, гессеры, Бертрам, Фелимид, Гуляев. Все. Все, кроме меня и Эоанита.

Но я отбросил промелькнувшую, было, мысль воспользоваться заминкой и прошмыгнуть в храм. Не потому что считал, что за мной никто не погонится. А наоборот: я был уверен что в спину мне полетят и копья, и даже мечи.

— Я всё равно зайду, Эоанит, — впервые я заговорил с ним без капли почтения. Заговорил так умышленно.

— Ты можешь попробовать, — усмехнулся он. — Разослать мощи анирана во все концы Астризии — тоже неплохой вариант. Грешники лишь укрепятся в своей вере. Будут каяться и смиренно ждать конца.

Только тут до меня окончательно дошло, что столкновение неизбежно. А я, как бы, экипирован совсем не для битвы. Для загородной прогулки только. Ни доспехов, ни брони. Любой острый предмет легко пробьёт мою грудь, если этой грудью я полезу на амбразуру. Похоже, в отношениях с Эоанитом я возомнил о себе больше, чем есть на самом деле.

Я принялся украдкой осматриваться и увидел, что храмовники медленно растекаются по площадке перед входом. Занимают верхние ступени и ведут себя настороженно. Но так же я обратил внимание, что волноваться начали и гессеры. Правда, в отличие от меня, экипированы они были по последнему писку местного технического прогресса. В пластинчатых доспехах, которые не пробьёт стрела, в островерхих шлемах, при мечах и кинжалах. И если начнётся заварушка, первым пострадает именно хреново экипированный, слишком много о себе возомнивший аниран.

— Что такое? В чём дело? — Его Величество, наконец-то, осилил тяжелейший подъём в виде нескольких ступенек.

— Ваше Величество, — первым успел наябедничать я. — Мне нужна эта книга. Это очень важно для меня. Но я не хочу конфронтации. Я не хочу забирать жизни тех, кто, возможно, сможет дожить до момента, когда я излечу ваш мир. Мне нужна ваша помощь. Помощь всех вас, — я намерено сделал широкий жест рукой, указывая и на гессеров, и на храмовников. Может, кто-то из них проникнется моими словами и не станет обнажать оружия.

— В чём проблема, Эоанит? — король сложил ручки на пузике.

— Где Его Величество увидел проблему? Хозяин всего лишь не хочет пускать на порог своего дома наглого гостя...

— Оставь эти штучки! — ручки покинули пузико и сжались в кулачки. — Словоблудишь опять? Может, ты решишь не пустить на порог своего дома и меня? Тогда позволь тебе напомнить: здесь везде мой дом. Всё, что видишь ты, что вижу я, видит аниран и остальные — принадлежит мне. Все леса, поля, луга, дороги и дома — всё моё! Даже каменные стены города принадлежат мне по праву. Я могу не пустить тебя куда захочу, а не ты можешь не пустить меня, — красиво король перевёл стрелки. Я даже удивился, как он смог перестроиться, что теперь, казалось, это ему надо войти и прочесть книгу, а не мне.

— Его Величество что-то перепутал...

— Не перечь мне! Я здесь король! Я принимаю решения и озвучиваю свои пожелания. Ты знаешь, как аниран важен для меня? Знаешь, как важен для Астризии? И всё же ты решил создавать препоны с первого же шага. Лишь он обратился к тебе с просьбой, ты и рад отказать. Ты хочешь погубить наш мир? Или ты хочешь его спасти?

— Чтение запретной книги не поможет анирану его спасти, — хоть по началу мне показалось, что Эоанит испугался красочного выступления, теперь же на его лице вновь блуждала снисходительная ухмылка. Такая, будто он сейчас выслушивал жалобы капризного ребёнка, а не короля.

— А это уже будет решать он сам, — непоколебимо заявил Его Величество. — С сего момента я официально заявляю, что аниран может ходить и делать что угодно, где угодно ему нужно быть по необходимости. Никто не смеет останавливать его и что-либо запрещать. Всё ясно?

Эоанит не стал сразу отвечать на этот вопрос. Он крепко задумался, как мне показалось. Но почему-то я был уверен, что он планировал ответить не так, как ожидал Его Величество.

— Осмелюсь высказаться, — раздвинув руками плотную пробку из храмовников, вперёд вышел полузнакомый седовласый старичок. Кажись, это был эстарх Эриамон — правая рука Эоанита. — Сейчас не время враждовать и браниться. Мир и так переживает страшные испытания. Мы не можем себе позволить вражду и споры. Тем более с анираном — спасителем нашим... Хоть я иду против воли Его Святейшества, я осмелюсь согласиться с анираном. Если будущий спаситель хочет узнать своё предназначение, чтобы развеять сомнения свои и сомнения тех, кто внимательно за ним наблюдает, ему не только необходимо, он обязан прочесть священную книгу. И если он сможет понять, для чего спустился с небес, мы, возможно, станем свидетелями зарождения милиха...

— Или драксадара, — одними губами прошептал Эоанит. Прошептал настолько тихо, что его, наверное, услышал лишь я. Ну, может быть, ещё кто услышал. Но смысл его слов, уверен, дошёл лишь до меня.

— Хорошие слова, эстарх Эриамон, — король подтвердил, что я верно опознал старичка. — Милих — это тот, на кого мы надеемся. Тот, кем должен стать аниран.

— Будь по вашему, Ваше Величество, — неожиданно уступил Эоанит. Я даже удивился слегка. — Аниран получит доступ к книге и сможет её прочесть. Если, конечно, обучен грамоте, — ткнул мне под ноготь он маленькую шпильку. — Но мои воины будут за ним наблюдать и не позволят испортить святые страницы...

— Ваше Величество, — раздался голос Фелимида. — Я тоже готов наблюдать за анираном денно и нощно, чтобы сберечь ветхие страницы. Позвольте?

— Хитрец, — ухмыльнулся Эоанит. Ни капли злобы или ненависти не было в его взгляде. Больше было похоже, что он смирился с тем, что проиграл один раунд.