Да. К середине третьей недели (с момента начала обычных занятий) я добился неплохого прогресса в управлении пламенем — я уже не только мог заставлять свечки загораться в произвольном порядке, но и контролировать величину язычка пламени в пределах от сантиметра до метра. Правда, заставить огонек плавать в воздухе пока не получалось, да и с изменением формы тоже были проблемы. С другой стороны, за вшивый месяц добиться такого контроля — весьма неплохой результат. Я решил, что на следующей неделе выпрошу у Мефисто допуск на какой-нибудь закрытый полигон и буду пытаться проделать все тоже самое на полной мощности. Также опытным путем было установлено, что покрытие тела аурой синего огня значительно подстегивает регенерацию — что изрядно уменьшило количество работы для Юкио после каждого моего занятия по фехтованию — и усиливает физические возможности — скорость и силу, а, возможно, и реакцию. Пока правда у меня получалось либо задействовать огненную ауру на все тело сразу, либо окутать пламенем один кулак. Ударить по чему-либо я не рискнул, хотя руки чесались.
Но разумная осторожность победила. Кстати, зажечь только руку стоило мне гораздо больших усилий, чем все тело... Вообще все упражнения с огнем здорово выматывали, в отличие от физических нагрузок — в боях с Каем я страдал исключительно от ударов... Ну и еще иногда от растянутых или разорваных связок, как в том позорном случае, когда я попытался модифицировать фирменный прием Джонни Кейджа, сделав выпад на поперечном шпагате. Кай тогда впервые на моей памяти засмеялся.
Кстати о смехе — с Боном после того случая с Прыгуном отношения более менее наладились. Он даже извинился и поблагодарил... Вот только по-прежнему вспыхивал при малейшей провокации, от которых я просто не мог удержаться. Так же пару раз мне на глаза попадались одноклассницы Юкио, и увиденное меня обеспокоило — фанатки очкастого далматинца испускали около шести дециКаев злобы и недоверия к друг другу в минуту. Как бы у них там действительно до насилия не дошло... Правда, что по этому поводу можно сделать, я пока не знал.
Это "пока" продолжилось до среды, когда четырехглазый меня основательно выбесил. Ну подумаешь, забыл при походе в магазин купить ему минералки! Погода становилась все жарче, а кондиционер в магазине был сломан... Да я чуть собственное имя не забыл, пока там закупался! И этот пятнистый засранец не взял меня на задание, несмотря на все уговоры! Сказал что мол, братец, ты сегодня туго соображаешь, простейшую просьбу выполнить не смог, только под ногами мешаться будешь. Со злости я вечером на тренировке рывком увеличил эффективный радиус своего пирогенеза с полутора до двух метров. Если подумать, то я ведь ему еще за стукачество не отплатил... План созрел быстро. Полночи я посвятил его предварительной подготовке.
Утром четверга я вытащил Курикару из ножен аж на два с половиной, нет на целых три миллиметра, не дав прорваться пламени. Пребывая в прекрасном настроении, на первой же перемене я направился в библиотеку. За одну перемену управиться не получилось, набор текста и распечатка затянулась до третьей включительно. Хорошо хоть, содержание было придумано заранее.
В начале обеденного перерыва я, передав Паку их с Изумо обеды, пообещал подойти чуть позже на обычное место. А сам осторожно двинулся к тому месту, где обычно обедал Юкио. Как по заказу, на дальнем конце двора от сидящего на лавочке четырехглазого, скрывшись за кустами, расположились его самые яростные почитательницы, те самые, которых я прогонял от общежития. Они теперь держались от Юкио на некотором отдалении, видимо, пытаясь вычислить резидентку клуба "Далматинец" ... Судя по тому, что прочие одноклассницы поглядывали на них с опаской и тоже держались от Юкио подальше, несколько невинно пострадавших уже появилось... Мда. Ладно, муки совести отложим на потом. Заранее громко шаркнув — чтоб не дай бог не заорали с перепугу, я подошел к ним:
— Привет! Ну что, вы ее уже нашли... Ну эту, — я потер лоб, и продолжил говорить, не давая им вставить слово, — опять имя забыл! А ладно, я спешу, передайте ей это, ладно? — я протянул ближайшей ко мне девушке плотный коричневый пакет.
— Что это? — подозрительно осведомилась она.
— Да хрен его знает... вроде новый устав клуба... или бланки членских билетов... что-то типа того...
— Да-да, конечно передадим, не волнуйся! — пакет чуть не оторвали вместе с руками. Я улыбнулся:
— Отлично, тогда я побежал! — и был таков.
Сделав крюк через помещения академии, чтобы не попасться на глаза четырехглазому, я нашел Изумо и Паку. Обе посмотрели не меня со строго-подозрительным выражением лица.
— Ты была права, Паку, у него морда удачно нашкодившего кота, — спокойно сказала Камики.
— Да, Изуми-тян, действительно, — согласилась с ней подруга, — Рин-кун, надеюсь ты ничего плохого не сделал?
— Нет, что ты, только невинные шалости!
— Это какие же?
— А это пока секрет! Иначе потом не так интересно будет!
Еще какое-то время мне пришлось убеждать Изумо, что последствия моего розыгрыша их не затронут, и что вообще от этого никому плохо не будет. В общем-то, не так уж я врал. В переданном мной конверте лежали следующие документы — новая редакция устава филиала клуба "Далматинец" в Академии Истинного Креста , образец типового членского билета, эскиз печати для заверения членских билетов (печать нужно было заказать из собственного бюджета филиала), распоряжение от президента клуба Сироямы Моеми о наборе новых членов и список мероприятий на ближайшие два месяца. Мероприятия были самые разные, от невинного дня обращений к Окумуре-куну "Родинка-кун", до более стебных эвентов, посвященных четырехлетию клуба.. Причем одним из основных пунктов устава было то, что деятельность и мероприятия клуба должны оставаться для четырехглазого секретом.
Разумеется, все это я придумал накануне. Изначально в запале я состряпал план мероприятий на полгода вперед, но вовремя спохватился, и произвел отсев излишеств. Типа ежегодного изнасилования Окумуры-куна во время дежурства силами четырех самых красивых девушек клуба. Все-таки мой младший брат должен подняться по ступеням взросления самостоятельно... А еще не дай бог примет бедняжек за одержимых и перестреляет с перепугу. Так же выкинул все тупости вроде избиения Юкио свежесрезанными ветками на день зелени... В результате список ужался втрое. Но зато ближайшие два месяца этого двуногого далматинца гарантированно ожидает весьма нескучная школьная жизнь.
Уже идя в библиотеку постигать премудрости демоногии, я заметил на доске объявлений на этаже скромный листок с надписью "Клуб по интересам "Далматинец" объявляет набор новых членов.
— Рин-кун, твое лицо стало еще довольнее, — сказала Паку, полыхая любопытством. Впрочем, Бровки тоже только имитировала равнодушие. — ты точно не хочешь нам рассказать, что сделал.
— А что случилось? — спросила Сиеми, одетая в форму академии для безпрепятственного проникновения в библиотеку. Вообще ее гардероб здорово расширился после их совместных прогулок с Паку и Изумо. Эти трое теперь неплохо ладили... По крайней мере, в сравнении с каноном, потому что Бровки все равно частенько ершилась, а Сиеми в силу восторженности натуры все время смотрела ей в рот, чем раздражала ее еще больше.
— Да ничего, — отмахнулся я. И с предвкушающей улыбкой добавил, — Пока.
— Рин, ты меня пугаешь, — сказала Сиеми, а Изумо и Паку согласно кивнули.
— Да ладно вам, я же уже оправдывался!
— Это было в обед, а это сейчас!
— Ну давайте сделаем вид, что я вам снова все это повторил и снова убедил, и займемся уже демонологией!
Поняв, что ничего не из меня выжать не удастся, девушки некоторое время дулись, но быстро увлеклись. Тем более, что сегодня ожидалось первое практическое занятие по демонологии, то есть испытание на талант Укротителя. И демонстрация призыва. Путем долгих расспросов и обходных маневров мне таки удалось разговорить Изумо, и вот что я узнал.
Для призыва, по-хорошему, требовалась лишь воля и кровь заклинателя. Круг призыва служил лишь своего рода фокусом усилий заклинателя, дающего обитателю Геенны доступ в Ассию. Но по каким-то не очень ясным причинам это круг становился частью связи укротитель-фамилиар, причем самой уязвимой для внешнего воздействия. Сосуд для пребывания в Ассии призванный создает сам, используя для этого силу, которая при без призыва вселении идет на преодоление барьера между мирами. Так что при самостоятельном путешествии в Ассию демон попадает на место в виде нематериальной сущности, не способной ни воспринимать, ни взаимодействовать с окружающим. А потому вынужден искать сосуд, наиболее соответствующий его сути, обеспечивающий доступ к энергии подходящей этому демону стихии Ассии. Разные виды демонов тяготеют к различным объектам вселения — гули к трупам, энты к деревьям, гоблины к мелким грызунам. Причем подчиненные царям демонов легионы как правило завязаны на определенный тип сосудов. Легион Астарота вселяется обычно в мертвые тела, а Легион Вельзевула — в насекомых... Но это лишь общая тенденция, те же "смолки", самые мелкие подчиненные Астарота, вселяются в обычную пыль... Заняв подходящий сосуд, демон преобразовывает его, оптимизируя под свои нужды и придавая привычную форму.
В случае призыва этого не требуется, временное материальное подобие создается за счет сэкономленного излишка силы, а доступ к энергии Ассиии обеспечивается кровью призывателя. Тело фамилиара не материально в полном смысле этого слова, но вполне спокойно способно взаимодействовать с окружающей материей. Что-то вроде плотной иллюзии.
Примечательно, что, как правило, Укротитель способен призвать тварей только из одного легиона — а поначалу так и вовсе одного определенного типа. Таланты, способные призывать демонов из разных легионов встречались крайне редко. Точные причины были неизвестны, но после долгих угоров Бровки поделилась своей гипотезой, что дар Укротителя инициируется одновременно с получением демонической метки. И фамилиар у него будет из того же легиона, что и нанесший метку демон. Кстати, весьма похоже на правду, по крайней мере, по канону — у Сиеми метка была от Темного эльфа, демона из легиона Амаймона, вселяющегося в растения. А призвала она Зеленого Человека из того же Легиона. Точнее, призвала в каноне, а что будет здесь, увидим...
... На втором часу курсов действительно состоялась описанная в оригинальном мультике демонстрация. Вел ее так же знакомы по канону субъект. Высокий темноволосый мужик с костистым лицом и повязкой на одном глазу — Игорь Нейгауз, поляк... Хотя, судя по фамилии, скорее польский еврей. Впрочем, не важно. Я рассматривал экзорциста, изо всех сил напрягая чутье. По канону, этот весьма талантливый Укротитель, специализирующийся на легионе Астарота, имел на сына Сатаны весьма немаленький зуб в связи с погибшей во время Синей Ночи женой... Изюминка была еще и в том, что убил ее сам Нейгауз, одержимый в этот момент Сатаной. Вообще это заслуживает внимания — стать сосудом для владыки Геенны, пусть и ненадолго, и отделаться только сгоревшим глазом... Возможно, Сатана торопился — по канону, Синяя Ночь случилась из-за спешных поисков Сатаной подходящего тела для спасения нашей с Юкио матери. Ее, беременную нами, в тот момент собирались сжечь понятно за что. Да. В итоге мама спаслась, умерла родами, а младенцев — нормального и горящего — нашел посланный на ликвидацию ведьмы паладин Фудзимото Широ. Почему вместе с ним притащился Мефисто, история умалчивает, но я больше чем уверен, что из любопытсва. У бывалого экзорциста рука не поднялась прикончить детей, и они с Фелесом состряпали липовый отчет руководству, что мол сыновья Сатаны убиты. Потом Фелес в качестве форы запечатал мое пламя... Стоп! Я чуть не схватился за голову. Объяснения Нейгауза я давно не слушал, вспомнив один весьма существенный момент. Мефисто и Фудзимото заключили пари, что паладин сумеет вырастить детей демона людьми. И ставкой была, если мне не изменяет память, жизнь самого Фудзимото! В каноне эта история роли особой не играла, так как Широ все равно умер практически одновременно с пробуждением Рина как демона... Но в моем-то случае старик жив! А я-то уже не человек! И выходит, что пари бывший паладин продул... Почему же Мефисто его тогда не убьет? Черт, и ведь не спросишь у них, ни у одного, ни у второго... Точнее спросить-то можно, вот только Мефисто наверняка не ответит, а Фудзимото... Черт! Так я ему признаюсь, что фактически, не его воспитанник, а хрен с горы случайно оказавшийся в его теле... А врать, объясняя причину своей информированности о том, чего я знать не должен... Ох, не хочется врать старику, очень не хочется. Но наверное придется... Хотя он меня как облупленного знает, сразу неладное заподозрит.
Тут от мрачных мыслей меня отвлекли, раздав листочки бумаги с маленькими кругами призыва. Мда, а всю демонстрацию с призывом гуля я благополучно прохлопал ушами. Инструкция "капните крови и произнесите любое пришедшее вам в голову заклинание" косвенно подтверждала теорию Бровок. Она,кстати, едва получив в руки бумажки, произнесла краткую то ли молитву то ли заклинание, и, повинуясь пафосному взмаху ее рук, рядом с девушкой появились два белых лиса, один в красном шейном платке, а второй в китайской шляпе. Я не удержался и присвистнул.
— Двое бьякко, — констатировал Нейгауз, — превосходно, Камики Изумо!
Кстати, над глазами у фамилиаров были нанесены черные точки, напоминая брови самой Изумо. Сам я даже пробовать никого призвать не стал — сценария с Астаротом дубль два мне не хотелось. Из остальных пажей получилось только у Сиеми.
В ответ на ее "Приди, приди... шучу" — могла бы кстати и что-то посолиднее сказать! — из бумажки с кругом призыва вылетел шарик зеленого света, который превратился в маленького, с полтора кулака ростом, человечка, сделанного из мелких листочков и цветками вместо глаз.
— Это, судя по всему, один из духов леса, Зеленый человек, — прищурился Нейгауз, — отлично, Морияма Сиеми!
А щеки у растительного человечка тоже весьма смахивали на щеки хозяйки!
— А фамилиары то на призвавших похожи, — поделился я своей мыслью с окружающими, — Эх, даже жаль что я никого не призвал!
— Та ну, шо приятного смотреть на еще более гротескную рожу, чем твоя? — хмыкнул Сугуро.
— Хохолок у тебя гротескный! А у меня лицо нормальное! — обиделся я. Сугуро сгенерировал целых полтора дециКая ненависти, и лисы тихо зарычали.
-Успокойтесь оба, — сказала Изумо, поглаживая обоих своих зверей по головам. Смесь ее эмоций опять практически не поддавалась расшифровке, но гордости и удовольствия там точно было больше чем обычно. — Рин, не переживай. Ты бы по-любому призвал бы Укобака, так что ничего нового ты бы не увидел.
Три девушки дружно засмеялись, а остальные присоединились, увидев ошарашенное выражение моего лица.
— Значит, в этом году Укротителей всего двое, — спокойно сказал Нейгауз, переждав всплеск веселья и не став делать никому замечаний. — Что ж, и это неплохо. На сегодня занятие окончено.
