Легенды о неудачнике

Эту комнату, скорее можно было назвать каминным залом. В одной из стен ее, прямо напротив лестницы, он и находился, причем по его виду нельзя было сказать, что он хоть раз использовался по назначению. Или же огонь, который горел в нем когда-то, был скорее магическим. Да и где, в подземельях можно было найти дерево, для него? Пол комнаты, покрывал толстый пушистый ковер. На нем лицом к камину стояло тяжелое кожаное кресло с высокой спинкой. Справа от него невысокий столик, на котором стоял хрустальный графин с плотно притертой крышкой и фужер, подобный тому, что Григориус уже видел в одном из домов. Тут же на столе стояла чернильница с тонким пером, какой-то птицы возле которой лежала толстая книга. Стены зала были задрапированы гобеленами с висящим на них оружием. Было видно, что все оно, очень древнее и очень дорогое. Мечи и сабли, алебарды и копья все было украшено драгоценными камнями и металлами. Возле камина, по обеим его сторонам стояли древние полные доспехи рыцарей с ростовыми щитами и копьями. С удивлением, разглядывая это великолепие, Григориус сделал несколько шагов вперед, не отрывая взгляда от стен нежно касаясь пальцами висящего оружия. Как воин, отдавший этому часть своей жизни, он прекрасно понимал ценность и представлял боевые качества увиденного оружия. Пройдя почти до самого камина, он повернулся и, с испугом отшатнулся от увиденного.

В кресле, склоняя голову к груди, находился труп. Придя в себя от увиденного, он рассмотрел его. Это был иссохший от времени мужчина, одетый в темно-синюю мантию, украшенную рунами. Из-под верхней губы, обтянутого кожей овального черепа торчали небольшие клыки. Тонкие, иссохшие руки с длинными пальцами оканчивающиеся чуть изогнутыми черными когтями покоились на коленях мертвеца. С шеи, почти до самого пояса, свисала крупная собранная из металлических пластин с какими-то надписями цепь, оканчивающаяся большим овальным кулоном, по центру которого находился чуть желтоватый, ограненный камень. От него отходили пять лучей, выполненных из желтого металла.

Стараясь, не потревожить усопшего, Григориус осторожно обошел его и поднял книгу, лежащую на столе. Краем зрения поглядывая на мертвеца, он открыл книгу.

7.

Вей Фа Ченг, по своему обыкновению, прибыв домой тут же направился в беседку, где предпочитал отдыхать после академии. Неторопливые движения золотых карпов, плавающих в пруду у подножия беседки, ароматный цветочный чай и легкий ветерок с запахом хвои от растущих неподалеку кипарисов, приводили его беспокойную, несмотря на почтенный возраст, натуру в некое умиротворение. Но даже отдыхая в беседке, он не на минуту не забывал о своей основной деятельности, читая какие-либо документы или отдавая указания вызванному секретарю.

Сегодня, прихватив по дороге, присланную почту Вей Фа Ченг, войдя в беседку, обнаружил там спящего ученика. В последние годы, несмотря на разницу и в возрасте и в положении, между ним и Ки Ронгом, он очень тепло относился к своему ученику, воспринимая его скорее, как собственного сына.

Увы судьба не дала ему возможности иметь собственных детей, да и сам статус мага, не запрещал, но как то ограничивал семейные узы. Дело в том, что маги, в зависимости от собственной силы, да и от желания имели возможность продлевать свою жизнь если не до бесконечности, то во всяком случае, очень надолго. Но при этом не могли делать этого в отношении других людей не обладающий магическим даром. То есть, они могли излечить, добавить сил, бодрости, но увы продлить жизнь было недоступно. И если средний возраст обычных людей составлял не более ста лет, это при условии постоянной опеке магом, то сам маг, даже самый слабый мог прожить не менее двухсот лет, а сильные и гораздо больше. Вей Фа Ченгу, на сегодняшний день было более пятисот, а создавать семью, не имея никакой гарантии, что твои дети наследуют твой дар, было просто невыносимо больно. Что может быть хуже, чем пережить собственных детей?

Поэтому, найдя в беседке спящего ученика, он уже собрался было уйти в дом, чтобы не мешать юноше, но взглянув на него, вдруг заметил, что-то неправильное. Приглядевшись получше, понял, что юноша вымотан до предела, мало того, даже аура, заметно просела. В волнении отбросив на стол принесенные им бумаги, ректор провел магическое сканирование. Оказалось, что юноша просто не рассчитав своих сил устал перенапрягся. Судя по всему, виною тут были его тренировки в Школе Дракона. "Кинув" на юношу малое исцеление, Вей лаоши присел в соседнее кресло и несколько успокоившись, взялся за разбор почты, принесенной им.

В это время появился слуга с цветочным чаем и секретарь, который хотел что-то сказать. Приложив палец ко рту, вей Фа Ченг поднялся из кресла и отойдя от беседки выслушал своего секретаря, и черкнув несколько строк на листе бумаги, отправил его с каким то поручением. Вернувшись назад и стараясь не шуметь, вновь погрузился в бумаги. Прошло около часа. Вернувшийся секретарь, принес письмо и поклонившись, тихо исчез. Вей Фа Ченг развернул письмо, и прочтя его, вновь принялся за документы, прихлебывая, остывший чай и, поглядывая на своего ученика, мирно посапывающего в соседнем кресле.

Некоторое время спустя Ки Ронг пошевелился, видимо пытаясь сменить позу и, неожиданно для себя проснулся. Оглядевшись сонными глазами вокруг себя, уже было собрался закрыть их вновь, как заметил сидящего на соседнем кресле улыбающегося учителя, смотрящего на него. Встрепенувшись, он принял более приличную позу и уже дернулся подскочить, что бы оказать уважение присутствующему, как учитель произнес:

— По моему, тебе стоит отдохнуть.

— Простите Вей лаоши, кажется я слегка придремал.

— Ничего страшного, но я имел ввиду другое. Судя по твоему состоянию, ты перетренировался. Видимо те нагрузки, которые ты принял на себя в Школе Дракона, слишком велики для твоего организма. Поэтому я считаю, что стоит какое то время отдохнуть от этого. Нет, продолжать занятия конечно нужно, но отдыхать и рассчитывать свои силы тоже. Поэтому, я думаю, тебе не помешает небольшая прогулка.

— О чем вы, Вей лаоши?

— Думаю, тебе все же следует навестить поместье Юй Ю.

— Но как же быть со Школой?

— Не беспокойся, я уже все уладил.

Вей Фа Ченг, протянул ученику письмо принесенное секретарем.

— Я думаю ты извинишь меня, за то, что я сделал это не посоветовавшись с тобой. Но с другой стороны, забота о твоем здоровье, помимо твоих знаний, так же входит в мои обязанности, как твоего учителя.

— Что вы Вей лаоши, я очень благодарен вам за это.

— Тогда не будем терять времени. Собирайся и не забудь посетить школу, что бы получить комплекс упражнений для поддержки формы. Думаю там, ты найдешь время и место, для его выполнения.

— Да, учитель, благодарю вас.

Ки Ронг поднялся и пошел в дом, думая о ближайшем путешествии. Вей Фа Ченг, с улыбкой смотрел в след своему лучшему ученику.

Несмотря на несколько непривычное написание букв, странность некоторых слов и выражений, текст был вполне доступен для понимания. Его можно было отнести скорее к древне-древнеимперскому. Во всяком случае, брат Григориус подумал именно об этом. Когда то в молодости, постигая азы магии, пришлось древнеимперский язык. Хотя и без особого усердия, а порой получая розги за нерадивость, но выучить все же пришлось, зато теперь, текст давался без особого напряжения. Хотя и от древнеимперского он несколько отличался.

Это был дневник мага. В основном он описывал в нем обычные повседневные дела, которые были совершенно не интересны Григориусу. Пробежав глазами несколько листов, он уже собирался отложить книгу в сторону, но задумавшись на секунду, решил просмотреть последние записи. Открыв книгу в начале последней записи, он прочел:

" Мне осталось немного. Совсем немного, и я покину этот мир. Когда-то многолюдный, прекрасный Дварфингонд, погрузится во тьму. Иногда я выхожу на его прямые улицы, стою возле его каналов, любуясь бликами солнца, отражающегося от водной глади, и вспоминаю. У меня перед глазами проходят его жители, слышен детский смех. Увы, все это в прошлом и уже никогда не вернется. Все это я прекрасно понимаю. Не могу понять лишь одного. Почему? Хотя..., может быть это я настолько стар, что не вижу очевидного? Не знаю. Но все равно не понимаю, как можно сменить родину, ради каких-то призрачных надежд. Но более всего меня угнетает то, что дварфы потеряли себя. Глупцы! Они не понимают, что невозможно противопоставить ремеслу, лишь одну магию! Ничего не берется ниоткуда, что бы получить "что-то", это "что-то" необходимо сделать! Они же решили, что смогут обойтись лишь магией, напрочь забыв ремесла. Итог?! Он закономерен. Этот мир потерял дварфов, они растворились среди людей и забыли о своих корнях, как и начисто забыли о своих умениях. Уже никто и никогда не сможет повторить эти прекрасные и прочные изделия, которые всегда ценились на вес золота, хотя стоили на вес камня под ногами.

А кто я? Я последний дварф этого мира. Хранитель его традиций и умений. С моей смертью забудется все то чем когда-то был знаменит мой народ.

Здесь, в моем дневнике, собраны все имеющиеся у моего народа знания и умения. Все-таки, где-то в глубине души я надеюсь, что наступит тот час, когда один из представителей моего ушедшего в никуда народа вернется на свою родину и прочтя эти строки, захочет восстановить былую славу и возродить свой народ. И пусть этот дневник а так же многочисленные запасы необходимых материалов, продовольствия и одежды, собранные мною и помещенные в хранилища, станут ему подспорьем в его великом начинании.

Неважно сколько времени пройдет после моей кончины. Пока жив источник, все собранное мной будет сохранено в первозданном виде, сохранив присущие ему свойства и качества. Я верю, что, когда то наступит тот день, и ты придешь. Помни, потомок — все здесь собрано именно для тебя. Возроди свой народ и твое имя запомнится в веках".

Григориус оторвался от чтения и на несколько секунд задумался:

"Уж не знаю, как там с восстановлением производства, но если я смогу найти эти запасы, это здорово поможет мне в дальнейшем пути. И потом, ведь я всегда смогу вернуться назад. И кто же сможет тогда помешать забрать отсюда все самое ценное? Так, что я нисколько не обижу себя если отложу все это на неопределенное время. Сейчас же основная задача выбраться. А дальше уже будет видно как поступать. Так и решим".

Григориус вновь открыл книгу, но покосившись на сидящего в кресле мертвеца, решил, что стоит найти более удобное место, без неприятного соседа. И потому захлопнув дневник, вложил его подмышку и оглянувшись подошел к лестнице ведущей на четвертый этаж башни.

-... Не хочу, что бы ты подумала обо мне плохое, но ты не представляешь себе, как это тяжело. Причем за все время, что я занимаюсь там, мне так и не довелось взять в руки клинок.

— Почему же? — Крис удивленно взглянула на Кирона.

— Я так думаю, что вы занимаетесь бегом, поднятием тяжестей, чем-то подобным еще, так? — Произнес старый маг.

— Именно. И я даже не могу сказать, когда перейдем именно к изучению приемов боя.

— Зря ты торопишься. Если судить по названию школы, то там должны преподавать классные специалисты. А я не думаю, что кто-то, не имеющий отношения к основной школе, мог бы решиться использовать ее название. Это был бы очень опрометчивый поступок.

— Может быть, я что-то не понимаю, но почему?— произнесла девушка.

— Понимаешь Крис, "Школа Дракона", слишком хорошо известна в мире. Вернее не так. Она являлась до сегодняшнего дня закрытой школой, очень тщательно сберегающей свои секреты. И вместе с тем, она по качеству своих выпускников, уверенно занимает первое место. Просто так, "с улицы" попасть туда было невозможно, ни за какие деньги. Организаторы этого заведения сами выбирали себе учеников, невзирая на их происхождение. Поэтому меня очень удивило то, что вы, Кирон занимаетесь там. И еще больше то, что ее филиал был открыт в Ляншане, нашей столице. Видимо, что-то произошло, что наставники школы решились на такое.

С другой стороны, считай, что тебе очень повезло, попасть именно туда. В свое время, я тоже очень хотел этого, но увы, со мной даже не стали разговаривать, только взглянули и тут же захлопнули калитку перед моим носом.

— Не знаю. Может тому виной нападение, которое было на меня. Хотя я очень сомневаюсь, что это так. С другой стороны, кроме меня там сейчас занимаются еще около тридцати человек, хотя и по более упрощенной схеме. Но и в моем варианте, тоже около десятка учеников. Что интересно, вначале нас было всего трое, но после появилось еще несколько, причем судя по их одежде, они относятся, отнюдь не к богатому слою общества.

— Именно это я и говорил. "Школа Дракона" всегда сама решала, кого стоит обучать.

— Тут еще один момент. Дело в том, что во время нападения, именно основатели этой школы и оказались на дороге. То есть именно они и приняли участие в моей защите. Причем после этого уехали, можно сказать, даже не попрощавшись. Как бы мимоходом, остановились, помогли и поехали своей дорогой. Меня это очень смущает.

— В этом, как раз и нет ничего странного. Видишь ли Ки Ронг, воины дракона руководствуются в свой жизни определенными правилами. Фактически вся их жизнь состоит из этих правил и обязанностей. Так вот одно из них звучит примерно так: "Верность, справедливость и мужество — три природные добродетели дракона". То есть если воин видит несправедливость, он обязан ее восстановить, ничего не требуя взамен.

Ну да ладно, пойду, не буду вам мешать. Надеюсь, Крис ты найдешь, чем занять нашего гостя.

— Да, отец. И ты вовсе не мешаешь нам.

8.

— Проклятый бы побрал этих двархов! Это же надо, так запутать карту, неужели так сложно правильно нарисовать путь? Нет, нужно обязательно рассказать притчу, да еще вспомнить, кто здесь прошел первым, и при этом упомянуть всю его родословную до первого дварха, и рассказать о цвете его портянок. Одуреть! И он еще жалеет о том, что двархи покинули подземелья, немудрено, при таких чудовищных словоблудиях. Хорошо хоть продукты удалось отыскать, и то почти полдня на это убил. Хотя надо отдать должное, продукты, да и одежда сохранились как новенькие, будто вчера закладывались. Ну да ничего, вот выберусь отсюда..., — Григориус замолчал, оглядываясь по сторонам. Выйдя из одного из тоннелей, он попал в круглый зал, из которого брали начало еще четыре прохода. Выругавшись с досады, Григориус устроился возле стены и развернув дневник на заложенной странице, вновь принялся за чтение.

Дело в том, что карты подземелий, как таковой не было. Весь путь был описан в дневнике умершего мага. Причем описан с такими, порой ненужными подробностями, что приходилось буквально продираться сквозь записи, что бы уловить смысл написанного. К примеру, что бы понять, куда следует направиться сейчас, Григориус должен был прочесть не менее тридцати страниц, в которых рассказывался путь по каждому из открывшихся его взору тоннелей. И хорошо если правильный путь окажется в числе первых записей. Увы, чаще всего, правильным оказывалось одно из последующих описанных направлений. А если учесть, что все это приходилось читать в полумраке, довольствуясь лишь светом флуоресцирующегося мха и с трудом разбирая каракули древнего языка, согласитесь, пытка была изощренной.