* * *
Следующие несколько дней пролетели незаметно. Лорд Рэйтан старался занять друга то охотой, то прогулками по Эршее, то зваными вечерами, на которые стекалась вся многочисленная знать из сопредельных с герцогством графств, а лорд Сериндар легко вращался в привычном обществе, волочась за дамами и дегустируя отменные напитки хозяйского погреба. Рани присутствовала на традиционных вечерних раутах, но во всеобщем веселье участия не принимала, оставаясь рядом с мужем и всюду следуя за ним. Девушка беспрекословно выполняла все указания лорда Аль-Шехара, но втайне мечтала хотя бы один вечер провести в библиотеке, среди привычных книг, или на берегу озера, слушая пение птиц и вспоминая о доме. Но, увы... Жизнь во дворце била ключом, вовлекая Ранию во всевозможные развлечения иринейского общества. Да, герцог был радушным хозяином, прекрасно умевшим развлечь своих гостей, а жена повсюду следовала за ним, даже не пытаясь отойти в сторону. Надо сказать, девушке донельзя надоела роль бессловесного довеска лорда Рэйтана, но Рани ничего не могла поделать. Какое-то странное бесчувствие исподволь овладевало ее душой, притупляя краски и эмоции окружающего мира, заставляя покорно выполнять все указания мужа и с тоской ловить его взгляд. Да, и побаивалась она лорда Аль-Шехара, становившегося с каждым днем все серьезнее и мрачнее. Нет, внешне, это был все тот же радушный и спокойный хозяин Эршейских земель, приветливо принимающий гостей, участвующий во всех развлечениях и легко находящий тему для разговора с любым человеком, но внутри... Внутри все было далеко не так радужно. Способности девушки в магии возросли, и Рания прекрасно видела темно-красные сполохи, прорывающие замаскированную ауру герцога. Можно было подобрать только одно определение, способное передать происходящее в душе у лорда. Буря. Под маской спокойного радушия, герцога раздирали самые противоречивые чувства. Тщательно сдерживаемые и покрытые невидимой ледяной коркой. Только вот, слой этого ненадежного покрова, с каждым днем, становился все тоньше, и девушка боялась, что однажды лорд Аль-Шехар не выдержит, и тогда горе будет тому, кто окажется с ним рядом.
А внешне, все выглядело вполне благополучно. Дни шли за днями, одни развлечения сменяли собой другие, званые вечера чередовались охотой и пикниками, и все радостно поддерживали любую фантазию радушного хозяина. Все, кроме его жены, которая, правда, ни единым жестом не выказала своего недовольства. Нет. Герцогиня была мила, приветлива и необычайно загадочна. А герцог пристально наблюдал за супругой, не упуская ни одного ее слова, ни одного жеста, ни одной улыбки. Следил и убеждался в том, что не ошибся, заранее озаботившись ее безопасностью. Или своей. Это уж как посмотреть.
За прошедшее со дня приезда время, лорд Рэйтан несколько раз небрежно интересовался, не нужны ли Рании дополнительные суммы на содержание, но девушка вежливо отказывалась, уверяя, что ей вполне хватает выделяемых денег. Герцогиня видела, как ярко в душе мужа полыхает алое пламя после очередного ее отказа и старалась не перечить ему лишний раз и не вызывать к себе нежелательного интереса гостей.
Увы. Внимание окружающих, не ослабевая, было направлено на супругу лорда Аль-Шехара. Мужчины наперебой приглашали ее танцевать, дамы всячески пытались подружиться, и Рания старалась быть милой, неизменно вежливо отказывая первым и с улыбкой выслушивая вторых. Правда, внутренне, она тяготилась общением с чужими, незнакомыми людьми, большинство из которых и не посмотрели бы на нее, если бы не принадлежащий ей отныне титул герцогини Эршейской.
Вообще же, Рани с интересом наблюдала за иринейским обществом. Как ни странно, знатные дамы вели себя довольно свободно в присутствии мужчин. Не было закрытых лиц, спрятанных под накидками волос, опущенных долу глаз... Нет. Часто мелькали глубокие декольте, замысловатые наряды, сложные прически. Рания, в своих строгих, наглухо застегнутых платьях, из дорогой парчи, и в шеразе, закрывающем лицо, сильно выделялась на фоне окружающих ее женщин. Множество взглядов сходились на девушке, молчаливо следующей повсюду за своим мужем. Множество слухов бродили среди заинтригованных гостей, ни разу не видевших герцогиню без обязательного легкого покрывала. Все с любопытством посматривали на лорда Аль-Шехара и, одну за другой, строили догадки по поводу его супруги и истории их брака. А еще, поглядывали на необычный тейр, виднеющийся на руке лорда Рэйтана. Привычная всем татуировка выглядела странно. Вместо легкого узора, кисть герцога оплетали яркие, черно-красные линии, теряясь под обшлагами неизменного темного камзола. А у леди Рании лишь слабая полоска на тонком запястье напоминала о свершившемся обряде.
Когда гости видели супругов вместе, им невольно бросалось в глаза, как гармонично смотрятся высокий, черноволосый мужчина и тоненькая, изящная девушка, в строгом иринейском наряде. Герцог бережно придерживал жену под руку и не отпускал от себя ни на шаг, а та беспрекословно подчинялась любому его движению, покорно следуя за своим мужем и повелителем.
"Как в старые времена!" — Одобрительно кивали головами пожилые гости.
"Как в годы нашей молодости..." — С ностальгией посматривали на супругов древние старцы.
"Странная пара!" — Шептались завистники...
"Красивая пара!" — Убежденно заявляли друзья.
— Миледи, не отставайте! — Скомандовал герцог, пришпоривая коня.
Норовистый Ирг лорда Рэйтана, казалось, только и ждал возможности показать, на что способен, и вихрем помчался вперед. Черный, породистый кахарец недаром носил такое прозвище — этот сын пустыни не подчинялся никому, кроме хозяина, признавая лишь его твердую руку. Вот и сейчас, стоило только герцогу что-то шепнуть своему любимцу, как тот сорвался с места, мгновенно оставляя позади и лорда Сериндара, и леди Ранию.
Лорд Аль-Шадар, присвистнув, направил своего вертинца следом за герцогским скакуном, и Рани не оставалось ничего другого, как тронуть с места Селену и отправиться вслед за мужем и его другом. Сегодняшняя прогулка была последней в череде задуманных развлечений — визит герцога Версского подходил к концу, и лорд Рэйтан решил устроить для друга небольшую экскурсию по окрестностям Эршеи. А Рани выпросила у мужа разрешение поехать с ними, на что герцог, пусть и неохотно, но согласился. Видимо, на радостях, что друг скоро уедет, и больше не будет маячить перед герцогиней, так и норовя разглядеть, что же скрывается за тонким шеразом, плотно закрывающим ее лицо.
День для прогулки выдался подходящим, и девушка весело оглядывалась по сторонам, пришпоривая свою лошадь. Как же хорошо! Топот копыт, шум ветра, пролетающие мимо высоченные хвойные деревья... А еще, неожиданно пропавшее ощущение сковывающей чужой воли, угнетавшее герцогиню в последние дни.
Дорога, пролегающая через лес, влекла вперед, маня неразгаданными поворотами и тайнами, и Рани, увлекшись не заметила, как ее шераз зацепился за ветку сойры и остался далеко позади. Тонкая, ярко-алая ткань повисла на ветвях, и бродяга-ветер принялся заигрывать с нею, мягко касаясь и тут же отступая, заставляя нежный шелк трепетать и тянуться следом за непостоянным поклонником, совсем позабыв о своей хозяйке.
А герцогиня подгоняла Селену, торопясь нагнать мужа и совершенно не замечала, что освободилась от ненавистного шераза. Скорость, движение, ощущение счастья, бурлившее в крови, заставляли забыть обо всем... Впервые за долгое время, Рани смогла выбраться за пределы дворца, и осознание этого пьянило посильнее самого крепкого вина. Топот копыт казался музыкой, ветер овевал раскрасневшееся лицо герцогини, а виднеющаяся впереди фигура мужа больше не внушала опасений. Девушка уже знала, что герцог скоро вернется в столицу, и в Эршее вновь наступят спокойные времена. А там... Впрочем, об этом думать еще рано.
Герцогиня нагнала ускакавших вперед мужчин и замерла под изумленным взглядом лорда Сериндара. Резко осадив Селену, девушка недоуменно посмотрела на гостя. В его глазах читалось такое неприкрытое восхищение, что Рани невольно смутилась. Что это с ним? Нет, друг мужа и раньше пытался проявить к ней внимание и симпатию, но не так явно. А теперь...
А герцог Версский не мог поверить увиденному. Перед ним предстало дивное видение — разгоряченная быстрой ездой девушка, с прелестным лицом, с искрящимися синими глазами и пухлыми алыми губками... Великолепна! Герцогиня вызывала непреодолимое желание бесконечно любоваться столь щедрой красотой. И не только любоваться.
Грудь девушки под амазонкой быстро вздымалась, и лорд Сериндар с трудом сглотнул. Воображение услужливо нарисовало ему умопомрачительную картину — гибкое тело под его руками, срывающееся от страсти дыхание прелестницы, переплетения рук, касания губ... Едва не застонав, мужчина сбивчиво прошептал:
— Ты счастливчик, Рэй...
А потом, не сумев сдержаться, восхищенно склонил голову перед герцогиней:
— Миледи, вы прекрасны!
Рани искренне улыбнулась лорду Аль-Шадару, но, тут же, улыбка медленно сползла с ее губ. "Шераз. Куда делся этот проклятый шераз?!"
Девушка, дрогнувшей рукой, провела по волосам и отчаянно взглянула на мужа. Нет! Только не это... Ее лицо было открыто, и она прекрасно понимала, чем грозит подобная вольность. Герцогиня, побледнев, смотрела в полыхающие яростью глаза лорда Рэйтана, и не могла произнести ни слова. Наконец, словно очнувшись, она тихо выговорила:
— Милорд...
— Возвращайтесь домой, миледи, — перебил ее герцог Эршейский, — Ждите меня в кейдазе и не смейте покидать его.
— Рэй, — попробовал вмешаться лорд Сериндар.
— Не сейчас, Индар, — прервал его лорд Рэйтан. — Чего же вы ждете, миледи? — Отрывисто поинтересовался он у жены.
— Простите, — Рани чуть склонила голову и тронула Селену. Через несколько минут, девушка скрылась из глаз, провожаемая двумя совершенно разными взглядами. Удивленным — гостя, и разъяренным — хозяина замка.
— Рэй, что происходит? — Тихо спросил герцог Версский.
— Ничего, — отрезал лорд Аль-Шехар. — Ты со мной или уже выдохся? Догоняй!
И мужчина, пришпорив коня, понесся вперед по дороге.
Лорд Сериндар, недоуменно покачав головой, пустился вслед за другом.
Бешеная скачка не приносила облегчения. Герцог гнал коня вперед, но мысли, преследующие лорда неотвязным роем, не давали ему покоя. Как она посмела?! Бесстыдница! Обнажить лицо... Нет, это невозможно! Кровь вскипала внутри, перед глазами плясали красные всполохи, дыхание сбивалось, стоило только вспомнить все произошедшее. Хашш сайерессс! И Сериндар... Ирг бы побрал этого несносного друга! Ну, что его дернуло приехать в Эршею?! Ловелас столичный... А Рани?.. Она улыбалась. Улыбалась чужому, привлекательному мужчине!
Перед глазами герцога тут же возникла недавняя сцена. Восхищенные глаза Индара, разгоряченная быстрой ездой девушка, выбившиеся из ее прически завитки, задорная улыбка, осветившая прелестное личико... Ему, своему мужу, она никогда так не улыбалась. Нет. Герцогу доставалось только ледяное спокойствие, да мнимая покорность. О, он прекрасно знал, что его супруга вовсе не так смиренна, как пытается показать! Лорд Рэйтан не раз замечал смешливый огонек в опущенных долу глазах, равнодушное пренебрежение, сквозящее в жестах жены, глубоко запрятанные бунтарские мысли... Рания попросту приняла правила навязанной ей игры, но вовсе не смирилась с ними. Возможно, именно поэтому, герцогу так и хотелось расшевелить ее, выбить почву из-под ног, заставить проявить настоящие эмоции. Ну, что же... Сегодня он добьется своего. Обязательно!
А еще, герцогу не давали покоя странные сведения, добытые Амаром. Кто такой этот Эрнан Перье, которому Рани отсылает почти все получаемые на свое содержание деньги? И с какой стати посторонний мужчина имеет с его женой какие-то непонятные отношения? Ох, Рания... Сколько же секретов хранит твоя белокурая головка?
Боясь сделать неправильные выводы, герцог не торопился обличать жену в ее тайнах, нет. Сначала, он сам съездить в Тарсу и выяснит все на месте. А потом уже и с супругой разберется.
Как же сложно с этой равенийкой! То ли дело, привычные иринейки. Те прекрасно знают, правила игры и всегда им соответствуют. С иринейскими женщинами не нужно думать, ломать голову над непонятными загадками, пытаться понять. Не любил лорд Рэйтан все эти сложности. Нет. Подобного ему вполне хватало и на службе. А дома... Дома он хотел бы видеть совсем другое.
Герцог не замечал, что противоречит сам себе. Слишком многое изменилось, а он так и не сумел понять, что прежнее восприятие жизни больше не поможет ему. И что он сам не знает, чего хочет от девушки, волею судьбы ставшей его женой...
Развернув Ирга, лорд Рэйтан пустился в обратный путь, не обращая внимания на запыхавшегося друга. Ничего. Пусть глотает пыль из-под копыт кахарца. Заслужил.
Рани пришпоривала Селену, пытаясь удержать закипающие в глазах слезы. О, Всесвятой, как же она устала от жизни во дворце герцога! От постоянного напряжения, от одиночества, от удушающей обстановки кейдаза... Сейчас, ей хотелось бросить все и повернуть лошадь в сторону от замка, оставляя позади и лорда Рэйтана, с его странностями, и выворачивающий всю ее душу взгляд непроницаемых черных глаз, и непонятные ощущения, будоражащие тело. Девушка чувствовала, что, с каждым днем, все больше увязает в новой жизни, в которую, волею судьбы, попала. Иринея, дворец, чуждые обычаи и непривычная одежда — все это становилось частью ее существования, и Рани ничего не могла с этим поделать. Если до той памятной ночи, герцогиня еще пыталась убедить себя, что супругу она не нужна, и он с радостью от нее откажется, то сейчас, девушка уже не была в этом так уверена. Лорд Рэйтан пугал ее своей непредсказуемостью. Рания видела, что он меняется, что от его равнодушия не осталось и следа, а взгляд герцога все чаще и чаще задумчиво обращается на нее, и не знала, как к этому относиться. А еще, ее страшили собственные чувства. Рани не нравилась странная зависимость от мужа, заставляющая подчиняться его приказам и полностью полагаться на его волю. Последние несколько недель прошли, как во сне. Герцогиня помнила, что постоянно находилась рядом с супругом, став его молчаливой тенью, почти полностью лишившись собственных мыслей и эмоций. Казалось, герцог поработил ее, накрепко привязав к себе и не оставив никакой возможности взбунтоваться. Лишь с огромным трудом девушке удавалось побороть чужое влияние, заставляющее ее быть покорной и молчаливой. Она подозревала, что лорд Рэйтан применил какое-то магическое воздействие, опасаясь, что супруга вновь поставит его в неловкое положение, но сделать ничего не могла. И доказать — тоже. Она лишь пыталась сбросить с себя чужие путы, и сегодня, наконец-то, почувствовала, что ей это почти удалось.
Неожиданное прикосновение к лицу легкой ткани, заставило девушку отвлечься от грустных мыслей. Предательский шераз, ярким флагом колышущийся на ветру, задел свою хозяйку и остался позади, а Рани, в негодовании пришпорила Селену, стремясь забыться в бешеной скачке. "Ненавистные иринейские обычаи! Проклятая тряпка! Ирисарм араиш!" — Шептала герцогиня. Слезы, словно только того и ждали, хлынули из ее глаз, а с губ само сорвалось одно из тех проклятий, знать которые не полагалось ни одной воспитанной девушке. Ну, да, что делать? Жизнь бок о бок с простолюдинами имела свои недостатки...
