Потом они ели мороженое в кафе и катались на аттракционах Путлелэнда.
У себя дома Елизавета устроила бродяжке помывку. Это оказалось нелегко. Пришлось изрядно повозиться, чтобы дикарёнок не сбежал, он визжал и брыкался, не привычный к мылу и шампуню. Зато через сорок минут, вместо чертёнка с гривой грязных спутанных кудрей и чумазым личиком, из ванны Лиза вынесла закутанного в банное полотенце почти ангелочка. Расчесала его и переодела в новенькую пижаму. С удовольствием обживаясь в новой для себя роли заботливой мамочки Ласточкина напоила малыша чаем с печеньем и уложила с собой в кровать. В магазине она купила детскую книжку, решив, что каждый день будет читать малышу по сказке на ночь.
И всё же чувствовалось, что дикарёнку непривычно и некомфортно спать в нормальном доме, на чистой простыне, есть досыта, а главное ему дискомфортно оттого, что он не видит рядом родных лиц. Вырванный из привычной среды бродяжка долго вертелся, вздыхал, что-то бормотал в полудрёме...
Когда Елизавета проснулась среди ночи, кровать рядом была пуста. Первая мысль — мальчонка сбежал — напугала её. К счастью вскоре приёмыш обнаружился на кухонном подоконнике: он сидел, обхватив ручонками коленки, задумчивый взгляд его был устремлён туда, где во мраке шумело море. Маленький человек был так погружён в собственные невесёлые мысли, что не услышал приближающихся шагов.
— Ты что? — мягко спросила женщина.
Мальчик всё равно вздрогнул и резко обернул к ней затравленное личико внезапно застигнутого зверёныша.
— Не бойся, малыш, — как можно ласковее произнесла она. — Не спится тебе, дружок?
Он не отвечал.
— Можно я тоже рядом посижу?
Кныш подвинулся, освобождая ей место на подоконнике.
Долго молчали.
— Хочешь завтра отправиться со мной в плавание, ведь у нас с тобой есть настоящая яхта, я научу тебя ею управлять.
Мальчонка не оживился, не обрадовался, в его печальных глазах стояло что-то другое...
— Тётя, а ты не отдашь меня собакам, если я что-нибудь сделаю не так? — вдруг спросил он.
Внутри у Елизаветы всё сжалось.
— Нет, конечно! С чего ты взял, что я могу так поступить?
— Дед Жора говорил, что в городах нас очень не любят, и охотятся на нас со специальными собаками, которые умеют находить наши стойбища. Дед Жора хороший человек, он никогда не врал.
— Я и не говорю, что твой дед Жора плохой, — тактично пояснила Лиза. — Только постарайся поверить и мне, Кныш. Даю слово, что я никогда не поступлю с тобой плохо! Мне бы очень хотелось, чтобы ты понял, что я хочу стать тебе настоящим другом... Только ты не думай, что я тебя тороплю. Дружба — это серьёзно. Присмотрись вначале ко мне хорошенько. Договорились?
Помолчав, мальчик кивнул и очень серьёзно проговорил:
— Хорошо.
— Ну что, пошли дальше спать?
Глава 32
На следующий день Лиза начала потихоньку обучать нового члена семьи тому, что должен знать и уметь нормальный ребёнок в его возрасте — чистить зубы по утрам, умываться и принимать душ, пользоваться туалетными принадлежностями, и прочим азам поведения в быту. Кныш был совсем дикий, не имел представления о самых элементарных навыках городской жизни: пытался есть руками, спать предпочитал ближе к земле, всё незнакомое вызывало у него опасение и подозрительность. Даже кот Бублик был в шоке от такого соседа. Но Ласточкина настроилась на терпеливую, постепенную и тактичную работу по "окультуриванию" маленького друга.
После завтрака она, как и обещала, взяла малыша с собой в яхт-клуб. По пути в машине Кныш вёл себя тревожно, его очень пугали незнакомые люди на улицах, даже дети, автомобили, он ещё никогда не оказывался внутри настоящего города и крепко держал её обеими руками за плечо, таким образом признавая в Ласточкиной единственного, кому в создавшейся ситуации всё же можно доверять...
Выйдя из машины, они, держась за руки, подошли к причалу, к которому была пришвартована её маленькая яхта.
— Ну вот она — моя малышка! — гордо представила Лиза. — Теперь она и твоя тоже. Нравится?
Маленький человечек ответил не сразу, вначале внимательно осмотрел лодку — прошёлся немного по пирсу туда-обратно вдоль корпуса яхты, всматриваясь широко раскрытым единственным здоровым глазом в штурвал, мачту, разные приспособления для работы с парусами.
— Тебе что-то не понравилось? — озадаченно спросила Елизавета, видя по лицу малыша, что он чем-то расстроен.
— Тётя, а ты можешь отвезти меня на этой лодке к моему народу, я хочу увидеть маму Лену и Маму Ольгу, деда Жору и большого Ивана.
— Разве Лузга не сказал тебе, что твоему народу срочно пришлось покинуть эти края? — спросила молодая женщина, опустившись перед ребёнком на корточки. — Они не хотели тебя бросать, но так сложились обстоятельства, что им пришлось бежать от грозящей им опасности. Пока не ясно, в какую сторону они решили откочевать, но когда-нибудь они вернуться за тобой и ты сможешь их навестить.
— Он говорил... — очень тихо ответил Кныш. — Но ему об этом сказал тот седой дядька, полицейский начальник, что вывез нас на машине за город. А он мог обмануть. Полицейским нельзя верить, они враги.
— Но я тоже служу в полиции, Кныш, — напомнила Елизавета, — тем не менее я тебе не враг.
— ...Я знаю, — после долгой паузы согласился Кныш, но взгляд его был направлен мимо её лица в морскую даль. — Так ты отвезёшь меня к стоянке моего народа? — упрямо повторил малыш.
Вопрос был задан так, что Ласточкина просто не могла ответить "нет".
Через полчаса они отшвартовались от причала. Ставя паруса, управляя штурвалом, Лиза ломала себе голову над тем, как ей поступить. Не могла же она привезти Кныша на пепелище, чтобы показать ему развешанных по деревьям жуткими плодами родных ему людей.
Вмешалось Проведение — внезапно погода стала портиться. Где-то наверху со скоростью гоночного автомобиля метались облака. Ветер усиливался, а с ним росли волны. Хотя в прогнозе о надвигающемся шторме не было ни слова. Но, вообще-то, ничего удивительного в происходящем не было: после того, как Россия потеряла космос из-за санкций и бездарной политики своего руководства, а с ним и метеорологические спутники, погоду предсказывали очень приблизительно, нередко допуская роковые и грубые просчёты.
Таким образом крохотный экипаж оказался застигнут надвигающейся бурей врасплох в открытом море. Не удивительно, что Лиза испугалась даже начала паниковать. Страх толкал её срочно разворачиваться и идти на максимуме узлов в родную гавань. Однако некий имеющийся опыт подсказал, что попытка резко переложить гик при таком ветре чревата опрокидыванием. Разумнее было продолжать идти выбранным курсом и подыскивать себе укрытие. Какое-то время затейливые галсы позволяли шкиперу выжимать максимум скорости против коварного ветра. Лиза спрятала юного пассажира в крохотный кубрик, где надрывно стучала помпа, откачивая вновь начавшую поступать забортную воду. Сама же надела непромокаемую куртку-штормовку, оранжевый спасжилет и вернулась наверх — бороться с волнами и ветром.
Свист штормового ветра оглушал, теперь яхту захлёстывали мощные водяные валы, грозя перевернуть либо разломить пополам. Пришлось убрать парус и идти на двигателе, который был слабоват для такой погоды и ненадёжен. Проливной дождь уже хлестал со всех сторон. Возникло ощущение, что ветер вот-вот выдует ей глаза.
Одновременно со стороны открытого моря быстро наползал плотный туман. В это время года туманы случались часто, но такое сочетание шторма и тумана выглядело убийственно. Решение переждать бурю на маяке было единственным разумным, поэтому шкипер держала курс на вой его сирены. Проблема заключалась в том, что в таком тумане можно было проблуждать вокруг маяка слишком долго, трагически долго, чтобы успеть пойти ко дну под ударами набирающих ярость волн... На удачу прямо по носу яхты сгустившуюся серую мглу прорезал широкий сноп электрического света.
Глава 33
В углублении скалы, служившей отличным штормовым укрытием, за надёжной стеной волнореза, сложенного из здоровенных валунов, к моменту вынужденного захода крохотной яхты уже стоял пришвартованный к причалу небольшой корабль. Лиза прочитала название на его носу: "Султан" и номер МОРР-78. На палубе и капитанском мостике — ни души. Прежде ей не приходилось встречать данное судно или слышать о катере с таким названием. С какой целью он здесь? Припасы на маяк доставляет специальное посыльное судно, принадлежащее государственной службе. Эта же посудина явно частная — собственность какого-нибудь любителя порыбачить в открытом море. Вероятней всего в планы его хозяина тоже вмешался нежданный шторм.
Ласточкина крепко пришвартовала яхту по корме собрата по вынужденной стоянке. Перед тем как покинуть лодку, заглянула в кубрик: Кныш с безмятежным видом крепко спал на единственной койке, закутанный в тёплое одеяло и укрытый поверх непромокаемым плащом. Немного поколебавшись Елизавета решила его всё-таки не будить: здесь, за неприступной для волн стеной малышу ничего не угрожает. А вот брать с собой ребёнка в такую погоду, подниматься по незнакомой скалистой тропе, действительно опасно.
Высадившись в одиночестве, молодая женщина зашагала по направлению к домику смотрителя, спеша совершить подъём, пока тропу не затянуло туманом. Рёв предупреждающей сирены маяка отчего-то стих. Туман, мрачный гул стихии, безлюдье — всё это создавало тревожное ощущение неизвестности. Двигаться следовало очень осмотрительно и неторопливо, чтобы не поскользнуться на мокрых камнях и не свалиться с кручи на прибрежные рифы. Напрягая до рези глаза, Лиза надеялась разглядеть худую фигуру спешащего ей навстречу хозяин островка. Тщетно. Смотритель вероятно в данный момент занимался гостями с "Султана".
Справа внизу огромная волна нахлынула на рифы, отхлынула и нахлынула снова, возле торчащих из воды чёрных камней как будто вынырнул мелкий тюлень. Потом ей показалось, что это не тюлень вовсе, а человеческий труп. Мурашки пробежали по спине. Вскоре утопленник исчез в тёмной воде. Поразмыслив, лейтенант решила, что в такую погоду зрение легко могло ввести её в заблуждение и на самом деле это скорее всего были всего лишь плавающие на поверхности водоросли.
— Эй, старик, ну где же ты? — сердито шептала Лиза в адрес смотрителя, с опаской взбираясь по скользкой тропе и мечтая поскорее встретиться с хозяином и вместе вернуться за Кнышем. — Разве не за этим ты тут поставлен, чтобы помогать угодившим в шторм морякам?! Почему же ты не спешишь мне навстречу, ты ведь должен был заметить мою яхту ещё издали!
Наконец впереди проступили очертания домика смотрителя, два его окна светились. Елизавете оставалось пройти шагов тридцать, когда в окнах мелькнули сразу два чьих-то силуэта. Что-то насторожило Ласточкину. Необъяснимое чувство опасности. Она остановилась и прислушалась. Сквозь свист ветра и шум волн ей послышался разговор нескольких людей, помимо мужских голосов ухо уловило и женский. Решение свернуть с пути, чтобы пока не попадаться на глаза неизвестным гостям смотрителя, было принято сыщиком директивно, без вмешательства логики: оглядеться и понаблюдать, прежде чем что-то предпринимать — такую стратегию подсказал лейтенанту полиции внутренний голос.
Рядом с домиком стоял какой-то курятник. Лиза толкнула дверь. Раздался громкий пронзительный скрежет. "Вероятно ржавые петли нарочно не смазывают, чтобы скрип извещал смотрителя о появлении непрошеного гостя", — догадалась она. Только в такую непогоду это вряд ли сработает. Дверь за собой она оставила приоткрытой, чтобы впустить немного света.
Вместо кур и гусей половину сарая занимало оборудование непонятного назначения. Следователь была заинтригована. Впритык к дощатой стене стояла продолговатая махина из стали, стекла и пластика с встроенными мониторами и компьютерными клавиатурами. Загадочная машина, с неизвестной целью перевезённая сюда явно из какой-то научной лаборатории, совсем не монтировалась с древним лодочным мотором в углу аж 2010 года выпуска, с пахнущими рыбой и водорослями сетями, сваленными там же в углу.
Блуждающий взгляд исследовательницы наткнулся на цветную репродукцию старинной гравюры — изображение дракона или кого-то в этом духе. Вырезанная из какого-то журнала картинка передавала зрителю изображение длинного, извивающегося, как у змеи, тела загадочного хищника. Монстр был покрыт чешуёй, оскаленная пасть усеяна крупными и острыми словно у акулы клыками. Такое пресмыкающееся по идее вполне могло прятаться в морских глубинах и охотиться на кого угодно. Кто-то прикрепил мифического ящера с помощью булавки к стенной доске прямо над машиной непонятного назначения. "А ведь Мадам-блогерша тоже упоминала дракона из глубины", — вспомнила Ласточкиной, и повернула голову. Широкая лестница вела на чердак.
— Эй, есть там кто? — зачем-то позвала она.
Внезапно кто-то будто прошептал в ответ:
— ...никого.
От неожиданности Лиза вздрогнула. Сразу почувствовала себя маленькой беззащитной девочкой, оказавшейся, по воле бросивших её злых подружек, в страшном месте. Захотелось немедленно убраться отсюда и поскорей! Бегом к яхте, немедленно покинуть жуткий остров! И плевать на шторм! Она бы так и поступила, если бы не проснувшееся чувство стыда: "А ещё офицер полиции называется! — укорила она себя. — Мальчишку взяла — не куклу, а человека. Ответственность хоть понимаешь? Тебе из него надо воспитать настоящего мужика, а сама ведёшь себя, как сопливая трусиха!".
-...эй? Учтите, я иду...и...и у меня оружие, — через предательскую дрожь в голосе предупредила лейтенант.
— ...прошу вас, — словно прошелестело сверху.
Где-то в темноте пискнула мышь.
Ласточкина едва не завизжала. Но вместо этого заставила себя несколько раз глубоко вдохнуть и выдохнуть, торопливо достала пистолет из подмышечной кобуры, взвела его в боевое положение. Медленно, буквально принуждая себя, начала подниматься по старым скрипучим ступенькам.
Когда остались последние две, помедлила, собираясь с духом. Вслушалась. Слышно было, как о лампочку бьётся мотылёк. Возник соблазн включить освещение, но этим можно выдать своё присутствие неизвестным в доме. А кто они такие и какие у них намерения — ещё надо понять, потому даже карманным фонариком следует пользоваться очень осторожно.
— ...сюда, ближе... — будто звал её шепот.
Была и хорошая новость: окружающий сизый мрак уже не казался непроницаемым привыкшим глазам, проступили очертания предметов. Теперь Лиза осторожно продвигалась мимо огромных зеркал непонятного назначения, огромного спиралевидного кокона, каких-то параболических антенн.
Странный вздох снова ошеломил её, окатил волной ужаса. Елизавете показалось, что он исходит от стоящего в центре продолговатого ящика, напоминающего саркофаг. "Нет...Нет! Я не пойду туда...ни за что!" — решительно заявила себе лейтенант, только ноги сами понесли её прямиком к страшащему объекту.
Внизу под полом, на первом этаже, будто тихо загудела та самая машина...Непонятное металлическое жужжание медленно нарастало.
