— Нет,— усмехнулась я.— Дома я примерная дочка. Я говорила, что он тиран и.... он просто не любит меня.
— Все родители любят своих детей,— сообщил мне Рома.
— Мои не похожи на типичных родителей. Мама уже давно перестала быть матерью, а отец и того хуже. Для меня это чужие люди. Знаешь, что самое странное, Ром? Я даже не знаю, люблю ли их. Я их ненавижу! Ненавижу мать за слабость характера, а отца за то, что пытается всех прогнуть под себя.
Возможно, моя речь была крайне эмоциональной, потому, что Рома взял мою ладонь в свои руки и чуть сжал, давая понять, что я не одна. В данный момент. Только все это скоро закончится, и я останусь одна наедине со своими проблемами. И решать их придется тоже мне.
— Я даже не уверена, что они любят меня,— прошептала я. Выплескивая эмоции наружу, мне становилось немного легче. Так давно хотелось поделиться с кем-то своей болью, но не могла, а теперь вот нашла свободные уши.
— Почему ты так думаешь?— поинтересовался Рома, продолжая держать меня за руку. С ним спокойно. И тепло.
— Я не думаю,— усмехнулась,— я знаю.
— Расскажешь об этом?
— Долгая история,— отмахнулась я, запрыгивая на преподавательский стол, совершенно не беспокоясь, что на мне узкая юбка с большим вырезом.
В приоткрытое окно залетал летний теплый ветерок и приятно пробегал по коже, рождая целый выводок мурашек. Бледно-желтая занавеска надувалась, как парашют от любого дуновения ветерка. Рома проследил за моим взглядом и снова сжал мою руку.
— Ты куда-то торопишься?— с любопытством поинтересовался мужчина, подталкивая к разговору. Я почувствовала необходимость все ему рассказать. Я и рассказала.
Мои родители познакомились в госпитале. Мама — еще совершенно молодой интерн, отец офицер. Познакомились они в одно из дежурств моей мамы. Отца тогда в экстренном порядке приволокли в госпиталь, после тяжелого ранения — его ранил один из солдат стоящих в карауле. Это так забавно было слышать, словно все не взаправду, а в сериале каком-то. Так вот, этому самому солдату девушка написала письмо, в котором говорилось, что она не будет его больше ждать, и вообще беременна и выходит замуж. Ставя этого солдафона в караул, офицеры не заметили его расстройства, а тот недолго думая, схватил автомат и пошел вершить правосудие. Даже не знаю, кого он хотел пристрелить больше: неверную девушку или ее хахаля. Но в это время мой отец прошел на проверку и сразу заметил отсутствие солдата и автомата. На его поимку кинули все силы и нашли. Правда, тот не собирался сдаваться без боя и выпустил целую очередь из автомата, одна пуля из которой задела отца за бок.
— Знаешь, Ром, сейчас рассказывая тебе это, я думаю, что было бы лучше если эта пуля ему прямо в лоб попала. Но я не настолько удачлива в этой жизни.
Все это время мужчина продолжал держать меня за руку и смотрел снизу вверх. И не забывая про свою истинную цель, я закинула ногу на ногу, демонстрируя его взору кружевную резинку чулок. Роман проследил за моим движением и громко сглотнул. В этот момент я почувствовала победу. Половина пути уже пройдена и Ромашка у меня на крючке, ведь не просто так он мне за полупустой лист тройку с плюсом поставил. Пусть он говорит, что мое незнание это неуважение к его преподавательству, но я-то знаю, в чем дело.
— Продолжай,— слегка грубовато попросил мужчина, отпуская мою руку, о чем я практически сразу пожалела. Но если бы я только знала, чем может закончиться вся эта откровенность, лучше бы засунула язык в задницу и продолжала бы дальше списывать у одногруппников домашку, плюнула на машину и вышла бы замуж за Дениса. Только рассказывая историю своей несчастной жизни Кострову, я не думала о последствиях. Зря.
— Отца привели в госпиталь и все необходимое подготовили в рекордно-короткие сроки. Пулю, которая не задела важных внутренних органов извлекли, обмотали бинтами, вкололи обезболивающего и уложили спать.
Мама делала ему перевязки и уколы. Вскоре отец почувствовал себя лучше и, собравшись, сбежал из госпиталя. Через несколько дней маму поджидал небольшой сюрприз — цветы с благодарностью за заботу. Цветы начали появляться с завидным постоянством, а маме начали завидовать. Несмотря на свой отвратительный характер, внешность у него стоящая. Возможно, это смешно прозвучит, но именно на него и похожа я. От мамы мне достались только серые глаза и светлые волосы, но разрез все равно оставался отцовским.
Не знаю, правда ли он был не очень уверен в себе, но на свидание маму пригласить он осмелился только через месяц. За первым пошло второе, потом третье и так далее. Свадьбу сыграли через год. Уж не знаю, насколько он хорошо ухаживал, но мама долго не смогла устоять. Этим я, кстати, тоже не в нее. Вскоре после свадьбы родители заделали меня.
Весь период беременности родители были самыми счастливыми на свете. Отец хотел сына, ибо у такого, как Андрей Петрович не могла родиться дочка. Пусть скажет спасибо, что не неведома зверушка. Маловероятно, конечно, но всякое в жизни случается.
— На чем я остановилась?— Болтая про эту невиданную зверюшку, я совсем сбилась с рассказа.
— Что всю беременность твои родители были счастливы,— подсказал Роман, который, оказалось, очень внимательно слушает меня. Даже удивительно. Я всю жизнь считала, что мужчины не способны долго слушать женскую болтовню. И неважно о чем идет речь. А этот ничего, слушает.
— Так вот родители были безумно счастливы. Отец хвалился друзьям и сослуживцам, что скоро у него появится сын, маленький боец, который обязательно пойдет в военное училище. Но родилась я, и мечты о военном училище пришлось отпустить.
Стоит ли говорить, что факт рождения девочки, вместо долгожданного сына, отца сильно расстроили. Он даже пил несколько дней. Не от радости, разумеется. Из роддома нас нехотя, но забрали. Но только после этого отец стал больше походить на дикого зверя, чем на любящего мужа и отца. Он часто ругал маму, и со временем она стала такой, какая есть сейчас. Нелюдимая, молчаливая и зашуганная. Отец же продолжал звереть и, частенько приходя с работы, выплескивал злость на нас. Мама молчала. Моя бабушка, мамина мама, пытала вразумить дочь, но та все равно не могла слово мужу сказать. Бабушка часто ругалась с отцом и грозилась забрать у него ее дочь и внучку, но его это совсем не пугало и каждый раз он вышвыривал тещу за дверь. А вскоре бабуле был закрыт проход в нашу квартиру, а нам в ее. Отец тщательно за этим следил.
Когда я подросла, бабуля частенько тайно забирала меня к себе (именно от нее я все так и хорошо помню). Мне нравилось проводить с ней время, она не ругалась, как отец и уделяла мне больше внимания, чем мама. Когда я стала еще постарше, то сама сбегала к ней, когда отец уезжал в командировки. К тому времени он бывал в них очень часто (именно тогда он занялся бизнесом со своим дружком Дмитрием), а возвращался еще злее обычного. Хотя казалось, что больше не куда — и так злой, как собака.
— Бабушка показывала мне старые фотографии, и я удивилась, увидев, какой может быть моя мама. Это разозлило меня еще больше. Пусть я и не понимала злость отца, не понимала, за что он меня так ненавидит, ведь с детства я не знала, что такое отцовская ласка, но меня бесило, что мама стала такой. Эти фотографии хранятся у бабушки под грифом 'секретно'. Если бы про них прознал бы отец, чует мое сердце, простым скандалом бы не обошлось,— рассмеялась я.
— И какая была твоя мама?— полюбопытствовал Роман, продолжая смотреть на меня слишком пристально. Не люблю, когда на меня так откровенно пялятся. Только Ромка смотрел не как на кусок мяса, поэтому я сдержала порыв гнева.
— Молодая, красивая, счастливая. Бабушка говорила, что я на нее очень похожа. Такая же веселая и жизнерадостная. На фотографиях мама была с друзьями. Ее всегда окружали толпы людей. Она бегала с подружками гулять и возвращалась домой лишь под утро. Только я не могла поверить, что такая девушка превратилась в мою маму — ведь это два разных человека. Посмотрев на нее сейчас, я бы никогда не сказала, что она способна улыбаться и веселиться от души. Тогда я начала ненавидеть не только отца, но и мать. И злило не только то, что она позволяет помыкать отцу мной, она позволяет помыкать собой. Позволяет вытирать ноги об себя — это терпеть нет сил. Я думала, что со временем она одумается, но... ошиблась — мама продолжает пресмыкаться перед отцом, чтоб он горел в аду!
Бизнес встал для него на первое место. Мой отец уходит рано утром и возвращается поздно вечером, больше предпочитая компанию своего старого друга и сослуживца Кравцова Дмитрия. Вместе они ушли из армии много лет назад и вместе же решили заняться бизнесом. Как оказалось впоследствии — прибыльным. Деньги отца не портили — некуда больше, но бизнес сделал из него совершенно невыносимого человека. У него появилась идея фикс, ему хотелось знать о любом моем шаге.
Я ненадолго замолчала, переваривая сказанное. Знаете, как тяжело говорить все это? Но где-то слышала, что постороннему человеку все проще сказать, чем близкому. Возможно, это правда. Да и на душе становится легче, словно я только что исповедалась батюшке. Кстати, если тяжело на душе можно написать письмо и отправить по любому незнакомому адресу. Говорят, это тоже облегчает душу.
— Как ты уже понял, он платил Ирине Борисовне, чтобы она за мной приглядывала в университете. За каждую двойку она отчитывалась перед отцом по телефону. Свою работу она делала хорошо. То, что она стучит отцу, я узнала сразу и разозлилась. Ему я ничего сделать не могла, а вот ей нервы потрепала. Мои одногруппники не поняли, почему я впервые в жизни начала грубить преподавателю — ведь я всегда вела жизнь примерной студентки, хоть и училась плохо. Но злость меня разъедала изнутри, словно кислота, поэтому мне никогда не удавалось смолчать. Вскоре обо мне пошли различные сплетни, и начальство узнало, кто такая Яшина Прасковья. Если во время занятий нашей группы вышкой зайти в столовую, то обязательно встретишь меня, потому что больше двадцати минут я никогда не высиживала. Либо выгоняли, либо сама уходила.
— Тяжела твоя жизнь,— со вздохом признался Роман.— Почему ты не можешь противостоять отцу, раз мама не может тебя отстоять?
Вопрос казался вполне логичным. Я пробовала пару раз это сделать, но...
— Я боюсь его. Иногда от его злого взгляда я хочу свернуться в комок, чтобы никто меня не нашел. Даже его криков не так боюсь. Вот в один прекрасный день он и пришел домой в компании своего дружка и его сына. Тогда-то я и узнала, что помолвлена с Денисом. Я пыталась объяснить отцу, что это некрасиво так поступать с дочерью, но надолго меня не хватило. У меня нет поддержки в виде матери, как у других нормальных девочек. Иногда проще смирится. Да и отец стал добрее, когда понял, что больше я не стану возмущаться. Теперь даже гулять отпускает. Правда, только в компании Дениски, но это уже мелочи — от него легко можно сбежать.
— Как ты и сделала в пятницу?
— Да, а что в этом такого? Меня не хватает надолго рядом с ним.
— Вы хорошо смотритесь вместе,— со смешком оповестил Ромка, за что и схлопотал кулаком по плечу.
— Не смешно! Отец не хочет выпускать бизнес из рук, а для управления я не гожусь, а если буду замужем за Денисом, то фирма не уйдет полностью семейству Кравцовых. Вот поэтому они и решили устроить диагностический брак.
— Династический. Ты это хотела сказать?
— Я так и сказала.
— Нет, ты сказала диагностический, а не...,— Роман посмотрел на мою хмурую физиономию и, махнув рукой, сказал лишь, что спорить с одной персоной бесполезно.
Мы замолчали. Все, что спросил Рома, я рассказала, и добавить мне больше было нечего. Сам же мужчина задумчиво смотрел в окно. Мне почему-то стало интересно, что за мысли витают в его темноволосой голове, но спрашивать не решилась.
Желая привлечь к себе внимание, я поменяла расположение ног и откинулась назад на руки. Смена положения привлекла внимание преподавателя довольно-таки быстро, и он прилепился взглядом к моим ногам. Знаю, что большинство мужчин обожают женские ножки, а они у меня как раз длинные, стройные и красивые.
Роман медленно встал из-за стола и немного прошелся около кафедры, разминая затекшие конечности. Потом вновь посмотрел на меня. Правда на этот раз не на ноги, а на грудь, которую прикрывала легкая белая блузка на клепках. Карие глаза долго метались в разные стороны, пытаясь зацепиться за что-нибудь другое, но не находя ничего подходящего, вновь возвращались ко мне. Я довольно хмыкнула. Кажется, Ромашка попал в мои сети окончательно и бесповоротно. Что и требовалось доказать. А ведь так долго трепыхался и пытался сорваться с крючка. Видимо, мой рассказ разжег в нем еще больший интерес. Что же, знала бы я, рассказала свою историю намного раньше. Правда, я не чувствовала необходимости посвящать кого-то в мои проблемы, а сегодня почувствовала.
Когда мне надоело долгое метание Ромки, я протянула руку и, положив ему на шею, притянула ближе к себе. Мужчина разместился около моих коленей, внимательно смотрел в глаза.
Если честно, то я ждала, что он вновь отпрыгнет от меня и начнет опять нести всякую ересь о том, что я студентка, а он преподаватель и вообще, я не в его вкусе. Но Рома молчал и продолжал смотреть на меня. Его взгляд сказал мне, что он не оттолкнет меня больше, поэтому и ждать первого шага с его стороны, я не стала. Притянув его голову к себе, я прижалась к нему губами. Мужчина ответил моментально, и чуть раздвинув мои колени, пристроился между ними, крепко обнимая меня за талию и притягивая ближе к себе.
Я не знаю, сколько мы так целовались, но мне было безумно жарко, словно я была не в обычной аудитории, а на жарком острове Бали. Рома начал тяжело дышать, притягивая меня к себе все сильнее и сильнее, хотя казалось, что сильнее уже некуда, но я ошибалась. Мои руки шарили у него по плечам, и я с удовольствием отметила, какие они крепкие и широкие. Я провела рукой вдоль лопаток. Ммм... Как мне нравится то чувство, что я сейчас испытываю. Обожаю мужские спины. Ведь за такой как у Ромы можно не только спрятаться, но и положиться.
Меня сводили с ума его прикосновения и поцелуи. Мне самой безумно хотелось его трогать. Везде. И целовать. Страстно. Сильно. Не останавливаясь.
Мой разум отключился совсем и последнее, что я расслышала трезвым умом — как резко расстегнулись все клепки на моей блузке.
Глава одиннадцатая. Секс не повод для знакомства
И какая проститутка в меня вселилась? Кто бы мог подумать, что я способна на такие выходки? Конечно же, примерной девочкой меня назвать очень сложно, но ведь это не значит, что я должна лечь в постель с малознакомым мужчиной. Хотя, постели-то не было! Знаю, многие считают, что такая, как я не может быть девственницей, и думают, что через мою кровать проходят сотни мужчин, но это не так. Я конечно не монашка, но и не девица легкого поведения. И вообще меня в сексуальном плане еще никто не привлекал. И как так получилось? Может, кто порчу навел? Если учесть, скольким девкам я перешла дорогу, то ничего удивительного в порче не вижу.
