мир глазами намикадзе часть 2

— Да, или что-то в этом роде,— Саске убрал руку и прикусил еще один шарик.— Вечный Мангекью Шаринган является самой высшим уровнем развития Шарингана, но ведь этот факт не был проверен. Клан Учиха, и собственно, Учиха Мадара, тот, кто его пробудил, убедились, что это предел, лишь потому, что дальше идти никому не взбрело в голову.

И мне кажется, что Шаринган может иметь еще более высокую стадию развития.

— Допустим,— Шикамару выпил немного чая и опустил чашку на стол.— Но почему ты уверен, что сможешь видеть иллюзии Мичигана?

— Что-то мне подсказывает,— Саске приложил ладонь ко лбу.— Словно внутренний голос.

— Ладно, закрыли тему,— Нара проглотил очередную порцию вермишели.— От нас, что требуется?

— Помощь в тренировке,— Учиха опустошил бокал с чаем.

— Без проблем,— улыбнулась Сакура.

— Опять дождь,— Кисаме приподнял передний край своей шляпы и посмотрел вверх.

Все небо заволокли серые тучи. Слегка моросило.

Итачи устремил свой Шаринган туда же.

— Он искусственный. Должно быть, техника Нагато,— он опустил глаза обратно на дорогу.

— Вот это до сих пор меня смущает,— мечник Тумана почесал затылок.— Я всегда представлял нашего бывшего лидера, как очень таинственную, скрытную личность.

Он никогда не показывал свое настоящее лицо, не присутствовал на запечатываниях. Однако все мы его уважали...

Учиха бросил на своего напарника удивленный взгляд.

— ...А теперь он самолично присутствует на собраниях или участвует на операциях. И теперь мы можем называть его — Нагато. Слишком сильное изменение, не думаете, Итачи-сан?

— Хм,— усмехнулся Итачи.— Он с нами в одном ряду, поскольку у нас новый лидер, и его мы должны уважать.

— Да уж,— выдохнул Кисаме.— Честно говоря, еще пять лет назад я никак не представлял, что подросток Узумаки Наруто может стать таким. Помню, в нашу первую встречу у него был такой вид, словно он готов был в штаны наложить. И тогда он был малявкой, я ему был готов ноги отрубить.

Итачи слегка улыбнулся, вспоминая их памятную первую встречу.

— А сейчас...— но договорить акулоподобный не успел.

— Что за разговорчики?— прозвучал голос. До того знакомый, что оба собеседника вздрогнули.

— Ну, что замолкли?— опять тот же голос.— Это особенно к тебе относится, Кисаме.

— Эээ, лидер-сама,— мечник Тумана весь обливался потом.— Мы...тут...

— Вспоминали, да?— усмехнулся он через телепатическую связь.— Ладно, где джинчурики?

— У нас,— спокойно ответил Итачи и поднял вверх маленького ребенка. Мальчик спал, усыпленный гендзютсу.

— Отлично, я вас телепортирую.

И прежде, чем они успели сказать хоть слово, вокруг них поднялось облачко пара. В следующую секунду они поняли, что находятся уже в убежище.

Перед ними возвышался Гедо Мазо, готовый для запечатывания. На его правой ладони сидела Конан. На левой стоял Нагато.

А прямо возле пришедших был Наруто.

У Кисаме задрожали зубы.

Итачи передал ему Семихвостого.

— Давайте,— сказал Саске, глядя в красные глаза Куренай-сенсей. Шикамару еле удалось уломать ее на помощь.

— Честно говоря, я не вижу в этом смысла, Саске,— произнесла куноичи.— Твой брат легко считывал все мои иллюзии простым Шаринганом.

— Но я ведь знаю,— усмехнулся Учиха.— В вашем клане есть и запретные виды гендзютсу.

Куренай широко раскрыла свои глаза.

— Откуда тебе это известно?

— Я, как саннин, имею доступ ко всем секретным файлам деревни,— серьезно ответил Саске.— И я прошу вас использовать это гендзютсу.

— Я не имею права,— вздохнула женщина.— Оно сверх запрещенное, и в деревне...

— У меня есть разрешение Хокаге,— раскрыл свой последний козырь парень.

— Правда?— удивленно спросила Куренай.— Неужели Какаши...?

— Да, поэтому то вас и позвали сюда. И я очень прошу вас помочь мне с тренировками,— спокойно сказал Саске.

Все это время Сакура с Шикамару стояли неподалеку и наблюдали за развитием событий.

— Ты уже в ней, если тебе так хочется знать,— улыбнулась Куренай.

— Что?— Шаринган Саске начал бешено крутиться.— Когда?

— Как только я услышала о разрешении,— ответила женщина.— Для нее не требуется печатей или чего-нибудь еще.

— Я не вижу,— был ошарашенный голос Учихи.— Ну, по крайней мере, это будет отличным началом для занятий. Приступаем!

В той же подземной пещере.

Все члены Акатсуки собрались по зову. Их голограммы держали кисти рук в жесте концентрации чакры. Каждый занимал свое личное место на пальцах Гедо Мазо.

Реальных людей было всего пятеро, и это было немного странно, так как обычно при запечатывании присутствуют максимум трое.

Посреди пещеры в воздухе висел джинчурики Семихвостого, из которого беспрерывно высасывали его Биджу. Алая чакра просачивалась через его рот и глаза и входила в широко раскрытую пасть этой огромной статуи.

— Лидер-сама, все базы организации Мика уничтожены,— отрапортовал Какудзу.

— Отлично,— тоном, в котором не читалось никаких эмоций, произнес Наруто.— Можете продолжить поиск стоящих в списке.

— Хорошо,— удовлетворенно сказал Какудзу, в то время как Хидан цыкнул.

— О, кажется, уже заканчиваем,— Зетсу сказал одновременно обоими своими половинами.

Чакра прекратила идти одним потоком и начала освобождаться небольшими сгустками.

— Да,— согласился Наруто.— Полчаса.

— Уххх!

Саске упал на колени. Куренай-сенсей мгновенно остановила иллюзию и подбежала к нему. Сакура с Шикамару последовали ее примеру.

У парня из носа и рта текла кровь, глаза страшно покраснели, не смотря на Шаринган, все тело покрывал холодный пот.

— Я же говорила!— Куренай присела рядом, в то время как ниндзя-медик уже лечила своего возлюбленного, а стратег приподнимал своего друга за подмышки.— Она очень опасная! Я не могу больше продолжать, ты можешь умереть!

— Нет,— резко перебил ее Учиха.— Я не сдамся, и вас прошу продолжить. Я смогу ее увидеть.

— Но это гендзютсу приносит ужасный вред, даже без моего вмешательства. Ты не...

— Я смогу!— вскричал Саске.— Продолжим!

— Запечатывание завершено,— спокойно оповестил всех лидер Акатсуки. Хотя все это и так поняли, но слова, словно окончательно и официально закончили этот процесс.

— Идем, Хидан,— Какудзу исчез со своего места с легким гулом.

— Блин,— в сердцах произнес Хидан и исчез следом.

Остальные остались узнать последующие указания.

— На данный момент осталось всего лишь два Биджу,— начал Наруто.— Однохвостый и Треххвостый...

— Треххвостый джинчурики находится в Деревне Скрытого Звука,— как-то отрешенно произнес Нагато.— А про Однохвостого мы не имеем никакой информации.

— Известно только, что он все еще в Деревне Скрытого Песка,— закончил Итачи.

— Только не опять,— тихо произнес Сасори, от всей души надеясь, что задание достанется не ему.

— Помню этот день, как вчерашний,— впал в ностальгию Дейдара.

— Так или иначе, каковы будут приказания, Лидер-сама?— на полном серьезе спросила Конан.

Все посмотрели на их лидера.

— Хм, ладно. Можете отдохнуть. Я сам поймаю оставшихся,— усмехнулся Наруто.

В его глазах сверкнул Мичиган.

Глава 10

— То есть?— Шикамару был в немалом удивлении.

— Ты слышал приказ, Теневой Тигр,— спокойно ответил Какаши. В этот раз он не читал при разговоре, слишком серьезная была ситуация.

Они находились в кабинете Хокаге. Хатаке сидел за столом, как и положено хозяину комнаты, а Шикамару стоял перед ним.

— Но...Саске еще не закончил свои тренировки,— сказал он.

— Так я и не прошу, чтобы Саске шел,— теперь уже предельно сохраняя спокойность, сказал Хокаге.— Вы с Сакурой пойдете на эту миссию.

— Послушайте, Хокаге-сама,— начал, было, Нара, как вдруг был прерван.

— Хватит, Шикамару,— резко прервал его Какаши.— Я не принимаю никаких отговорок. Меня и так вызывают на совет пяти Каге в связи с возрождением Акатсуки и поимке более половины числа Биджу.

— Ясно,— тихо произнес Нара.

— Я знал, что мы поймем друг-друга,— устало вздохнул Хатаке и потянулся к книжке, очень удачно спрятанной под столом.

— Можно вопрос?— его собеседник, однако, не думал покидать кабинета, не смотря на явное окончание их разговора.

— Ну?

— Что вы думаете обо всем этом?

Какаши медленно откинулся на спинку кресла, поднял глаза вверх и вздохнул.

— Даже не спрашивай, Шикамару. Я сам толком ничего не могу понять,— донесся до ушей юного гения его усталый тон.

— Разрешите идти?

— Иди.

Нара покинул кабинет.

— Здесь не было и следа,— спокойно и медленно произнес Наруто.

Он стоял перед огромной воронкой в земле, диаметром примерно в двести метров и глубиной более двадцати. Все пространство в ней занимали тысячи огромных камней и осколков бывших стен. В воздух вздымался большой столб пыли.

— Ну, это ведь только первое в списке укрытие,— сказал Зетсу, вылезая позади парня.

— Вообще-то, я просто размышлял вслух,— от его тона холод пробежал по спине полу растения — полу человека.— И я вроде сказал, что сам поймаю оставшихся. Почему ты здесь?

— Ну, я всегда позади тебя,— слегка дрожащим голосом сказал Зетсу. Он решил уйти от этой темы.— Ааа, разве тебя тут не встречали?

— Пара, тройка, и все слабаки,— Наруто указал большим пальцем назад, даже не оборачиваясь. Зетсу обернулся.

В метрах десяти от них каждый в своей неповторимой позе лежала сотня поверженных шиноби в фирменных формах звуковиков. У каждого, судя по остаткам рукоятей и кусочкам лезвий, имелся меч.

А про кунаи и сюрикены, валявшиеся там, да тут, и говорить не стоит.

— Пара тройка?— с сарказмом в голосе сказал Зетсу. Конечно, он уже достаточно давно знал Наруто, чтобы понимать, что его слова были сказаны не для уменьшения значения сделанного им дела, с целью поразить в будущем, а просто по единственному принципу, который ему удалось разузнать о его друге, что он никогда не нравиться приукрашать свои действия. Он не стал бы хвастать победой над таким количеством шиноби. Да и не зачем ему это было. Слишком хорошо все члены Акатсуки знали его возможности.

— Я ожидал чего-нибудь побольше. И о чем думает этот Кабуто?— Зетсу улыбнулся.— Кстати, ты намереваешься его встретить в своем походе?

— Не особенно,— Наруто надел свою шляпу и обернулся.— Но если доведется, то это ничего не изменит.

— Это уж точно,— тихо сказал Зетсу, глядя вслед удаляющемуся парню.

— Поиск Санби?— в ауте высказала Сакура.

— Ну-ну, у меня была почти такая же реакция,— Шикамару закусил рыбным рулетом.

Они сидели в Ичираку рамен.

Старик, обычно готовящий эту еду взял отпуск и теперь здесь за старшего была его дочь Аяме. Она наняла пару девчонок для помощи и поклялась сама себе, что не понизит авторитет и посещаемость заведения. Поэтому, пока она горела этой идеей, здесь все было в высшем классе, и это служило отличной приманкой для клиентов.

Поэтому-то два Саннина и решили обговорить дела здесь, за поеданием этой лапши с приправами.

— Она нормальная, да?— бешено бегала вокруг Аяме, оглядывая лица и реакцию посетителей.— Умоляю, скажите, что вкус вышел хороший, я недавно добавила новый ингредиент, и специи слегка переборщила. Вкус, кажется, изменился, он ведь нормальный, правда? А бульон? Он как? Слегка передержала на огне. Лапша, лапша. Как вам лапша?

У Шикамару уже нервно дергалась правая бровь. Сакура опустила верхние веки на половину всего глаза, и они казались такими, словно ее вот-вот вырвет.

Однако рамен получился превосходный и оба шиноби не понимали, что же так сильно волнует юную хозяйку заведения. Конечно же, первая готовка без присмотра отца и все такое, но это уже перебор.

— Аяме-сан,— не выдержал Шикамару. Своим тоном он моментально прервал все словоизвержение девушки. После этого вздохнул и продолжил.— У вас замечательный рецепт этого блюда. Рамен вышел отличный. Спасибо вам.

Закончив, он натянул на лицо какое-то подобие улыбки. И вышло это у него очень плохо, словно у парня заболели разом все зубы, и он скривился от боли.

Аяме восприняла выражение на его лице очень лично. Ее полчаса приводили в себя ее помощницы и убеждали, что она отличный повар, хотя она все это время плакала и повторяла обратное.

— Ох, господи,— устало произнес Шикамару и приложил указательный и средний пальцы к левому виску.— Ладно, Сакура...

он посмотрел в ее сторону и с удивлением понял, что девушка вообще не обратила внимания ни на что, здесь происходящее. Она сидела, отвернувшись от него и глядя на...

Парень подтянулся и заглянул ей через спину.

Взгляд ее грустных глаз был устремлен на третье в заведении и сейчас пустое сиденье.

Он прекрасно понял, о чем она думает и, сев обратно, продолжил поедание своей порции, решив не мешать ей.

Куноичи вспоминала...

Улыбающегося своей широкой, неповторимой улыбкой пацана...

Вечно глупого и веселого...

Как же он ее раздражал тогда...

...

А сейчас она думала, что все на свете бы отдала за шанс вернуть его...такого же, каким он всегда был...а не таким, каким он стал...

Никогда, никогда в своей жизни она не думала, что такое возможно. Что он покинет деревню, как когда-то это сделал его лучший друг.

Слеза скатилась по щеке...

Почему?

Почему команда Љ 7 соединялась вновь только на короткие, мимолетные промежутки времени, прежде, чем распасться опять.

Узумаки Наруто, Харуно Сакура, Учиха Саске...

Наруто, почему же ты покинул нас?

Все больше и больше слез падало с ее глаз.

Ты никогда не был таким, каким ты стал сейчас. Ты всегда был веселым, жизнерадостным, даже немного глупым, и одержимым мечтой стать Хокаге. Но ты нас покинул. Почему? От тебя я бы никогда в жизни такого не ожидала.

Ты вернул Саске, я обрела счастье...А потом ты ушел, и я вновь утратила его...

— Сакура-чан, не волнуйся!— прозвучал звонкий детский голос.

Куноичи с широко раскрытыми глазами, из которых все еще шли слезы, резко выпрямилась и впилась взглядом в того, кто сидел на недавно не занятом сиденье.

Мальчик, лет двенадцати. Ярко желтые волосы, голубые глаза. Оранжево-голубая куртка и брюки. Протектор Конохи, повязанный на лбу. Широкая, веселая улыбка.

— Наруто...-прошептала она.

И в следующую секунду поняла, что там никого нет. Это место все так же пустует. Нет...

Вместо этого в сознании всплыла совершенно другая картинка.

Черное, черное небо. Красные облака. Все пространство в черном тумане...

Перед ней стояло несколько фигур. От них веяло злом. Чистым злом.

Куноичи вздрогнула.

Непонятно откуда взявшийся тусклый свет осветил лицо одного из них.

Учиха Итачи был левой фигурой. На нем был балахон Акатсуки. В беспристрастных глазах с красным зрачком сверкали три черные торы.

Свет пролился и на правую...

Ей оказался Нагато, облаченный в такой же балахон. И в его глазах вечно играл свою неповторимую, и в то же время абсолютно беззвучную мелодию уменьшающиеся по ряду спирали.