Даша и призрак блондинки

— Морально устала. Я проучилась в этих застенках почти шесть лет, а потом ещё пять провела в безделье, меня тошнит от этих коридоров! Вот вспомнишь мои слова на последнем курсе, и скажешь про себя: 'Ах, Эва, ты как всегда была права про коридоры и их тошнотворное влияние'... О, видишь помаду на той девчонке? Вот это мой любимый цвет!

— А по мне, так слишком карамельно-розовый, вот если бы побледнее...— поняв, что сказала, я резко замолчала. Ужас! Я уже стала обращать внимание на такие вещи! Лучше подумаю о физике... но как-нибудь в другой раз, сейчас не до этого, у меня домоводство на носу. Терпеть не могу приторный голосок Илоны Владимировны, вещающей о том, чем манты отличаются от беляшей, и какой гарнир с ними сочетается.

— Ах, вторые пары тянутся дольше всех.

— И что ты предлагаешь? — поинтересовалась я у Эвы, уловив тонкий намёк в её жалобах.

— Прогулять, конечно! Давай сразу возьмём и займёмся Игорем. Я чувствую, что это он меня отравил. От любви до ненависти один шаг, все это знают. Всё, идём прогуливать!

— Не могу я пропустить домоводство, — потрясённо воскликнула я. — У меня итак за последние дни столько прогулов, сколько и за весь год не набралось. И знаешь, я могла бы прогулять любой другой урок, но только не этот. Мне срочно нужно исправлять тройку, которую я получила на прошлом занятии. А завтра вообще практический зачёт будет.

— Просто уверена, ты бы сказала тоже самое про любую другую лекцию, — устало выдохнула Эва.

Чтобы мы с привидением могли спокойно поговорить, не привлекая к себе нездорового внимания, до звонка на урок я не стала заходить в аудиторию, где должна была проходить лекция по домоводству. Мы остановились у окна, выходящего на запад. Солнце ещё не успело осветить двор, в который открывался вид, и на траве лежал иней. Сквозь щели в рассохшейся деревянной раме просачивался прохладный ветерок, но это место находилось подальше от стены с зеркалами, вокруг которой традиционно крутились девушки, привыкшие поклоняться своему отражению. Среди них я углядела хрупкую фигурку в зелёном платье под халатом — Виолетту. Наверняка в этот самый момент она всем желающим рассказывает свою версию происшествия на прошлом уроке со мной в главной роли. А ладно, пусть делает, что хочет, мою репутацию её сплетни не испортят. Было бы, что портить.

— У тебя ещё завтра стоит домоводство, — напомнила мне Эва. — Я видела твоё расписание на следующий день: анатомия, химия и домоводство. Анатомию ты так и так прогуливаешь из-за сбора команды Синих. А на остальные лекции так и быть, можешь пойти. Если повезёт, то сегодня мы с тобой раскроем дело о моём отравлении.

— Спасибо, что ты разрешила мне сходить на уроки, мамочка! — Я не смогла сдержаться, и мой тон был несколько язвительнее, чем мне бы хотелось. Но над словами Эвы я всё-таки задумалась, было ужасно заманчиво прогулять нелюбимый предмет. Пятёрки по нему мне не светит при любом раскладе, а тройку я так и так исправлю.

Пока я серьёзно обдумывала предложение привидения, мимо пробежал какой-то первокурсник, размахивающий своим студенческим билетом и вопя во всё горло, что начали выдавать стипендию. Тут же в коридоре поднялся переполох — студенты сорвались со своих мест и бросились к кассе, пока не раздался звонок на урок. Эва тоже не растерялась, она схватила меня за руку и потащила к лестнице, ведь мы стояли к ней ближе остальных.

— Ай, отпусти! — крикнула я Эве, чуть не навернувшись со ступеней и врезавшись в стену, увешанную жутью, ну то есть психическими картинами в стиле Пикассо Средних веков. Видимо я нелепо смотрелась, бегущая с вытянутой вперёд рукой, потому что от меня шарахнулись две девчонки, зато я оказалась впереди.

Я бы вполне получила стипендию и после уроков, когда не будет такого столпотворения, но было бы глупо сейчас разворачиваться и идти обратно, поэтому я продолжила путь к кассе и оказалась там одной из первых.

— Деды идут, — недовольно прошептала Эва, как обычно бывшая рядом со мной. Она ткнула своим пальчиком в двух парней, явно старшекурсников, которые как раз подходили. На них были куртки с несравнимыми изображениями какой-то страшной рок-группы. Я мигом узнала в них тех придурков, которые на днях стащили скелет Руприхта из кабинета анатомии, чтобы поприкалываться.

— Дорогу дедушкам! — весело воскликнул один из них, и очередь, состоявшая преимущественно из первокурсников недовольно, но всё-таки, стала расступаться.

У нас в институте есть негласная традиция — старшекурсники получают стипендию первыми. Даже кассирша закрывает глаза на это безобразие.

— Знаешь, как я мечтала, когда училась на первом курсе, вот так вот прошествовать в начало очереди, — мечтательно поделилась Эва. — Примерно с четвёртого курса и у тебя будет такое право... Но, зная тебя, могу предположить, что ты им не воспользуешься и даже будешь пропускать самых слабых первокурсников впереди себя.

Я уверенно кивнула. Всегда выступала за равноправие, а маленьких тем более нельзя притеснять. Тем временем парни уже подошли ко мне и мальчику в круглых очках и помятом халате, который единственный стоял впереди меня.

— Дедовщина, — занудно пробормотал он. — Когда я стану тут ректором, то искореню эту дискриминацию по возрастному признаку.

— О, твой коллега, — равнодушно бросила Эва мне; я её проигнорировала.

— Так, мелочь, посторонись! — растягивая слова сказал парень из старших курсов, пробираясь к кассе. Мы с юным реформатором отошли на шаг в сторону. Кто мы такие, чтобы ломать устои?

Один из тех двух парней скользнул по нам взглядом и вдруг остановился на мне. Я захлопнула рот, глупо таращась на изображение черепа на его куртке, лихо скалившего наполовину золотые зубы в улыбке и сжимающие сигару. Какая страхолюдина и аккурат на уровне моих глаз. Я медленно подняла голову на обладателя куртки. Мощный парень с торчащими вверх чёрными волосами и карими глазами, которые смотрели прямо на меня. Именно от таких парней я стараюсь держаться подальше. И не важно, что он будущий врач, спокойствия это не внушало.

— Так, она пройдёт первой, — безапелляционно заявил парень. Он отодвинул мальчонку в очках и легко подтолкнул меня к кассе.

Я успела заметить, что на месте глазницы черепа на куртке старшекурсника приколот синий значок крести. До меня дошло, что мы с ним в одной команде по покеру, и он пропустил меня вперёд, потому что тоже заметил мой значок. На куртке второго старшекурсника красовался точно такой знак, как у меня, только чёрный.

Ладно, если всё так сложилось, воспользуюсь ситуацией. Быстренько протянула Зое Петровне, кассирше, свой студенческий билет. Сзади меня раздался тоненький голосок ущемлённого в правах первокурсника:

— Это не справедливо. Раз вы пропустили её, то меня тоже должны. Я стоял впереди.

— А? Что ты сказал? Имеешь что-то против?

— Эм... Имею! Но не против конкретно этой ситуации, — замялся студент, и я его прекрасно понимала. С этими парнями связываться не хотелось. — В разделе семь пункте семь точка девять Устава Института прописано равноправие между обучающимися различных курсов и факультетов в участии в социальной жизни института. Стипендия, как регулярная финансовая помощь в виде ежемесячного пособия относится к многообразию видов совместной деятельности людей, то есть — социальной жизни.

— Обалдеть, у нас есть Устав? — старшекурсники весело переглянулись.

— Вот поэтому получать стипендию можно только в порядке занятой очереди, — закончил свою речь парнишка. Я его даже зауважала — здорово он закрутил! Даже Зоя Петровна с любопытством высунулась в окошко, чтобы посмотреть. — На сложившуюся иерархию я накатаю жалобу, вот увидите.

— Флаг тебе в руки, — бодро ответил друг того парня, который входит в команду Синих.

— Я ещё и до ректора дойду, — уже не так самоуверенно и на тон тише добавил первокурсник, поправляя указательным пальцем очки на переносице.

Быстро получив причитающиеся мне деньги, я постаралась тут же выбраться из толпы студентов, чтобы больше не встречаться с двумя 'дедами'. Эва поджидала меня чуть в стороне от людей. Когда она соприкасалась с кем-то живым, этому живому было холодно и неприятно. Может, Эве тоже не нравилось прикасаться к живым людям?

— Вот видишь, участие в покерном соревновании уже принесло свои плюсы, — лукаво подмигнула блондинка. — А ты бы могла и 'спасибо' сказать тому красавчику, который пропустил тебя вперёд.

— Для тебя все особи мужского пола красавчики? И я его не рассмотрела.

— А 'спасибо' как-то связано с 'рассмотрела'? — приторным голоском спросила Эва, шутливо толкнув меня локтем в бок.

— Может быть, насчёт плюсов ты и права, — я пожала плечами и скорее перевела тему. Меньше всего я настроена говорить о парнях, даже об Андрее. Мы поднимались по лестнице на этаж выше к аудитории по домоводству. Наверное, всё-таки стоило задержаться и поблагодарить того старшекурсника... — А теперь представь, что у Синих за команда получается. Антон. Достаточно молодой и неопытный для капитана команды. Уверена, его выбрали как раз из-за этого — в силу своего третьего курса он ещё три года будет командовать, и команда, которую он соберёт, продержится дольше. Я. Скромная девушка, которая играла в покер только с братом, ничем не примечательная с точки зрения простых обывателей. Даже хуже — племянница ректора. Теперь тот тип в страшной куртке. Это уже диагноз, не находишь? Остались только неизвестные мне однокашник Антона и ещё один пятикурсник... Не очень радужно, да? И хотела бы я посмотреть на состав команды Зелёных, раз они взяли к себе Виолетту!

— Даша, это институтский покер, а не олимпийская сборная России! Весь кайф в том, что это нелегальный и непрофессиональный турнир.

Прямо над нами раздался проникающий до мозга костей звонок, призывающий всех тех, кто ещё не разбежался по кабинетам, в срочном порядке проследовать туда.

— Ты не хочешь идти на домоводство, — гипнотическим шёпотом пробормотала Эва, видя, что я уже собралась подходить к двери аудитории. — Ты хочешь пойти к Игорю...

— Вот ещё, — отмахнулась я, но остановилась и резко развернулась, неожиданно даже для самой себя приняв решение: — А ладно, прогуляю эту пару, ведь завтра тоже стоит домоводство. Не думаю, что один маленький урок сильно повлияет на мои знания. А сегодня постараемся разделаться с твоими товарищами. Идём к Игорю!

Эва радостно закружилась, словно волчок.

— Мудрое решение, молодец! А теперь сматываемся поскорее, пока училка тебя не увидела!

Мы с Эвой, как заговорщики побежали на первый этаж, внимательно следив за тем, чтобы не попасться на глаза Илоне Владимировне, иначе придётся объяснять, почему посторонние дела для меня важнее её урока. Небось она никогда не сталкивалась с такими людьми, как Эва, которые даже в мёртвом виде способны уговорить кого угодно.

На улице было неожиданно солнечно, даже пахло настоящей весной. Наконец-то в город пришло тепло, а то уже середина мая, а всё иней по утрам на прошлогодней травке. Ветра почти не было, мне даже захотелось снять свой красный шарфик и берет, но я этого не сделаю, скоро Весенний Бал, а если я простужусь к нему? Мне этого не надо... Вот бы Виолетта простудилась. При воспоминании о ней в груди поднималось какое-то нехорошее чувство, которому я не могла дать название. Уверена, после сегодняшней первой пары она станет открыто меня ненавидеть. Значит, и Андрей тоже. Я тягостно вздохнула. Несправедливо: какая бы ни была сложная физика, она для меня всяко легче этих чувств.

Дворник лениво мёл улицу, а мы с Эвой направились к ближайшей автобусной остановке. В своём блокноте я посмотрела адрес Серебрякова Игоря. В отличие от Вити Михальчука, он жил в приличном деловом районе города, почти в центре. Там ещё стоят преимущественно новенькие высотки.

— Я наизусть помню дорогу к его дому, — Эва мечтательно улыбнулась. — Отсюда быстрой ходьбы минут пятнадцать, нет никакого смысла ждать автобус. Пойдём пешком?

— Пойдём, — согласилась я. — По пути как раз придумаем, что будем у него спрашивать. Не годится сразу нападать на человека с вопросом, типа: 'Это вы убили Эву Лукьяненко?'. И я хочу чего-нибудь перекусить по дороге, наступило время второго завтрака.

В это утреннее время прохожих на дорогах города было не много, поэтому я могла не шептаться, разговаривая со своей невидимой подружкой. Да и сегодня мои разговоры с самой собой не кажутся такими странными и ненормальными, как пять-семь лет назад. В эпоху сотовых телефонов с встроенными в наушники микрофонами каждый второй болтает с невидимым собеседником.

— Я уже успела понять, что рациональное питание в твоей семье не в почёте, но кто сказал, что это непоправимо? Я составлю тебе расписание рациона, что и в каких количествах можно есть...

— Нет! Только в то, что я ем, не лезь! От еды напрямую зависит моё настроение, и, как видишь, ожирение мне не грозит.

— Все так говорят, — не сдавалась Эва, переходя на учительский тон. — Одна моя школьная подружка тоже была в этом уверена, и что? К одиннадцатому классу на выпускной вечер ей пришлось одевать просторное платье, чтобы никому не было видно её растолстевшего тела. В двенадцать-тринадцать и восемнадцать-девятнадцать лет у девушек повышенный риск набрать лишние килограммы. А ты ещё не вышла из опасного возраста.

— В моей семье все были худыми с незапамятных поколений, и я получила их гены в доминантный набор аллелей, так что отстань.

Я подошла к киоску мороженого и купила себе аппетитный стаканчик пломбира с орешками. Уж насчёт сладкого Эве меня никогда не переубедить. Для полноценной работы мозгу требуется глюкоза, а мозг — единственное, что мне нравится в своём организме. Привидение фыркнула, заметив в моей руке вкуснятину, но я сразу предупредила её, что мороженое стоило мне денег, так что пусть она не вздумает избавить меня от лишних калорий путём отбора еды. Блондинка, уже протянувшая руку, чтобы отобрать у меня пломбир, в бессилии опустила её.

— В тридцать лет ты сильно пожалеешь, что питалась как попало и чем попало. — Эве ничего не оставалось, как бить по мне словами. Знала бы она, что такие приёмы на меня уже лет десять не производят никакого впечатления! — От сладкого не только поправляются, но и кожа портится, тебе потом всю жизнь придётся пользоваться тониками. И, не приведи Провидение, тоналкой! Тональный крем — могила для лица, так и знай.

— Лучше покажи мне короткую дорогу к Игорю, — попросила я её, вгрызаясь зубами в вафельный стаканчик.

— Сейчас сверни туда... — Эва указала на двор. — Если ты не хочешь отказываться от мучного и сладкого полностью, то можешь хотя бы устраивать разгрузочные дни пять раз в неделю. Как тебе?

Я чуть не взвыла! Вот если бы она попробовала обсудить со мной теорию относительности Эйнштейна или теории Розеттского камня, вот тут бы я с радостью поддержала разговор. Мне надо срочно переключить подругу на другую тему, пока она не стала ещё чего-нибудь критиковать в моей жизни.

— Расскажи, что именно представляет из себя Игорь? Надо ведь знать, как к нему подойти, чтобы он не вышвырнул меня с порога.