Второе Сердце

— Ангелок просто — заключила Лурия, разминая затекшую от длительного чтения шею.

— Скорее чистильщик... — прибавил Гэм. — И как мы раньше не замечали этой явной статистики.

— Вот только Гейдель из нее немного выбивается — заметил Дорф.

— Гейдель умер по-другому, — перебила его Ари. — Аренгорф не забирал у него энергию. Даже не пытался. Он пронзил Гейделя его же пулями. Но он не хотел. Теперь я точно знаю, что не хотел.

— Почему ты так уверена, что не хотел? Ты прямо праведника из него делаешь, — возмутился Гэм.

Ари было, что на это ответить:

— Посуди сам, Гэм. Ты постоянно преследуешь Аренгорфа, ведь так? И он, заметь, это прекрасно знает. Прекрасно понимает, что ты ведешь за ним охоту. Но каждый раз он от тебя ускользает, просто-напросто убегает от тебя...Ты никогда не задумывался почему? Он бы ведь мог запросто разделаться с тобой...

— Так прямо и запросто... — расхорохорился Гэм.

— Не обижайся Гэм... — Ари мягко положила руку ему на плечо. — Но это ни составит ему ни единой сложности. Он может сделать лишь один щелчок пальцами, и тебя уже нет. Поверь, он способен на такое, что мы и представить себе не могли...Ты только подумаешь о том, чтобы навести курок, как он уже будет готов поймать вылетевшую пулю. Он как будто всегда на шаг впереди, — она говорила так, будто это непререкаемая истина, известная лишь ей, а теперь и ставшая достоянием всех собравшихся.

— А может он просто боится? Той же участи что постигла его отца... — пылко вставил боец.

— Нет Гэм... — многозначительно произнесла девушка. — Он никого не боится...Он просто не умеет этого делать...

На минуту в комнате повисла гробовая тишина. Бойцы отряда не привыкли доверять пустым словам. Но почему-то сейчас они все были уверенны в правоте Минари. Она единственная побывала на Темной стороне. Она видела жизнь противника изнутри. И ее слова сейчас были как никогда убедительны. Настолько убедительны, что у всех, даже самых закаленных мужчин, пробежали мурашки по спине...От осознания собственной уязвимости и незащищенности.

Дорф прервал молчание.

— Да результаты действительно неожиданные. Теперь вот только надо понять, что это нам дает?

— А еще хорошо бы ответить на множество появившихся вопросов. То, что Аренгорф не просто кровожадный убийца как остальные греморы — это мы поняли. Вопрос почему? Какую цель он преследует? Каким образом выбирает жертв? — добавила порцию вопросов Лурия.

— Да, и кого он будет кушать, когда все мерзавцы закончатся? — вставил свое слово Морт. — Боюсь, что пока мы будет искать ответ на все эти вопросы, Аренгорфу уже некого будет убивать.

— Чем лучше знаешь противника и его слабые стороны, тем больше у тебя шансов выстоять против него, Морт, — вступил в разговор Гэм. — Но с какой-то стороны ты конечно прав, много времени мы терять не можем. К тому же есть остальные греморы. Их никто не отменял. И они убивают всех без разбору.

Дорф тихо стоял в сторонке, выслушивая мнения своих подчиненных. Одна Ари почему то притихла. И, казалось, ушла куда то глубоко в себя. В свои собственные мысли и переживания.

— А ты что думаешь Ари? Ты знаешь Аренгорфа лучше нас всех. Какую цель по твоему мнению он преследует?

— Я...Я не знаю, Дорф. Я сделала предположение и оно оправдалось. Но, что делать с этим дальше, я пока не могу понять. В любом случае исход будет зависеть от нашего решения и надо хорошенько все обдумать.

С этими словами Ари покинула своих друзей. Она-то знала, что хорошенько подумать придется ей. Именно ей решать, что делать дальше. Тягость возложенного давила с немыслимой силой. Минари должна было остановить этот кошмар. Хотя, нет, не должна была. Только она могла это сделать. Но находясь здесь, в Квинленде, она вряд ли что-то изменит. Да, и сердце ее уже давно не принадлежало этому городу. Оно рвалось туда, далеко на север, где в окружении белых облаков высился безупречный мраморный замок.

* * *

Гораэль не спеша шел к дому. Его корзина была полна трав, ароматных и пряных. По осени он всегда заготавливал много припасов. Сушеных грибов, ягод, шиповника и лечебных травяных настоев, обеспечивающих гремину долголетие. Гремин не ел мяса, ни в каком виде. Он брал лишь то, что природа сама щедро отдавала своему сыну.

Гораэль привычно зашел в свою келью и принялся развешивать травы над очагом для просушки.

— А ты все тот же, — прервал его размеренные движения неприятный голос.

Гораэль отставил в сторону корзину и неторопливо обернулся.

— Здравствуй, друг, — спокойно сказал гремин, будто ничуть не удивлен гостю.

— Друг? — возопил Драквин. — Разве от друзей прячутся украдкой, когда приходят к ним в дом?

Гремин насторожился, но постарался не выдать своего волнения.

— Не понимаю о чем ты? Я давно не бывал в замке.

— Не бывал, говоришь? — все так же обвинительно продолжал гремор. — А эта книжечка у тебя тогда откуда?

Драквин вытащил из-под полы мантии обветшалую книгу в зеленом переплете. Ту самую, которую Гораэль так незаметно выносил из закрытого архива. Незаметно...Как ему казалось.

— Ты все знал, все знал и ничего не сказал, — вкрадчиво говорил Драквин, все ближе и ближе придвигаясь к старцу. — А я ведь думал, мы на одной стороне, Гораэль.

— Я не занимаю ничьей стороны! И никогда не занимал, — в глазах старца такого спокойного и умиротворенного вдруг блеснула злость.

— Вот ты как заговорил... Но это уже не важно. Твоя помощь нам больше не понадобится, — довольно оскалился гремор. — Мы все сделаем сами. Сделаем, как подобает.

— Не смей трогать мальчика! — грозно выпалил старец, готовый кинуться на советника.

— Еще как посмею! Я сделаю так, что в нем ни останется, ни единой капли сочувствия, ни единой капли сострадания, ничего человеческого. Слышишь! И ты мне не помешаешь!

Гремин резко бросился на Драквина, но в одном шаге от цели, его ухватили цепкие руки нескольких греморов, внезапно выскочивших из своих укрытий. Старец был слишком слаб, чтобы справиться с ними.

— Ты проиграл, дорогой друг, — сказал Драквин дыша прямо в лицо оппоненту. И уже громко добавил, обращаясь к своим приспешникам, — Сжечь здесь все. Дотла. Вместе с хозяином.

* * *

Аренгорф стоял на балконе оперевшись и широкие перила и безразлично смотрел куда-то вдаль. Ари неслышно подошла сзади, обняла его и аккуратно пожила голову к нему на плечо.

Они стояли молча, каждый думая о своем. А возможно они и сами того не подозревая думали об одном и том же.

В комнате догорала последняя свеча и единственным источником света теперь была полная луна, стыдливо подглядывающая за ними из-за верхушек высоких деревьев.

— Я думал ты не вернешься...Стоял тут и думал что ты больше никогда не вернешься. И почему то от одной только мысли мне стало так холодно, так одиноко, — Арен на мгновение замолчал, собираясь с мыслями. — А потом я увидел падающую звезду и вспомнил, что надо загадать желание. Так как ты учила. И вот ты здесь. Это называется чудом?

— Да именно так. Чудом, — прошептала Ари. — Я ведь тоже думала, что больше не вернусь.

Аренгорф медленно повернулся к ней и с надеждой спросил:

— И что заставило тебя передумать?

— Я...Я просто почувствовала, что нужна тебе...Что мое место отныне рядом с тобой.

* * *

— Мы все знаем, для чего собрались здесь в столь поздний час.

Драквин важно прошелся по комнате, ловя на себе решительные взгляды сородичей.

— Час настал. Больше нельзя ждать. Мы должны это сделать или погибнем. Все вы могучие и бесстрашные воины. Но Аренгорф Сильнее, — он нарочно сделал акцент на последнем слове и дал время греморам осознать его. — Сильнее каждого из вас. Одолеть его мы сможем только вместе. Нам нужно действовать сплоченно, как одно целое. Мэнкре, ты принес, что я просил?

— А как же-с, — откликнулся прислужник. — Парализующее зелье. Достаточно одного глотка.

— Отлично. Мы зальем зелье ему в глотку. А когда он не сможет двигаться, вырежем человеческое сердце, — в голосе Драквина прозвучало наслаждение от одной только мысли о расправе. Губы остальных тронула такая же зловещая ухмылка. — Итак, у нас есть четверть часа на сборы. Начинаем по моей команде.

Греморы одновременно встали с мест, готовясь занять атакующие позиции.

Минари тенью стояла за дверью. Она слышала каждое слово. Сомнений больше не осталось. Либо это сделает она, либо греморы. И лучше ей успеть первой...

* * *

Девушка тихо вошла в комнату. Он спал. Размеренное дыхание тихонько поднимало и опускало грудную клетку. У нее было всего пятнадцать минут. Так много для удара и так мало для прощанья.

Она сжала в руке кинжал и склонилась над Ареном. Невыносимая боль пронизывала ее сердце, а на глазах выступили слезы. Она провела рукой по его волосам. Он проснулся.

— Что с тобой? Почему ты плачешь? — мягко спросил Аренгорф.

— Я ...Прости, — она не могла сдерживать слез, они ручьем катились по щекам. — Прости, но я должна это сделать.

Он сразу обо всем догадался. Ему ничего не стоило защитить себя, но он спокойно лежал, предоставляя ей возможность самой распорядиться его судьбой.

— Ты не представляешь, как мне трудно, ведь я... — Слезы комом встали у нее в горле, но она все же выговорила, — Ведь я люблю тебя...

Ари последний раз посмотрела в его голубые глаза, крепко поцеловала горячие губы и в то же мгновение воткнула кинжал ему прямо в сердце.

Эпилог

Небо затянуто облаками. От каждого порыва ветра великолепные клены роняют свои пожелтевшие листья на мягкую землю. Минари стоит неподвижно, тихо склонив голову. В ее руках охапка белоснежного жасмина, источающего нежный аромат. Ее глаза наполнены влагой, а губы шепчут прощальные слова.

Она наклоняется и кладет букет на холодное каменное надгробие. Взгляд упирается в три ненавистные цифры, аккуратно выбитые в уголке 541. Сзади подходит Дорф и мягко кладет руку ей на плечо.

— Он всем нам был дорог. Он погиб, как настоящий боец, — сухо сказал командующий. — Смерть его не была напрасной.

— Я была там Дорф. Была и не остановила его. Почему я не смогла его остановить? — надрывно произнесла девушка.

— Ты ни в чем не виновата, Ари. Такова была его судьба. Это ведь была война. В войне погибли многие. А теперь она закончена. Закончена благодаря тебе. Гейдель гордился бы тобой. Мне все гордимся тобой.

— Спасибо тебе Дорф, Но я все равно виновата перед ним. — Минари на секунду замолчала, но все же произнесла, — Ведь я полюбила другого...

Дорф повернул ее к себе и по-отечески обнял.

— Девочка моя, ну что ты такое говоришь. Гейдель любил тебя, и он хотел, чтобы ты была счастлива. Если ты любишь Арена и будешь счастлива с ним, это прекрасно. Ты ведь любишь его?

— Да, люблю, — выговорила Ари, все еще прижимаясь к плечу Дорфа. — Люблю больше жизни, в то время, как его жизнь висит на волоске.

— Бедная моя девочка. Сколько же испытаний тебе выпало. Воткнуть нож в сердце Властителя Тинезарда нелегко. Но еще тяжелее воткнуть нож в сердце любимого человека.

— Что...ты такое говоришь? — Ари стрелой выскользнула из его объятий.

— Ах Ари...И как же тебя угораздило влюбиться во Властителя Темной стороны? — покачал головой командир.

— Но...Откуда? — не на шутку встревожилась Ари, но добрые глаза Дорфа ее успокоили.

— Я все знаю...

-Но как?

— Мне уже много лет, Ари. Я многое знаю и многое видел на этой земле. Не ужели ты думаешь, что старина Дорф мог поверить в твои немыслимые рассказы про ваше чудесное спасение из плена греморов? Я хорошо знаю, что греморы не берут пленников. И еще я очень хорошо знаю тебя. Хотя возможно я бы и поверил в твою историю, если бы не другие доказательства: маска Аренгорфа, которую мы нашли, странные зашкаливания бинометра, твое чудесное возвращение когда ты спасла того мальчика. Аренгорф ведь тогда тебя не тронул...Еще с того момента, как ты исчезла все это показалось мне странным. Ведь такой случай уже был.

— Как был? — насторожилась девушка.

— Да Ари был. То же самое произошло с матерью Аренгорфа. Ах Ари, — грустно вздохнул мужчина, — он так похож на свою мать. Когда я увидел его, у меня не осталось никаких сомнений.

— Дорф, я не понимаю. Ты знал его мать?

— Да Ари, его мать была моей сестрой. Когда то давным-давно на нас напали греморы во главе с Акритаром. В городе была ужасная паника и неразбериха. Когда все закончилось, я не смог найти Амелию. Она исчезла. Мы не нашли ни следов, ни трупа. Тогда мы еще мало чего знали о греморах. У нас не было ни отряда, ни оружия, ничего. Все решили, что она погибла, — Ари было видно, как Дорфу тяжело говорить об этом. — А я никак не мог смириться. Я стал изучать греморов. Стал первым охотиться на них.

— И ты решил создать отряд?

— Да. Мысль у меня возникла еще тогда. Но организовать его удалось лишь через несколько лет.

— Ах, Дорф, почему ты никогда не рассказывал об этом?

— Я не хотел об этом вспоминать. И я надеялся, что это лишь мои догадки. Но сейчас они подтвердились. Ведь все так и было?

— Так Дорф, — согласно кивнула Минари. — Мать Аренгорфа действительно была человеком.

— Была...Боже, что же ей пришлось пережить, — с трудом выговорил командующий. — Я даже представить себе не могу. Лучше бы она тогда погибла.

"Да лучше бы" — подумала Ари, вспомнив про то, как была отравлена мать Арена. Но Дорфу об этом не стоило говорить. Он был и так подавлен воспоминаниями. Ари взяла его за руку и произнесла:

— Мы всегда будем помнить тех, кто погиб. Но мы и не должны забывать о собственной жизни. Греморы больше нам не угрожают. Жизнь пойдет своим чередом. Чем думаешь заняться теперь, Дорф?

— Я? Да мне уж на пенсию пора, — махнул рукой Дорф. — Разведу огородик. Буду помидоры с огурцами выращивать. И думаю, займусь воспитанием новоявленного племянника.

— Дорф, никто не должен... — хотела было предостеречь Минари, но Дорф и так все понял.

— Я понимаю, понимаю. Никто не узнает о том, кем был Арен. И он тоже не должен знать, что я его дядя. Это останется между нами. Только вот еще скажи мне, как же ему удалось выжить, если ты пронзила ему сердце?

— Видишь ли, Дорф. У Арена было два сердца. Я пронзила сердце гремора, а сердце человека осталось жить. Но...оно очень слабое, Дорф, — Ари вдруг заметно погрустнела. — У Арена мало шансов выжить. И здесь я бессильна.

— Ради любви такой девушки он просто обязан выжить. Вот увидишь, все будет хорошо. Он справится. А сейчас тебе надо быть с ним. Идем. Кто кстати за ним присматривает?

— Гэм.

— Нда, нашла няньку.

* * *

Ари вошла в квартиру. Ее уже ждал Гэм.

— Привет, Ари. Ты как раз вовремя. Твой принц пришел в себя.

— Он что-нибудь говорил? — Она на ходу сняла куртку и влетела в комнату.

Арен лежал на кровати, пытаясь пошевелить правой рукой. Но каждое движение отдавалось дикой болью в груди. Жар немного спал, но он был по-прежнему болезненно бледен. Она подошла к нему и мягко взяла за руку.