Наследный принц

После ужина на мостике капитан Ковенто неожиданно разоткровенничался:

— Вы знаете, господа, а ведь наша встреча не случайна, ее мне предсказала старая гадалка десять лет назад в порту Каймана, герцогства Афогнак. К тому же, обладая некими задатками, магов чую за версту. Старая карга даже внешне описала вас, и объявились вы в точно обозначенное время.

Леон лишь пожал плечами, а Маха легкомысленно хихикнула.

— Но самое главное — последняя фраза гадалки, я лишь потом понял ее значение.

— И что же такого она напророчила? — лениво спросил землянин.

— Двое магов, рожденных под чужими солнцами, избавят мир Каликута от Ужаса бездны — во как! Эти десять лет я жил со слабой надеждой на встречу с вами, даже плату попросил чисто для проформы. Если хотите, могу вернуть вашу тысячу.

— Не надо. За все положено платить, а вы, капитан, деньги честно отрабатываете.

Первая неделя прошла словно в туристическом круизе — легкий бриз, услужливые немногословные матросы, свежие фрукты, познавательные беседы с капитаном после ужина и, конечно, упоительный секс с Махой. Девушка оказалась весьма темпераментной и неистощима на выдумки.

Днем частенько хохотали над перебранкой любимицы команды обезьянки Чикиты и большим капитанским попугаем Кокой. Попугай слыл полиглотом — матерился на семи языках.

В начале второй недели, среди бела дня, "Черепаху" пытались нагло взять на абордаж два пиратских судна. Судовой колокол отбил тревогу, матросы разбежались по кораблю, занимая свои места согласно боевому расписанию. У дверей арсенала абордажная команда получала оружие — тесаки, короткие сабли и пистолеты. Кое-кто напяливал толстые кожаные панцири.

К капитану Ковенто подошла Маха, чью соблазнительную фигурку сопровождали жадные матросские взгляды, что, естественно, льстило ее вниманию. Такова женская природа.

— Капитан, прикажите очистить нос корабля. Если я не ошибаюсь, нас хотят атаковать нехорошие люди.

— Угу, морские разбойники, — подтвердил Ковенто.

— Тогда я ими займусь, и попрошу мне не мешать.

Маха взглянула на Леона, стоявшего рядом. Тот ободряюще улыбнулся.

— Капитан, смотрите внимательно, вам потом будет что вспомнить на досуге.

И Леон подошел к краю мостика и оперся на перила.

— Да, и прикажите убрать паруса, они помешают насладиться зрелищем.

Капитан Ковенто со вздохом исполнил просьбу, озадаченно присматриваясь к действиям девушки. Маха, утвердившись на носу, спокойно ждала приближения корсаров. Пятьсот метров, четыреста, двести...

Разбойный люд на двух посудинах, наконец, разглядел соблазнительную красавицу и тотчас предвкушающе завыл. Тут же создавались очереди на обладание пленницей, разборки прекратили капитаны, справедливо считая такую ценную добычу своей собственностью.

С визгом поднялись пушечные портики, из амбразур показались хищные рыльца пушек. Еще каких-то сто метров, и можно открывать огонь. Вдруг девушка на носу корабля-жертвы начала делать круговые движения руками. Возле ее кистей образовались облачка тумана, которые уплотнялись на глазах, пока не сформировались в два огромных гудящих шара.

Ковенто, побледнев, подергал Леона за рукав:

— Это же дикие пчелы?

— Наверно, я в насекомых слабо разбираюсь.

Маха толкнула шары вперед, и они с грозным гулом полетели навстречу пиратским судам. Морская шантрапа при виде смертельной угрозы не нашла ничего лучшего, как произвести пушечные залпы. Результаты оказались самые плачевные, поскольку, беря в клещи "Черепаху", они практически выстрелили друг в друга. Конечно, от неприцельной стрельбы больше половины ядер прошли выше, ломая мачты и рвя оснастку, но кое-что досталось и корпусам, производя в пушечных трюмах разгром. Некоторые ядра оказались разрывными, и потому канонирские команды вмиг сильно поредели. Но это мелочи, основное событие развернулось на верхних палубах.

Разъяренные пчелы, а их оказались тысячи, бросились на пиратов, жаля во все открытые места. Наиболее хитрые и сметливые матросы бросались в воду, прятались в кубрики и трюмы. Но нигде не было спасения от маленьких желтых убийц. Укус одной пчелы — неприятность и опухшее ухо. Укус тридцати-сорока — смерть.

Дикий вой, перемежаемый пистолетными выстрелами, поднялся над кораблями. Матросы десятками выбрасывались за борт, но и там не было спасения. Пчелы с завидным упорством поджидали нырнувших людей, жужжа над поверхностью воды.

— Капитан, поднимайте паруса, и полный вперед, — сказала подошедшая девушка, рассеянно поглядывая по сторонам.

— Да-да, конечно, — несколько заторможенно отозвался Ковенто.

— Боцман, мать твою вперехлест, команду на ванты, поднять паруса!

Засвистела дудка, кое-кто из замешкавшихся матросов получил линьком по заднице. Свежий ветер наполнил паруса, и "Черепаха", скатившись по пологой волне, рванула к горизонту, оставляя горемык-пиратов за кормой.

Теперь команда поглядывала на Маху с опаской, избегая кидать откровенные взгляды, что весьма огорчало девушку. Ковенто осмелился спросить:

— А что, пчелы так и будут жалить разбойников, пока всех не изведут?

— Нет, капитан, еще немного, и они исчезнут. Вполне вероятно, часть пиратов спасется.

— Да уж, — задумчиво протянул Леон, — хороший урок злодеи получили. И много у тебя в запасе таких штучек? — спросил он Маху.

— Небольшой запасец есть, — непонятно от чего смутилась девушка.

Дальше плавание вошло в обычную колею, от жары спасались под тентами, раскаленную палубу матросы окатывали водой каждые полчаса. Из щелей обшивки закапала растаявшая смола. Солнце большей частью стояло в зените и палило нещадно. В самое пекло выручала Маха, создавая над кораблем прохладный микроклимат.

Леон с некоторых пор стал домогаться у девушки по поводу магии, коей она владела. Сначала та отделывалась отговорками, а когда землянин припер ее к стенке — научи, мол, да покажи, — вот тогда она и выдала:

— Простите, командир, но не могу. Плата будет слишком высокой.

Леон загорелся: что за плата? А услышав ответ, всерьез пригорюнился. За владение магией Божьих воинов нужно прослужить не менее пяти лет на Черной планете — родине девушки.

С тех пор Леон о магии не заикался, впрочем, столкнуться с ней пришлось, причем в самый трагический момент.

Пошел второй месяц плавания, океан у Леона сидел уже в печенках. Все байки и анекдоты порассказаны, от безделья землянин принялся учить Маху русскому языку и грамматике. Вскоре к ней присоединился Ковенто, а затем, к всеобщему веселью, и попугай, частенько получавший щелбаны от Леона за свой болтливый язык.

К исходу второго месяца наконец спала жара, люди оживились. Ветер заметно посвежел. Капитан Ковенто объявил о скором окончании пути.

— Отчего такая уверенность? — полюбопытствовала Маха.

— Чайки, госпожа. Видите точки у горизонта?

— Ура-а-а!

Леон с подругой пустились на мостике в пляс.

— Капитан, прикажите подать вина. Гуляем, господа.

Ковенто, пялившийся в подзорную трубу, севшим голосом бросил:

— Извините, но праздник отменяется. Если это то, что я думаю, то нам пора заказывать отходную.

Успевшая раньше ухватить подзорную трубу Маха долго вглядывалась в горизонт.

— Вроде остров какой-то... Ой, не может быть!

Заинтригованный Леон вынул допотопную оптику из пальцев девушки. После недолгого наблюдения стало понятно: это живое существо, причем невероятных размеров. Над краем чудища-острова иногда взметывались вверх какие-то гибкие трубы.

— Да это же щупальца. Б..., неужели ваш мифологический Кракен?

Ковенто вяло отмахнулся:

— Как видите, никакой не мифический, а самый что ни есть живой.

— А вам не кажется, что долбаный осьминог движется в нашу сторону?

Леон передал трубу капитану.

— Ох, якорь ему в глотку, сбылась мечта идиота, я попал в историю — посмертно, — расстроенный Ковенто присосался к бутылке вина.

— Не вешать нос, капитан, раньше времени. Прикажите команде спуститься в трюм, всем до единого человека. Вы можете остаться, — смилостивилась Маха.

Испуганные и ничего не понимающие матросы горохом ссыпались вниз по трапу.

Внезапно стих ветер, наступил полный штиль. Обвисли паруса. Фигурка девушки, стоящей на баке, потеряла четкие очертания, дальше произошла резкая метаморфоза. На месте Махи возник закованный в броню монстр не менее трех метров ростом. Протянув правую руку вперед, он рыкнул пару раз, и вода перед носом корабля потемнела. Потянуло ужасающим холодом. Вскоре из воды поднялся ледяной круг не менее двадцати метров в диаметре. Повинуясь приказу стального воина, круг начал вращение и через короткое время завертелся с бешеной скоростью. В воздухе раздался протяжный звон, и круг сорвался с места, летя навстречу Кракену. Чудище успело за это время основательно приблизиться к "Черепахе". Оно стало видно невооруженным глазом, во всем своем уродстве. Волна нечеловеческой дикой злобы исходила от него.

"Здешнему морскому люду нечего противопоставить такой образине. Сюда бы пару десятков ракет "земля-земля". Да нет, маловато будет. Только ковровая бомбардировка в несколько заходов, — решил Леон. — А в конце пару тонн напалма, на всякий случай".

Между тем диск завис над тушей Ужаса глубин и, повинуясь приказу хозяйки, ринулся вниз. Над равниной океана раздался душераздирающий визг, переходящий в рев. Пришлось зажать уши. Диск, вращаясь, поднимался вверх на сотни метров, а затем снова нырял вниз, кромсая Кракена на неаппетитные куски. В воздухе отвратительно запахло гнилью и прочими миазмами. На огромной водной площади плавали еле шевелящиеся остатки щупалец и изрубленной туши.

Мужчины, держась за леера, дружно опорожняли желудки за борт. Сбросившая боевую шкуру Маха заботливо окатывала их прохладной водой, приговаривая:

— Тяжеловато с непривычки, по себе знаю.

Мужчины смущенно краснели.

А потом на корабле был большой праздник. Ковенто приказал выкатить команде три бочки вина. К вечеру никто не вязал лыка, даже попугай Коко. Обезьянка Чикита наклюкалась раньше всех — сперла у зазевавшегося боцмана полную кружку вина и теперь храпела кверху пузом в дуле кормовой пушки.

Спустя неделю стали попадаться маленькие безлюдные острова, на них пополняли запас свежей воды. Наглые чайки попрошайничали у кока отбросы. Попугай, забравшись на верхушку фок-мачты, матерками характеризовал здешних пернатых.

В начале следующей недели всех переполошил юнга, сидящий в бочке впередсмотрящего. Он внезапно заорал, затопал ногами, рискуя сверзиться с высоты на палубу:

— Земля! Земля!

Острые глаза не подвели: впереди показался материковый берег. Радости команды не было предела. Расчувствовавшись, капитан Ковенто сделал попытку обнять Маху, но вовремя опомнился.

Идя вдоль берега, вскоре наткнулись на первое поселение — рыбачий поселок.

К удивлению Леона, "Черепаха" вышла к знакомым местам — к вечеру входили в порт Алькамо. Первая спокойная ночь для путешественников и всей команды, включая капитана. Утром, рассчитавшись с Ковенто, пришлось на некоторое время задержаться на корабле.

К Леону с Махой обратилась делегация от команды — матросы хотели отблагодарить своих спасителей. Перед мостиком выстроилась очередь. Дарили незатейливые сувениры, экзотические раковины, поделки из дерева и кости. Маху тронул до слез подарок юнги — он из старого каната искусно сплел куклу и даже пытался ее разукрасить. Девушка тут же испросила у командира десять золотых, которые торжественно вручила побледневшему от волнения юноше.

Капитан Ковенто произнес речь, в конце которой заявил, что переименовывает свой корабль в "Святую Деву", чем вогнал в краску Маху. Матросы кричали "Ура!" и бросали вверх треуголки.

Отдохнув два дня на знакомом постоялом дворе "Три поросенка", двинулись в путь. Лошадей закупать не стали, единственное приобретение — большая карта континента. Зачем транспорт, если Маха создает портал-переходы на большое расстояние.

Отойдя от городских ворот подальше, нырнули в портал, сооруженный девушкой. Вышли точно в точке назначения — близ столицы Зечара, где правил бывший капитан наемников, а ныне герцог Брен ди Гальгано.

Отыскав на окраине города приличный трактир, зашли перекусить. За жареным каплуном и бутылкой белого вина хозяин заведения поведал чужеземцам о последних событиях в герцогстве.

Новый правитель пришелся народу по душе — строг, но справедлив. Налоги берет умеренные, вывел под корень всех окрестных разбойников. Поговаривают о скорой женитьбе герцога: невеста — дочь местного кондитера, первая красавица города.

— Молодец Брен, — вполголоса пробормотал Леон. — Ну, дай Бог ему счастья. Нам пора, вот вам за обед, — и чужеземец кинул на стол золотой.

Странная парочка давно покинула трактир, а хозяин все стоял у окна, рассматривая диковинную золотую монету.

Следующая остановка после очередного портала — Бамбург, столица бывшего герцогства Адельгиз. Леон решил пройти по знакомым местам — посмотреть, как обустроились друзья, да и в королевство Гален следует заглянуть — отдать кое-кому должок.

Выйдя из портала, увидели неприглядную картину: город находился в так называемой осаде. Тысячный отряд кольцом окружил Бамбург и, похоже, не знал, что делать дальше. На штурм силенок не хватает, а уйти не позволял гонор.

Леон расстроился: только отошел, а нехорошие люди уже его Пишту обижают. Непорядок.

— Маха, местный герцог — мой человек, нужно помочь.

— Это запросто, командир, сейчас перекинусь в боевую шкуру и сотру в порошок агрессоров.

— Нет, нет, так не надо. К чему губить простых воинов, нам верхушка нужна. Причем живьем, узнаем, откуда ноги растут, и вообще.

— Ладно, — покладисто согласилась Маха, — тогда вперед.

Коротенький ноль-переход, и они в богатом шатре. У девушка оказалась молниеносная реакция — раздался звук лопнувшей струны, и трое магов, стоявших у стола, посыпались головешками на пол. Две дюжины офицеров и знатных особ схватились за мечи, неподвижным остался сидеть лишь худой нескладный юноша с кривой ухмылкой у рта.

— Отрубить наглецам головы! — скомандовал он.

Молодую пару, так внезапно появившуюся в шатре, добросовестно пытались убить, но не получилось. Облом-с, магическая защита.

— Оружие на землю! Именем императрицы Камиллы I вы арестованы! Вас, юноша, тоже касается.

Услышанное повергло присутствующих в шок. Правда, нашлась пятерка безрассудных офицеров, пытавшихся стрелять из пистолей. Опять тонкий оборвавшийся звук, и пять головешек в форме валятся оземь. Теперь безоговорочно в плен сдались все.

Экспресс-допрос на месте выявил полнейшее безобразие — юноша оказался пятым сыном барона ди Ульриха, причем королевства Гален, то есть к здешнему герцогству отношения вовсе не имеющего. Леон, поразившийся наглости сопляка, спросил: а, собственно, на какие шиши тот нанял тысячный отряд наемников? Тот с деревенским простодушием ответил, что, мол, обнес малую семейную казну, как раз хватило на аванс.

Землянин с Махой переглянулись: