* * *
То ли казармы тому виной, то ли переизбыток эмоций, но спал Мустафа беспокойно. Под самое утро приснился Мухаммад ибн Абд аль-Ваххаб, спустившийся на инопланетном корабле, похожем на полумесяц. Бросив грозный взгляд на Шарраха, он спросил:
— Что есть поклонение?
— Поклонение есть подчинение Аллаху, — отчеканил шейх, — основанное на повиновении тому, что приказал Аллах устами пророков...
Кивнув, Ваххаб сказал:
— Аллах дарует тебе испытание, да укрепиться твое сердце!
— Да, — благоговейно протянул Шаррах.
Пророк сбросил коврик для намаза, и корабль-полумесяц исчез в яркой вспышке. Проснувшись рывком, Мустафа был рад, что отгорожен от посторонних глаз ширмой — не помешают молитве.
Проснувшись и выполнив утренний ритуал в туалете, Тоха проверил и смазал верные АПСы. Проверил амуницию... Да-да, с виду куртка обычного "братка" на самом деле была вполне боевой амуницией для боя. В кожаной куртке вшиты металлические пластины, а внутри все было пошито кевларом. Удобные карманы вполне заменяли боевую разгрузку. Но поясе джинсов были пришиты петли— кармашки, для магазинов и боевых ножей крепеж... Так что к разным тревожным событиям русский был готов. Чтоб не выходить из имиджа хлебнул спиртику, прополоскал рот и выплюнул. Можно и к завтраку выходить.
* * *
Хильду будто перемкнуло. На мгновение ее разум помутнел от злости, но она смогла кое-как вернуть контроль над собой до того, как бросится на обидчицу с вилкой, которую уже крепко сжимала в руках.
"Они что, издеваются надо мной?" — промелькнула мысль в ее голове.
Она встала и с вызовом в голосе обратилась к лейтенанту:
— Эй! Одноглазый Джо! Тебе что, повязка жмет?
На возглас Хильды обернулись все — и оперативники первой группы, и МакГрин, и её напарница. И русский "турист", как раз появившийся из коридора, ведущего в казарму. Повисло неловкое молчание. Младшая канадка несколько секунд смотрела на командира "Альфы", выгнув бровь, потом, так и не проронив ни звука, вновь развернулась к мойке. Кажется, кто-то выдохнул...
— Если есть что сказать, то валяй!
Хильда была готова сорваться с цепи, лишь дай ей повод, и ей было наплевать на последствия. Но канадка промолчала.
— Что? Язык проглотила? Чего руки распускаешь, м?
...
— И почему я не слышу "Простите мисс Мезьер, я была не права"?
Она грозно смотрела в спину лейтенанта, но ее взгляд больше не пылал бешенством. Оставшись без топлива, пламя ее гнева стремительно угасало.
— Ладно, если хочешь отмалчиваться, то на первый раз я спущу это на тормозах. Но если еще раз решишь бросить мне вызов, то будь готова к последствиям! Просто отмалчиваться каждый раз я тебе не позволю.
Хенриксен стремительно отвернулась к стенке и, кажется, прикрыла рот ладонью — хотя вряд ли кто-то обратил на это внимание. И уж тем более никто не заметил, как она наступила напарнице на ногу — придавив самый носок ботинка, очень болезненно. МакГрин же, словно и не почувствовав, преувеличенно плавно поставила свой поднос на столик для грязной посуды. Двумя пальцами поправила чёрную "заплатку" на глазу... взяла с подноса капитана недоеденный той ломоть хлеба, откусила кусок жёсткой корки и, жуя его, вышла. Теперь с облегчением выдохнуло уже несколько человек — совершенно не таясь. Прапорщик Сикорски закашлялся, чем-то подавившись. Запах озона в воздухе потихоньку начал развеиваться...
Завтракал полковник как всегда в одиночестве, в своей комнате. Он никогда не обедал в столовой, а всегда просил принести еду ему в кабинет. Закончив с едой, полковник залпом допил уже остывший кофе и, оставив грязную посуду, которую позже должна забрать уборщица, перешел в свой кабинет. Сев в своё кресло, Краснов вздохнул, ведь ему предстоял непростой разговор с Хильдой. Но он не мог оставить её выходку без внимания, поэтому полковник решил не откладывать дело в долгий ящик и вызвал девушку к себе. Ожидая Хильду, Краснов провел рукой о зачесавшейся щеке и осознал, что не брился со вчерашнего дня. Но теперь уже было поздно.
Дождавшись прихода Хильды, полковник решил дать девушке шанс. Сложив руки перед лицом, полковник спросил серьёзным голосом:
-У вас есть оправдание вашего вчерашнего поведения?
Было ясно, что девушка не пребывала не в лучшем настроении. Хотя она сохраняла формальное поведение, но глаза выдавали ее подлинные эмоции: раздраженность, усталость и безразличие в разных своих оттенках и помесях.
-У вас есть оправдание вашего вчерашнего поведения? — задал прямой вопрос полковник.
Хильда решила не увиливать и не прятаться за разными жалкими оправданиями. В конце концов, она сама виновата, что проспала и что не смогла вовремя сориентироваться. Вину свою она видела, но не то что бы ей хотелось раскаиваться. Но пускай же этот старичок хоть выговорится и выпустит пар, а она постоит и послушает. Если этим все ограничится, то будет чудесно.
— Никак нет, сэр. — ответила она и морально приготовилась к грядущим тирадам полковника.
Полковника в достаточное мере удивило такое сдержанное поведение девушки. Хотя, внешне этого не было видно. Полковник, словно каменный, продолжал сидеть в одной позе и, почти не моргая прожигать взглядом Хильду.
-Тогда в чём же причина столь безрассудного поведения?-это был скорее риторический вопрос, поэтому Краснов почти сразу продолжил,— Я так понимаю, вы всё ещё не до конца осознаёте всю серьёзность нашей организации и всю ту ответственность, что возложена на наши плечи. Однако, я не собираюсь произносить долгих речей и пытаться выяснить причину ваших действий. Скажу лишь следующее: только из уважения к вашему отцу, сейчас к вам не будет применено наказание, однако лимит исчерпан. Ещё одна подобная провинность и вы загремите на гаупвахту. Если будут рецидивы, то будет применено более серьёзное наказание. Надеюсь, вы меня поняли. Можете быть свободны.
Экскурсия и разговор с Анатолием заставили Штреллера надолго задуматься. Планы приходится менять на ходу. Впрочем, проект Компании в любом случае интересен, а значит пора побеседовать с комендантом тет-а-тет.
Едва немец подошел к двери, мимо него пронеслась Де Мезьер. Девушка была явно не в духе и Маркус даже не попытался ее остановить. "Надеюсь, у полковника настроение получше" — с этой оптимистической мыслью офицер вошел в кабинет.
Герр Краснофф — волнение усилило акцент — не секрет, что я прибыл на эту базу с расчетом на продолжительное деловое сотрудничество, и мне бы хотелось озвучить наше предложение...
— Извольте. — Полковник, кажется, не менял позы после разговора со строптивой подчинённой. — Я внимательно слушаю...
* * *
А в это время, в небе над российско-китайской границей...
Помехи были до того сильные, что подумалось о разбушевавшейся где-нибудь неподалеку грозе, вот только какие грозы в январе?
— "Ветер"... "Ветер", вижу его! — голос Ву с трудом прорывался сквозь вой искажений, — иду на сближение...
— Понял, "Нефрит", — отозвался Пенг. — Похоже, барахлит электроника — у меня по-прежнему пусто...
Сквозь снежную круговерть пробились всполохи света, вой статики перешел в треск. Единственный огонек на радаре сменился вихрями белого шума — казалось, прибор подражает снегу, кружащемуся вверху и внизу. J-10 танцевал свой танец: скорость — две тысячи, высота — все семнадцать, полный боекомплект на подвесках...
— "Нефрит", у меня проблемы с навигацией... — в душу Пенгфея закрался страх, взял сердце холодными пальцами. — Повторяю: проблемы...
За майора Вужоу Чена ответил враг, превратив его "Цзянь-10" в сферу огня, расплескав пламя по куполу неба.
— Ублюдок!.. — выругался Пенг Ли. Ручка до упора на себя, рывок влево... слишком резко... перегрузка... багрово-черная муть... однако, маневр спасает жизнь.
Пенгфей видит следы прошедших мимо ракет, острую кромку вражеского корабля.
— Боевое столкновение! — орет он в немой передатчик, — Объект в форме креста!.. "Нефрит" сбит!..
Выход из перегрузки, как из глубокой пещеры — поднимаемся, поднимаемся на поверхность! Петля, поворот вправо — ручка до упора, до хруста... Оживает радар — бледное пятнышко едва тлеет.
— Ты не наш... — шепчет пилот, пристально следя за идущим по плавной дуге неприятелем, — ты не наш...
Решившись на отчаянный шаг, Пенгфей сбросил обороты турбин, и, рухнув в сотканную из снега и воздуха яму, задрал нос истребителя. Автонаведение не сработало, сбитое с толку формой вражеского корабля, и он отправил ракеты вручную, "на глазок", с минимальным интервалом...
"Теперь не сорваться в штопор, — колотилось в висках, — набрать, набрать высоту!"
Снова вспышка, и россыпь синих искр, будто раскрошилось само небо. Неужели попал?! Крест становится большим, становится видимым, скользит в сторону российской границы. Уже исчезая, теряясь в серой хмари, он наносит свой удар: крылья "Цзяня" обращаются решетом, стабилизатор — вдребезги, взрываются баки с горючим...
Капитан воздушных сил Народно-освободительной армии Китая, Пенгфей Ли, так и не понял, сознательно ли катапультировался, или пиропатрон сработал сам по себе. В себя пилот пришел, когда над головой раздался хлопок парашюта. Внизу огненно-рыжими кляксами таяла память о двух J-10, вошедших в неравный бой, и проигравших. А по вытесанной из небесного хрусталя лестнице поднимался Вужоу Чен, верный товарищ, и, обернувшись, помахал рукой...
— Простите, что прерываю... — Сказал куратор, появляясь на экране ноутбука Краснова. Маркус с большим трудом сохранил спокойное выражение лица, полковник же, успевший привыкнуть к манерам высшего руководства, лишь вопросительно приподнял брови:
— Что-то случилось?
— Вы догадливы. — Лысый ООНовец опустил взгляд и зашуршал какими-то бумагами. — В районе российско-китайской границы произошёл инцидент. Патрульная пара истребителей КНР столкнулась с неопознанным летающим объектом. В ходе начавшегося боя оба истребителя были уничтожены. Предположительно, один из пилотов выжил. Наши люди уже разбираются в ситуации.
— Где сейчас этот объект? — Николай Николаевич подобрался.
— Под предлогом внеплановых учений нами был поднят по тревоге один из пограничных дивизионов ПВО КНР. — Куратор снова глянул в бумаги. — Чужак был обозначен как учебная цель. По объекту был произведён залп девятью ракетами HQ-9. Ракеты цель не поразили. Две, судя по всему, были сбиты объектом, остальные прошли мимо и самоликвидировались. Для войск ПВО Китая было имитировано уничтожение учебной цели, метка убрана с их радаров при помощи протоколов сокрытия. НЛО пересекло российскую границу, а так как Россия более не в проекте, мы не можем предпринимать решительных действий без угрозы конфликта. Дело за вами. Если корабль не изменит скорость и траекторию движения, то через сорок-пятьдесят минут он войдёт в зону покрытия вашего радара. Удачи. Мои извинения герру Штреллеру.
Экран погас.
-Прошу извинить меня, но, как вы поняли дело срочное,— полковник нажал одну из кнопок на селекторе. На связь вышел один из операторов системы наблюдения.
-По поступившим данным, в течении часа возможно появление НЛО в нашем районе. Сообщите пилотам. Как только цель появится на радарах, сразу высылайте перехватчики. Как поняли?— голос полковника, в отличии от прошлого раза был спокоен.
-Вас понял!-голос оператора звучал несколько взволнованным.
Теперь полковник нажал другую кнопку:
-Говорит полковник Краснов,— голос коменданта приглушенным эхом доносился из коридора,— оперативной группе срочно собраться в арсенале! Большая просьба гостям прибыть в столовую.
Полковник встал из-за стола и обратился к Штреллеру:
-К сожалению, наш разговор придется отложить. Вы то же можете пройти в столовую, там будет вестись трансляция операции.
Тоха с интересом посматривал на суету в столовой и явно чувствовал некое оживление на базе. Подойдя к Краснову спросил:
-Вы помните, что нам было обещано сафари? Надеюсь вся это суматоха именно то чем я думаю... Они снова прилетели и я хочу это видеть и участвовать.
В столовой шейх и телохранитель возникли в один миг, как джинн из лампы. Шаррах, как и прежде, при очках и чалме, Ракшас — вытесанный изо льда хладнокровия голем.
— Буду признателен, — обратился Мустафа к коменданту после русского, — если и мой человек примет участие, хм, в сафари...
Огладив бородку, он добавил:
— Сам предпочел бы проследить за операцией посредством камер.
Узнав из первых рук о инопланетном госте, Штреллер сразу же отправился в казарму за курткой и оружием. К его возвращению полковника успели обступить остальные "туристы", наперебой требуя участия в "сафари".
— Герр полковник, я тоже прошу разрешения на участие в операции. Уверяю Вас, обузой для Ваших людей я не буду. — немец поправил кобуру и, считая вопрос решенным, продолжил — И, если возможно, дайте на выезд что-нибудь посерьезней пистолета. Боюсь, мой Glock "лунатиков" не особо впечатлит.
-Конечно, все желающие участвовать в операции, должны проследовать за мной в арсенал. Там вам выдадут оружие и проинструктируют,— полковник сделал пригласительный жест в коридор и покинул столовую.
В каморке лётного состава было довольно сыро — стоило отключить обогреватель, как она начинала смахивать на склеп. Выпаривалась сырость, впрочем, столь же стремительно, не оставляя и следа, так что газета всего лишь месячной давности выглядела так, словно отпечатали её при живом Сталине. К счастью, буквы разбирать это не мешало, и Второй увлечённо шуршал карандашом по страничке с кроссвордами.
— Хищник, опасный для человека. — Озвучил он вопрос, не поднимая головы. — Десять букв.
— Капиталист. — Подсказал Первый.
— Не-а. — Второй качнул головой. — Начинается на букву "ы".
— В русском языке таких слов нет. — Хмыкнул его товарищ. — Это ты чего-то не то нагадал...
— Да? А как, по-твоему, тогда будет... — Начал Второй, но его прервал сигнал вызова от коммуникатора...
* * *
— Naibolee productivnim yavliatsya perviy tip skloneniya, kotoriy... — Мишель запнулась и, нахмурившись, вгляделась в строчку. Поправив очки, продолжила. — ...kotoriy po haracteru poslednego soglasnogo osnovi imeet tri raznovidnosti...
— Может, хватит уже? — Поинтересовалась МакГрин — она сидела на своей койке и выстругивала фигурку шахматного коня. Силуэт был уже закончен, теперь лейтенант кончиком ножа осторожно намечала гриву и глаза. — Занимайся этим когда меня нет в комнате, хорошо?
— Лучше бы присоединилась. — Капитан, лежавшая с книжкой на кровати, лукаво покосилась на Энн. — Иностранные языки вообще знать полезно, а мы здесь надолго. Русский осваивать придётся.
— Мне кажется, читать учебник по русскому языку, написанный на русском... Не зная ещё русского... — Рыжая канадка нанесла на "гриву" последний надрез, дунула на фигурку и придирчиво повертела перед глазом. Кивнув, поставила на стол. — Не лучшая, в общем, идея. Ты же там только отдельные слова понимаешь.
— И тем имею над тобой преимущество! — Мишель улыбнулась, в шутливом пафосном жесте воздевая палец. — Я знаю уже почти шестьдесят слов, из которых лишь семь ругательств. А ты — девять, считая те же семь ругательств... И те у украинцев из миротворческой роты выучила...
