— Майто Гай, — хмыкнув, сказал Какаши. — Только он подходит.
Присутствующие заулыбались.
— Вместо сенмода пусть чаще достает нунчаки, — ответил Третий. — Будем реалистами, готовить новых Отшельников — нет времени, так что этот вопрос можно закрыть. Если бы все шло по нашему Плану, то сейчас было бы еще полгода до войны, но времени нет. Поэтому вопрос с Отшельниками предлагаю закрыть напрашивающимся способом.
И он внимательно посмотрел на Джирайю, который все понял, но все же ответил не сразу.
— Можно, конечно, — почесал в затылке саннин. — Я уже немного устал сидеть на горе Мьёбоку, да и Наруто не помешает тренировка в призывах. Но там он собран и сосредоточен, а здесь он будет отвлекаться. Да и я тоже, скажу прямо.
— Не думаю, что срабатывание займет так много времени, — заметил Тензо, — все-таки вы учили нас, Джирайя-сама.
— Да, Джирайя, ты же давно не генин! — поддержал Третий. — Проводите регулярные тренировки, но это же не означает, что тебе надо сидеть в Конохе безвылазно? Тренируй Наруто у жаб, возвращайся в Коноху на слаживание раз в три — четыре дня, этого будет достаточно.
— Хорошо, учитель, это приемлемо, — кивнул Джирайя.
— Это что касается Отшельников. АНБУ проводят занятия по полетам, это правильно. Барьерный корпус тоже готовит Коноху к возможной эвакуации и ставит ловушки, это правильно. Шикаку и аналитики пусть думают, как предотвратить налет, и что делать, если разведка не найдет вовремя, куда бить.
— Тогда придется все же атаковать Деревни, — заметил Шикаку.
— Над этим надо подумать отдельно, — ответил Третий, — я загляну вечером. Наруто не будет осваивать силу Кьюби, значит у нас двое джинчурики. Чоумей против шиноби Неба, и Гаара, который и под страхом смерти не обратится к биджу. Джинчурики Камня не переходили в Истинную форму, но все же нам потребуется что-то против обстрела бомбами Биджу.
— Еще барьерные команды, я займусь, — сказала Цунаде.
— Да, это будет хорошо, и ведь подумать только, — усмехнулся Хирузен, — вся начальная подготовка была из-за Орочимару и его техник, и вон как все обернулось.
— Если Отшельники смогут нормально сражаться, а не только держать барьеры против Цучикаге, то можно будет сдерживать и биджу, и армии врага, — сказал Тензо, откашлявшись. — Но это потребуются мощные барьеры, чтобы Цучикаге не снес одной техникой всю Коноху.
— Да, над этим надо поразмыслить, — кивнул Третий. — Армия, основной и резервный составы, часть и так в Конохе, остальных можно быстро перебросить из полевых лагерей и Леса Смерти. Шиноби воодушевлены нашей победой, и если придется сражаться в Конохе, то они будут драться вдвое яростнее.
— Все же предлагаю не доводить до атаки на Коноху, — фыркнула Цунаде.
— Конечно, Годайме, сделаем все, что можем, — ответил Шикаку.
— Я вот тут выпил саке с одним чунином после битвы, — задумчиво сказал Джирайя, — сняли напряжение, поболтали, я даже вспомнил, что он на экзамене в Тумане чунина получил на моих глазах. Опытный, умелый шиноби, не слишком сильный, возглавляет тройку генинов, но все равно, в битве едва не погиб. Две команды, его и напарника, тоже чунина, оказались бессильны против одинокого джонина Облака, что вполне закономерно, но все же наводит на мысль: почему бы не сократить потери? Вот команды из трех генинов, их возглавляет чунин или опытный генин, а почему бы не пойти дальше и не сделать еще команду команд, скажем три команды генинов с наставниками, и к ним один джонин?
— У нас нет столько джонинов, — тут же сказала Цунаде.
— Ну, один джонин на сотню команд, неважно, главное — сам принцип, — отмахнулся Джирайя. — Я знаю, что отряд джонинов придается корпусу, и они там ликвидируют прорывы, выступают в роли ударной силы и так далее, но все же? Глядишь, и генины с чунинами целее будут, и битва в целом с меньшими потерями пройдет?
— Кстати, — оживился Шикаку, — Годайме, у меня целая стопка приказов о присвоении новых званий по итогам битвы и прошлым заслугам, нужна будет ваша подпись!
— Я подпишу, но только когда у меня на столе будет план, гарантирующий сохранность Конохи, — жестко ответила Цунаде. — Сто тысяч хитроумных Планов и мир во всем мире не стоят целостности Конохи! Я не позволю ради ваших интриг разрушить наследство дедушки!
— Что ты, Цу, мы и сами этого не хотим! — возмутился Третий.
— Тогда думайте и придумайте план! Всё! — Цунаде хлопнула по столу. — Закончим на этом!
Джирайя вздохнул, поднялся, думая, что надо навестить Наруто в госпитале.
26 мая 79 года. Госпиталь Конохи в стране Весны.
Джирайя, сложив руки, стоял — полусидел, опираясь на подоконник, и за его спиной в окне видны были ледники и скалы страны Весны. Наруто смотрел прямо вверх, в сверкающий белизной потолок палаты, и это немного беспокоило Джирайю. Что-то случилось в бою, что-то, из-за чего Наруто выпустил шесть хвостов, пока Джирайя отвлекся на минуту отогнать Цучикаге, и что-то, вызвавшее обратную трансформу. С этого Джирайя и решил начать разговор.
— Ты храбро сражался, Наруто, — сказал саннин одобрительно, — и даже сумел превозмочь влияние Кьюби, это уже первый шаг
— Это был не я, Эро-Сеннин, — перебил его Наруто.
— Извини, Наруто
— Не я остановил Лиса, — вздохнул юный Узумаки, продолжая смотреть строго вверх. — Я обезумел, Лис легко взял надо мной верх, и я помню, как он хохотал в своей огромной клетке, и кричал, что даст мне еще силы! И я поплыл к печати, чтобы сорвать ее.
— Почему? — Джирайя немного подался вперед. — Ты помнишь, почему решил поддаться Лису?
— Да, — тихо ответил Наруто. — Я, то есть не я, ну, в смысле тот я, что выпустил хвосты.
— Я понял, продолжай.
— Он напал на Двухвостую кошку, но не справился, а потом схватился с Райкаге и тоже не справился. Здесь я плохо помню, кроме того, что хотел разорвать этих двоих на мелкие кусочки, растоптать и уничтожить.
— Ты помнишь почему? — нахмурился Джирайя.
— Да, это было еще до хвостов, — неохотно ответил Наруто. — Я схватился с шиноби из Кумо, он кидался молниями и лазером, и там был Киба, я применил щит Ветра и отбил техники, и собирался его атаковать тройками клонов, а потом Киба закричал и я увидел.
— Что увидел? — требовательно спросил Джирайя. — Пойми, Наруто, если мы
— Она, Кошка, ударила, и Нейджи не прикрыл Хинату, — перебил его Наруто, — и Хината не удержала щит чакры, упала, и Нейджи упал, схватившись за голову, и отец Хинаты упал рядом, Райкаге его ударил, и дальше помню плохо.
— Понятно, — потер подбородок Джирайя.
В принципе, он опросил свидетелей, и примерно представлял, что произошло, но услышать такое от самого Наруто было вдвое ценнее. Чувства к Хинате? Прекрасно! Осознание мощи Кьюби? Пригодится в укрощении Лиса! Главное, чтобы сам Наруто помнил, что произошло, и осознал, почему так произошло. Фоном Джирайя еще подумал, что деление Хьюга на две ветви, две семьи, подвело их в критический момент.
— Понятно, — повторил Джирайя после паузы. — Так что случилось потом? Кто остановил Лиса? Райкаге?
— Нет, — Наруто неожиданно улыбнулся. — Я плыл к печати, когда передо мной возник он. Йондайме Хокаге. Такой же, как на горе Хокаге, в длинном белом плаще и с торчащими желтыми волосами. Он перехватил мою руку и сказал: "Не время освобождать Лиса, сын".
По лицу Наруто катились слезы, но он этого не замечал.
— Я — сын Четвертого Хокаге, представляешь, Эро-Сеннин? — выкрикнул Наруто, поднимаясь и впервые за весь разговор глядя в лицо Джирайи.
Джирайя озадаченно крякнул, не зная, что сказать, но этого и не требовалось.
— Спустя столько лет я встретился с ним! — Наруто со счастливым лицом рухнул обратно. — Мы долго говорили, и он замечательный! Такой веселый и заботливый, и он сказал, что ты учил его, Эро-Сеннин.
— Да, — вздохнул Джирайя.
Его не было в Конохе в тот день, день, когда вырвался Лис, родился Наруто и погибли его родители, но кто мог знать? Третья война год, как закончилась, Коноха сильна, Минато — Хокаге, и сила Желтой Молнии известна повсюду. Поэтому Джирайя со спокойным сердцем отправился дальше путешествовать, набираться вдохновения и шпионить для Конохи. Еще саннин припомнил, что Минато назвал своего сына в честь героев его, Джирайи, книги, и воспоминания опять резанули сердце.
— Он мне все объяснил и рассказал, что было в ту ночь! — говорил Наруто, не вытирая слез. — И самое главное, папа одобрил мое желание стать Хокаге!
— Ты им обязательно станешь, Наруто, — кивнул Джирайя, — особенно если овладеешь силой Кьюби.
— Нет! — Наруто резко помрачнел, почти выкрикнул в ответ.
Джирайя удивленно посмотрел, но Наруто не спешил объяснять.
— Папа восстановил печать, теперь Кьюби не вырвется, — неохотно сказал Наруто после долгого молчания и сопения. — Пусть так и будет, у меня есть режим Отшельника, расенган, клоны, призыв, техники Ветра, и старик Фукасаку сказал, что можно освоить еще стихию, дополняющую Ветер.
— Хорошо, Наруто, — кивнул Джирайя, — ты и так могуч, схватился с помощником Райкаге и почти одолел его. Еще придумаем способ продлить твой сенмод, и немного тогда найдется равных тебе по силе шиноби.
— Ты был прав, Эро-Сеннин, — неожиданно сказал Наруто, — тогда, давно, когда говорил, что нельзя все сделать в одиночку. Если бы я действовал не один, то успел бы спасти Хинату, и Нейджи.
— Хината жива, — как бы, между прочим, заметил Джирайя.
— Это прекрасно! — Наруто опять вскинулся и на этот раз скривился.
Джирайя знал, что Наруто выздоравливает полным ходом, несмотря на то, что удары Райкаге вряд ли пережил бы и джонин. Собственно, сам разговор показывал, что Наруто уже полон сил, но видимо еще не все зажило, раз некоторые движения вызывают боль. Да и появление Минато в печати, отношение Наруто к Кьюби, и будущие тренировки, все это следовало серьезно обдумать, возможно, даже обсудить с Цунаде, Третьим, и жабами-мудрецами.
Поэтому Джирайя вытянул руку и сказал.
— Спокойнее, Наруто, видишь, ты еще не конца поправился.
— Но мне уже надоело лежать! — воскликнул Наруто. — Одна радость, что Сакура-чан приходит меня проведать, и ласково так со мной говорит, и улыбается.
Лицо его приняло мечтательное выражение, что в сочетании с бинтами смотрелось крайне комично.
— Видишь, даже в пребывании в госпитале, есть хорошие стороны, — улыбнулся Джирайя и повторил. — Набирайся сил, выздоравливай, Наруто, и потом мы вернемся на гору Мьёбоку, чтобы завершить твое обучение.
— Йуху! — радостно закричал Наруто, и тут же за это поплатился.
В палату заглянула медсестра и строгим голосом потребовала не вскакивать, и вообще, мол, Наруто пора на процедуры и операцию, Цунаде — сама не станет ждать, а посторонним пора бы уже удалиться. Джирайя незаметно для медсестры подмигнул Наруто, и вышел из палаты. Процедуры или нет, медперсоналу виднее, а сам он собирался, как следует пообедать и поразмыслить над состоявшимся разговором, многое прояснившим, но многое и осложнившим.
И, пожалуй, бутылочка-другая саке и пара медсестер не помешала бы, хмыкнул Джирайя.
Глава 32
27 мая 79 года. Госпиталь Конохи в стране Огня.
— Хината! — воскликнул Наруто. — Я рад, что ты цела!
— И я рада, что ты цел, Наруто, — тихо и спокойно ответила Хината.
Наруто остановился. Что-то изменилось в Хинате, а что он не мог уловить. Вроде такая же серая одежда, как всегда, огромные глаза, и тут до него дошло. Каждый раз, когда они вот так разговаривали вдвоем, Хината сводила кончики пальцев и постукивала ими друг о друга.
Но теперь она просто стояла спокойно, не делая лишних жестов.
— А я уже выздоровел! — воскликнул Наруто.
— Ты останешься в Конохе или опять уйдешь?
— Я отправлюсь с Эро-Сеннином завершать обучение! Ты знаешь, Хината, я встретил
— Значит, ты уйдешь, — тихо сказала Хината. — Нам надо поговорить, Наруто.
Наруто озадаченно замолчал. О чем они могли говорить? Он не знал отца Хинаты, а с Нейджи крупно поругался тогда, в Тумане, едва не подрались насмерть, после второго тура. Во время вылазок в Коноху с горы Мьёбоку, Хинату он не встречал, а если бы и встречал, в глазах Наруто она оставалась одной из тех, с кем он учился в Академии. Знакомая и подруга, такая же, как остальные, разве что более стеснительная.
— Эээ, хорошо, Хината, — сказал он, припомнив совет Джирайи.
Эро-Сеннин как-то сказал ему: "Не знаешь, о чем говорить с женщиной — соглашайся с ней, и все будет хорошо", и теперь Наруто последовал мудрости наставника. Хината кивнула и показала рукой в сторону горного склона, где стихийно образовался парк возле госпиталя, после того, как ирьенины начали назначать оздоровительные прогулки и целебный горный воздух тем, кто проходил курс восстановления.
— Идем, Наруто, поговорим там.
Наруто, еще более озадаченный, последовал за Хинатой, гадая, чем ее не устраивал больничный коридор, да и в палате можно было бы поговорить, не так ли? Но так как он не понимал, что происходит, то продолжал следовать мудрости Джирайи и соглашаться с Хинатой. Начался подъем в гору, и Хината остановилась возле деревьев.
Даже сейчас, в новом состоянии, ей потребовалась прогулка, чтобы набраться решимости и начать этот разговор. Старые привычки давали о себе знать, и Хината чувствовала, как дрожат пальцы, а голос готов сорваться в стеснительное заикающееся бормотание.
— Нам надо поговорить, — повторила Хината спокойным голосом.
Ей нелегко давалось происходящее, и она прикусила губу изнутри, припомнив события последних дней. Похороны, клан, ее слова о недопустимости двух семей и к чему это привело, возмущение старейшин, и горечь от осознания, окончательной и неповторимой потери брата и отца. Ей потребовались все силы и вся ее новая храбрость, чтобы вынести такое, и все же Хината знала, что поступает правильно. Будет она главой клана или нет, в сущности, уже неважно, но она сражалась, за то, во что верила, за то, что считала правильным, и теперь человек, вдохновивший ее на это, стоит рядом.
Усилием воли, отогнав привычное смущение и покраснение, Хината продолжила, так как Наруто стоял с непонимающим видом и ничего не говорил и не предпринимал.
— Я не успела сказать и доказать Нейджи, что он ошибается, и что происхождение из подчиненной ветви ничего не значит. Я не успела сказать и доказать отцу, что он ошибается, и что я больше не та маленькая смущенная дочь, которая так разочаровала его. Я не успела, и вот они мертвы, по моей вине!
