— Результат — повторение Циклов и повторение Жатв, — тихо сказал Найлус, не сомневавшийся, что наставник его услышит.
— Правильно мыслишь. Повторение Циклов и повторение Жатв, — сказал Артериус. — Значит, мы в очередной раз где-то допустили ошибку. И, думается, не одну. Придётся эти ошибки искать и быстро-быстро думать, как эти ошибки исправлять. Для чего, спросишь? А для того, чтобы раз и навсегда победить Жнецов, Най. Не спорю, не будет Жнецов — будут какие-нибудь другие глобальные враги, против которых придётся в очередной раз объединяться всем миром и всем миром воевать. Такова уж жизнь, а может быть — такова и эволюция. Тем не менее, Най, у нас впереди — визит на Цитадель и там нам придётся очень много поработать, чтобы хотя бы начать менять ситуацию в Корпусе в лучшую сторону. Эта работа, как ты сам понимаешь, будет продолжена и после того, как мы покинем Станцию и уйдём искать младшую Т'Сони. Она, эта работа, уверен, необходима. И надо будет сделать всё, чтобы она должным образом была начата. Предполагаю так же, что придётся посмотреть более критично и на сам Совет Цитадели, наше с тобой непосредственное начальство. Хотя... какое там непосредственное, — хмыкнул Сарен. — Они сами между собой не могут очень часто договориться, согласоваться, а им приходится хотя бы пытаться рулить исследованной частью населённой больше чем десятком рас Галактикой. Вот мы на Идене с тобой оказались совершенно с разными заданиями. Я — так вообще по воле Жнеца. Ты — по воле Совета Цитадели, который собрался 'наложить руку' на Маяк, содержащий ни много, ни мало — предупреждение о грозящей всей галактике опасности. В итоге мы с тобой, имея разные задачи, объединились. И — успели хоть что-то сделать, чтобы иден-праймовцы проснулись от вынужденной спячки. А затем, чтобы они поняли: им нужно будет в ближайшее время очень понапрягаться, чтобы выжить. Выжить, Най. Не прожить относительно спокойно и безбедно лет пять-восемь. А выжить, — словно размышляя, сказал Сарен. — В том числе и понимая это, я уверен, что предстоит несколько существеннее реформировать — если не сам Корпус, то его работу. Многое точно придётся менять, совершенствовать. Ладно, — он загнал транспортёр на стоянку, выключил двигатель. — Как бы там ни было, этот разговор — долгий и сложный. А нам... нам работать надо. Пасстерминал — перед нами. Теперь придётся по примерно той же самой схеме отработать его. — Сарен отодвинул кресло, привстал, берясь за поручень. — Давай на выход, Най. Начнём прочёсывать, а там посмотрим, где придётся задержаться. На этот раз будем действовать вместе и рядом, разделяться не будем. Схему ещё не стирал? — спросил старший Спектр, выходя из чрева 'МАКО' на стояночную платформу.
— Нет. — Найлус огляделся по сторонам. — Если не ошибаюсь, первый этап можно определить как 'подготовка пассажира к поездке'? Ну, по аналогии с грузоперевозками.
— Примерно так. Звучит, конечно, коряво и канцелярски, но — вполне понятно, а потому — работоспособно. — согласился Сарен. Идём в 'предбанник' терминала, посмотрим на эту самую 'подготовку пассажира к поездке' вживую. А там — по обстоятельствам.
— Хорошо, Сар. — Найлус привычно пристроился слева и чуть позади наставника и оба Спектра, убедившись, что транспортёр поставлен на охрану, направились к дверям главного корпуса пассажирского терминала станции.
Привокзальная площадь жила своей обычной, внешне суетливой, но на самом деле — достаточно чётко упорядоченной жизнью. Сарен отмечал, как размещены одиночные, парные и 'строенные' патрули и посты полисменов в штатском и в форме, как перекрываются и дублируются сектора наблюдения, замечал, как размещены камеры видеонаблюдения и пластины сканеров — как скрытые, так и стоящие совершенно открыто. На площади уже появились ополченческие патрули. Для пассажиров и провожающих они были пока в новинку. Но, как знал старший Спектр, следующим шагом должно было стать появление стационарных и передвижных постов противовоздушной и противокосмической обороны. Техника и персонал для этого уже были выделены и колонны находились в пути.
Найлус видел, как пассажиры сходят с бортов флайеров и челноков, как они покидают вагоны поездов, направляясь к стоянкам общественного транспорта и такси. Образовывались, конечно, очереди, некоторые разумные пытались под самыми разными предлогами избежать томительного ожидания. Их возвращали в очереди, не пускали к дверям транспортов. Всё обычно. Младший Спектр видел, как в конфликты пассажиров раз за разом вмешиваются полисмены — преимущественно постовые в форме. Постовые в штатском в 'разборах' участия не принимали, сохраняя 'зашифрованность'. Изредка по площади проходили полисмены с собаками — и обученными для защитно-караульной службы, и обученными для поиска наркотиков, взрывчатки и прочих недозволенных предметов.
Несколько землян — женщины средних лет и молодые девушки — попытались было устроиться торговать рядом с путями передвижения больших потоков пассажиров и провожающих. Постовые полисмены быстро пресекли их попытки, заставив покинуть площадь. Как знал Найлус, такие попытки предпринимались не только землянами, но и представителями других рас Пространства Галактики практически ежедневно. Вокзал — это место сосредоточения клиентов, заказчиков и покупателей, а коммерсант никогда не упустит своей выгоды. Тем не менее, приближение войны ощущалось и здесь: не проходило и полчаса, как к очередному представителю 'торговой братии' подходили патрульные и раз за разом заставляли уходить.
Многое здесь, на Иден-Прайме было похоже на то, что и Сарен и Найлус видели на других заселённых разумными органиками планетах и космостанциях. Отличия были небольшими и почти не нарушали общей привычной картины. Два Спектра-турианца неспешно шли по привокзальной площади, посматривая по сторонам. Высокий рост позволял им видеть гораздо больше, чем разумному среднего роста: с высоты многие детали, вызывавшие вопросы и обычную настороженность, становились более заметны. Сарен изредка посматривал на экранчик инструментрона — маленькая пластинка отражала значки, сигнализировавшие о том, что удалось увидеть и выделить аппаратуре беспилотника.
Найлус, поглядывая на напарника, видел, что Артериус не хочет прямо вот так сразу начать вмешиваться в происходящее на привокзальной площади. Сарен поступил по-иному — на маленькой клавиатуре он набирал короткие тексты и отправлял их командирам полицейских и ополченческих патрулей, а те, получив сообщения, сами реагировали на выявленные Спектрами проблемы. Изредка Сарен включал спикер, несколькими короткими фразами информировал персонал вокзала о проблеме, после чего прерывал связь. Иногда удавалось наблюдать за реакцией сотрудников вокзала и пассажирского терминала, иногда — нет. Часто приходилось ждать несколько десятков секунд — пока ещё провернётся машина согласований, уточнений и слежения — прежде чем можно было видеть, как решается проблема.
— В здании будет сложнее, — бросил Сарен, подходя к дверям. — Посмотри, опять гоняют нищих, прорицателей и отставших от поездов, — он прошагал в проём, не оглядываясь по сторонам, но шедший на два шага позади Найлус был уверен — наставник отметил, заметил и запомнил очень многое и очень многих. — Постоянно убеждаю себя, что этих любителей лёгкой халявы будет всё меньше, но нет... они, похоже, вечны.
— Да уж, вечны, — так же тихо ответил Найлус, чувствуя, как его обнимает звуковой фон круглосуточно не спящего вокзального комплекса. — Шумновато тут.
— 'Рамки' не все работают, многие выставлены 'для красоты'. — Сарен отбил серию команд на клавиатуре своего инструментрона. Несколько секунд наблюдал, как к бездействующим рамкам направились дежурные наладчики. — Вот так и начинаются теракты. А потом, после взрывов, после жертв — начинаем спрашивать друг друга в стиле 'А почему это случилось?'. Только вот отвечать тогда... Не всегда хочется. Да и собак, и детекторов тут — явно недостаточно. — Сарен остановился, внимательно оглядывая пространство центрального вестибюля. — Хорошо ещё, что потоки пассажиров более-менее упорядочены. В первом приближении, — жёстко и тихо сказал старший Спектр.
— Но ведь попытки идти вне рамок и потоков всё равно предпринимаются, — отметил Найлус.
— Куда же без этого, — согласился наставник. — Много свободы — плохо, мало свободы — плохо. Попробуй тут раз и навсегда установи какие-нибудь правила... Всегда найдётся недовольный или несколько недовольных. — Сарен помолчал. — Ладно. Давай посмотрим пока работу контроля пассажиров и багажа на входах, позднее — покрутимся возле касс.
— Согласен, — кивнул Крайк.
Турианцы-Спектры подошли к 'рамкам', понаблюдали несколько минут, как пассажиры и провожающие проходят по трапам через 'порталы'. Как ставят багаж на транспортёрные ленты, чтобы те 'прокатили' баулы и контейнерные укладки через сканерные комплексы.
Изредка к 'линии контроля' подходили кинологи с собаками. Несколько раз появлялись патрули полиции и ополчения. Кого-то просили отойти в сторону, к столам, где осуществлялся более подробный контроль багажа, кого-то просили пройти в комнату для личного досмотра.
Сарен чуть напрягся и Найлус понял причину: наставнику не понравилось, что сотрудники вокзала пытаются устроить очередную 'показуху'.
— Придётся посмотреть ещё раз пункты упаковки багажа, пройти к стойкам регистрации и проверки ручной клади, Най. Там будут проблемы. Уверен, что будут, — тихо сказал Сарен. Найлус только кивнул — говорить что-либо вслух не было необходимости — всё и так было понятно.
Постояв несколько минут, Спектры направились к 'линии', где сотрудники вокзала упаковывали чемоданы, баулы, сумки и контейнерные укладки в плёнку. Казалось бы, простая и востребованная услуга, но... Оба Спектра хорошо помнили, сколько потребовалось времени, чтобы руководители вокзалов в колониях — и не только земных — согласовали многие детали её распространения и применения на подведомственной им территории.
— Особенно интересно, Най, что при контроле багажа и ручной клади бывает, что приходится всю эту прозрачно-пластиковую 'красоту' нарушать. А потом — снова упаковывать багаж, — сказал Сарен. Сейчас он не вмешивался в происходящее, ограничиваясь набором коротких команд на клавиатуре своего инструментрона. — Так. Здесь — более-менее спокойно и нормативно. Пройдём к стойкам регистрации и проверки ручной клади.
'Линия' пунктов упаковки багажа осталась позади. Найлус остановился чуть сбоку от первого пункта 'линии' регистрационных стоек и стоек проверки ручной клади. Сарен отошёл на противоположный конец линии. Наблюдая за тем, как сотрудники и сотрудницы вокзала беседуют с пассажирами и провожающими, как они цепляют к багажу бирки-идентификаторы и сортируют багаж на тот, который останется при пассажире и тот, который уйдёт в багажное отделение, Найлус и Сарен выделяли проблемные ситуации и ориентировали на их устранение сотрудников силовых структур вокзального комплекса. Сарен, как видел со своего места-позиции Найлус, изредка набирал что-то на клавиатуре, но больше пользовался аудиоканалом — отдавал короткие распоряжения.
Шум в этой части вокзала стоял такой, что говорить можно было почти не напрягаясь — острый слух позволял турианцам не повышать голос выше уровня тихого шёпота. Аппаратура связи отфильтровывала звуковой фон и помехи, так что адресаты слышали Спектров чётко и ясно.
Крайк просмотрел на экране своего инструментрона листинг протокола, переключил режимы аппаратуры беспилотника, вившегося над пассажирским терминалом, чтобы машина могла отслеживать ситуацию не только на открытых пространствах, но и на этажах корпусов и зданий.
Как всегда, находились разумные, пытавшиеся побудить персонал вокзала выйти за строго обозначенные рамки допустимого. Кто-то пытался провезти бесплатно несколько мест из своего объёмного багажа. Кто-то стремился взять в ручную кладь контейнерную укладку или баул. Кто-то спокойно убеждал сотрудников и сотрудниц, что он может позволить себе это сделать по самым разным причинам. Кто-то давил на эмоции, на чувства, на жалость.
Пока Спектры находились рядом, особо эмоциональных и чувствительных 'успокаивали' наряды полиции и ополченцев. Был даже вызван врач, так как пожилая землянка настолько эмоционально требовала разрешить ей взять в салон любимое зеркало довольно больших размеров, что от переживаний по поводу аргументированно-вежливого отказа упала в обморок.
Найлус и Сарен не вмешивались в происходящее, отмечая, что это нравится персоналу вокзала и представителям его силовых и медицинских структур.
— Най, пройдём в багажное. Посмотрим, — в аудиоканале спикера проявился голос Сарена. — Давай за мной.
Дверь отсекла большинство составляющих звукового общевокзального фона.
Здесь был свой фон: шелест транспортёрных лент, идущих от пунктов регистрации и контроля. Пощёлкивание и похрустывание лап манипуляторов, подхватывающих с лент транспортёров 'багажные места' и переставлявших их на другие, уже внутренние ленты, уносившие багаж к стеллажам и стойкам, а также в кузова багажных автопоездов. Которые затем направлялись к багажным вагонам, уже прицепленным к пассажирским составам.
Персонала здесь было немного — автоматика позволила обойтись минимумом. Зато регулярно появлялись охранники и патрули с собаками и сканерами: проверка багажа на безопасность продолжалась и здесь, в отсутствие владельцев.
— Бывало, как ты помнишь, что в багаже находили детей или взрослых. Незаконных мигрантов, Най. — Сарен подошёл к напарнику. — Но сейчас здесь вроде бы с этим поспокойнее стало. Хотя всякие недозволенные вложения, к счастью, большей частью неодушевлённые, продолжают находить, — наставник просмотрел листинг объединённого протокола багажного отделения вокзального комплекса. Сделал несколько пометок в своём файле, переговорил со служащими, шагнул к неширокому металлическому трапу. — Пойдём, посмотрим погрузку и отправку багажа к вагонам.
Найлус последовал за наставником.
Путь к порталам, куда подруливали багажные грузовые автопоезда, много времени не занял.
Попутно Спектры внимательно наблюдали за обстановкой в багажном отделении. Несколько раз Сарен открывал клавиатуру, что-то набирал, ожидал ответа, глядя на небольшой экранчик. Найлус видел, как реагируют на замечания наставника сотрудники багажного отделения.
Остановившись у одного из порталов, Спектры встали так, чтобы их не было видно снаружи. Несколько минут потратили на наблюдение за погрузкой багажных мест в 'кубики' вагонов грузовых автопоездов.
— Идём, Най. Надо просмотреть ситуацию до конца, — сказал Сарен с долей неудовольствия в голосе.
Вряд ли какой-нибудь разумный, не принадлежащий к расе турианцев, смог бы уловить это неудовольствие...
Думать об этом долго Найлус не стал: он прицепился к поручню одного из 'кубиков' и умостил ноги на подножке.
Автопоезд довольно быстро достиг багажного вагона.
Прибытие Спектров несколько напрягло грузчиков и операторов, но Сарен, сойдя с подножки, отступил в сторону. Всем своим видом он показал, что прямо вот сейчас вмешиваться в происходящее не желает. Найлус видел, как грузчики и операторы успокоились. Долго смотрел, как они стали снова весьма быстро переносить с помощью грузовых манипуляторов багаж из 'кубиков' вагонов грузового автопоезда внутрь багажных вагонов поезда.
