Но самое ироничное, что во всём этом не было изначальной необходимости. Во-первых, человеческий мозг и сам прекрасно справляется с необходимостью осознать и добавить новую конечность. Причём для этого даже не требуется настолько продвинутый нейроинтерфейс. Даже самые примитивные протезы, управляемые опосредовано, через пару недель начинают восприниматься нашим мозгом как дополнительная конечность, а их удаление, как этой самой конечности утрата. Во-вторых, количество условных синапсов в её ИИ намного меньше, чем в мозгу у человека, следовательно, их влияние на общую личность в случае слияния будет не настолько значительным. Да, некоторые изменения в характере будут, но это не то же самое, что объединить два полушария в один мозг, скорее, это как добавить подпрограмму к своему сознанию.
— … так что я считаю, что система управления несколько… переусложнена, к тому же, в случае нарушения работы ингибитора, это может создать дополнительные проблемы.
— Это всё теория! — с жаром возразила Оливия, ей явно стоило больших усилий дождаться неперебивая, когда я закончу свою мысль. — У нас нет заслуживающих доверия исследований о настолько комплексном и сложном протезировании, только те… гимики* с шестым пальцем на руке, мы не знаем наверняка как поведёт себя наш мозг в случае настолько существенного изменения в том, что он считает конструкцией скелета. Что же касается второй части… это и вовсе лишь твои личные предположения, не подкреплённые вообще ничем, ну, то есть, у нас есть некоторые опыт изучения шизофрении и последствий травм мозга, но этого недостаточно. Мы ещё никогда не объединяли два сознания в одно, чтобы оценить последствия, а я не собираюсь ставить такие опыты на себе… у человечества нет такого опыта…
— У меня есть. — Мрачно возразил я.
«Спасибо» Апостолам, мне даже не нужно апеллировать к исследованиям будущего, о которых я не могу рассказать Оливии, чтобы найти контраргумент.
— Что ты… о чёрт, точно… я, хм, — Оливия стушевалась, посчитав, что наступила на мою больную мозоль. — Прости если это тебя задело, ладно? Я слышала о том, что с тобой случилось, и это ужасно, и я не хочу проверять как подобное скажется на моём сознании, понимаешь?
— Всё нормально, не нужно извиняться. И да, я понимаю, что одного случая недостаточно статистически, просто я хочу сказать… подумай, над моими словами, эта система с чипом-ингибитором ненадёжна и потенциально опасна. Если чип по какой-то причине выйдет из строя…
В ходе этого разговора мне также удалось заглянуть одним глазом в документы по Солярису, которые, по просьбе Оливии, доставили её сотрудники ОзКорп. Октавиус не хотела терять время зазря, и даже будучи на больничной койне собиралась продолжать работу над своим главным детищем.
Я не собирался воровать у Оливии её наработки или что-то в этом роде, нет — к тому же, они давно не являются для меня секретом и при достаточном финансировании, я и сам могу построить такой реактор, — просто хотел проверить не допустила ли учёная тех же ошибок, что и её двойник из моего мира.
И, что удивительно, нет. Как я заметил ещё на выставке, другая конфигурация реактора упрощала стабилизацию реакции. Тороидальная форма позволяла равномерно распределить напряжённость по всей поверхности активной зоны, ну и адамантий, конечно же. Много адамантия, предоставленного Нормой. Стенки реактора были достаточно износостойкими, чтобы выдерживать годы активной эксплуатации. К тому же проблему нехватки трития, о которой я предупреждал на выставке, Оливия тоже уже почти решила. Она включила литий в состав съёмных панелей внутренней оболочки реактора, в результате чего, при идеальной работе системы, нейтронная бомбардировка из проблемы превращается в благо — свободные нейтроны будут превращать литий в тритий, который тут же будет потребляться ядром для поддержания реакции. Одним махом была решена проблема производства самого редкого и самого опасного вещества, из необходимых для реактора. И оставалось только наладить процесс замены и утилизации израсходовавших запас лития и ставших после длительной нейтронной бомбардировки радиоактивными внутренних панелей. В общем, женский дуэт оказался успешнее своих альтернативных мужских версий… а даже если что-то выйдет из-под контроля, этот реактор просто потухнет, как и положено любому уважающему себя термоядерному реактору. **
После обеда снова объявилась Мэри Джейн и попыталась саботировать работу компании, похитив двух ключевых учёных в нашем с Гвен лице, для того, чтобы забрать наряд Ванды и провести ещё какие-то приготовления к вечеру. Благо к этому моменту Уилсон уже успела восстановить свою испорченную во время нашего ночного приключения причёску и тем самым скрыть следы преступления. Хотя Мэри Джейн всё равно с подозрением поглядывала на слишком довольные лица Ванды и Гвен. И если Стейси объяснила своё хорошее настроение массажем и тем, что наконец-то как следует выспалась — что было чистой правдой, — то Уилсон просто загадочно ухмылялась и с превосходством посматривала на Уотсон, чем совершенно не способствовала упрощению ситуации.
Поскольку, не добившись признательных показаний от Ванды Мэри Джейн точно переключилась бы на меня, я с кристальной ясностью осознал, что мне срочно нужно придумать причину не ехать на повторный шоппинг… К счастью такая причина у меня была — назначенные вчера собеседования, которые должны были начаться ещё час назад, но мы с Оливией слишком заболтались.
Так что девушки отправились в повторных раут по магазинам втроём, а я поспешил к своему кабинету.
Первый тревожный сигнал я почувствовал ещё на подходе. Легкий, на грани осязаемого, но всё же — паучье чутье здесь, в сердце моей компании?
Когда я увидел соискателей своими глазами тревога усилилась.
Их было четверо — плюс женщина из охраны, изображавшая мебель у входа, — хотя я приглашал только троих. Три женщины из вчерашнего списка и незнакомый мне парень, лет двадцати, смазливый, с густыми тёмными волосами до плеч и отбивающий пальцами раздражённое стаккато на подлокотнике. Впрочем, раздражены были все четверо. Я ведь опоздал на час, по плану они все уже должны были пройти свои собеседования.
В приёмной имелось только два кресла и их заняли парень и высокая женщина с царственно-скучающим взглядом в деловом чёрном костюме и зелёном, под цвет глаз, галстуке. Две другие женщины — чуть полноватая молодая негритянка, пухлые щёчки которой сразу же вызывали ассоциации со сдобными булочками, которые она явно любила, и непримечательная шатенка с блеклыми серыми глазами и невыразительным лицом — подпирали стены по обе стороны от сидящих. Эти две выглядели куда более обычными, чем сидящая парочка, менее… высокомерными, а негритянка явно сильно волновалась, об этом говорили её закрытая поза и беспокойный взгляд.
— Извиняюсь за опоздание, — начал было я, но был перебит.
— Ничего, я даже не успел состариться… — вроде как пошутил парень, но тон, с которым это было сказано, мне совершенно не понравился.
Насмехаться над работодателем на собеседовании? Хорошая стратегии, мелкий засранец — он и правда был невысокого роста, чтобы было очевидно даже, пока он сидел.
— А вы вообще кто? — сразу же атаковал незваного гостя я.
— Моё имя Джон Смит, — бросил он мне, вальяжно поднимаясь с кресла. — Массачусетский Технологический Институт. Менеджмент. Это было в моём резюме.
Джон Смит? Как будто кто-то поленился и выбрал самые распространённые имя и фамилию в США… и это скрытый упрёк в мой адрес из-за того, что я не помню его?
— Не припоминаю, чтобы приглашал вас… — я демонстративно включил достал планшет и пролистал файл с резюме. — Вас даже нет в моём списке. Зачем вы здесь и как прошли пост охраны?
— Хм, — полыхнул возмущением парень. — Я здесь потому что хочу работать в этой компании, вы должны были получить мои резюме и рекомендательное письмо от Университета ещё на прошлой неделе, но ответа всё не было, а вчера я узнал об этом собеседовании, но так и не получил ответа… должно быть произошла какая-то ошибка в системе, раз вы не видели моего резюме, — он сделал паузу. — Поэтому я пришёл сам.
Какая самоуверенность, но его поведение… неужели он рассчитывает, что это сойдёт ему с рук? Он либо полный идиот, либо настолько привык к своему исключительному — возможно даже в силу таланта — положению, что считает, что может позволить себе подобную наглость. А чутье не прекращает тянуть тревожную трель, и, кажется, я вспомнил на что это похоже.
— Если ваше резюме не попало ко мне — это значит, что мои коллеги не сочли вас подходящим для этой работы. — Ответил я, думая выгнать его сразу или сначала проверить… — впрочем, я дам вам шанс: я задам три вопроса, у вас по будет пять… — я бросил на него оценивающий взгляд, — ладно десять, секунд, чтобы ответить на каждый из них — полминуты в сумме.
Я демонстративно выставил таймер на своих новых часах.
— Если ответите правильно хотя бы на два из трёх, можете остаться и пройти собеседование вместе с остальными, если ошибётесь дважды, охрана проводит вас к выходу, готовы?
— Что?! — растерялся парень. — Нет! Я даже не знаю, какого рода вопросы!
— О, ничего такого, на что не смог бы ответить ученик средней школы. Я прошёл этот тест, когда мне было шесть лет. — Я вызывающе усмехнулся.
Как его перекосило!
— Хорош, я готов, задавайте свои вопросы.
— Отлично, первый вопрос: в организм больного раком в третьей стадии, введено лекарство, уничтожающее раковые клетки. Лекарство распространяется вирусным методом. Каждый день количество поражённых вирусом раковых клеток увеличивается вдвое. За сорок восемь дней были поражены все раковые клетки в организме, за сколько дней были вирус поразил ровно половину раковых клеток? Время пошло. — Я включил обратный отчёт.
Слишком много вводных данных, но сам вопрос простейший. Вот только парень похоже запутался.
Пока он тупил, тратя в пустую драгоценные секунды, я обвёл взглядом остальных соискательниц и по их лицам оценивал поняли ли они шутку и подвох.
— Время! — Сказал я через десять секунд.
— Я… я, — начал заикаться парень, смотря на бегущую стрелку часов. — Двадцать четыре.
Я остановил таймер.
— Не верно. И вы потратили пять лишних секунд, — говорю ему. — Осталось пятнадцать да два вопроса.
— Но…
— Второй вопрос, не волнуйтесь, он попроще: пять фабрик по производству лекарства от рака производят за пять дней пять тонн препарата. За сколько дней сто фабрик произведут сто тонн препарата? Время пошло.
И… он снова задумался, теряя время. Ну же, парень, ты не можешь быть настолько тупым!
И снова я следил за реакцией других соискательниц, пока он думал. Булочка теперь имела взгляд и выражение типичной отличницы, которая едва удерживает в себе правильный ответ, только что руку не тянула. Надменная леди в зелёном не сдержала эмоций и потирала пальцами лоб, скрывая за этим движением непроизвольный фейспалм, а третья, слегка ухмыляясь, поймала мой взгляд и озорно подмигнула.
— Пять дней? — то ли спросил, то ли ответил парень, но я не стал придираться и засчитал ответ и остановил таймер.
— Верно. Осталось четыре секунды и последний вопрос. — Поняв, что выпускник Массачусетского Института, даже не узнал тест, придуманный одним из его преподавателей, да и целом оценив его способности, я не стал менять тематику оригинального вопроса, как в прошлых двух случаях. — Бита и мяч в комплекте стоят доллар и десять центов. Бита вне комплекта стоит дороже на один доллар, какова цена мяча в комплекте относительно биты вне комплекта?
Всё же не удержался от того, чтобы не усложнить задачу я. Впрочем, даже если он не заметит подвоха в условии и даст простой ответ, я не стану его выгонять…
— Время!
— Э-м, — ещё немного потянул он. — десять центов.
— Эх, — разочарованно выдохнула булочка.
— Ваша уже не коллега подсказывает, что ответ неверный, можете быть свободны, охрана вас проводит. — И тут перевожу взгляд на женщину из службы безопасности, без слов предлагая ей выполнить эту задачу.
— Слишком мало времени! — попытался возразить пациент. — И я не понимаю, где ошибка…
— Вы? — я перевёл взгляд на булочку. — Не поможете нам?
— Эмбер Юботи, — тут же представилась девушка и, включив режим отличницы начала. — Правильный ответ на первый вопрос сорок семь дней, а на последний пять центов, и, кстати, это вопросы из теста профессора Шейн из МТИ, где вы учились.
— Это всё? — уточнил я, и девушка тут же нахмурилась. — Ничто в условии последнего вопроса не показалось вам странным?
Я посмотрел на других женщин, предлагая им ответить. Зеленоглазая только скривилась высокомерно, видимо, посчитала разгадывать подобные загадки ниже своего достоинства, а вот вторая тут же дала правильный ответ.
— Минус один доллар, — сказала он уверенно. — Комплект, по акции вероятно, стоит дешевле чем бита отдельно на один доллар, значит, добавление мяча к бите снижает её стоимость на один доллар.
Булочка нахмурилась ещё сильнее, пытаясь вспомнить точную формулировку, а вот ответившая самодовольно и несколько вызывающе улыбалась, вызывая у меня ощущение неправильности. От человека с таким скучным лицом я ожидал менее живой мимики.
— Нет, вы не можете! — начал возмущаться парень, про которого все начали забывать. — Эти вопросы — нелепица!
Я ждал, что он выкинет что-то эдакое, ну или, что моё чутьё подаст знак, когда потенциальный источник угрозы начнёт злиться, но… всё было тихо. Значит не он?
— Это предвзятое отношение! Сексизм! — продолжал обиженный, когда к нему уже начала подходить секьюрити. — Вы выгоняете меня потому, что я мужчина! Уж от вас я такого не ожидал! Не трогайте меня! — это он уже охране, и та действительно отшатнулась. — Я уйду сам. Но вы ещё пожалеете. Все узнают, что Паркер Индастриз против инклюзивности.
— Проследите, чтобы он добрался до выхода без эксцессов. — бросил я в спину охране, а затем снова сосредоточил внимание на реальных кандидатах на должность. — Что ж… это было занимательно. Ещё раз извините за опоздание. Столько работы и так мало компетентных помощников.
— За этим мы здесь, — поспешила с ответом булочка.
