— Итак?
— Бандиты и наемники Акацуки, которые перешли границу неделю назад, в момент общей атаки. Патрули они обошли или уничтожили, воспользовавшись тем, что самых сильных шиноби немедленно отозвали в лагерь, едва началась атака. В основном сброд всякий, но среди них полно нукенинов, пусть и на уровне генина, но все же владеющих чакрой и техниками. Да и бандиты неплохо владеют холодным оружием, во всяком случае, с крестьянами вполне способны справиться. Акацуки собрали большую армию там, в горах бывшей страны Неба и под охраной шиноби Неба.
— Проклятье! — Цунаде стукнула кулаком по стене. — Мы с ними еще за налет не посчитались, а они нам по новой гадят! Послать туда группу ликвидации!
— Не горячись, Цунаде, — проскрипела Кохару. — Наверняка шиноби Неба ждут нашего налета, и не забывай, они работают с Акацуки!
— Именно так, Кохару-сама, — кивнул Иноичи. — И, самое неприятное, среди их армии полно измененных Орочимару, и часть их тоже перешла границу.
— Да, печать Орочимару — это серьезно, — Цунаде взяла себя в руки. — Ладно, шиноби Неба нам не достать, но уж эти бандиты на севере не уйдут. Сформировать мобильную группу из чунинов и пары джонинов, послать на север, чтобы зачистили там все под корень!
— Цунаде-сама, церемония награждения начнется через пять минут, — заглянул в помещение помощник Хокаге.
Заметив Старейшин и Иноичи, он дополнительно поклонился, после чего исчез.
— Хорошо, — сказала Цунаде. — Тогда после церемонии, Шикаку там все равно будет присутствовать, пусть озадачит своих помощников.
— В условиях войны? — покачала головой Кохару.
— У нас пятитысячный резерв, — отрезала Цунаде, — сидит в Лесу Смерти! Найдется, кого послать, а во главе поставить Митараши Анко! Она — бывшая ученица Орочимару, так что пусть разбирается, ей только в радость будет. Справится — получит джонина, вот и все. Без нас церемонию, конечно, не начнут, но опаздывать было бы невежливо. Старейшины, ваше присутствие украсит церемонию, прошу вас, тут недалеко, в соседнем зале.
Кохару и Хомура, переглянувшись, кивнули, молча пошли к выходу. Цунаде, мило улыбнувшись, показала Иноичи, чтобы и он присоединялся. Глава клана Яманака, в сущности, и не собирался увиливать, ведь он прибыл, в первую очередь, чтобы участвовать в награждении Ино.
Глава 33
29 мая 79 года. Коноха, страна Огня.
— Я рад, что чунином стал ты, — сказал Шино.
Несмотря на летнюю жару, он был в неизменном коротком пальто с высоким воротником и черных очках. Разве что штаны сменил на шорты по погоде. Бакамару одобрительно гавкнул, а Киба важно расправил плечи, жилетка чунина распахнулась.
— Девушки, это Абураме Шино, мой бывший напарник по команде, — представил его Киба. — Шино, это Миа из моей новой команды, она ирьенин и отлично сражается!
Миа, тряхнув черными волосами, улыбнулась.
— Рада приветствовать вас, Шино-сан.
— Взаимно, Миа-сан.
— А это Мито, она из другой команды, но наши наставники — чунины старые боевые друзья, и мы даже видели их, помнишь экзамен в Киригакуре?
— Позор свой там забыть я никогда не смогу, — ответил Шино, вызывая улыбки у девушек.
— Рада приветствовать вас, Шино-сан.
— Взаимно, Мито-сан, — процедура повторилась и возникла секундная пауза.
Обе куноичи, вообще-то были старше и Кибы, и Шино на полтора-два года, но те, получившие образование в Академии имели преимущество в делах шиноби. Опять же клановое происхождение, владение хидзюцу, знакомства, связи, не говоря уже о проживании в Конохе.
Высокая, чуть выше Шино, Миа, и низенькая, по плечо Кибе, Мито, смотрелись на контрасте еще прекраснее, и Киба, пригласивший их на экскурсию по Конохе, еще шире развел плечи. Помимо двух красивых куноичи и полученной жилетки чунина, он удостоился и похвалы матери, и теперь Кибу прямо-таки распирало от желания покрасоваться, похвастаться и пофорсить перед девушками.
В общем, жизнь была прекрасна, по мнению Кибы, и встреча с Шино только добавляла оттенков радости.
— Представляешь, я бился там, в четвертом лагере и еще помог спасти Хинату! — воскликнул Киба.
— Видел я ее, и рад, что жива она, — кивнул Шино.
Куноичи, у которых, в сущности, тоже было прекрасное настроение, переглянулись.
— Шино-сан, а правда, что жуки-кикайчу клана Абураме могут поглощать чакру? — поинтересовалась Миа.
— О! — Мито метнулась вбок, наперерез потоку людей и шиноби на главной улице Конохи.
Она вернулась, почти таща за собой толстячка, при виде которого Киба удивился. Он почему-то был уверен, что Чоуджи и Ино сидят под командованием Шикамару во втором лагере, и только теперь сообразил, что судьба и штаб раскидали всех выпускников Академии в разные края.
— Привет, Чоуджи!
— Гав! — сказал Бакамару.
— Привет! — сказал Шино.
— О, так вы знакомы! — восхитилась Мито. — Чоуджи-сан когда-то спас мне жизнь!
— Ну, я всего лишь помогал, — внезапно засмущался Чоуджи.
Киба напряженно мыслил, пытаясь сообразить, как разрешить ситуацию.
Не то, чтобы он претендовал на Мито и Миа, собираясь объявить их своими девушками или зайти куда-то еще дальше, но сама ситуация! Он стал чунином, пригласил боевых подруг, а они, вместо того чтобы восторгаться им, взяли и прилипли к его товарищам! Хорошо, конечно, что все встретились, но все же он, Киба, пригласил куноичи на экскурсию! Он должен был водить их по Конохе, рассказывать и небрежно пояснять, а они бы восхищались громко его подвигами, ну и все остальное, что положено делать в таких случаях.
Тут Киба задумался, и решил, что рассказал бы Мито и Миа про свои подвиги в Академии, но не в присутствии же Шино и Чоуджи это делать? Но и не прогонять же старых друзей? Киба почесал в затылке, думая, как бы совместить все условия и все-таки придумал, пока Миа рассматривала жука на пальце Шино, а Мито восхищалась техниками клана Акимичи.
— Я стал чунином! — громко объявил Киба, привлекая общее внимание. — Поэтому приглашаю всех отпраздновать это событие!
— Пойдем в Якинику! — тут же облизнулся Чоуджи.
Киба слегка струхнул, так как знал размеры аппетита Чоуджи, и пару раз видел его в деле. Сарутоби Асума, сын Третьего, один раз даже расплатиться не смог, наставница Куренай его тогда выручила. Вообще то, Киба думал о "Жабе", где они собирались в прошлый раз, после экзамена в Тумане. Но и отступить, потерять лицо перед Мито и Миа Киба никак не мог, и поэтому почти без паузы ответил.
— Конечно! Я угощаю!
— Ура! Мясо на ребрышках — я иду к тебе! — трубно взревел Чоуджи.
— Всегда приятно с друзьями радость разделить, — заявил Шино.
Мито и Миа отступили на шаг, зашептались. Во время посещений Конохи в увольнительных из лагеря резервного корпуса, они слышали про этот пафосный и дорогой ресторан, облюбованный кланами, но понятное дело ни разу туда не заходили.
Генины и так получают немного денег, даже в Конохе, а уж, чтобы тратить их еще на дорогие рестораны? Нет уж, в Конохе хватало мест, где можно дешево и вкусно поесть, но теперь Киба приглашал и угощал, и Мито, и Миа испытывали сомнения. Вроде как это накладывало на них обязательства в отношении Кибы, тем более что тот их пригласил на прогулку, или нет? И ведь не спросишь, а побывать в ресторане хочется, да и товарищи у Кибы приглянулись девушкам.
Посовещавшись, куноичи решили, что никаких обещаний они вслух не давали, и это главное.
Киба, в свою очередь, остался доволен и не доволен одновременно, но ему припомнились слова Ёта "Никогда не бывает идеальных условий, и шиноби должен уметь побеждать в любых условиях", перекликавшиеся с мудростью клана, гласившей, что нельзя ждать, пока противник подарит тебе победу. Нужно вырвать ее неожиданным ударом, подчинить себе обстоятельства, победу и врагов.
Еще одна мысль подняла Кибе настроение. Пять месяцев войны и он чунин! Еще продлится война, и станет джонином! Да и куноичи вокруг хватает, не всем же заглядываться на Шино и Чоуджи, не так ли?
— Вперед, в Якинику! — закричал Киба.
В конце концов, он — чунин, клан признал его заслуги, рядом верный Бакамару и две прекрасные девушки, и товарищи, и впереди наверняка масса подвигов и славных дел! Он, Инузука Киба, не уступит никому из своего выпуска, ну разве что Шикамару, неохотно признал Киба.
— Эй, Чоуджи, как там дела у Шикамару? — спросил Киба, повинуясь импульсу.
— О! — немного невнятно ответил Чоуджи из-за того, что рот его был набит чипсами.
Он не только успел достать, открыть упаковку и набить рот, пока Киба размышлял, но еще и успел угостить Мито, которая осторожно жевала один кусочек чипсов, пытаясь понять, нравится ей это или нет.
— Он стал токубецу-джонином после той атаки в марте, — сказал Чоуджи, — а во время последней атаки сразился с одним из Семи Мечников Тумана и почти победил! Правда, сейчас он в госпитале, но там за ним ухаживает сама Пятая Казекаге, помнишь ее?
— Сабаку Темари? — потрясенно переспросил Киба.
Чоуджи кивнул, закидывая в рот новую порцию чипсов.
Киба громко, шумно вздохнул и выдохнул. Нет, ему точно не обойти Шикамару, тот успел его обогнать во всем! Пятая Казекаге! Токубецу-джонин! С ума сойти! Но остальным он точно не уступит! И Киба еще шире расправил плечи, поглядывая гордо и свысока, чтобы все видели, как сияет его новая зеленая жилетка чунина со спиралью на спине!
29 мая 79 года. Коноха, страна Огня.
Тотсуо и Ёта поприветствовали друг друга, Ёта сразу увидел Кибу и остальных, что-то горячо обсуждавших неподалеку. Настолько горячо, что даже не заметили наставников, мысленно хмыкнул Тотсуо.
— Зачем ты назначил встречу здесь? — спросил Ёта. — Свою команду я и так знаю!
— Да ладно тебе, — хмыкнул Тотсуо, — пусть детишки порезвятся без нашего пригляда. Видишь, куда-то собрались, сейчас уйдут!
— Киба, конечно, хороший боец, но чунина ему рано дали, — сказал Ёта.
— Но из твоей команды не убрали? — уточнил Тотсуо. — Значит, ставь его старшим над остальными, нагружай вдвое сильнее, пусть узнает, что такое работа командира и вообще, мы же выучились? Повтори ему то, чему учили нас и, если не дурак, станет отличным чунином!
— Не дурак, но все же клановый из Конохи, — вздохнул Ёта. — У них там свои хидзюцу, взять хотя бы это перекидывание в двухголовую собаку. Чему я его могу научить?
— Применять голову по назначению? — хмыкнул Тотсуо. — Ладно, идем.
— Кэнсу уже выписали из госпиталя, — иронично заметил Ёта.
— А я и не к нему, — парировал Тотсуо.
В госпитале было прохладно и немного темно, поэтому чунины не сразу сориентировались. Поймали медсестру, потом ирьенина, и Ёта сообразил, что его напарник хочет найти ту девушку, что вернула их обратно в битву, и сказал, еще более иронично.
— Почем бы сразу не пойти к Годайме и не спросить, где ее внучка?
Тотсуо остановился, хлопнул себя по ноге.
— Ай! Она же была на экзамене в Тумане! А я все вспомнить не мог, откуда ее знаю! Идем!
— К Хокаге?
— Почему бы и нет? Видишь, нас отправляют к Като Шизуне, а я точно знаю, что ее нет в госпитале, и еще долго не будет! Спросим в резиденции Хокаге, уж там точно должны знать!
Они шли по улице, споря вполголоса, и Волк, наблюдающий за ними, подумал, что, наверное, зря его дернули по тревоге. Но все же порядок есть порядок, и расспросы чунинов запустили одну из охранных процедур. Волк, продолжая боковым зрением следить за Тотсуо и Ёта, подумал, что надо будет подать рапорт о пересмотре процедур, все-таки большинство их было рассчитано на мирное время и другие обстоятельства. Тем более что Хатаке Какаши приветствовал любые инициативы шиноби АНБУ, лишь бы они шли на пользу делу.
— Что-то здесь не так, — говорил Тотсуо напарнику, устроившись за столом в миниатюрном кафе.
Волк, сидевший за соседним столиком в обличие толстого торговца, мысленно хмыкнул.
— Все знают внучку Цунаде по имени, но никто не знает, где она живет? Да не может такого быть!
— Может, Годайме дорожит внучкой? — сказал Ёта и тут же покачал головой. — Ошибся, согласен, тогда ее не пустили бы в битву!
— Вот так захочешь поблагодарить человека и не сможешь! — воскликнул Тотсуо.
— Да и не только ее надо благодарить, — заметил Ёта. — Вон как все радуются нашей победе, и что, кто-то пришел к Годайме и сказал спасибо? Ладно, там, шиноби — Отшельники, они в масках были, но ведь Годайме нам жизнь спасла, не так ли?
— Да, ты прав, — кивнул Тотсуо и задумался.
Волк с интересом ожидал, что будет дальше. Эти двое явно не были вражескими агентами, либо их игра превосходила проницательность Волка. Стоило бы, конечно, запросить их командиров на подтверждение личности, но без фотографии не сработает, не устраивать же личную встречу? Если же это вражеские агенты высокого полета, то особые приметы воспроизвести, сыграть роль им не составит труда.
Но стали бы такие подготовленные агенты так бездарно разыскивать Гермиону? Или в этом как раз особая хитрость и прикрытие, никто же не заподозрит, что вражеские агенты могут действовать так бездарно в самом сердце Конохи?
Волк размышлял, слушая чунинов.
— Ты знаешь, — сказал Тотсуо, — вот оно как получается, по моему мнению. Сражались мы все вместе, и радуемся победе теперь все вместе. Вот это ликование и воодушевление — оно общее, как и победа, одно на всех. Каждый выполнил свой долг, ты, я, Годайме, каждый сражался в меру сил и возможностей, чтобы защитить Коноху. Поэтому мы не благодарим друг друга, каждый из нас знает свой долг и готов выполнить его еще раз, если потребуется.
— Соглашусь, — кивнул Ёта, пригубил чай. — Если выполнять долг ради благодарности, то это уже не долг получается, а даже не знаю что.
— Обычная миссия за деньги, — предположил Тотсуо. — А Коноху мы защищаем вовсе не за деньги, вот так!
Волк еще раз мысленно хмыкнул и сделал пометку. Потом нагло подсел за столик к чунинам, сбросил Хенге, отмечая реакции. Реакции были правильные, скорость соответствовала, и Волк перешел к словесным проверкам.
— Я бы посоветовал вам, Тотсуо-сан и Ёта-сан, оставить свою затею.
Упоминание имен, которых сами чунины в разговоре не называли, старый и беспроигрышный трюк АНБУ, оказал свое воздействие. Никто не собирался кидаться на Волка с кунаем в руках, чунины почтительно внимали.
