"Что-то меня на философию потянуло. Сейчас ещё начну рассуждать о том, что появилось первым: курица или яйцо? Всем ведь понятно, что яйцо появилось первым, так как отложить его могло существо, курицей, в полной мере, не являющееся", — хмыкнув, напрягаю мышцы и отталкиваюсь всеми четырьмя лапами, бросая себя вверх и вперёд.
Крылья прижимаются к бокам, лапы поджимаются к туловищу, а затем в дело вступает сила притяжения, заставляющая меня начать падать вниз, с каждой секундой набирая всё большую скорость. Мимо проносится отвесный склон скалы, в морду бьёт ветер, находящийся внизу город становится всё ближе и ближе...
Распахнув крылья выхожу из пике и заложив вираж, позволяю тихому смеху вырваться из груди, смешиваясь с клёкотом и рычанием. Напряжённые мышцы, усиленные напитывающей их жизненной энергией, от нагрузки приятно ноют, а едва не вывернутые суставы заставляют в полной мере прочувствовать импульс боли, пронзивший каждую клеточку тела. Впрочем, никаких неудобств это не доставляет, да и микроповреждения стремительно затягиваются...
Хочется кричать, смеяться, носиться в небе в погоне за ветром, но приходится себя останавливать. Заниматься подобным над столицей явно не стоит, да и летать одному, когда дома тебя ждут супруга, птенцы и сестра — попросту глупо.
"Вот закончим все официальные мероприятия, я возьму отгул и мы отправимся... в хрустальный грот. Или лучше устроиться в домике в горах, где-нибудь на отшибе от поселений? А ведь нужно ещё Жоана и Кали навестить: у них ведь сын родился... если я ничего не путаю", — вытянув передние и задние лапы, взмахиваю крыльями и устремляюсь к Часовой Башне, почти физически чувствуя нетерпение Герды, передающееся всем членам семьи через духовные связи.
Этот день, а вместе с ним и вся экспедиция в мир людей, наконец-то подходит к концу, оставляя на душе какое-то странное ощущение. С одной стороны я рад возвращению домой, но с другой — осталась тень какой-то незавершённости, грусти... даже капля разочарования. Только вот копаться во всём этом, ища первопричины тех или иных эмоций совершенно не хочется.
"Я сделал всё, что мог. Точка. Теперь только от самих поселений зависит, как они распорядятся полученным... Ну а Фрея, если что, сможет прислать сообщение", — усилием воли выкидываю из головы мысли о других мирах, вместо этого возвращаясь к событиям аудиенции с Молом Пятым, которая произошла меньше часа назад...
...
— Проходи, Жак, присаживайся, — поприветствовал меня красный грифон с золотыми глазами, облачённый в чёрный военный мундир, сидя во вращающемся кресле с высокой спинкой. — Рад видеть тебя.
— Владыка, — едва переступив порог, склоняюсь в поклоне, после чего осматриваю помещение обычным зрением.
Комната, куда меня привели "Короны", примыкает к личным покоям императора, находится на верхнем этаже дворца, а обставлена на первый взгляд простенько, но со вкусом (а если прикинуть, сколько стоит каждый отдельный элемент интерьера...). Пол скрыт под толстым красным ковром с золотым узором в виде концентрических кругов, отходящих от центра; у левой от входа стены стоит диван с высокой спинкой, резными подлокотниками, бархатными подушками; правую стену целиком занимает огромное зеркало, перед которым расположился столик с клавиатурой, мышью и системным блоком. Стена, расположенная напротив входа почти целиком занята окном с низким подоконником, через которое открывается великолепный вид на Белогорье.
Подчиняясь жесту правителя, прохожу к дивану и, оправив зеркальный плащ, усаживаюсь на центральную подушку, тут же утопая в обволакивающей мягкости. Хельга, скорее всего, уже была здесь сегодня, так как в отличие от меня и других грифонов, вернувшихся с Земли, её не мурыжили с отчётами и иными бессмысленными телодвижениями. Для меня же это значит, что Мол уже знает об обстановке на нашей базе в мире людей, а возможно и догадывается о моей хитрости...
"Нет смысла себя накручивать. Вот сейчас всё и узнаю", — сцепив пальцы передних лап в замок на животе, выжидательно смотрю на императора.
Красный грифон же, медленно развернув кресло ко мне спинкой, а к зеркалу — передом, взялся за мышь и клавиатуру, начав стучать когтями по клавишам. В тишине комнаты, стены которой задрапированы красным бархатом, щёлкающие звуки казались особенно громкими, что самую малость давило на нервы.
Тем временем зеркало перестало отражать комнату, а на его поверхности появились картины Маусвилля, поселений Страйкера и Амбала, пара станций метро и наша база, основанная в здании гостиницы. Мол Пятый увеличивал то одно, то другое изображение, а затем заговорил, будто бы с самим собой:
— Люди — удивительные существа: не обладая магией, они научились строить огромные здания, способные вместить в себя население целого посёлка; покорили небо, перемещаясь по нему со скоростями, на которые не способны лучшие летуны нашего мира; опустились на глубины океанов и, что совсем уж невероятно, долетели до спутника своей планеты... А затем из-за ошибки группы недоумков — спустили все свои достижения в отхожую яму. А ведь какие перспективы были у их цивилизации... Ты так не считаешь, Жак?
— Вы правы, владыка, — спорить с этими словами было бы глупо, хотя, помня свою предыдущую жизнь, пусть эти воспоминания и покрылись изрядной пеленой, я мог бы сказать, что в определённый момент развитие человеческой расы замедлится.
"Мечты о космосе так и останутся мечтами, да и на родной планете останутся неизведанные уголки. Впрочем, ещё не известно то, смогут ли грифоны, получившие пинок в сторону развития технологий, пройти по этому пути дальше", — моргнув, вижу как картины Земли сменились на виды Эквуса, среди которых есть как Белогорье так и Кантерлот.
— Мы с Селестией много разговаривали в последние месяцы... обсуждали пути развития наших стран и перспективы, открываемые нам иными мирами, — Мол развернул кресло спинкой к зеркалу и передом ко мне, поставил локти на подлокотники и сцепил кисти передних лап в замок перед грудью. — Мы пришли к соглашению о том, что не будем выходить на контакт с высокоразвитыми цивилизациями, пока не убедимся в возможности мирного диалога; мы не будем выходить на контакт с магическими цивилизациями, находящимися в состоянии войны с кем-либо; мы не будем создавать оружие массового уничтожения, способное превратить наш мир в подобие Земли, как не станем доставлять его из других миров. Правила и условия колонизации новых миров будут прорабатываться совместными усилиями, для чего мы создадим единую службу с широкими полномочиями... в которую пригласим наших соседей. Пусть с последним пунктом я и не согласен, но доводы принцессы пони о том, что перед началом исследования других миров, необходимо создать крепкие тылы и гарантировать отсутствие возможного удара в спину звучат... убедительно. Однако же по причинам, от нас не зависящим, мы сможем начать реализацию этого проекта не раньше чем через десять-пятнадцать лет. За этот период нам требуется приложить все возможные и невозможные усилия, чтобы прекратить военные конфликты на континенте; наладить дипломатические отношения с минотаврами, зебрами, верблюдами и лошадями; построить крепкую экономику; повысить общий уровень образования среди граждан... Перечислять я могу ещё долго, всё же создание конфедерации подобных масштабов — это работа не на одно поколение. А ведь будет не мало и тех, кто окажутся категорически против подобной инициативы.
— Честно говоря, я не понимаю того, зачем вы рассказываете это мне, владыка, — после непродолжительной паузы, наступившей с окончанием монолога императора, решаюсь нарушить тишину. — В любом случае, какое решение вы ни примите, я буду служить империи.
— Это я и хотел услышать, Жак, — приподняв уголки губ в улыбке, Мол опустил передние лапы на подлокотники, когтями впившись в красное дерево. — Что же до причин, по которым я рассказываю это тебе, то мне нужен грифон, который встанет у истоков организации, отвечающей за исследования и колонизацию новых миров. Это должен быть кто-то сильный и авторитетный, чтобы с ним считались, а кроме того умный, дабы соответствовать своей должности. Архимаг Роуг, как и магистр Крейн, рекомендовали тебя, и я, по опыту нашего личного знакомства, склонен согласиться с их кандидатурой. Ты готов послужить Империи Грифонов, магистр Жак?
— ... — горло словно бы сдавило невидимое кольцо, которое удалось разорвать только напряжением всех волевых сил. — Если такова ваша воля, владыка, то я приложу все свои силы, чтобы оправдать оказанное доверие. Но... если быть честным... я не чувствую себя готовым возглавить подобную организацию.
— Хорошо, — красный грифон прикрыл золотые глаза и кивнул. — У тебя будет пятнадцать лет, чтобы подготовиться и научиться всему. Сейчас же, мы должны найти мир, который станет ресурсной базой для Империи Грифонов и Эквестрии, ну и послужит базой для организации: делать из нашего мира проходной двор мы с Селестией не собираемся. Но всё это будет позже, а пока... готовься к торжественному балу: через семь дней в императорском дворце соберутся все влиятельнейшие грифоны, чтобы отметить успешное завершение секретной миссии, плодами которой стало появление в казне золота и драгоценных камней, а у учёных — новых прогрессивных технологий. Присутствие тебя и Герды обязательно.
"Как там говорилось?.. Вроде бы "С корабля на бал". Вот уж точное выражение", — сам себе удивляюсь, но известие о новой должности, пусть и взволновало в первые секунды, уже сейчас воспринимается как-то обыденно (может быть из-за того, что мне дали пятнадцать лет на подготовку, за которые ещё сто раз всё может измениться?).
— Служу Империи, — прижав правую переднюю лапу к груди, стараюсь изобразить поклон сидя на диване, что вызывает смешок у собеседника.
— Можешь идти, Жак: до бала тебя никто беспокоить не станет, — изобразил широкий жест Мол Пятый. — После торжества, ты получишь новое назначение и сможешь начать собирать себе команду. С Хельгой вы уже сработались, но у неё есть и другие обязанности, так что отдать её в твоё безраздельное пользование я не могу.
"Жа-аль... Хотя — не очень", — мысленно прокручиваю завершённую миссию и констатирую, что буду только рад отдохнуть от общества красной пташки.
— Всё ясно, владыка, — встав с дивана, вытягиваюсь по стойке "смирно". — Будут ли ещё какие-либо приказы?
— Ступай, — Мол махнул левой передней лапой на дверь. — Тебя уже семья заждалась.
...
Стоило двери позади Жака закрыться, как Хельга скинула с себя маскировку, проявившись на подоконнике, после чего спрыгнула на пол и потянулась словно большая кошка, широко расправляя крылья. Её брат посмотрел на это с тенью насмешки, плещущейся в глубине золотых глаз, а затем заявил:
— Он неплохо воспринял информацию.
— Взрослеет, — фыркнула красная пташка, усаживаясь прямо на ковёр и принимаясь чистить правое крыло. — Хотя, уверенности ему явно не хватает. Да и опыта следовало бы набраться.
— Предлагаешь...? — император вопросительно выгнул брови, кистью правой передней лапы махнув в сторону зеркала, где застыли картинки городов.
— Пусть попробует себя в качестве дипломата и организатора работы каких-нибудь объектов, — не уделив брату и взгляда, заявила красная пташка. — В экспедиции он себя проявил неплохо, но там мы ему почти клювик подтирали, беря на себя мантикорью часть работы. Впрочем... темп стоит снизить и дать пару месяцев передышки, чтобы он не перегорел.
— Так и поступим, — Мол медленно развернул кресло, поворачиваясь спиной к Чёрной Розе, а затем спросил: — Хочешь продолжить с ним работать, или вернёшься к обычным обязанностям?
...
"Чувствую я, что эти пятнадцать лет будут очень насыщенными. А ещё — меня явно не отпустят со службы. И я даже не знаю, расстраиваться из-за этого, или же наоборот радоваться", — приземлившись на верхнюю площадку башни, бросаю взгляд в сторону заката, встряхиваюсь и, спрятав все вещи в зеркальное пространство, начинаю спускаться вниз.
Школа встретила меня глухим гудением, воспринимаемым не ушами или телом, а духовными каналами: словно бы рядом протекает бурная река, либо же работает электрический трансформатор. Однако же есть и существенное отличие, которое выражается в ощущении, будто бы тебя приветствует кто-то огромный, древний и заботливый...
"Вот и не верь после такого в самосознание Башни", — мысленно хмыкнув, ускоряю шаг, направляясь к покоям наставницы некромантии.
— Странно, — на очередном шаге, уже спускаясь на нужный мне этаж, замедляюсь и хмурюсь.
Ощущение духовных нитей, соединяющих меня с каждым из членов семьи разделилось: одна из них ведёт в покои Герды, где и находится моя супруга, а вот остальные ведут несколько ниже... в покои наставницы водной магии, если я не ошибаюсь. Впрочем, потянувшись к ним мысленно, убеждаюсь в том, что сестре и обоим птенцам ничего не угрожает.
"Что-то мне тревожно", — широкими прыжками преодолеваю остаток пути, останавливаясь перед самой дверью, чтобы задержаться на пару ударов сердца и перевести дыхание.
Кладу правую переднюю лапу на дверную ручку и открываю створку, чтобы тут же встретиться взглядом с жёлтой пташкой, стоящей в паре метров от входа. Грифонша нахмурена, её синие глаза буквально впиваются в меня острым взором, будто две льдинки...
— Вернулся, — констатирует Герда.
Делаю несколько шагов вперёд, хвостом захлопываю дверь и, глядя на жёлтую пташку сверху вниз, заявляю:
— Вернулся.
Бесконечно долгие мгновения грифонша смотрела на меня снизу вверх, затем зажмурилась и... шагнула вперёд, утыкаясь лбом мне в грудь. Я же, ощутив как исчезло некое напряжение, сажусь на пол и обхватываю супругу передними лапами, притягивая к себе, чтобы укутать крыльями.
— Я скучала, — будто бы боясь разрушить момент громкими звуками, шепчет Герда, щекой прижимаясь к моей шее.
— Я тоже скучал, — зарывшись кончиком клюва в пёрышки на макушке жёлтой пташки, крепче прижимаю её к себе. — А где птенцы?
— Гостят у гидромантов, — уже более громким голосом ответила грифонша. — Сегодня ты — мой.
"Да... Я вернулся".
Примечание к части
Всем добра и здоровья.
День "Д"
Примечание к части
Жизнь — это зебра: чёрные и белые полосы сменяют друг друга...
...а в конце — хвост.
— На случай, если Цитрин проголодается, я оставила немного питательной смеси, — стоя перед молодой синей грифоночкой (выпускницей Часовой Башни), одетая в синие перчатки до локтей и жилет с вырезами до крыльев, переходящий в юбку из трёх лепестков, прикрывающих бёдра и хвост Герда, строгим тоном отдавала последние инструкции. — Бутылочка стоит у кроватки, так что её нужно будет только взболтать.
— Поняла, — отозвалась Блум, всё же послушавшаяся совета друга, из-за чего теперь исполняла роль няньки.
— Если вдруг у Цитрин разболится живот, или её начнёт пучить, то лечебный артефакт лежит на прикроватном столике: просто направь магию и дай духам делать работу, — продолжила говорить жёлтая пташка.
