Поддавшись настойчивости паломника, Вершинина прекратила поиски Лиши, выбравшись за ним следом из-под листа. Снаружи их ожидали ещё пять человек, посредственной внешности.

-Чего вы там так долго копались? -спросил один из них.

-Всё, мы идём, -ответил тот, что забирался под лист.

-Так пошли.

И вся группа, вытянувшись в колонну, двинулась вперёд, по коридору, пролегавшему между двумя корнями. Корни заметно утолщались, постепенно делая проход всё уже, но спутников это не волновало. Казалось, что они твёрдо знают, куда им идти, и что делать. Ольга слепо поверила в их бескомпромиссную уверенность, да и был ли у неё особый выбор? Лиша исчезла, и подсказывать дальнейшие шаги было некому. Теперь приходилось цепляться за всё, что подворачивалось.

Чудовищные холмы, чьи вершины высились над стенами коридора, были ни чем иным как переплетёнными корневищами Заккума, выходящими на поверхность. Иногда можно было заметить проползавших по ним гигантских сороконожек, выбиравшихся из одних отверстий в корнях, и заползавших в другие. В сороконожках по приблизительным подсчётам, было не менее пяти метров длины. Наверняка среди этих вечных корней обитали твари и пострашнее. Интересно, что имела в виду Лиша, когда говорила о другой опасности? Стены сузились так, что продвигаться между ними теперь можно было только боком.

-Вы знаете, куда идти? -осторожно спросила Ольга у проводника.

-Тут одно направление, -бросил тот не оборачиваясь. -Не ошибёшься.

-Хорошенький ответ...

Один за другим, люди нырнули в отверстие, зиявшее в корне. То ли гигантский червь проточил его, то ли прогрызло какое-то иное существо. Ровные цилиндрические стены норы были покрыты паутиной и плесенью. В душе Ольга радовалась, что не идёт первой и ей не приходится постоянно разрывать завесы бесчисленных тенёт. Несмотря на практически полное отсутствие источников света, в туннеле было светло от ярко фосфоресцировавших древесных грибов и гнилушек. Постоянно казалось, что кто-то идёт следом за ними. Но эти опасения не подтверждались.

Наконец, впереди забрезжил солнечный свет, указав на приближение долгожданного выхода. Выбравшись наружу, путники оказались в причудливом мире корней, самые крупные из которых были настолько огромными, что походили на скалы. Гораздо более тонкие корни-отростки, повсеместно произраставшие из основных корней, сплетаясь друг с другом, образовывали настоящую сеть, в которой можно было легко заблудиться. При взгляде на это хаотическое нагромождение, отчего-то возникало ощущение его сходства с неповторимым многоярусным городом, не имеющим ничего общего с привычными городами людей, но, тем не менее, всё-таки, городом.

-Что это? Никогда не видел ничего подобного, -вдруг воскликнул один из паломников, указывая на необычный предмет, притулившийся в сторонке.

-Похоже на идола...

Ольга подошла к собравшейся группе, и поняла, что они рассматривают странную фигуру, искусно вырезанную из дерева. На широком полутораметровом пьедестале, спустив с него одну ногу, а вторую поджав под себя, восседал невысокий худощавый божок с тонкими руками, которыми он обхватывал свои плечи. Удивительной особенностью идола было его лицо, а точнее то, что его скрывало. Сложно судить, была ли это маска, или же результат природного уродства, но лицо гуманоида покрывала жуткая рука, чьи пальцы впивались в его лоб и щёки, комкая их, точно пытаясь оторвать от костей. Всё, что было видно из-под этой руки — выпученные глаза скульптуры, выглядывающие из промежутков между большим, указательным и средним пальцами руки-маски. Фигура была выточена неизвестным мастером с необычайной точностью, и вниманием к деталям. Однако, не было понятно, что подразумевал скульптор этой третьей рукой: росла ли она из тела существа, или же, являясь чужеродным предметом, надевалась на голову, как своеобразный традиционный атрибут. Но, в любом случае, это выглядело очень необычно и зловеще.

-Пойдёмте дальше. Не следует тут задерживаться.

Рекомендация прозвучала как приказ. Дольше оставаться рядом со страшным идолом никто не желал. Встревоженная группа отправилась в дальнейший путь через царство корней. "Проклятая ящерица!" -со злостью думал Ольга. -"Как она могла бросить меня в такой сложной ситуации?! Неужели она испугалась? А может быть... Может быть она предала меня? Подставила? Может быть..." Её думы вдруг оборвались.

-Смотрите! Там!

-Боже Всемогущий. Кто же их так?

Все глаза устремились наверх. Прямо над ними, намертво прибитые к гигантскому корню, висели многочисленные человеческие скелеты. Позы, в которых они застыли, свидетельствовали, что эти люди умирали в тяжёлых мучениях. Значит, к корню их прибивали заживо. Огромные гвозди-костыли торчали из кистей, ступней, таза, между рёбер. У некоторых костыли были вбиты в рот, у некоторых — в коленные чашечки. Неведомые палачи-садисты продемонстрировали самые изощрённые методы издевательств над своими жертвами. Но кто мог сотворить такое? Поневоле, Ольга опять вспомнила слова Лиши о кошмаре, который ожидает её в корнях Заккума. "Где же ты, Лиша? Почему тебя нет, когда ты так мне нужна?!"

-Не задерживаемся. Идём дальше. Авось, не заметят.

"Кто не заметит?!"

Ольга догнала своего странного спутника, и, схватив его за руку, шёпотом спросила:

-Кто не заметит?

-Я не знаю, -с явной неохотой ответил тот. -Ну, наверное, те, (он недвусмысленно указал рукой на скелеты) кто это сделал.

-А как они выглядят?

-Говорю же, не знаю! -он выдернул свою руку, и поспешил вперёд, догоняя остальную группу.

Позади вдруг раздался короткий звук, словно кто-то царапнул когтями по дереву. Услышав его, Ольга поспешно обернулась, пытаясь определить, откуда он донёсся. Напрасно она выискивала глазами причину возникновения этого странного шороха. Никакого движения в переплетениях массивных корневищ не наблюдалось. Даже огромные сколопендры попрятались куда-то. Как только девушка остановилась на мысли, что ей это могло показаться, подобный звук повторился прямо у неё над головой. Резко вскинув голову, Вершинина увидела, что висящий над ней скелет, вдруг, ни с того ни с сего, сорвался вниз. Она вовремя отпрыгнула в сторону. Человеческий остов с сухим треском обрушился на землю, рассыпавшись по косточкам. Мысли закружились в голове как белка в колесе. "Скелет не мог упасть сам собой! Значит, кто-то его столкнул. Но кто?! Не-ет, Оля, не к добру ты тут задержалась. Скорее убирайся отсюда, пока остальные далеко не ушли. Прочь, без промедлений!"

Вперёд, вперёд через нагромождения вечных корневищ, среди которых повсеместно начали мерещиться какие-то призрачные фигуры, мимолётные движения, непонятные шорохи. В какой-то момент взгляд скользнул по необычному наросту, торчащему из верхней части ближайшего корневища. Нарост шевельнулся. Взор девушки тут же возвратился к нему, и Ольга теперь уже воочию определила, что он действительно шевелится. Бесформенная шишка стала вытягиваться, выпрямляясь, в результате чего превратилась в...

Потом события понеслись ураганом. Далее Вершинина воспринимала лишь отрывистые фрагменты. Маленькое человекообразное существо, широко раскинув руки, с проворством отпущенной пружины, спрыгнуло с корневища, и полетело прямо на группу паломников. Секунда, и оно повисло на одном из них, повалив на землю. Остальные в ужасе шарахнулись в стороны, но там их уже поджидали новые дикари, доселе таившиеся в корнях. Они бесшумно набрасывались отовсюду, не давая опомниться, скоординироваться, обороняться. И ещё их было очень много. Убежать от них возможности не представлялось. Ольга не успела ничего предпринять, и когда на неё сзади набросился один из пигмеев, попыток сопротивляться она не оказывала — настолько велика была непредсказуемость этой молниеносной атаки.

Затем их потащили волоком, с необычайной быстротой, петляя между корнями по известным только им тропкам и переходам, передавали из рук в руки, как тяжёлую поклажу. Несколько раз перед глазами мелькали лица, покрытые масками в виде вцепившихся рук — точно такими же, какая была на лице у обнаруженного истукана. Карлики оказались весьма проворными, и невероятно сильными. Они в основном молчали, и лишь изредка обменивались непонятными рычащими звуками.

Волокли их грубо, с полным пренебрежением, точно какие-то неодушевлённые вещи. Судя по приближавшемуся бою барабанов, путь их лежал к селению низкорослых туземцев. Дорогу перегородил особенно большой корень, но процессию это не остановило. Рассредоточившись на выступах и сучьях тупикового корня, аборигены принялись передавать пленников другдругу, затаскивая их всё выше и выше — на самый верх. Опять же, каких-либо трудностей этот процесс у них не вызывал. Они едва ли не подбрасывали людей кверху, где их ловили другие, и забрасывали выше. Это было так необычно и дико, что в какую-то минуту Ольга почувствовала себя Маугли, которого бандерлоги тащат в заброшенный город.

Внезапно, один из пленников вывернулся из рук очередного носильщика, и когда тот попытался ухватить его налету, укусил дикаря за руку. Пигмей коротко взвизгнул, и отпустил его. Человек полетел вниз головой с пятнадцатиметровой высоты. Внизу его попытались поймать ещё несколько туземцев, но у них ничего не вышло. Пленник упал на землю, и разбил себе голову. Несмотря на это, труп не оставили внизу, а вернулись за ним и подобрали.

К тому времени, Ольгу уже затащили на самую вершину корня. Высота была жуткой, сравнимой разве что с высотным зданием. Поэтому, запомнив печальный пример своего собрата по несчастью, Вершинина окончательно отбросила мысли о попытках освобождения. Упасть с такой кручи она не желала.

Ближе к вершине, корень закруглялся, уменьшая наклон, и поэтому аборигены перестали подбрасывать пленных. Они вновь разбились на группы, и транспортировали свою ношу не чередуясь. Чудовищные многоножки, со скрипом и топотком, напоминающим сухую дробь, проносились мимо, шарахаясь от процессии, невзирая на свои великие размеры. Наверное, они не были хищниками.

Вскоре, путь их начал близиться к своему завершению. Теперь предстояло спускаться с корня. Ольга почувствовала приближение спуска по изменению наклона поверхности. Спуск с высоты был вовсе не таким опасным, как подъём. С обратной стороны корня, неведомое племя соорудило множество подвесных лесенок, безумно шатавшихся и потрескивающих, но, на поверку, довольно прочных. Теперь их тащили, разбившись на пары. Один абориген держал Ольгу за руки, другой — за ноги. Иначе невозможно было разместиться на узких мостках и лесенках. Зато сейчас можно было спокойно разглядеть, что творилось внизу.

А там живописно раскинулась панорама первобытного селения, изобилующая примитивными хижинами и деревянными идолами. Обилие суетящихся жителей напоминало муравейник. Очевидно, дикари праздновали встречу охотников, возвращающихся с добычей. И Ольге было неприятно думать, что добыча — это она. Пленница старалась прогонять прочь эту мысль. В конце концов, всё это — ни что иное как плод чьего-то больного воображения, а значит, ей ничто не угрожает. Только бы Гена не опоздал...

Чем ниже они спускались — тем тяжелее становился воздух, пропитанный неприятным запахом тления. Наконец, спуск завершился. Теперь их тащили среди хижин. Публика расступалась, давая триумфальной процессии широкий проход к центру селения. Там, в середине, располагался большой загон, уготованный для пленников. Всех, кроме мертвеца, побросали в этот загон, и заперли калитку. Ограждение загона было смехотворным, состоявшим лишь из пары продольных жердей, но выбираться из него никто не решался. Толпа плотно обступала периметр, ощетинившись длинными острыми кольями.

Немного придя в себя, Вершинина огляделась. Невероятно! Вся земля вокруг неё была завалена всевозможными вещами, перемешанными с песком и грязью. Великое множество часов, мобильных телефонов, украшений, порванной одежды и нижнего белья, очков, головных уборов и обуви. Жуткий знак того, что ничего хорошего их здесь не ожидало. Остальные пленники, съёжившись, сидели рядом, и беспомощно озирались по сторонам.

В конце концов, толпа расступилась, и несколько дикарей вытащили вперёд трон, сделанный из дерева и костей, на котором восседал особо вычурно размалёванный и наряженный туземец. Судя по всему, вождь. Маска на его лице была идентичной тем, что имели все жители племени, но красочные татуировки, пёстрая накидка, сшитая из лоскутьев чьих то рубашек и платьев, и невообразимый головной убор, выполненный из сегмента панциря гигантской многоножки, явно выделяли его на фоне однообразной толпы. Особенно нелепо смотрелись женские туфли на высоких каблуках, в которые были обуты ноги вождя. В любой другой момент эта деталь явно вызвала бы у Ольги ироническую улыбку, но только не сейчас. Не в эту минуту.

А действие, тем временем, продолжало разворачиваться. Не долго думая, дикари притащили труп Ольгиного спутника, и бросили его к ногам вождя, кверху лицом.

-А-а-хан-тк! -гортанно выкрикнул вождь, сотрясая воздух дубинкой, сделанной, судя по форме, из бейсбольной биты. -А-тху-га!

После этого, он с яростью вонзил каблуки-шпильки в глаза мертвеца. Оля отвернулась на мгновение, а когда повернулась вновь, тело уже оттаскивали прочь, вдоль загона — к древесной стене.

-А-а-а-а-а! -заорал один из пигмеев, подняв кверху руку с зажатым в ней металлическим костылём.

-А-а-а-а-а! -ответила ему толпа, радостно прыгая и пританцовывая.

Схватив камень, туземец бросился к трупу, который соплеменники уже затащили на стену, и удерживали там в висячем положении, кверху ногами. Ловко, как обезьяна, карлик взобрался по стене, и, уцепившись пальцами ног за щербины в коре, принялся вколачивать в ногу подвешенного железный кол. Затем, он вынул из-за набедренной повязки второй костыль, и так же усердно начал прибивать вторую ногу мертвеца.

Тем временем, позади, нарастала непонятная суета. Толпа, галдя, переместилась навстречу какой-то новой забаве. Ольга также подошла к краю загона, с тревожным любопытством разглядывая, что же так привлекло дикий люд.

На северной стороне селение завершалось бесконечной стеной, в основании которой зиял вход в пещеру. Из этого входа, до самого центра селения, пролегали ржавые рельсы, по которым, неожиданно возникнув из тёмного зева загадочной штольни, с жутким лязгом и скрежетом, катилась ручная дрезина с вагонеткой, нагруженной чем-то дребезжащим. Дрезину приводил в движение один из дикарей, неистово раскачивающий рукоять механизма. Рычаг был сделан не под его ничтожный рост, поэтому бедолаге приходилось всякий раз подпрыгивать, когда ручка поднималась кверху. Но, несмотря на явные неудобства, пигмей весьма удачно справлялся со своей работой. Вопреки своему убогому состоянию, древняя повозка бежала довольно резво. Не сбавляя скорости, она домчалась до тупика, и со всего ходу врезалась в чугунный упор, заставив буксируемую вагонетку буквально подпрыгнуть.