Руби... Девушка лежала на кровати, закрыв глаза и практически не двигаясь. Её лицо, бледное и истощённое, было искажено гримасой страха, руки — тонкие и исхудавшие лежали поверх одеяла, на животе. Рядом с её кроватью стоял стул — Янг занимала его каждый день, часами вглядываясь в лицо сестры и надеясь на то, что она очнётся. Когда она уходила, разочарованно сжимая кулаки и опуская взгляд вниз, на её место садился Адам, считая в голове минуты и осматривая её комнату, проводя взглядом по пластиковым моделям гримм — беовульфам и урсам, по различным книгам, лежащим на столе и по различным фотографиям, висящим на стене. Кто-то, Янг или Тайянг, повесили над её кроватью фото команды Руби — Блейк, Янг, Вайсс и она сама жизнерадостно улыбались в камеру. Рядом с этой рамкой были и другие — фотографии с Коко, с её командой и с ним самим — фото, запечатлённое в тот момент, когда они корпели над чертежами винтовки, оживлённо переговариваясь друг с другом — считанные недели после их знакомства... Он отвёл взгляд от фотографии и потянулся, сжимая пальцы спящей девушки.
— Проснись, Руби.
Ему бы хотелось представить, что она это услышала. Что едва заметно сдвинулась во сне, что её веки задрожали или её пальцы дрогнули, сжимая его руку в ответ. Но этого не произошло и потому, он просто продолжал ждать.
В один день к ним в дом заглянул Кроу. Охотник принёс с собой осенний холод, просочившийся сквозь открытую дверь, и известия о том, что происходило в городе. В отличии от той, другой реальности, город остался стоять. Осталась стоять и академия, переполненная множеством студентов из всех королевств, решивших остаться в Вейле до того самого момента, пока последний гримм, скрывающийся в переулках и туннелях канализации не будет мёртв, а сам город не вернёт себе былое великолепие. Остались и войска Атласа — дредноут генерала патрулировал небо, уничтожая мелкие группы тварей залпами орудий и внушая спокойствие одним своим видом. Многочисленные инженерные команды работали над приводнившимся Колизеем и над частично разрушенной башней связи — согласно их прогнозам, стадион вновь поднимется в воздух всего через пару месяцев, а отсчёт на восстановление башни связи и вовсе шёл на недели. Вереск и её бойцы охраняли провал — воронка в центре города, забитая обломками и строительным мусором, была огорожена линией заграждений и охранялась как боевыми роботами и солдатами, так и простыми ополченцами и охотниками. Основные проходы в катакомбы и бывшую ветку метро, соединяющую город с горой Гленн были запечатаны, но многие из созданий гримм просачивались через узкие лазы, а то и вовсе прокапывали себе путь сами, стремясь попасть в город и натыкаясь на пули защитников города. Планировалось, что через пару недель начнётся массированная операция, в ходе которой мусор и обломки зданий будут утрамбованы и разровнены, а затем — залиты бетоном подчистую. Охотники — как студенты, так и полноценные профессионалы, проводили дни и недели в лесах вокруг города, обороняя деревни и поселения, нанося превентивные удары по стаям гримм, не давая им собраться вновь.
Леонардо Лайонхард был объявлен предателем. Его участие в нападении на академию стало достоянием общественности и вызвало несколько столкновений между гражданами королевств, к счастью, быстро разогнанных полицией. Озпин был против этого решения, отказываясь порочить память погибшего друга. Против него встал генерал, Винтер и, как ни странно, Коко — потерявшая друга девушка отреагировала на попытку выгородить сообщника Синдер с предсказуемой, но не менее яркой агрессией, отказываясь даже задумываться о любых компромиссах. В конце концов, Озпин, лишённый поддержки даже Кроу и Глинды, бессильно уступил, позволяя волне народного гнева обрушиться на могилу погибшего директора.
Кроу не задержался надолго, поглощённый делами и поручениями — он пробыл в доме Сяо Лун лишь несколько часов, проведя их в тихих переговорах с Янг и в молчаливом ожидании рядом со спящей Руби, а затем хлопнул дверью и вновь ушёл, пообещав вскоре вернуться вновь.
Тайянг, Блейк и Янг зачастую отлучались, занимаясь защитой населения от гримм, приходя лишь под вечер и оставляя его одного, в тишине дома, в обществе любопытного пса и спящей Руби. Он провожал их с едва скрываемой завистью, бросая редкие взгляды на обломок Погибели, что покоился у стойки с оружием. Меч прежде — теперь же он напоминал кинжал с узким лезвием или хуже — нож, долгое время пробывший в руках экономной хозяйки. Раз за разом натачиваемый до того, пока его лезвие не оставалось узкой полосой металла, лишь вполовину от первоначальной ширины. Огрызок, не полноценное оружие.
К удивлению Адама, Тайянг не таил на него зла. Ему казалось, что всё это довольно логично — он, Адам стоял за тем, что его дочери оказались в центре древнего заговора, что они стали рисковать своими жизнями и столкнулись с противниками, равными по силе персонажам, пришедшим из мифов и легенд. Он предпочёл не замалчивать эту проблему и поднял её в первую же секунду, когда Янг и Блейк не было поблизости.
— Ты считаешь, что я должен быть зол на тебя? — Тайянг опёрся руками на стол, а затем заинетересованно склонил голову на бок, оглядывая Адама с головы, до ног. Его взгляд на секунду задержался на пятне ожога на виске Адама и на пустоте, на месте которой когда-то был его рог. Спустя несколько секунд, Тайянг утвердительно кивнул и опустился на стул, садясь напротив Адама.
— В чём-то ты прав, я соглашусь, — он согласно наклонил голову, скрещивая руки на груди, — мне бы спалось куда спокойнее, если бы мои дочери не были вовлечены во всё это.
— Но? — Проговорил за него Адам, почувствовав едва слышное изменение тона сидящего перед ним мужчины.
— Но, — повторил за ним Тайянг, а затем откинулся на спинку стула, утомлённо помассировав свои веки, — проблема в том, что это не ты тащил их за собой. Я читал их письма — они решили помочь тебе сами. По своей воле. А это всё усложняет.
Он замолк на некоторое время, задумчиво хмурясь и барабаня по столу кончиками пальцев. Пёс — Цвай с любопытством ткнул Тайянга носом в лодыжку, а затем запрыгнул ему на колени, устраиваясь на них плотным, мохнатым клубком. Тот усмехнулся, проводя пальцами по шерсти собаки.
— Был бы я отцом чуть похуже — запретил бы им даже подходить к тебе. Но серьёзно, что бы это дало? Я воспитывал их уже восемнадцать лет и во многом — Руби и Янг копии своих матерей. Саммер никогда не отступалась от того, что считала важным. Рейвен была потрясающе упряма — мало что могло заставить её повернуть. Особенно чужие запреты...
Тайянг хмыкнул, рассеяно поглаживая пса и задумчиво смотря на стену, поверх головы Адама.
— Они бы просто проигнорировали мои слова. Или всё это закончилось бы скандалом и криками — не самое приятное времяпровождение, поверь мне. Я бессилен их остановить. Это правда. А скорбеть о том, что ты не в силах изменить...
Тайянг скривился, качая головой и словно бы вглядываясь куда-то вдаль, в далёкое прошлое.
— Я прожил в этом состоянии достаточно времени. Достаточно для того, чтобы понимать, что ничего хорошего оно мне не принесёт.
Хмыкнув, он хлопнул себе по колену. Цвай недовольно зафыркал и соскочил на пол, целеустремлённо потрусив в сторону своей лежанки.
— Хотел бы тебя попросить защищать моих дочерей любой ценой, но знаешь — после того, как ты пустил кровь Деве Осени, это прозвучит довольно жалко.
Адам поджал губы, а затем сжал кулак руки, покоящейся на столе.
— Я всё равно проиграл. Мы с Ятсу проиграли.
Тайянг согласно кивнул, бросив на него быстрый взгляд.
— Проиграли, согласен. Два охотника, против девы — у вас было бы мало шансов даже против Эмбер. Она была нетренированной — бедная девчонка из одной из деревень, которая в один день открыла глаза и осознала, что может управлять стихиями. Фолл — учитывая то, кто на самом деле стоит за ней, она готовилась к силе задолго до смерти Эмбер.
Он поднялся на ноги, потягиваясь, а затем направился к выходу.
— Не скажу что ты победил — потому, что это не было победой. Но ты, вы оба сделали всё что могли, и даже больше этого, защищая город, гражданских и моих дочерей тоже. Так что...
Остановившись, Тайянг хлопнул Адама по плечу.
— Спасибо, Адам.
Сказав это, Тайянг прошёл в гостиную, а затем дальше, на второй этаж. Адам ещё некоторое время сидел за столом, смотря в пространство, а затем тихо кашлянул, кривясь, и поднялся на ноги, выглядывая в гостиную комнату.
Баллончик с лекарством лежал на столе, там же, где он оставил его несколько часов назад.
* * *
Ночь была на удивление безоблачна, предвещая скорые заморозки. Звёзды светили с неба — целая россыпь звёзд, не затеняемая негасимыми огнями города. Разрушенная луна отбрасывала на землю отражённый свет солнца, оставлявшего длинные, трепещущие тени на стенах дома, на белом покрове снега под ним и на затенённых окнах. Янг одиноко сидела на карнизе крыши, молча глядя на тёмный лес, окружающий их поместье и кутаясь в свою серую куртку.
Адам сделал глубокий вдох, а затем отнял маску от лица, кладя баллончик на подоконник. Затем, он ухватился за оконный проём и, с резким выдохом, подтянулся, залезая выше и осторожно ступая на наклонную черепицу крыши, поднимаясь на самую вершину дома. Он опустился на деревянный брус рядом с Янг, поправляя куртку на плечах — простую куртку, купленную в магазине, на острове. От его старого тренча не осталось практически ничего.
Некоторое время Янг молчала, словно бы вовсе не воспринимая его присутствия, а затем повернулась к нему.
— Эй, — тихо произнесла она, слабо улыбнувшись, а затем виновато отвела взгляд. Адам промолчал, вслушиваясь в звуки ночного леса. Янг бросила на него ещё один взгляд, а затем тихо вздохнула.
— Ты меня прости, Адам. Плохая из меня вышла хозяйка — знаешь, Руби так хотела, чтобы вся наша команда, и ты, и Жон, и Коко приехали к нам погостить. Но вот вы с Блейк здесь, а я...
Она вздохнула и покачала головой. Адам протянул руку и осторожно коснулся её руки, заставляя Янг обернуться к нему и поднять голову.
— Что с тобой, Янг?
Она замерла, хмуря брови и тихо шевеля губами, словно бы проговаривая про себя слышные только ей аргументы, а затем подняла взгляд.
— Помнишь, как ты рассказал мне обо всём этом? — она махнула рукой в воздухе, — о Синдер, о её плане, о том, что ты сделал и не сделали... Ну, обо всём этом?
Адам молча кивнул головой. Янг прервалась, подбирая нужные слова.
— Я была так уверена в начале... Ты знал, чем всё закончится и я знала, а раз так — я думала, что этого не повторится. Что мы обязательно победим Синдер и что всё будет хорошо. Это было глупо, я знаю, но я так была уверена...
Она горько хмыкнула, опуская взгляд вниз, а затем подобрала под себя колени.
— Я была так уверена, и посмотри, чем всё закончилось. Она напала на город. Получила силы девы... Вайсс забрал отец. Ятсу погиб. Руби... Руби всё ещё не проснулась. Сотни, тысячи людей пострадали. И всё это только из-за одной Синдер. А она всего лишь марионетка. И когда я об этом думаю, то я не знаю...
Прервавшись, Янг покачала головой.
— Синдер, Салем... Это всё... Мы ведь всё знали и всё равно... Какие у нас вообще шансы, Адам, справиться со всем этим? Если даже несмотря на всё это, всё закончилось вот так? Какие у нас шансы?
Она посмотрела на него, опустив щёку на колени. Адам замолк, смотря в пространство, а затем вдруг улыбнулся, заставив Янг непонимающе нахмурить брови.
— Наши шансы, Янг? Думаю, они крайне малы.
Она вскинула голову, непонимающе хмуря брови. Адам усмехнулся и продолжил, смотря куда-то в лес.
— Шансы... Проценты... Это удобные слова, Янг. Очень точные. И они редко когда оставляют место сомнению. Если шансы на твоей стороне — действуй. Если нет — остановись и измени стратегию. Только вот в чём проблема, Янг... Я разучился в них верить.
Адам тихо рассмеялся.
— Шансы, проценты... Каковы были шансы того, что вся моя судьба изменилась всего лишь за одну ночь и за один сон? Каковы были шансы того, что твоя родная сестра овладела силами из древних легенд, Янг? Каковы были шансы...
Он прервался, разворачиваясь к Янг и сжимая её руку, всё так же лежащую на брусе.
— Каковы шансы того, что фавн, клявшийся сражаться с человечеством до последнего вздоха, принял одну из них — одну из людей, как свою сестру во всём, кроме крови?
Презрительно фыркнув, Адам взмахнул свободной рукой — так, словно бы отмахивался от надоедливой мухи.
— Проценты, шансы — обернись на то, что мы пережили, Янг. Разве не ясно, что они — не истина? Разве не ясно, что они не властны над нами — нашими судьбами, нашим будущим? А раз так, то что нас останавливает?
Янг моргнула, опуская взгляд на его руку поверх её, а затем робко, неуверенно улыбнулась, придвигаясь ближе и положив голову ему на плечо.
— Значит, сестра?
Адам осторожно пожал свободным плечом, всё так же глядя вперёд.
— А как же иначе, Янг?
— Знаешь... — Янг сместилась, бросая быстрый взгляд на его лицо, — мне нравится, как это звучит...
Шорох одежды, отчётливо слышный за их спинами, заставил Янг вздрогнуть и поднять голову. Блейк сделала последний шаг вперёд и внезапно опустилась на колени прямо за их спинами. Она не сказала ни слова, лишь внезапно обняла их за шеи, тут же расцеловав их в щёки, а затем прижала их к себе, к мокрым щекам и так и осталась стоять, плотно закрыв глаза, не разжимая объятий и не переставая улыбаться.
— Ну что ты, Киса... — Янг тихо рассмеялась, протягивая свободную руку к предплечью Блейк. Адам же просто смотрел на небо.
Среди множества звёзд, над ними висела разрушенная древним катаклизмом луна. Висела и отбрасывала свет вниз, озаряя ночной лес и крышу дома.
* * *
Руби открыла глаза. Воспоминания о недавней битве всё ещё стояли перед её глазами. Нападение на стадион, Пенни, гримм, рыскающие по улицам города. Безумная схватка посреди развалин и руин, башня связи, разрушенная взрывом, безумная гонка через город, а затем Синдер и Адам...
Адам!
Она резко набрала воздух в грудь и судорожно обернулась, осматриваясь по сторонам. Вокруг была её комната — ничуть не изменившаяся с того момента, когда она в последний раз была дома — на выходных перед турниром. Она удивлённо моргнула, вглядываясь в стены — неужели она была без сознания так долго? Затем раздражённо мотнула головой, поворачиваясь на бок.
Адам сидел на стуле рядом с её кроватью и спокойно наблюдал за ней. В его руках лежала книга — один из самых любимых её романов. Руби замерла на несколько секунд, вглядываясь в лицо Адама, а затем вдруг рванулась вперёд, заключая его в объятья.
