— Нам надо чаще есть мексиканскую еду, — заявляет Джон.
— Вы с Мией едите ее постоянно.
— Это — мексиканское блюдо. Не замороженная ерунда, которую они греют в микроволновках, а то что нужно. Прошу прощения, мисс. Этот чили превосходен, — говорит он официантке. Она улыбается в ответ. Она молодая и красивая, и когда она уходит, ее задница колышется туда-сюда, как мясистый метроном. Уже ее ненавижу.
В одиннадцать тридцать мы возвращаемся в Парк Бальбоа. Здесь есть статуя Васко Нуньеса де Бальбоа, испанского исследователя шестнадцатого века, в честь которого назван парк. Он не похож на Рокки Бальбоа, боксера. И держу пари, что он не победил бы Аполло Крида. Или того, которого играет мистер Ти.
Мы с Джоном совершаем еще одну прогулку. Проходим мимо клетки с птицами. Снова светопреставление. Еще один фекальный блицкриг. Не хотела бы я все это чистить.
Пабло появляется ровно в полдень, на этот раз пунктуально. Спрашивает:
— Вторая часть денег с вами
Он — сама деловитость, я отдаю ему желаемое — еще кое-что в сумке "Happy Meal". Содержимое его устраивает, и он передает документы.
— Насколько они надежны? — интересуется Сара Коннор, изучая их.
— Достаточно надежны в большинстве случаев. Твой друг, его следы на учете?
— Следы?
— Отпечатки.
— Да, и ДНК тоже.
— Тогда, если его поймают федералы, ему не вывернуться. Нельзя подделать ДНК.
Я чувствую движение среди деревьев. Поворачиваюсь вовремя, чтобы увидеть трех мужчин, одетых в черное. Они ползут вперед с АК-47. АК-47 нацелен на нас.
Глава 103
СРЕДА, продолжение
Я отталкиваю Джона и его мать под прикрытие военного мемориала, гранитная масса которого способна противостоять выстрелу из любого оружия, кроме базуки. И если она у них есть, мы облажались. Три АК-47 стреляют одновременно. Очень громко, но пули летят над нашими головами. Предупреждающий выстрел. Демонстрация силы.
— Сколько? — спрашивает Джон. Все стало дерьмово в одно мгновение, но он невозмутим, выглядит спокойным, сосредоточенным и готовым к бою. О, как я люблю его.
— Трое. Все в черном. АК-47.
— Полиция или армия?
— Непонятно.
— Сколько у тебя патронов?
— Два магазина.
— У меня тоже. Мама?
— Три.
— Хорошо, посмотрим, с кем мы имеем дело. Эй, вы там! Что вам нужно?
"Мы хотим тебя, сеньор. И твоих симпатичных подруг. Выходите, вы будете нашими пленниками".
Джон рискует заглянуть за стену. Новый залп заставляет его нырнуть обратно.
— Они среди деревьев. Хорошо. Хуже станет, если двинутся в обход. Где, черт возьми, Пабло?
Пабло лежит на виду в десяти ярдах от него. Он очень испуган, лицо бледное, глаза широко раскрыты. Это должна быть его первая перестрелка. Своеобразный способ потерять невинность. Добро пожаловать на вечеринку, приятель! Мне нравится "Крепкий орешек". Но у него такой печальный конец. Хороший парень побеждает.
— Пабло, ты хочешь, чтобы тебя пристрелили? — шипит Джон. — Тащи сюда свою задницу.
Пабло качает головой, в ужасе замерев на месте.
— Сходи за ним.
Я пробираюсь на корточках, хватаю мальчишку за брюки и волоку к гранитной стене. Еще один залп взрывает землю там, где только что лежал Пабло. Время — это все. Разница между жизнью и смертью. Или, как в моем случае, еще одна испорченная майка.
Сара Коннор кричит:
— Слушайте, кто бы вы ни были, мы дадим вам один шанс уйти. Идите домой и спокойно живите до старости.
Смех. И новый залп. Должно быть, она их не впечатлила.
— Нам надо двигаться. Люди могут это услышать и вызвать копов.
— Заходи левее, насколько удастся, — приказывает Джон. — Мы тебя прикроем. Если придется стрелять — стреляй, нам нельзя здесь оставаться.
Делаю, как велено. Остальные подавляют огонь противника, расходуя ценные боеприпасы. Я не подведу. Один из мужчин присел на корточках за деревом, держа левый фланг. Цель захвачена и выделена красным цветом. Нажимаю курок. Он падает и не встает.
"Эдуардо убит!" — кричит кто-то.
Они начинают понимать, что мы не легкая добыча, как они ожидали. Другой мужчина выдает себя — приглашение, которому я не в силах сопротивляться. Выстрел в центр туловища, и он готов. Два выстрела. Два трупа. Она стреляет, она убивает.
Последний мужчина бросает оружие и ударяется в бегство.
— У нас бегун! — кричу я. Графический прицел выхватывает его, когда он мелькает среди деревьев, но надежного выстрела у меня нет.
— Оставь его! Он — мой!
Джон перепрыгивает гранитную стенку и начинает преследование. Он рискует. Мое сердце уходит в пятки. Если бы у меня было сердце.
Погоня короткая и неинтересная. Плохой парень: большой, тяжеловесный и медленный. Вероятно, вонючий. Джон: худой, гибкий и быстрый. Просто мечта. Я знаю, на кого бы поставила деньги.
Джон прыгает на убегающего и после двух кувырков прижимает его к соломе. К тому времени, как подбегаем мы с Сарой Коннор, борьба окончена. Большой парень поднял руки и кричит по-испански во всю глотку: "Хватит! Сдаюсь!"
— Ты говоришь по-английски?
— Си. То есть, да.
— Кто ты? Почему вы стреляли в нас?
— Я Марко. Парень по имени Хосе платит мне тысячу долларов за ваше похищение.
— Мы знаем Хосе? Эй Пабло, ты работаешь с каким-нибудь Хосе?
Пабло качает головой. Нет. Он все еще выглядит немного пришибленным. Таща его по земле, я разорвала ему штаны. На трусах у него крошечные панды. Чума.
— Что относительно твоих приятелей?
— Приятелей?
— Парней, что в нас стреляли.
— Они не приятели. Вижу их впервые. Условия те же, что и у меня. Тысяча долларов за вас.
— Вы хоть знаете, кто мы?
Марко пожимает плечами:
— Нам велели похитить трех гринго — мужчину и двух женщин — в парке в полдень. Пожалуйста, сеньор, я клянусь, что не знаю ваших имен или почему сеньор Хосе охотится на вас.
— Вы знали, что мы будем здесь в полдень?
— Си. Хосе сказал, что примет меры и парк будет закрыт на час. Никаких свидетелей.
Джон поворачивается и захватывает перед рубашки Пабло, немного ее разрывая. О нет, штаны, теперь рубашка. Ему потребуется новый костюм.
— Ты нас подставил, мелкий поганец!
— Нет, клянусь!
— Кому ты говорил о нас?
— Только брату.
— Где он?
— На работе. У него типография. Там мы делаем фальшивые документы.
— Может быть, он сказал кому-то? Думай скорее.
— Я не знаю, — печально признается Пабло.
— У тебя есть телефон? Вызывай его. Сейчас же. И говори по-английски.
Дрожащими руками Пабло делает вызов. "Это ты?.. Да, это я... Нет, все отлично... Слушай, ты говорил кому-нибудь о встрече?.. Ну да, в парке... Что? Почему ты не сказал мне?.. Нет-нет, все отлично... Хорошо... Да... Мне надо идти". Пабло заканчивает разговор.
— Ну?
— Он говорит, что вчера вечером ему звонила женщина, спрашивала о документах. Он решил, что это ты, и сказал, что все будет готово сегодня к полудню.
— Какая женщина может знать, кто мы и почему мы здесь? — размышляет вслух Джон.
Мои фишки на той сучке из закусочной, где все наряжены, как шлюхи. Не могу дождаться, чтобы взять ее с собой...
— Дерьмо, администраторша из клиники! Ты вчера сказала ей свое имя. Видимо она провела небольшое расследование, узнала о награде за нас, и решила подзаработать. Я уверен, что этот тип Хосе каким-то образом связан с ней, может быть, муж или брат.
Боже мой, как я лоханулась. Такого от себя я не ожидала.
— 0 —
Марко ведет нас к своему автомобилю: большой черный фургон с тонированными стеклами и скамейками сзади на шестерых. Мы укладываем его на спину рядом с мертвыми стрелками, которых мы задвигаем под скамейки. Даже если вы мертвы, это не повод быть неопрятным. Он не доволен соседством с трупами. Вероятно, опасается привидений.
— Куда ты должен был нас отвезти?
— На заброшенную фабрику на окраине.
— Тебе не нужно было сообщить, что работа выполнена?
— Радиотишина. Хосе не хотел, чтобы отследили телефон.
Мы выдвигаемся. За время езды Марко растряхивает кишки. Не буквально, конечно. Нет. Это было бы грубо. И запах та-акой плохой... Всю жизнь Марко использовал свои пугающие габариты — шесть на три (видимо, футов, прим. перев.) и двести фунтов — для получения работы. Вышибала в ночном клубе. Охранник. И в последнее время — наемный громила у ростовщика. Занятия не отнимали у него слишком много времени: большую часть жизни он провел в тюрьме, в Большом доме, как он его называет. Эта работа должна была стать легкими деньгами. Пара часов дела и целый свободный день. Сегодня он обещал отвести детей в кино. "Зверополис". Ух, малютка Джуди Хоппс. Она так очаровательна!
Фабрика, о которой говорил Марко. На краю города, собственный подъезд от главной автомагистрали. Выглядит покинутой и уже давно. У главного входа крупная табличка "В аренду". Желающих нет. Такая вот глупая экономика.
— Сколько внутри?
— Четверо... Хосе, два его мексиканских друга. И американо по имени Бак.
— Американец? Что он тут делает?
— Он дает нам оружие, я говорю ему, пожалуйста, сеньор, я никогда раньше не использовал автоматическое оружие. Он смеется и называет меня тупым латиносом.
— Истинный джентльмен. Опиши Хосе.
— Около сорока. Толстый. Толстый-претолстый. Лысый.
— Не красавчик, а?
— Нет, сэр. У него есть деньги, он командует.
— Когда-нибудь слышал, как он разговаривал с женщиной? Может быть, имя?
— Нет, сэр, мне здесь не нравится. Этот Бак, он сумасшедший. Он палит из любого оружия безо всякой причины, и при этом визжит и орет, как ненормальный.
— Выглядит типичным американцем. Что внутри здания?
— Ничего. Стол. Стулья. Ящики для пушек, клетка.
— Эй, а клетка? Зачем она?
— Для нас, я полагаю, — мрачно говорит Сара Коннор.
— Для гостей там кроватки и биотуалет, — добавляет Марко. — Еда и вода в бутылках. Не так уж и плохо.
— Клетка — всегда клетка. И сколько кроватей?
— Четыре, кажется.
— Значит, они знают о Дэниеле. Кто-то приложил уйму усилий, чтобы устроить эту западню. Это будет так мило, когда мы затолкнем ее ему в глотку.
— 0 —
Мы въезжаем на фабричную парковку и останавливаемся в тридцати ярдах от главного здания. Места очень много, хватит для всех работяг — если конечно рабочие места еще не экспортированы за границу. Черт!
— Посмотрим, не удастся ли выманить кого-нибудь одного. Разведаем, что там происходит, — объясняет Джон, выключая двигатель.
Дверь в здание открывается, и выходит мужчина. На нем ковбойские сапоги, джинсы и просторная куртка цвета хаки. Блондинистые волосы собраны сзади, виски переходят в длинные бакенбарды, достигающие подбородка. Нам не нужен Марко, чтобы понять: это и есть Бак, сумасшедший американо.
Через плечо Бака висит AK-47, но по его расслабленному виду ясно, что он полагает: все идет по плану, все классно и вообще в ажуре. Для него это будет приятным сюрпризом. Он постукивает в окно пальцами. Я опускаю стекло, хватаю его за куртку и наполовину втаскиваю внутрь, так что его ноги беспомощно болтаются в воздухе. Видите, что я подразумеваю под неприятным сюрпризом? Бак борется, пока Джон не приставляет к лицу пистолет:
— Вякнешь, и ты труп.
Бак — прагматик. Как только он увидит, что у нас все схвачено, он соглашается сотрудничать. Он из Техаса, родился и вырос, рекой льется его рассказ. Бывший солдат, теперь приторговывает своей профессией в роли наемника. Его дело здесь — предоставить оружие. Его вызвали вчера по телефону и всю ночь он ехал из Хьюстона, где он трахал стюардессу "Air France".
— Что значит "трахал"? — спрашиваю я.
Он косится на мою грудь:
— Я задвигал ей доброго старого техасского боброчеса, юная леди, и это было охрененно, но потом вмешался бизнес, и мне пришлось попрощаться.
Прежде чем я успела спросить, что такое "боброчес", Сара Коннор спросила:
— Сколько осталось в здании?
— Трое. Два крутых мексиканца, которые не говорят по-английски, и жирный мудила по имени Хосе.
— Он главный?
— Он так думает, и мне это не по душе. Он малопригоден для руководства. Я слышал, как он очень уважительно разговаривал с кем-то по телефону. Видимо, над ним есть кто-то повыше.
— О чем они говорили?
— Без понятия. Говорили по-мексикански.
— Для чего нужны два мексиканца?
— Притащили откуда-то огромную стальную клетку. Вроде той, в которых держат кучу обезьян.
— Она предназначена для нас.
— Ну-у? Чтоб мне... если ты не самая чистая обезьянка, которую я когда-либо видел.
Он подмигивает мне. Похоже, он думает, что это очаровательно. Он ошибается.
— У них есть оружие?
— О, да. Хорошо платят и имеют такую привилегию. Старина Бак не разочаровывает платежеспособного клиента. Или симпатичную леди, — добавляет он еще раз в мою сторону.
Мы связываем ему запястья и укладываем на спину рядом с Марко и мертвецами. Он не выказывает недовольства компанией. Вместо этого он улыбается и весело говорит: "Счастливой охоты на шпионов, ребята".
Бак — не тот тип американца, с которым хочется иметь дело.
— 0 —
Мы покидаем фургон и продвигаемся в среднем темпе. "Приятно и спокойно, — шепчет Джон. — У нас все еще есть элемент неожиданности. Может быть, никто больше не пострадает".
Дверь открывается, и выходит толстый мужчина. Хосе. Он видит нас и понимает, что произошло. Он спешит внутрь, и мы слышим лязг тяжелой щеколды, блокирующей дверь. Многовато для элемента неожиданности. Подбегаем к зданию вплотную. И вовремя. Стекла вылетают, когда два АК-47 осыпают парковку пулями.
— Прикройте меня, хочу зайти с обратной стороны, посмотреть, не смогут ли они выбраться там, — решительно заявляет Сара Коннор. Она не в том настроении, чтобы с ней спорить. Мы с Джоном опустошаем магазины через разбитые окна, пока она исчезает за углом.
— Последний магазин. А у тебя?
— Так же.
— Нужно поторапливаться.
Мы пробираемся вдоль стены. В самом конце здания находится погрузочная площадка с высокими металлическими дверями, скользящими по рельсам. Джон немного сдвигает их, и мы проскальзываем внутрь. Изнутри погрузочная площадка обложена голым шлакоблоком. Какие-то вандалы оживили серую поверхность, обрызгав стену граффити. Большими флуоресцирующими заглавными буквами написано: "МЭРИ ЛУ — ШЛЮХА". Бедная Мэри Лу! Где бы она ни была, уверена, что у нее горят уши.
В стене дверь. Возможно — дорога в главное здание. Заперта. Джон опускается на колени и вглядывается в замочную скважину. "Я их вижу", — шепчет он. Он поворачивается и рисует обстановку пальцем на пыльном полу:
— Один стрелок здесь, другой — здесь, у окна. Толстяк присел на корточки рядом с ящиками прямо посередине. Работаем внезапно и жестко. Потеряем время — дождемся, что они вызовут подкрепление.
— Ничего, если я их убью?
— Только стрелков. Хосе оставь мне.
Разрешение на убийство... Я как Джеймс Бонд, только с сиськами.
Я пинаю металлическую дверь. Жестко. Петли ломаются, и дверь падает, как крышка большого саркофага. Ее касание с полом порождает мощный гулкий звук и целое облако пыли.
