Но даже сейчас школа магии оставалась твердыней, способной выдержать штурм целой армии, одновременно исполняя роль как убежища, так и орудия возмездия... тем более, что обнаруженную брешь успешно закрыли, оставив право прохода только для избранных. И если бы враг пытался ворваться снаружи, то ему вряд ли удалось бы добиться какого-то положительного эффекта, зато подлый удар изнутри достиг своей цели.
Часть стены, у самой вершины цитадели, взорвалась осколками камня и языками пламени, оставляя зияющую провалом рану на теле каменного гиганта; магическое поле, окружавшее лапотворного исполина, мигнуло и погасло, пропуская несколько небесных повозок, запряжённых грифонами с широкими крыльями. Едва же летающие колесницы добрались до пролома, как из них стали выпрыгивать прямоходячие коты, облачённые в чёрную броню из ткани, будто бы состоящую из многочисленных трубок, практически не стесняющих движения опытных войнов.
— Какой неприятный сюрприз, — пророкотал Роуг, выходя из пространственного искажения, похожего на водную рябь, появившуюся прямо в комнате с оплавленными жаром, но устоявшими стенами (вся сила взрыва ушла во внешнюю стену, специально ослабленную Часовой Башней, чтобы минимизировать разрушения). — Ненавижу гостей.
С пальцев передних лап чёрного грифона, словно струи воды, под огромным давлением ударили потоки жидкого магического огня. Однако же вторженцы, активировавшие какие-то свои артефакты, усилили защиту против магии, разрушая чары вблизи собственных тел, а затем стали окружать стоящего на задних конечностях Роуга, поигрывая мечами и самострелами.
— Сдавайтесь, архимаг, — произнёс (произнесла?) грифон в тёмно-багровом балахоне с глубоким капюшоном, приземляясь на самый край пролома и поднимаясь на задние лапы. — Вы нужны Империи, так что если служители Часовой Башни не станут оказывать сопротивления, мы сохраним ваши жизни... и даже позволим продолжить вашу работу.
— Ха... Ха-ха-ха-ха... — рассмеялся чёрный грифон, за спиной коего в воздухе парил посох, в навершии коего яростным светом сиял переполненный силой кристалл. — Вы посмели напасть на мой дом... мою крепость! Эта комната станет вашей гробницей.
— Пли! — рявкнул предводитель вторженцев.
Из-за не самого большого размера помещения, котам приходилось буквально вжиматься в стены, чтобы не находиться слишком близко к архимагу. Однако же благодаря этому, стреляли они тоже почти в упор, так что и промахнуться у них шансов не оставалось.
Плёнка энергетического щита, ставшая видимой в момент первого попадания, пошла волнами и разорвалась под ударами множества пуль с противомагическим наполнителем, но... Роуг даже не подумал дёргаться, а тем более — умирать. Даже когда один из выстрелов попал ему в голову, пуля лишь вырвала пару пёрышек, оставив маленькую царапинку.
— Неприятно, — чёрный грифон поморщился, мысленно отмечая то, что подкожная броня пусть и защищает от колющих и режущих ударов, но кинетический урон распределяет слишком плохо. — Это была моя любимая мантия.
— Убейте его! — почти истерично воскликнул маг в балахоне, отправляя с передних лап по шаровой молнии.
Посох лёг в правую ладонь Роуга, затем описал широкий круг, отбивая сразу три меча, метившие в шею, живот и грудь, одновременно с этим навстречу молниям было отправлено облако ледяных шариков, которые приняли на себя удар боевого заклинания. В следующую секунду комната, а вместе с ней и часть пространства с внешней стороны башни, примыкающего к образовавшемуся в стене пролому, оказались ограждены непроницаемым щитом, из-под которого исчез весь воздух.
— Вы ведь не думали, что я просто так с вами разговариваю, — произнёс чёрный грифон, сверкнув алыми глазами, но тут же поморщился из-за осознания, что упавшие на пол солдаты, схватившиеся за свои шеи, всё равно его не слышат. — Даже обидно: против тех, кто сможет оценить изящество заклинания по достоинству, оно бесполезно.
Окружив себя дополнительным слоем защиты, архимаг разрушил барьер, позволяя воздуху вернуться в пустое пространство. Этот удар смогли пережить только двое грифонов в герметичных доспехах и мятежный маг, упавший на четыре конечности, хватая воздух широко открытым клювом.
— А теперь вы, — по жесту левой кисти Роуга, вокруг него в воздухе образовались четыре ледяных кола, которые с хлопком исчезли, чтобы в ту же секунду оказаться в телах мятежников, пробив их насквозь. — Так-то лучше.
"Укрепление скелета и подкожная сеть — это, конечно, хорошо, но практика показывает, что нужно озаботиться распределением точечного кинетического урона по большей площади. И мозг... Нужно лучше защитить мозг", — размышляя на отстранённые темы, глава Часовой Башни приблизился к последнему противнику, сорвал с него капюшон и увидел... что это — она.
На архимага, глаза коего сияли мерным алым светом, снизу вверх смотрела чёрная пташка с золотыми радужками, окружёнными паутинкой из лопнувших сосудов.
— И что теперь... дедушка? — с кривой усмешкой спросила пташка. — Будешь читать мне душеспасительные речи?
"Семейное сходство, определённо, имеется, но... я отслеживал все связи нашего рода. Разве что Тантос мог наплодить бастардов... Если это, конечно, не глупая попытка сыграть на чувствах при помощи целительства", — однако же несмотря на то, что тёплыми чувствами к возможной родственнице не воспылал, на секунду Роуг замешкался, благодаря чему противница успела активировать и подбросить вверх кулон с замкнутым зеркальным пространством, одновременно с этим отпрыгивая назад, активируя "зеркальную тюрьму", похожую на металлическое яйцо, исписанное рунами.
Ярчайшая вспышка высвободившейся плазмы, совпала с тем, как чёрную пташку засосало в воронку тюремного артефакта. Из пролома стены вновь вырвался столб огня, осветивший окрестности словно маленькое солнце, заставив стены, пол и потолок комнаты раскалиться до бела, теряя всяческое магическое наполнение и частично оплывая словно свечной воск под высокой температурой.
Когда же феерия огня угасла, оставив после себя дышащие жаром, медленно остывающие светящиеся камни, подоспевшим на шум боя Коронам, как и преподавателям, осторожно заглядывающим в разрушенный коридор, открылся вид на бескрылого, лишённого как шерсти и перьев, так и кожи под ними грифона, тяжело опирающегося на невредимый посох, пустыми глазницами смотрящего куда-то перед собой. Однако же вопреки ожидаемому, он тихо смеялся, при этом словно бы и не обращая внимания на то, что лишился нескольких конечностей и очень важных для жизнедеятельности органов. В то же время его плоть, покрытая тончайшими кристаллическими нитями, переливающимися всеми цветами радуги, вспыхивала высвобождаемыми струйками огня, запечатанными внутри зеркального пространства, привязанного к защитной паутинке.
— Хе-хе-хе... подловила, таки, старика, — отсмеявшись, наконец изрёк архимаг, переключивший своё внимание на исцеление кожного покрова, чтобы не тратить драгоценную энергию на насыщение плоти кислородом, сброс жара и выведение отходов.
...
Хелгар вошёл в хранилище артефактов, почти физически чувствуя то, как истекает отведённое ему время. Не став обращать внимания на полки с разным хламом (вроде различных концентраторов, в которые уже мёртвые маги вкладывали свои духовные каналы), он пересёк помещение и приблизился к дальней стене. Тут пришлось потрудиться, чтобы расплести паутину защитных и сигнальных чар, благо что они были истощены из-за повреждения Часовой Башни, бросившей все ресурсы на защиту от вторжения и саморемонт.
"Какая беспечность", — ухмыльнулся диверсант, когда один из участков казавшейся монолитной стены, выдвинулся вперёд и разошёлся в стороны, открывая взгляду нишу с по-настоящему ценными сокровищами.
— Как жаль, что я не могу забрать всё, — прошептал молодой грифон, жадным взглядом пробегаясь по рукоятям мечей света, которые (если верить легендам) создавали клинки чистой стихии, которые могли резать прочнейший металл и гранитные плиты, но затем всё же вернул внимание к "Зеркальной Тюрьме", где содержали Тантоса.
Ему было приказано доставить лича на одну из точек сбора заговорщиков, либо передать тюрьму кому-то из глав мятежников. Однако же в голову Хелгара пришла мысль, что будет гораздо проще вырваться наружу, если дорогу будет прокладывать могущественный некромант (тем более, что верхнюю площадку уже должны были оккупировать верные императору войска).
"Вряд ли эта штука поможет против архимага, если группа прикрытия с ним не справится", — посмотрев на свой самострел, заряженный одной противомагической пулей, подумал диверсант.
Тут же принявшись вскрывать ловушку, грифон удивился тому, что на ней не было сколь-нибудь сложных замков, благодаря чему дело не заняло и четверти минуты. Поставив артефакт на пол, он активировал вскрытие и отступил на пару шагов, чтобы не попасть в зону действия искажений пространства.
— Какого х...! — вскрикнул маг, когда перед ним появился не могущественный лич, а возникло умертвие мантикоры, защищённое драконьей шкурой, покрывающей всё тело.
Нежить не задавалась глупыми вопросами, благодаря чему атаковала в тот же момент, когда до заменяющего ей разум конструкта, собранного из обезличенной души какого-то преступника, дошло понимание того, что рядом находится не хозяин.
Только многолетние тренировки и вбитые в подкорку рефлексы помогли грифону увернуться от жала на кончике хвоста, змеёй метнувшегося к сердцу. Затем воздушный щит принял на себя удар когтистой лапы, после чего пришлось спешно создавать преграду из тонкого, но прочного льда... лопнувшего осколками под действием рыка твари. Брошенный в клыкастую морду огненный шар, расплескавшись безвредными искрами, вовсе не произвёл на умертвие впечатления.
Немёртвая химера прыгнула на диверсанта, целясь лапами по сторонам от него, а пастью — в самую шею, но тот успел броситься вперёд и, распластавшись по полу, проскользил под массивной тушей. В душе уже колыхнулась радость, а в голове возник план побега, включающий в себя рывок через коридор к лестнице на верхнюю площадку, где можно будет столкнуть мантикору с Коронами, как спину пронзила внезапная боль, а из груди показался кончик жала.
— Хвост... забыл... — ощущая как боль, столь же неожиданно как появилась, исчезла будто бы её и не было, что совершенно не принесло облегчения из-за того, что тело полностью онемело, отказываясь как-то повиноваться, и даже глаза продолжали смотреть только вперёд.
"Неужели... это — всё? Но ведь мы столько готовились; всё продумали! Нет... Я не хочу... Я не хочу умирать! Не так! Не сейчас... Слышите? Кто-нибудь!", — сердце Хелгара остановилось и разум погас, но вопреки его страхам — это был далеко не конец (ведь от некроманта, пусть это и не основное направление Роуга, трудно сбежать даже на тот свет, тем более тогда, когда тело пропитано консервирующим ядом).
Примечание к части
Всем добра и здоровья.
День "Д" 5
Поднявшись из воронки, образовавшейся на месте лачуги, которую использовали для содержания заложника, начинаю трясти головой из стороны в сторону, пытаясь избавиться от крайне неприятного ощущения. Взрыв, который благодаря бесплотности не должен был мне навредить, из-за кусков кристалла, фонящих какой-то странной, деструктивной магией, потрепал мои доспехи, но всё же броню пробить не смог. Так что бойцам Чёрных Роз, когда они приблизились, предстал вид на несколько закопчённого, но вполне живого магистра...
"А ведь развей я эту свою копию, как собирался сделать изначально, то всё уже кончилось бы... Совсем кончилось бы", — вздрагиваю от фантомного ощущения того, как мне в глаз входит острый кристаллический наконечник дротика, игнорирующий бесплотность так, будто бы её и нет, а затем и пробивает заднюю стенку глазницы, вонзаясь в мозг (боевой транс, в котором сознание ускоряется многократно, сыграл против меня, позволив в подробностях прочувствовать повреждения).
Поспешно тянусь к духовной связи с Гердой, отправляя эмоции, говорящие о том, что со мной всё в порядке. Тут же получаю в ответ дикую смесь из ярости, страха, облегчения, негодования, азарта и желания убивать... что в очередной раз напоминает о необходимости придумать способ быстрого обмена информацией на расстоянии, без применения артефактов.
— Магистр, ты в порядке? — рядом оказался Ганс, в передних лапах сжимающий мечи, в данный момент — совершенно бесполезные, так как убивать уже некого. — Птенец?..
— У меня, — отвечаю коротко и призываю из личного зеркального пространства планшет, чтобы связаться с Хельгой. — Подожди...
Мечник понятливо кивнул и отдал приказ подчинённым организовать круговую оборону, одновременно с тем активируя магические барьеры. Стоило, наверное, сразу уходить... но меня контузило взрывом и ощущением бесславной смерти второго "я", а Ганс... видимо... решил не спорить (что зря, учитывая его больший опыт в таких делах).
Ждать ответа пришлось всего три секунды, после чего моему взгляду предстала не мордочка красной грифонши, а вид на тронный зал с высоты из-под потолка, будто бы хозяйка включила связной артефакт и бросила через всё помещение. И открывшееся моему взору зрелище мне не понравилось: тут и там, слуги, Короны и гости, используя магию и оружие сражались друг с другом, не позволяя понять того, что же вообще происходит; за защитным куполом дуэльной арены лежал мой недавний противник, накрывшийся защитными полями (тьму он уже развеял) и его трясло будто от отката нарушенной клятвы; но самое главное — на троне сидел Мол с запрокинутой головой, даже не пытающийся шевелиться. Где-то там, среди бойни, находилась и моя пташка, в миг оказавшаяся в окружении врагов...
"И меня снова нет рядом. А птенцы? Сестра? Кай?", — тянусь к духовным связям, но все они целы, пусть от почти всех тянет напряжением.
— Ганс, во дворце мятеж, — произношу вслух, обращаясь к мечнику, одновременно с тем разделяясь на два отражения, одно из которых отправилось в Часовую Башню (брату придётся заботиться о себе самостоятельно... пока я не обеспечу защиту остальных). — Возвращаемся в Белогорье.
— Принято, — хмуро отозвался грифон. — Отряд, императору грозит опасность: мы должны вернуться в столицу. Всех, кто не с нами, считать потенциальными предателями.
"Боюсь, что императору уже ничто не грозит", — припав на все четыре лапы, создаю зеркало из "амальгамы", куда первым же и проваливаюсь.
Едва мы оказались в зеркали, я сразу начал прокладывать путь во дворец, сокращая расстояние через первый слой. Пока же у нас есть время для разговоров, произвожу короткий инструктаж:
— В сражение втянуты гвардейцы, слуги и гости, вооружённые холодным оружием и самострелами... в которых могут быть боеприпасы, игнорирующие любые энергетические щиты, включая зеркальную магию; ожидается подкрепление к нападающим со стороны города...
Пятёрка грифонов, двигающихся следом за мной, не произнесла ни слова, ощутимо источая в пространство вокруг себя жажду убийства. Я же не только рассказывал, но и следил за тем, чтобы не получить удар в спину (ко всему нужно быть готовым, ведь как выяснилось несколько минут назад, моя "идеальная" защита оказалась не так уж и хороша).
