Нет никого, кто готов принять на себя ответственность? Прекрасно! Она готова. У нее нет опыта, образования, неподходящий возраст и пол? Опыт приходит вместе с затраченными усилиями, образование она получит, а пока обойдется советами родни. Возраст... К сожалению, годы пролетят слишком быстро. Остается пол. Но разве не она хотела стать первой женщиной-министром Японской империи? Северные территории — лучший шанс показать себя. При удаче можно будет проскочить несколько обязательных этапов возвышения в чиновничьей иерархии. Не ползти по карьерной лестнице, а стартовать, подобно взлетающему дракону.
Болванчика, зиц-председателя на место начальника департамента семья поставит, но определять политику и строить планы развития подразделения станет она, Мари Курихара. Те, кому нужно, будут прекрасно осведомлены о ее роли. Дед дал добро на эксперимент.
Все равно то, что происходит в департаменте в настоящее время, испортить невозможно. Хуже, чем сейчас, дела идти просто не могут, работа развалена на корню, подвижки в нормализации отношений с Советским Союзом отсутствуют на протяжении десятилетий. Единственное, что идеально умеют делать будущие подчиненные — разворовывать выделенный на празднование дня Северных территорий бюджет.
Потому вторым заданием для Такаямы и Бьорк будет организация встречи с представителем русской разведки, неуклюже маскирующейся в Роанапуре под бандитский синдикат. Вассалы каким-то образом уже успели познакомиться с обезображенной страшными ожогами русской, имели с ней какие-то таинственные дела. Сама Мари не может просто взять и приехать к этой... Софье Павловне Ириновской, да. Так не принято, они живут в разных слоях общества, можно сказать, в разной реальности.
А вот офицеры одной спецслужбы вполне могут нанести визит офицеру другой спецслужбы, это вполне вписывается в рамки правил большой игры. Тем более, что все эти офицеры выставлены на всеобщее обозрение своим начальством — и русские, и Кэмпейтай разве что таблички с надписями 'Офис советской военной разведки' и 'Офис японской армейской разведки' своим сотрудникам не выдали. Так что никто из них никому никаких сверхсекретных тайн не откроет.
— Ну, во всяком случае, я так думаю. — Самокритично прошептала старшая наследница в унисон своим мыслям, пытаясь игнорировать головную боль. — У политиков, во всяком случае, именно такие правила. Вряд ли постоянно соприкасающиеся с политикой люди, а спецслужбы постоянно варятся в одном котле с бизнесменами, депутатами, конгрессменами и прочей подобной публикой, выдумали что-то другое. Но я могу ошибаться. Потому выскажу своим вассалам указание о налаживании контактов с русскими, ничем их не ограничивая. Лишь задам вектор и желаемый результат.
Если же ни Бьорк, ни Такаяма ничего не придумают... Ну что ж. Значит, некоторые должности для них окажутся закрытыми, только и всего. Мелочи жизни. Тем более, что для их команды уже есть, чем заняться. Работы для них, если честно, выше головы. Уровень компетенции и доверие лично Президента позволяет столь верным людям если не занять место во главе ее свиты, то угнездиться поблизости от нее — однозначно.
На площадке перед школьными воротами обнаружился стоящий рядом с будкой охраны белый микроавтобус, но Мари лишь отметила этот момент в своей памяти. Мало ли кто приехал, раз охрана спокойна, значит, нет повода для беспокойства. Те, кому сейчас поручено обеспечение безопасности школы — лучшие в своем деле. Но все равно, интересно, кого принесло в Академию с утра пораньше, день все же не учебный.
Гости обнаружились буквально через пять минут. Те персоны, мыслями о которых была занята голова Мари все утро, оккупировали ее собственный кабинет. Открыв дверь, Президент сразу же попала в деловую атмосферу обычного офисного трудового дня. Такаяма, прижав плечом к уху телефонную трубку факса, азартно орала в микрофон: 'Готовы? Стартую!', Бьорк возбужденно перебирала уже принятые листы, а Курияма меланхолично совала чистую бумагу в лоток ксерокса. Все были заняты, все вовлечены в процесс, никто не филонил.
— Добрый день, девушки. Объясните, пожалуйста, что здесь происходит. — Нет, старшая наследница Курихара была, конечно, рада, что ее приближенные не страдают ерундой, прокрастинируя в субботнее утро... Но сегодня явно не лучший день для гостей. Она сама планировала поработать с документами в тишине и спокойствии, и это, демоны всех раздери, ее кабинет! — Я не ожидала увидеть вас до понедельника. Тем более, если мне не изменяет память, вы планировали несколько встреч на сегодня.
Все трое, как по команде, моментально развернулись, поприветствовали вошедшую, поклонились. Затем из трубки донеслось требовательное невнятное бормотание, деловито застрекотал факс, выплевывая новый лист с очередной таблицей. Одновременно пискнул ксерокс, намекая на отсутствие бумаги. Рэнге и Юбари, скомкано извинившись, продолжили заниматься своими важными делами, а мелкая блонда подскочила к удивленно приподнявшей бровь Мари и зачастила с объяснениями:
— Прощения просим, госпожа Курихара-тян. Не думали, что вы так рано приедете. Мы уже почти все закончили. — От невообразимо фееричного обращения у Мари дернулся глаз и губы искривила невольная улыбка. Обе напарницы запнувшейся от непонимания странной реакции Президента шведки, выросшие в японской культурной традиции синхронно прыснули, еле сдерживая приступы гомерического хохота. — Да что опять не так? Че вы там зафыркали, как породистые кобылы?
— Ингрид, нужно говорить либо 'госпожа Курихара', либо 'Курихара-тян или Мари-тян'. Последнее — очень личное обращение, только для подруг, или когда старший обращается к младшему. Долго объяснять. Когда рядом нет посторонних, называй меня просто по имени, пожалуйста, без всяких суффиксов, я дала тебе такое право. Иначе получается очень смешно. — Президент прошла на свое место, устроилась за столом, страдальчески потерла лоб, включила компьютер и, пока он загружался, повторила вопрос. — Оставим это, Рэнге тебе потом объяснит тонкости этикета общения. Хотя, лучше я отправлю тебя на профильные курсы, это будет не лишним. Сделай отметку в ежедневнике о необходимости найти нужного специалиста, запишись и пройди недельный курс, счет пусть пришлют в бухгалтерию школы. Итак, девушки, мне очень интересно, чем таким важным вы тут занимаетесь с утра пораньше?
Бьорк, не скрывая деталей и планов, рассказала о предложении, которое Такаяме озвучили бывший воспитатель и его товарищ. Получив исчерпывающие объяснения, Мари приятно поразилась как многогранности знакомств своих подчиненных, так и тому, что открывшиеся возможности обогащения не затмили их разум. Что хафу, что маленькая шведка отдавали себе отчет в том, что на оптовый рынок оружия в роли самостоятельных игроков их просто напросто не пустят, и не собирались заниматься опасной самодеятельностью.
Рэнге, конечно, могла бы воспользоваться именем своей любовницы для прикрытия торговли оружием в любых масштабах. Никто бы и вякнуть не посмел. И, как предполагала Мари, сама Хакматьяр будет совсем не против такого поворота. Наоборот, порадуется инициативе своей игрушки, прикроет от злопыхателей и поможет в таком ее начинании.
Но сама Рэнге этого не хотела, причем не хотела не из подросткового противоречия, а по вполне здравым и утилитарным причинам. Когда новенькая морпех поинтересовалась, с каких таких бодунов обе ее товарки неожиданно заразились альтруизмом и решили отмахиваться от плывущих в руки денежек, прижимистая скандинавка лишь покрутила пальцем у виска, а Такаяма обстоятельно, на пальцах, обосновала неочевидное для простой, как лом, Куриямы. Слушая ее, старшая наследница Курихара мысленно гладила себя по голове, в очередной раз радуясь удачному приобретению, и согласно кивала.
— Понимаешь, Гого, бессмысленно затевать что-то долговременное, ориентируясь лишь на складские запасы древнего хлама. — Такаяма потрясла кипой распечаток над головой и немного смешалась под ироничным взглядом своей пронырливой блондинистой подруги. — Ладно, не все здесь старье, признаю, погорячилась. Есть и вполне достойные позиции. Но! Распродать все нам никто не даст — это раз, позволено реализовать не более десяти процентов от общего числа стволов. Мы — всего лишь возможность для мелких сошек заработать себе немножко йен на безбедную старость, не нужно льстить ни себе, ни им. Основной куш сорвут гораздо более серьезные дяди и тети. Два — если мы продадим сто-двести единиц устаревшей стрелковки, то это воспримут как шалость. А вот на тысячу посмотрят очень косо, та же сестра Эда примчится с претензиями, и отмахаться от нее будет очень непросто. Когда познакомишься с этой божьей невестой — поймешь, о чем я говорю. Три — про тяжелое стрелковое вооружение вообще молчу, если начнем предлагать те же Браунинги М2, нам всем не поздоровится. Да мой братец по батальону, Гато, инспектор который, нам лично руки с ногами местами поменяет. О бронетехнике нечего и заикаться, тут, как говорится, без комментариев, я не Коко. Но самое главное: склад не производство, количество товара конечно, так что не стоит жадничать, ограничимся единоразовыми сделками, не забудем про себя, усилим группу по максимуму и не станем лезть туда, куда лезть не стоит. У нас другой профиль, немного подзаработаем и продолжим заниматься тем, чем занимались.
— Не, ну про себя мы тоже не забудем, само собой. Вот, например, мин к твоему, Рэнге, миномету прикупим под шумок — тут и чугунные есть, и стальные... Хм... А не так дорого получается... Надо брать! — Бьорк во время монолога внимательно пробегала глазами ассортимент вооружения и расцветала на глазах. — Патроны, опять же, лишними не будут... Юбари, а ты что хотела бы иметь из стреляющего? Или того, что нам вчера выдали, тебе достаточно?
Что Юбари, что Рэнге вылупились на шведку так, будто она сморозила какую-то ересь. Хотя... Так оно и есть. Все многочисленные родственники Мари, имевшие хоть какое-то отношение к армии, в один голос утверждали: японские штурмовые винтовки — очень неудачный образец стрелкового вооружения пехотинца. Девушка не интересовалась оружием, оно ей было не интересно, однако высказанное не раз и не два мнение мужчин семьи запомнила. Ингрид, сама того не зная, озвучила именно что жутчайшую ересь, и это утверждение без сомнений и раздумий подтвердит любой солдат славной Императорской армии.
Тяжелые, с переусложненным механизмом и большим количеством мелких деталей, требовательные к уходу, с сильной резкой отдачей из-за слишком мощного патрона, с атавизмом в виде приспособления для метания винтовочных гранат — выданные нам вчера Type 64 являлись проклятьем японского пехотинца вот уже на протяжении четверти века. Как раз с момента принятия этого глючного одоробла на вооружение.
— Нет, к демонам отечественную винтовку. Пулемет. Я хочу собственный единый пулемет калибра семь шестьдесят два. Желательно, MG. 42/59 или что-то подобное. — Лицо Гого осветилось мечтательной улыбкой, а пальцы непроизвольно сжались, лаская виртуальное оружие. — И патроны, конечно же. Бесконечные патроны.
— Кхм-кхм. Простите, что прерываю вас, девушки. Вы здесь закончили все свои дела? Вопросы вооружения, без сомнения, важны, и требуют самого пристального внимания, но вы можете обсудить их в другом месте. Я хотела бы поработать с документами, и предпочитаю делать это в тишине. — Президент вежливо покашляла и, сосредоточив на себе внимание осекшейся троицы, слабо улыбнулась. — Насколько я помню, в одиннадцать у вас запланирована встреча? Самое время поспешить, иначе вы опоздаете. Прошу прощенья за резкие слова, у меня очень болит голова. А проблемы, увы, сами собой не исчезают. Всего вам хорошего, девушки, увидимся в понедельник. У меня будет для вас очень важное задание, а сейчас... Не смею вас задерживать.
Троица дисциплинированно кивнула, попрощалась и, подхватив свои распечатки, выкатилась за дверь. А Мари, поморщившись от прострелившей виски боли, пошарила в ящике стола, достала блистер с таблетками, запила одну пилюлю водой из-под крана и, прикрыв глаза, откинулась на спинку кресла. Предстояло очень многое обдумать: к понедельнику у нее должен быть четкий, детально проработанный план и подробный список конкретных предложений для главы 'Отеля Москва'.
Мисс Балалайка говорит на языке фактов, ей не интересны неоформленные предположения и мечтания прекраснодушных фантазеров, это всем известно. А значит, сегодня и завтра придется выложиться на сто процентов, предугадывая малейшие нюансы будущего трудного разговора. Как всегда, впрочем. Мари давным-давно привыкла выполнять свою работу максимально качественно.
* * *
* * *
* * *
*
Будущий блестящий гвардейский офицер, майор в двадцать восемь лет, талантливый комбинатор и одаренный реализатор гениальных планов устало рухнул в удобное мягкое кресло, в изнеможении закрыв глаза. Чуть-чуть расслабились скулы, исчезла презрительная ухмылка, едва заметно оплыли щеки, поменялось выражении физиономии... Как по волшебству или на театральной сцене, вместо знакомой и изрядно надоевшей всем знающим его людям личины появился новый человек. Усталый, замотанный, но донельзя довольный собой мужчина, чьи планы наконец-то вошли в финальную стадию.
Скромная восьмидесятиметровая квартира-студия в центре Токио, его тайная берлога и тихая гавань... Только здесь можно было сбросить порядком приросшую к лицу, опостылевшую до колотья в боку, но все еще необходимую маску хитрозадого наглого служаки-карьериста. В последние годы этот ставший второй кожей образ становилось все труднее и труднее сбрасывать. Но дело того стоило, в конце концов, осуществление мечты — разве это не достойная цель?
Эх, а ведь как хорошо и безоблачно складывалась жизнь... Аккурат до начала третьего года Старшей школы. Четвертый сын умеренно влиятельного рода, не Фудзивара или Курихара какие-нибудь, конечно, но и не мусорщики — Ямада. Никаких ограничений в деньгах, прав — сколько душе угодно, обязанностей по-минимуму. Власть в семье достанется первенцу, второй и третий упрочат положение семьи в обществе, подавшись в политические игрища и на армейскую службу, а любимый младшенький...
Ему можно было заниматься тем, что придется по душе. Все, что угодно, любые пути были открыты. Наука, благотворительность, прожигание жизни на жарких тропических островах в окружении красоток — никаких ограничений. Единственное условие — не позорить семью, но это вбивалось в него с детства, так что никаких проблем в следовании такому нехитрому правилу он не видел.
Он, кстати, хотел пойти в науку. Не в математику, не в географию или экономику. Тогда еще школьнику нравилась энтомология, а если точнее — колеоптероло?гия. Тот пацан с наивными глазами был без ума от жуков, вот такое вот безобидное хобби, могущее стать делом всей жизни. Статейки, помнится, он писал неплохие, пару штук даже опубликовали в специализированных изданиях. Эх, молодость, золотое время...
Однако, не сложилось, не срослось. Третий брат попал в связанный с уходом от налогов скандал, и возможность карьеры в государственных институтах для него накрылась медным тазом. Он даже был вынужден уехать, чтобы не мозолить обществу глаза, прекратить позорные слухи и не навлекать осуждение на родных. Так до сих пор и не вернулся, а ведь уже восемь лет прошло... Как быстро летит время.
