Передовые отряды 61-й пехотной дивизии, наступающие с запада, установили контакт с 20-й моторизованной дивизией, наступающей с севера. Несколько штурмовых групп из 'группы Гуррана' прошли от Новой Керести, Кречно по просеке 'Фридрих' севернее узкоколейки к большим полянам с лесовозными дорогами у Полисти. Но куда делись советские войска? Где колонны пленных, которых с нетерпением ждёт фон Кюхлер? Операторы 'Die Deutsche Wochenschau' ждут возможности запечатлеть огромные колонны пленных, чтобы убедить весь мир в восстановленной мощи германского оружия после зимнего разгрома, и дикторский текст восторженным голосом Гизе объявит всем о триумфальной победе. Шутка ли, армия Власова располагала почти 900 грузовиками, столько и не всякая полевая армия гитлеровцев имела. Лакомый трофей. Вот бы его в поле поставить и снять на плёнку для пропагандистского фильма! Но бог ты мой, никаких колонн нет! Только раз за разом из-за кочек и поваленных стволов дозоры уничтожаются трескучими очередями ППШ — 'маленькими пулемётами', а откуда-то из-за завалов из СВТ бьют советские снайперы. Весь свой путь 'группа Гуррана' вымостила серыми тушками своих солдат. Чёрные противомоскитные сетки на их головах как траурные вуали их матерей и жён, что станут носить их после поучения 'открыток счастья', где будет сказано, что их отец, сын, брат пал как жертвенный баран к выгоде фюрера...
Как ни старались 'напервитиненные' головорезы 254-й пехотной дивизии Герцога и другие подлецы по-кавалерийски бодро преследовать остатки советских войск, выходящих на плацдарм, боевой пыл преследователей на Полисти весьма охладился. Подойдя сюда без танков, артиллерии и даже миномётов во взводных колоннах в обход центральной просеки, солдаты и офицеры Герцога дорого за это заплатили. Многие из них попали на фронт в конце весны и слабо понимали с кем имеют дело. Войну они знали из пропаганды про 'унтерменшей' и киносборников 'Die Deutsche Wochenschau'. Перед ними между Глушицей и Полистью в тумане от пожаров и взрывов оборонялись не просто советские части 2-й Ударной армии, а уже отряды добровольцев, собранных командирам и комиссарам по своему почину. Лучше из лучших. Самые стойкие из самых стойких. В отрядах ветераны, участвовавшие в войне с лета прошлого года, участники разгрома группы армий 'Север' под Тихвином, освободители Поволховья зимой, герои битв за Спасскую Полисть и Любань, мастера арьергардных боёв и действий в лесу, рукопашных, снайперы, опытные пулемётчики, автоматчики. Да, они изранены. Да, очень слабы от голодовки. Да, у них мало боеприпасов. Но и авангарды Герцога уже изрядно обломали свои зубы за последние дни, стёсывая советскую оборону.
На последнем рубеже на реке Полисть автоматчики Якушев, Казанцев, Курчаев из 19-й гвардейской дивизии два часа сражались против роты эсэсовцев — 3 против 100. Убив 40 подлецов, они заставили их отступить. В другом месте их однополчанин — раненый гвардии сержант Антонов пулемётным огнём отбил атаку, убив 50 голландцев. Три гвардейца Попов, Воеводин, Королюк отбили две атаки. При первой атаке убили 108 голландцев, при второй — 56.
На южной дороге 58-я 'нижне-саксонской' пехотная дивизия по-прежнему убывала численно в советской артиллерийской мясорубке. Отход солдатне запрещён. Сзади заградотряды. Потери медицинского персонала 'нижне-саксонцев' на поле боя и перевязочных пунктах составили 80 процентов, причём большей частью убитыми. 1-я рота 158-й саперного батальона 'нижне-саксонцев' насчитывала только 1 офицера, 1 унтер-офицера и 2 рядовых; 2-я рота — 1 офицер, 2 унтер-офицера и 22 рядовых, 3-я рота — 1 унтер-офицер и 9 рядовых, без унтер-офицеров. Хорошо же они разгромили русских!
Командующий группой армий 'Север' фон Кюхлера требовал от Линдемана и Буша результат. Он имел маниакально повторяемый с 15 марта приказ Гитлера окружить 2-ю Ударную армию и разгромить Волховский плацдарм. Поэтому Luftwaffe теперь бомбило Волховский плацдарм даже больше остатков войск Власова, а в 'Долине смерти' и около неё сосредоточились 1-я, 58-я, 61-я 121-я, 126-я, 254-я, 291-я пехотные, 20-я моторизованная, 12-я танковая, 285-я охранная дивизии, части SS Polizei-Division, а также 2-я моторизованная бригада SS. Всего более 100 000 человек. Не многовато-ли для окружения 2-й Ударной армии, в которой, к примеру, отряд из остатков 57-й и 25-й стрелковых бригад — всего 740 человек, отряд из остатков 46-й и 382-й стрелковых дивизий и 53-й стрелковой бригады — 1050 человек? Не много, если знать, что группа армий 'Север' готовилась к наступлению на Селищевский Посёлок, на переправы, чтобы разрезать и разгромить все войска на Волховском плацдарме и восстановить линию обороны 'Волховский вал'.
Мерецков на Волховском плацдарме имел в резерве всего два полка 87-й кавдивизии и пять батальонов из 378-й стрелковой дивизии, которые стояли во второй линии на направлении Спасская Полисть — Селищенский посёлок. Битва подходила к концу. 58-я стрелковая бригада и 546-й стрелковый полк 191-й стрелковой дивизии уже выведены с передовой в резерв и приводили себя в порядок. Все остальные войска, втянутые в бой у Полисти, тоже понесли потери, истощены многодневными боями. Бойцы 2-й Ударной армии и подавно. Но группировку артиллерии Мерецков собрал впечатляющую! Если попасть под её удар на узком участке фронта, то катастрофические потери для дивизия фон Кюхлера гарантированы... А ели по скученным в 'Долине смерти' дивизиям ещё ударит 'Длинная рука Сталина', то... Рискнёт ли фон Кюхлер бросить в наступление на плацдарм свою орду?
В ночь на 26 июня Мерецков выслал за линию фронта 3 разведгруппы, одна из них с радиостанцией, для установления связи с оставшимися частями 2-й Ударной армии и выяснения обстановки. Его по-прежнему интервал вопрос: 'Где Власов?' Несмотря на перекрытие оккупантами просек, выход мелких групп и одиночек продолжался. Вышел начальник разведотдела штаба 2-й Ударной армии Рогов с группой своих работников.
Восток только-только разгорался. Белоствольные берёзки начали улавливать первые лучи солнца. Через минуту-другую лес совсем преобразился, осыпанный звоном птичьих голосов. Стало светлее и радостнее. Деревья освобождались от ночной таинственности и суровости, совсем не заботясь о страшных событиях, происходящих вокруг. И вот птицы смолкли. Снова началась стрельба, взрывы... Спотыкаясь, цепляясь за ветки и корни поваленных деревьев, проваливаясь в воронки, заполненные водой, спешили к на восток советские воины. Позиции, которые они только что оставили, уже обстреливала гитлеровская артиллерия, миномёты. Над головой слышится свист снаряда, переходящий в визг. Навязчивая мысль сверлит мозг: 'Пронесёт или не пронесёт?' Все падают, невольно прижимаясь друг к другу, вдавливая тела в травянистую жижу. Грохот раздаётся где-то рядом, чуть в стороне. Проходит секунда, другая... Начинаются шевелиться руки, головы, ноги... Живы! Через пять-десять шагов снова повторяется свист, визг и разрыв...
По команде небольшими группами красноармейцы спускались в речку Полисть. Вода чёрная как деготь. Илистое дно завалено полусгнившими корягами, опутано корнями кустарников, обрывками колючей проволоки. К полудню в район Мясного Бора от 'дороги жизни' вышло ещё 552 человека. Столько насчитали счётчики. На самом деле вышло больше... Людьми двигала и спасала жажда жизни, долг перед Родиной, осознание правоты своего великого коммунистического дела, и конечно же любящие их женские сердца, которые трепетно стучали и молили за них в голодном городе, на маленькой коммунальной кухне или в тесной избе, или в огромном гудящем цеху:
— Да спасёт тебя любовь моя! Да коснётся тебя надежда моя! Встанет рядом с тобой, заглянет в глаза, вдохнёт жизнь в омертвевшие губы! Прижмётся лицом к кровавым бинтам и прожжённой шинели. Скажет: это я, твоя любимая! Пришла к тебе, где бы ты ни находился! Я с тобой, что бы ни случилось. Пусть другая поможет, поддержит тебя, напоит и накормит — но это буду я, твоя любимая. Если смерть придёт и уйдут силы, и только последняя сила останется в тебе чтобы бороться — этой силой буду я, и я спасу тебя!
Станция Мясной Бор представляла собой теперь две будки для стрелок и немецкий барак, вывезенный зимой из лесу, в котором разместили легкораненых. На станции лежал разбитый эшелон, валялся кверху колесами паровоз, и всюду виднелись надписи: 'Мины'. Стояло много разбитой немецкой техники. Пушки, машины. Все так продырявлено, что даже человеку невоенному ясно — здесь прошли очень жестокие бои. Когда горячий июньский ветер дул со стороны леса, с запада, долетал сладковатый и страшный запах разложения. Это гнили в 'Долине смерти' завоеватели из 126-й и 58-й пехотных дивизий, а также немцы-'подснежники'. Тут везде убитые и незахороненные ещё зимой оккупанты. На болоте они сохранились так, будто только вчера их уничтожили.
Вот лиса. Она что-то ест. Если подойти и отогнал лису, можно увидеть, что это 'что-то' — останки какого-то фрица. Вот во мху рядом с разбитым блиндажом среди разбросанных гранат и патрон останки обер-лейтенанта. На хорошо сохранившемся кителе целы погоны, на которых видны пуговицы и 'пирамидки'. Над клапаном кармана торчит авторучка, и над ней вышитый орёл со свастикой. В кармане половинка плитки 'Рanzerschokolade' и фотографии с изнасилованием русской женщины. Уже убитая, она лежит посреди толпы солдатни. Платье завёрнуто на голову. Глубже в кустарнике сбитый самолёт Bf 109F. Рядом останки лётчика. Обмундирование цело, целы волосы с проседью. По ним видно, что лётчик не молод. Самолёт прямо на бывшей 'нейтралке'. Вокруг него останки сотен погибших завоевателей. Всё перемешано: каски-кастрюли, подсумки, ботинки, ремни, изломанное оружие. Жуткая картина...
В первой половине дня между Глушицей и Полистью шёл бой в лесных 'кварталах', нарезанных просеками. Сами просеки гитлеровцы контролировали, но зачистить между ними 16 квадратов леса, примерно 1 x 1 километр каждый, у них не хватало ни солдат, ни решимости. Местность сильно заминирована. Завалы, фугасы, колючая проволока. И за каждым деревом или пнём командир с ППШ, раненый красноармеец с гранатой, снайпер, комиссар с ТТ или обозник с зажигательной бутылкой КС. В этих последних боях советские люди, воины, русские проявляли свои выдающиеся качества. Гитлеровцы разъезжали по лесам и болотам, вещая через громкоговорители:
— Храбрий рюсский зольдат и офицыр, выходите на дороги, следуйте на питательный пункты! Ми будем фас кормит!
Подлецы, давно застрелившие в себе честь и совесть, не понимали, что те, кто участвовал в январском разгроме 'Волховского вала', взятии Мостков, битва за Спасскую Полисть и Любань, не станет менять своего презрения и ненависти к капиталистическим ублюдкам на плен и миску баланды. Те, кто хотел сдаться, сделали это давно. Имелись, конечно, группы мародёров, бросивших свои части ещё до начала прорыва. Но остальные решили сражаться до конца.
Комполка полковник Бугаенко в тылу врага у Новой Керести распустил своим приказом 31-й гвардейский миномётный полк. Оставшиеся 16 ракет окруженцы расстреляли по подлецам в 'Долине смерти'. 15 неисправных снарядов использовали для подрыва 15 'Катюш', которые скрывали и берегли до самого последнего момента. Артиллеристы, водители, ремонтники, снабженцы разделились на несколько группы по 10-15 человек и двинулись в лес на северо-восток, пробираться к своим. Так сражалась Брестская крепость, Севастополь, так спасали Ленинград!
Отряды героической 305-й 'московской' стрелковой дивизии у южной дороги уничтожили заслоны оккупантов из 58-й пехотной дивизии и I батальона 100-го горного полка 5-й горной дивизии. С востока эти усилия 'московичей' поддерживали штурмовые группы 165-й 'уральской' стрелковой дивизии и огнемётные танки. При этом из-за исчерпания запасов снарядов артиллерия 'нижне-саксонцев' огня уже почти не вела. Также бой шёл в 2,5 километрах восточнее Новой Керести. Командиры, политруки и просто энергичные бойцы между Глушицей и Полистью сколачивать отряды, запасались оружием и самостоятельно расходились в разные стороны прорываться к своим. Уходили и одиночки.
В ходе прорыва на северной просеке, будучи окружён, застрелился член Военного совета Зуев. Ранее перебежавший к гитлеровцам предатель сообщил место прорыва этой группы. В перестрелке пали смертью храбрых около 20 работников Военного совета 2-й Ударной армии. Власов с остатками штаба в это время находился уже в 10 километрах западнее Спасской Полисти среди болота Михайловский Мох, куда оккупанты не совались. С ним шли генерал-связист Алферьев, полковник Виноградов и много других старших командиров. Всего около 100 человек, в том числе бойцы штабной роты. Их вооружеие 3 пулемёта, много автоматов ППШ и винтовок СВТ. Радиостанции нет...
В лесу западнее Мясного Бора в расположении советских войск вовсю дымили кухни. Гречневая каша с мясом. Наконец-то Мясной Бор снова 'мясной'. Здесь везде госпитальные палатки, работает походная баня. Тех, кого надо срочно отправить на перевязку, на операцию, ждут повозки и санитарные машины. На 'Большой земле' давным-давно перешли на летнюю форму, а многие окруженцы и в конце июня всё в том же зимнем обмундировании: ватные штаны и телогрейки, шерстяные свитеры и тёплое нательное белье, шапки-ушанки и всё прочее январско-февральское облачение. Бороды, глубоко запавшие глаза... Истинно святые русские великомученики с автоматами и гранатами в руках! Выносят из леса на руках политрука. Он очень плох. Часто впадает в беспамятство и в бреду громко командует, водит свою третью роту на прорыв. Он умрёт во время операции, сердце не выдержит...
Штурмовые группы 24-й стрелковой бригады при поддержке Т-34 с боем очистили 'дорогу жизни' до реки Полисть со стороны Мясного Бора. На западном берегу на просеках уже окопались оккупанты. Через их позиции группы танков с десантом прорвались западнее, разыскивая отряды 2-й Ударной армии, которые до этого вели бой. Практически никого нет. В течение дня каких-либо сигналов и донесений от частей 2-й Ударной армии Мерецков не получал, за исключением радиодонесения 'московской' дивизии, связь с которой с 18:20 также прекратилась. Рация дивизии подтвердила местонахождение частей в окружении в районе отметки 40,3.
Дневная воздушная разведка на закрытой лесистой местности тоже никаких частей 2-й Ударной армии не обнаружила. Местность у Глушицы перепахали снаряды и мины. Около бывшего моста узкоколейки через Глушицу не осталось ни целого деревца, ни места, где не лежал бы убитый или лошадь, или не стоял искорёженный грузовик, трактор, повозка, тележка, не валялись брошенные вещи... Вот что сделали подлецы — те, кто пришёл в Россию с оружием убивать, и те, кто вёл убийц к власти, выкармливал, вооружал, натравливал...
Два батальона 'группы Гуррана' отошли в тыл. От двух её пехотных батальонов и роты 'хиви' в эстонской форме осталось 150 человек. Остальные 'группы' тоже потеряли много солдат и офицеров. Вместо 30 000 пленных, о которых грезил командующий группы армий 'Север' фон Кюхлер, попивая кофе на КП Венделя, у входа в 'Долину смерти' у Глушицы 'группе Гуррана' удалось взять в этот день всего 293 пленных! Гражданских сразу отделили от военных и погнали на сборный пункт в Новую Кересть. По дороге пленным попадались убитые лошади. Женщины кидались к ним. Каждая мечтала отрезать кусок мяса, отварить, и накормить детей. Посланцы капиталистического мира издевались и фотографировали 'унтерменшей'.
