Сакура остановилась, как вкопанная, на нее едва не налетел горожанин, что-то буркнул под нос, но устраивать скандала не стал. Сакура же сверлила взглядом спину Ино, сжимая кулак.
— Эй, эй, эй! — подпрыгнула Ино. — Я же не спрашиваю, кто он, сумевший затмить в твоем сердце Саске?
— В моем сердце давно уже нет Саске, — ответила Сакура, разжимая кулак. — Но как ты?
— Я же Яманака, — просто ответила Ино, — и чтобы не отстать от тебя, Сакура, напросилась на фронт, по клановой специальности. Насмотрелась всякого, налазилась по чужим головам, так что, извини, Сакура, оно как-то само вышло, да ты и не прятала ничего.
— В смысле?
— Язык тела, жесты, ты вот двигаешься иначе, бережешь, эм, потертость
— Хватит! — воскликнула громко Сакура. — Идем в "Жасмин"!
За чашкой чая Сакура спросила.
— И чунина тебе тоже, за клановые умения?
— На войне, — Ино откинулась на спинку стула, — бывает приходится драться и командовать там, где ты совершенно не предполагала этого делать. Обучение в Академии и вправду — отличный базис, а Сарутоби Асума нас учил, как оказалось, тому, что нужно. Я просто не позволила себе растеряться, вот и все.
— Эх, — завистливо вздохнула Сакура, но жаловаться на свои обстоятельства все же не рискнула.
Новая Ино не пугала, как Хината, но вызывала дрожь. Поэтому Сакура решила помалкивать, да и о Хинате с Наруто не стала рассказывать, хотя раньше уже взахлеб выкладывала бы подробности.
— Ну и Шикамару немного помог, да, — улыбнулась Ино, поднося чашку к губам. — Не буквально, конечно, но он всегда был у нас лидером, умным, хоть и ленивым, и в какой-то момент поймала себя на мысли, а что бы сделал Шикамару на моем месте?
— Понятно. А что Чоуджи?
— Был во втором лагере, но когда я туда приехала с отцом, он уже куда-то уехал. Вроде еще генин, но говорят, сражался отлично. Вот. Так что там с твоим страстным поклонником?
— А что с ним? — небрежно, как только могла, спросила Сакура. — Ты и сама все рассказала. Сама-то обзавелась поклонником из числа твоих пациентов?
Ино залилась смехом, и Сакура подумала, что раньше юная Яманака вскипела бы, обзывала ее "Лобастой", кричала про извращения и любовь к Саске, ну и так далее. А сейчас смеется, искренне вполне.
— Знаешь, — сказала Ино, отсмеявшись, — вот тебе мой совет. Не знаешь, как поступить, никак не поступай. Пусть он останется в твоих воспоминаниях, а ты в его. Тяжело в исполнении, знаю, зато вместо разочарования друг в друге, вы сохраните зелено-сладкий привкус ностальгических воспоминаний.
Сакура посмотрела удивленно, но Ино, казалось, вообще не поняла, что сказала.
— А если тебя терзают воспоминания, съезди на передовую, — серьезно сказала Ино, — и ты поймешь, что важно в этой жизни, а что нет. Рада была тебя повидать, извини, надо бежать, пока!
Сакура еще долго провожала ее задумчивым взглядом, сжимая в руках чашку остывающего терпко-кислого чая.
Глава 38
13 июня 79 года. Где-то в бывшей стране Неба.
Сора Каджи стоял на краю высокой скалы, рассматривая скалы и армию Акацуки под ногами. Вроде бы все шло по плану, принятому еще тогда, до налета на Коноху, и все равно, что-то щемило в груди и тревожило, как будто была допущена роковая ошибка. Но такого не могло быть, решение тогда, в декабре, было принято коллективно, всеми шиноби Неба, после тщательного и долгого обсуждения, длившегося неделю, пока прятались от патрулей Тумана.
— Каджи, тебе не кажется, что стоять на краю скалы без крыльев — неправильно? — раздался веселый женский голос.
Лидер шиноби Неба обернулся к Ю, верной боевой подруге и жене, подходящей к нему уверенной, упругой, почти танцующей походкой. Глядя на нее, Каджи также заметил, как из одного из зданий стайкой выбежали дети, тут же начали носиться взапуски, взлетать на детской модели крыльев, под присмотром воспитателя.
— Скоро будут новые дети, — сказала Ю, проследив его взгляд, — которые родятся уже здесь, на родине, в стране Неба! Хотя и на островах жилось неплохо, ловить руками рыбу, выхватывая ее из воды, было очень забавно!
— Будет ли страна Неба? — спросил Каджи, начиная понимать, что его беспокоит. — Ради мести Листу мы допустили к себе союзников, отдали им наши секреты, пускай и не все, но отдали! Вон они, внизу, готовятся к атаке на Коноху, как мы и хотели, но что будет потом?
— Они удалятся в свои теплые страны, — пожала плечами Ю, — оставив нам наши скалы и нашу страну, мы же это уже обсуждали.
— А если нет? — медленно спросил Каджи, глядя вниз.
Десяток измененных Орочимару, хохоча, гонял какую-то лесную зверушку, которая, насколько мог рассмотреть Каджи, металась, рычала, кидалась в атаку и пыталась убежать, вконец задурманенная происходящим.
— Что, если, уничтожив Коноху, они уничтожат и нас, дабы оставить себе секрет крыльев?
— Кто? Эти? — Ю глянула вниз. — Ха!
— Ты знаешь, о ком я говорю, — не поддержал Каджи. — Вспомни этих типов в плащах с облаками!
— Чтобы атаковать нас им нужны наши крылья, — посерьезнела Ю, — и ты знаешь, что делать.
— Это S-ранговые, и отключение крыльев их не убьет, только еще больше разозлит. С теми ли мы связались? Или жажда мести заслонила нам все?
— Но ты же не думаешь отказаться от мести, завещанной нам отцами и дедами? — Ю приблизилась, посмотрела снизу вверх в глаза Каджи.
Каджи посмотрел в ее синие глаза и твердо ответил.
— Конечно — нет! Но что будет после мести? Кто из нас думал об этом, принимая решение?
— А по-моему ты зря себя накручиваешь, — Ю еще раз посмотрела вниз. — Мы — шиноби Неба! Мы — само Небо, и везде, где оно есть, мы можем устроить дом! Попытаются нас уничтожить — отключим им крылья, и улетим в соседнюю страну! Или на острова в море!
— Неподвижность Деревни погубила наших предков, — обдумывая неожиданную мысль, сказал Каджи. — А что, если нам сделать летающую Деревню?
— У нас не хватит чакры, — обеспокоенно ответила Ю. — Каджи! Это же обсуждалось неоднократно! Нужно вдвое больше шиноби Неба, чтобы поддерживать летающую скалу, минимально необходимую для Деревни!
— Ты не поняла, Ю, — осклабился Каджи. — Что делают Акацуки и Хируко? Высасывают чакру из провинившихся шиноби, чтобы растить какие-то живые деревья! Что мешает нам поступить также? Не деревья выращивать, разумеется, а использовать чужую чакру, чтобы сделать деревню летающей?
— И это было, — улыбнулась Ю, — или ты забыл, зачем наши предки десятки раз пытались захватить Чоумея?
— Нет, ты опять не поняла. Зачем нам чакра биджу, когда наши союзники и завтрашние враги указывают нам другой путь? — ткнул пальцев вниз Каджи. — Набрать вражеских шиноби, пусть питают чакрой полетный механизм, и тогда Сорагакуре станет воистину мобильна! Те, кто попытается к нам приблизиться на крыльях, падут вниз и будут уничтожены! И тогда у наших детей будет будущее!
Каджи ощущал воодушевление, исчезновение тревоги. У Деревни будет будущее! Не зависящее от других Деревень и союзников, которые преследуют свои цели! Ю посмотрела на вдохновленное лицо Каджи и заметила скептически.
— У Конохи свои летные доски, работающие иначе, чем крылья, и шиноби Ивы умеют летать без всяких таких штук.
— Дорогая, ты за кого, за нас или за наших врагов? — шутливо ткнул ее в бок Каджи. — Эй, это еще что?
— Усиленная одежда, вставки из металла, работают как ребра жесткости при ударе, — ответила Ю. — Мы же будем захватывать Чоумея, наши светлые умы работают над новыми способами атаки и защиты, раз старые не помогают.
— Понятно, — озадаченно ответил Каджи. — Почему я не в курсе?
— А это экспериментальный образец, как раз вышла полетать и проверить, — отмахнулась Ю. — Конечно, я за нас, но не стоит преуменьшать возможности врагов, особенно Конохи, мира с которой у нас не будет никогда.
— Коноху мы разгромим в грядущей атаке, — почесал в затылке Каджи, — тут наши союзники единодушны в мнении, что Лист надо стереть с лица земли. Так что они за нас все сделают, мы просто поддержим в воздухе.
— Но ведь опять будут потери, — заметила Ю, — как и в прошлых крупных битвах. Значит, будущая Сорагакуре еще ослабеет, не говоря уже о том, что вряд ли нам удастся захватить Чоумея в той свалке, что будет над Конохой и ее окрестностями!
— Как раз наоборот, — возразил Каджи, — в той свалке только и хватать Семихвостого, пока он будет занят врагами. Там будет масса летающих шиноби, прикрывшись которыми, мы захватим джинчурики, и это основная цель нашего участия в битве. Для союзников — наша цель месть Конохе, но по факту — Чоумей.
— Но
— Признай, Ю, не в наших силах уничтожить нынешний Лист, но кто мешает нам насладиться зрелищем того, как другие уничтожают Коноху? Хотя кому-то придется остаться здесь, планирую оставить сотню шиноби для охраны, мало ли вдруг союзники решат ударить в спину?
— Надеюсь, ты не думаешь, что я останусь здесь?! Ты оставил меня на корабле тогда зимой, и не думай, что я забыла об этом!
— Тогда мы летели в неизвестность, и я принял меры для твоей защиты! Но теперь, теперь, теперь, наверное, выберем сотню случайным образом, так что твои шансы шесть из семи. Что касается шиноби Ивы, тут ты права, это большая проблема.
— Скорее маленькая, но с большим носом, — пробормотала Ю, имея в виду размеры Цучикаге.
— И еще у Акацуки есть летающий паренек, тоже, кстати, ученик Цучикаге, — продолжал Каджи, — и это проблема. Техники Земли уязвимы перед Молнией, возможно, стоит поискать ответ в этой области. Но только после того, как Коноха будет уничтожена, втоптана в землю, врыта и уничтожена, а мы захватим Семихвостого и создадим нашу летающую Деревню!
— Отомстить и обеспечить будущее, ты всегда умел одним кунаем сбивать двух птиц, — улыбнулась Ю, прыгая с обрыва и активируя крылья.
Каджи проводил ее взглядом. Этих двух птиц еще предстояло сбить, но теперь он знал, куда смотреть и что делать, и самое главное: новый план не отменял старого плана, то есть мести и уничтожения Листа.
15 июня 79 года. Резиденция Хокаге, Коноха, страна Огня.
— Учитель, мне нужен ваш совет, — с сомнением в голосе произнесла Цунаде.
— Так нужен или ты все-таки не уверена? — уточнил Третий. — Если я дам совет, и ты ему последуешь, хотя вовсе не уверена, то я определю выбор за тебя. Чаще же всего, если обдумать проблему, то и совет будет не нужен, решение придет, тем более к тебе, Цунаде! Ты стала отличной Хокаге, моя помощь в управлении практически и не требуется.
— Это огорчает вас, учитель?
— Наоборот, — улыбнулся Третий, — я горжусь тобой! Всегда приятно, когда ученик превосходит учителя!
— Даже если этот ученик Орочимару? — не удержалась Цунаде.
— Даже если это Орочимару, — кивнул Третий. — Жизнь не может состоять из одних лишь побед, и Орочимару крупнейший мой провал. Страх перед смертью поглотил его, толкнул на скользкий путь, а я не сумел вовремя распознать этого, и потом, не сумел остановить.
— Орочимару соскользнул на второй войне, когда вы уже не были нашим учителем, — возразила Цунаде.
— Но в нем выросло и увеличилось все то, что я заложил, как наставник, и все то, что не убрал, — парировал Третий. — Сорняки всегда растут лучше пшеницы, и не убранный сорняк страха перерос Орочимару, а остальные умения помогли ему скрыть этот факт и помогли на том пути, что он избрал.
— Собственно, в этой области мне и нужен ваш совет, в области отношений учеников и наставников, — сказала Цунаде напряженным голосом.
— Опиши ситуацию, и разберемся, — кивнул Третий, набивая трубку. — Дай угадаю, Шизуне уже давно переросла статус твоей ученицы, Гермиона всегда была ею лишь формально, значит, речь пойдет о Сакуре, так?
— Да, учитель, вы правы, как всегда. Харуно Сакура, она, понимаете, в ней есть все, чтобы превзойти меня, как медика! Но для этого ей надо учиться и учиться, а она грезит о войне и хочет стать боевым медиком, понимаете? Для этого нужно овладеть Бьякуго, нужны огромные запасы чакры, а она всегда была слаба в этом плане.
— И поэтому была хороша в контроле, да, припоминаю, — прищурился Третий, пыхая трубкой. — Одна из причин, почему ее поставили в седьмую команду, и это пошло на пользу Наруто и Саске, хотя и не сразу. Хмм, рвется на войну? Понимаю тебя, Цунаде, меня непрерывно достает Конохамару, требуя выдать ему досрочно генина и отправить на фронт. При этом он нахватался от Наруто техник и постоянно их тренирует!
— Как бы мне заставить Сакуру так же тренировать ирьедзюцу, — вздохнула Цунаде. — Понимаете, у нее огромный потенциал, но сейчас ей не место на поле боя, она не готова! Ни как медик, ни как боец, хотя ее успехи в гендзюцу впечатляют. Она же рвется в бой, и если ее убьют, весь потенциал пропадет, а я, честно признаться, рассчитываю передать ей все свои секреты!
— А если не пускать, то она обидится, убежит на войну и уж точно перестанет признавать тебя своей наставницей, так что ли? — неожиданно развеселился Хирузен. — Цунаде! Ты — Хокаге, разве тебе никогда не приходилось принуждать окружающих к принятию решения, которое им не нравится, но которое необходимо?
— Конечно, приходилось, особенно со Старейшинами.
— Так чем, по-твоему, отличаются эти ситуации? Ты — наставница, прикажи Сакуре!
— Нет, учитель, это разные ситуации, — покачала головой Цунаде. — Она пришла добровольно и учится добровольно, а если я начну ее принуждать, то этот пыл изучения исчезнет. Может она и под принуждением станет первоклассным ирьенином, но, сколько лет для этого потребуется? Втрое, вчетверо больше? Я страшусь выпускать ее в битвы, и в то же время сказала ей, что допущу ее на фронт не раньше, чем она получит В-ранг, и сможет уворачиваться от моих атак.
— Смогла?
— Смогла, — кивнула Цунаде. — Смесь уверток и гендзюцу, плюс она сдала экзамен и еще спасла жизнь Року Ли. Точнее вылечила его душевно, физически то я им занималась.
— Думаешь? — многозначительно хмыкнул Третий.
— Несомненно, — кивнула Цунаде, — иначе Ли не носился бы госпиталю зеленым зверем, как его учитель. Зная Сакуру, могу сразу сказать, что ей двигал в первую очередь долг ирьенина.
— Значит, она готова, — ответил Хирузен. — Ты обещала ей? Допусти, но сделай по-своему. Пусть в медицинском отряде полевого лагеря послужит, постоит на потоке раненых, сортировке, операциях, посмотрит на изнанку войны. Вообще, интересное сочетание — она желает калечить врагов и лечить своих, она следует по твоим стопам Цунаде и желает превзойти, но не в ирьедзюцу, а на поле боя?
