Вначале он почувствовал боль, и сразу же попытался открыть глаза, но все плыло, и было расплывчатым. Понадобилась не одна минута на то, чтобы его зрение и сознание относительно нормализовались. Была уже ночь, звуки празднества доносились отовсюду. Это была деревня Плотоедов, выстроенная вокруг нескольких деревянных зданий. Всем своим устройством она была похожа на деревню Читринад или Кукинай, но была более грязной, и повсюду можно было заметить рисунки и тотемы злых духов. И довоенные символы, которые использовали порочные Плотоеды, хотя и не понимали их смысла.
"Я жив..." — первое, о чем подумал Гартун. Но сейчас ему не хотелось жить, он был бы рад смерти. Позор! Позор разъедал ему душу. Он сидел в клетке, рядом в клетках сидели другие пленники, они все молчали лишь иногда искоса поглядывали на своего Шакти. Людоеды веселились, они праздновали свою победу, кидали в пленников помои, плевали в них, радовались. Казалось, что их совсем не волнует то, что они потеряли много воинов, они просто радовались своему величию и добыче. Сегодня ночью они будут много есть. В целом праздник напоминал Гартуну их собственные, разве что он был намного более кровавым. Периодически к клеткам приходили воины и вытаскивали пленного, уводили его и через время раздавались крики ужасной пытки. Однажды Гартун в тенях от костра видел, как некто вырезал сердце его воину, и еще трепещущее пожрал. Весь воздух в деревне был пропитан странным запахом, от которого Гартуна подташнивало, или это просто его сильно ударили по голове. Рядом с кострами в огромном количестве коптилось сочное мясо...
До рассвета было еще далеко, когда за ним пришли, четверо воинов. Они вытянули Гартуна из клетки и потянули за собой, он бы хотел с честью пойти сам, но не смог устоять на ногах. Его притянули к дому вождя, который был украшен десятками окровавленных голов, многих Гартун узнавал. Как раз в этот момент на кол насаживали голову его собрата, которого еще десять минут назад он видел живым в клетке. Когда его заволокли внутрь и бросили на пол, первое что он ощутил это странный запах, очень проницательный, одновременно приятный и не приятный. В доме вождя находилось много людей, по-видимому приближенных воинов и лучших самок. Все они пили что-то очень пахнущее, и оно очень одурманивало их.
Они веселились и смеялись. Сам вождь сидел на своем костяном троне с большим кубком, у него на коленях сидела юная девушка, она обнимала его за шею и с трепетом смотрела в глаза своему вождю, пока он пальцами проникал в ее сокровенные места. Потом Гартун заметил много прозрачных сосудов вокруг, которые называют бутылками, но они выглядели словно новые, а не так как те, осколки которых он иногда находил в Пустошах. А позже он заметил целые ящики, наверняка заполненные бутылками с едкой жидкостью, но где людоеды их взяли, он не мог догадаться, пока не увидел незнакомку. Это была избитая девушка в разорванной одежде, она выглядела не так, как обычно выглядят женщины, которых встречал Гартун. А еще у нее были светлые волосы! Точнее говоря, она была блондинкой, таких Гартун никогда не встречал. По ее виду и отчаянию можно было наверняка сказать, что вождь хорошо с ней позабавился. Теперь Гартун понимал, это была жгучая вода бледных сердец, наверное, глупцы зашли на земли Плотоедов, они нередко так делали, желая сократить дорогу в своих путешествиях. Вождь поиграв с девицей на коленях, сказал Гартуну:
— Ну что "великий"? Видишь, теперь ты словно посмешище стоишь передо мною на коленях. — вождь насмехался над Гартуном, а его приближенные поддерживающе смеялись. — Я и раньше убивал Шакти, что приходили с юга, но ты был самым слабым и ничтожным из всех!
Вождь говорил, людоеды смеялись, ели мясо и упивались жгучей водой. От подобных оскорблений Гартун очень разозлился, он был готов разорвать врагов голыми руками, если бы они не были связаны. Сейчас он не думал о смерти, он знал, что уже обречен. Он дерзко встал и с гордостью в словах и вызовом в глазах сказал:
— А ты прикажи меня развязать и сразись со мной, и посмотрим, на что я способен, трус!
Вождь людоедов только рассмеялся в ответ, но искры гнева уже запылали в его глазах. Он оттолкнул от себя девчонку, и нагнувшись в сторону Гартуна, сказал:
— Ты уже показал, на что способен, Великое Ничтожество! Если бы не ваше колдовство, ты и твои слабаки не выстояли бы мгновения! Но даже оно не помогло вам. Теперь я владею тобой и собираюсь съесть твое мерзкое лицо. Ты недостоин называться не то что Шакти, ты недостоин даже звания мужчины, и я еще подумаю не сделать ли тебя женщиной! Ты будешь мыть мне ноги, а я буду иметь тебя!
В доме вождя стоял оглушительный смех, Гартун был полностью растерян и не знал, что сказать. "Наверное, это проклятье за то, что я поднял демоническое копье..." — думал он. Его посещали мысли, что он должен был умереть еще тогда от рук демона, а не опускаться до такого ничтожества, теперь все так вышло из-за него. Все чего бы он сейчас хотел, это просто отомстить, любой ценой. Но Гартуну не пришлось долго думать, что сказать, или долго сожалеть о своей судьбе.
Тихие звуки ночи и громкие звуки празднества вокруг деревни людоедов пронзил странный гул. Его звучание было столь необычным, что большинство сразу же обратили на него внимание, несмотря на свои дела или празднования. А через несколько мгновений, в дом вождя словно врезался огромный камень, при этом он сильно взорвался. Внутри все перемешалось, осколки вещей и самого здания, люди, их кровь и их конечности. Смех сменился криками ужаса и воплями боли. В голове Гартуна звенело, ему было очень сложно даже приподняться. В его тело вонзилось много осколков стекла, болели ребра справа, но в целом он остался цел. Не прошло много времени, как после первого взрыва раздался еще один, а потом еще один, но теперь они взрывались в других местах деревни. А потом застучали хлопки, и все пространство деревни заполнили семена смерти.
Дом вождя начал гореть. Гартун, несмотря на свои раны был одним из первых, кто выбрался на открытый воздух. Их было очень плохо видно в темноте, но огоньки их нечестивого оружия выдавали их. Это были бледные сердца, и они окружили всю деревню, но было трудно сказать насколько их много. У них были железные повозки, и на одной из них стоял человек с большим дымоходом. Он что-то делал с ним, после чего из дымохода с дымом и гулом извергался огненный ящер, который ударяясь о землю превращался в огненный шар. Разрушенные взрывом, догорали остатки клеток с соплеменниками Гартуна. Шакти перерезал верёвки на своих руках осколком стекла, инстинктивно он прижался к земле, в царившем хаосе пытался найти лазейку, чтобы прошмыгнуть через бледных сердец. Но потом он вдруг услышал крик о помощи, и этот голос был необычный на звук, как и язык, на котором он говорил. Голос кашлял и задыхался в дыму, и, хотя Гартун не понимал почему, но он сразу же направился на помощь, прижимаясь как можно ниже к земле. Вокруг было много криков, но этот очень выделялся и мог принадлежать только одному человеку. Блондинка... Ее привалило осколками крыши, и пламя с дымом уже подбирались в плотную. В ее глазах был ужас и отчаяние, но когда она увидела Гартуна, тут же ее лицо словно осветило солнце.
— Прошу тебя, помоги мне! Умоляю! Помоги! — слезно просила она и все пыталась стянуть с себя балку. Гартун не медлил, он тут же ухватил этот осколок крыши и попытался поднять, но тот оказался слишком тяжел, и так вышло, что он его только подвинул, от чего блондинка закричала еще сильнее. Но она не ругала его за это, но наоборот продолжала говорить: — Пожалуйста, не бросай меня! Давай еще раз, малыш!
Гартун попробовал, но снова ничего не вышло. Но все же не собирался сдаваться, он скорее всего сгорел бы вместе с блондинкой, но ее бы не бросил. Он отыскал подходящее место и не жалея своего раненного тела и хрустящего позвоночника с присядки рванул балку вверх. Осколок крыши поддался силе Шакти, достаточно для того, чтобы блондинка смогла выскользнуть. Они смогли, но ее нога была травмирована, они не смогли бы убежать с такой раной. Гартун помог девушке выбраться из горящего дома, и вместе они спрятались за его стеной от шальных пуль, но он понимал, что им нельзя останавливаться.
— Идти! Должны уходить! — пытался он объяснить девушке, и это было не так просто, ведь бледные сердца не говорили на языках племен. К своему удивлению он услышал от нее совсем странное в ответ, такое, что даже в начале решил, что понял что-то не так.
— Нет! Нет, малыш! Нам лучше остаться здесь!
— Нужно идти женщина! Семена смерти! Бледные сердца убивают всех! — но блондинка взяла его руки в свои, проявляя при этом нежность, что даже смутило Гартуна.
— Слишком опасно, малыш. Все будет хорошо, просто верь мне. Хорошо? Ты понимаешь? Доверься мне. Просто не делай резких движений и делай, как я скажу.
Гартун удивленно смотрел ей в глаза и понимающе кивал, не понимая, почему она так говорит и хочет. И они так и остались сидеть в укрытии, даже когда рейдеры начали смыкать свой круг и вошли в деревню со всех сторон, стреляя во всякого, кто шевелился. Но вождь не собирался сдаваться без боя. Когда он выбрался из своего дома, то собрал в подземном укрытии несколько десятков своих воинов, и теперь они решили пробиться сквозь окружение, неожиданно напав. Они напали из горящих руин, как раз в тот момент, когда рейдеры перестали стрелять. Дикари атаковали столь стремительно и с таким напором, что передовой отряд рейдеров из пяти человек они смели, позволив им сделать лишь несколько выстрелов. Но освещенные пламенем они стали легкой мишенью для тяжелого пулемета, и он буквально разорвал в клочья половину из них. Под руководством своего вождя они словно безумные продолжали атаку.
На пути к спасению стояла вторая группа рейдеров. Их было всего шестеро, обороняющихся возле железной повозки, и их нужно было уничтожить до того, как другие бледные сердца поспешат на помощь. Вождь видел только горстку трусов, и стремительно приближался к ним сквозь огонь смертоносного пулемета и автоматического оружия, не страшась взрывов динамита и гранаты. Он наметил цель и метнул свое копье, и оно насквозь пронзило одного из трусов, и тот вопя даже не мог упасть на землю. Вождь не заметил, что остался один на ногах, а все его воины уже истекали кровью на земле. Нечестивое оружие бледных сердец как раз перестало стрелять, почти одновременно у них закончились патроны в обоймах. Перед глазами вождя были только его цели. Их короткой задержки ему хватит, чтобы ворваться в их ряды и устроить там танец смерти. Но на пути вождя встал лысый рейдер в металлической броне, обильно украшенной шипами, в железной маске, вооруженный двумя пиломечами. Все произошло слишком быстро, вождь атаковал своим дубино-топором, но тут же получил удар пиломечем по руке, и почти мгновенно и по плечу второй руки, что держала щит. Вождь выронил и оружие, и щит, обе руки были искалечены. Но не успел он осознать всю боль от этих ран, как пиломеч вонзился ему прямо в живот, превращая в фарш все его содержимое. Вождь упал на колени, он хотел вытянуть эту ужасную вещь из своего живота, но руки не слушались его, и вскоре жуткая боль сломила всю его волю.
Через пару минут стрельба утихла. Деревня людоедов пылала пламенем, отовсюду доносились крики боли и насилия. В бликах огней виднелись тела, повсюду была кровь. Когда не осталось тех, кто был готов сопротивляться, а остальные либо пали, либо бежали, рейдеры начали "упаковывать" тех дикарей, которых успели пленить. Тяжело раненных просто добивали, как и особо упорных. Напряжение боя рейдеры снимали прямо на месте, используя уцелевших дикарок, и едва ли они довольствовались одной. Но вождя уже не волновал весь тот ад, что обрушился на его племя. Он продолжал стоять на коленях в луже собственной крови и мочи с калом, хрипел и едва дышал, испуская кровавую пену изо рта. Он ничего не мог сделать, когда массивная фигура подошла к нему, не мог пошевелить ни единой мышцей. С трудом он смог поднять вверх глаза. Перед ним стоял бритоголовый мужчина в впечатляющей броне, поверх которой он одевал кожаный плащ. Это не было что-то сделанное кустарными умельцами Пустошей, но это была броня, сделанная явно по древней технологии, и используемая спецподразделениями. Можно было понять, что под этой броней скрываются сильные и даже пугающие мышцы. Его лицо было частично скрыто железной маской, напоминающей ошейник, закрывающий рот, нос и затылок. Маска эта была похожа на огромную пасть с железными зубами.
— Ты и твое сучье племя все-таки вывели меня из себя! — говорил мужчина в маске своим громоподобным голосом, немного измененным самой маской. — Вы больше никогда не перейдете нам дорогу!
Если бы вождь мог, он бы, наверное, что-то ответил рейдеру, даже если бы не понял и единого слова. Но он мог только томно смотреть, с каждой минутой боли ему становилось все холоднее. Рейдер наклонился к нему лицом к лицу, и взяв за затылок подвинул ближе к себе.
— Ты не волнуйся дикарь, ты еще не умрешь, пока нет. Ты будешь долго умирать. — рейдер говорил и гладил вождя по голове, предварительно удалив его костяной шлем. — Мы вколем тебе пару веселых вещей, и ты вот так сидя тут будешь умирать весь грядущий день. Я хочу, чтобы ты насладился удовольствием сполна, слышишь меня, ты мерзкий примат. Ты на своей паршивой туше ощутишь, как всех нас заебал!
Рейдер встал с полуприсяду и вытер руку об штанину, словно он только что прикасался к чему-то грязному.
— Шредер! — обратился он к тому рейдеру, что сражался с вождем пиломечами. — Возьми в машине пакет Весельчака, и вколи этой мрази. Смотри, что бы он не подох! Эй вы! Найдите мне Тень! — крикнул он двум другим, которые развлекались с дикаркой, и после короткого, секундного спора один из них побежал вглубь горящей деревни.
Тень появился уже через пару минут. Это был молодой парень с лихой прической набекрень в крепкой кожаной курточке, обитой железом. Он шел не спеша, и вытирал тряпкой от крови свои метательные ножи, улыбался и всячески излучал свою самоуверенность. Рейдер с зубастой маской, стоял скрестив руки, его глаза выдавали раздражение, вечное раздражение.
— Ты что на прогулке?! Можно было бы шевелить жопой и быстрее!
Тень улыбнулся в ответ, он любил улыбаться.
— Все уже закончилось, вожак. Ты звал меня?
— Докладывай!
Тень секунд пять молчал, собирая в своей голове все воедино, и вставляя на места свои ножи, после чего сказал:
— У нас шестеро убитых, пять раненных, но думаю, они выживут. Их мы пока не считали. Да и нужно ли?
— Выпивку нашли?
— Почти все пропало, наш налет сыграл не последнюю роль в этом.
— Пленники?
— Думаю засранцев сорок наберется.
Вожак отошел в сторону, задумчиво почесывая железный подбородок своей маски.
— Вот что. Проследи, чтобы эти олухи не перегнули палку. Мне нужен каждый ебаный дикарь целым и здоровым! Прошерсти дикарей, как ты это умеешь, может кто сгодится в ряды наших бойцов.
— Я все понял.
— И еще одно! Пока не поздно, найди мне среди дикарок молоденькую "целку", нужно отдохнуть. И смотри, чтобы мои сучки ничего не просекли, а то они ее выпотрошат.
