Читатель же научно-фантастических и просто космических рассказов, попадая в пояс астероидов, начинает жадно вглядываться в окружающий космос. Он ожидает увидеть тысячи каменных и металлических глыб, летящих вплотную друг к другу, вращающихся и испытывающих ежеминутные катастрофические столкновения. И очень разочаровывается, узнав, что он уже давно в границах Пояса, но до ближайшего картографированного астероида тысячи, а то и десятки тысяч километров, и увидеть его нельзя, иначе как в виде метки на экране локатора. А все неприятности связанные с прохождением Пояса сводятся к немного повышенной концентрации частиц космической пыли в этой области.
Время располагало, и друзья пристегнулись к своим кушеткам, чтобы тоже подремать. Маркиз, насытившись, примостился между рукой и телом капитана и тоже задремал, не прерывая своего довольного мурчания. Василий погрузился в сон, но приснилось ему что-то совсем уж необычное и волнующее, и от удивления капитан проснулся. Оказалось, проспал он не более полутора часов, но был свеж и бодр. Некоторое время он пытался вспомнить свой сон, но в голове витали только какие-то обрывки и неясные образы.
— Серёжа! Спишь? Не хочешь со мной прогуляться по 'свежему воздуху'? — вдруг спросил своего друга капитан, приняв некое решение.
Это означало 'выйти наружу' на жаргоне звездолётчиков, хотя конечно, никакого свежего, да и просто воздуха за бортом не наблюдалось.
— А в чём дело? Просто погулять захотелось? — удивился тут же проснувшийся Сергей.
— Не просто, Серёжа, не просто... Понимаешь, когда 'Паганель' поднялся из этой ямы, я что-то разглядел на дне перед тем, как её снова засыпало льдом.
— Верно, капитан! — вмешалась в разговор вездесущая Маруся. — Там на дне была какая-то продолговатая, инородная масса. Вот изображение, смоделированное из локаторных отражений. Вообще, я думаю, это просто вмёрзший в лёд метеорит.
На экране появилось мутноватое изображение чего-то, понятно было только, что это нечто, действительно продолговато.
— Вот мы сходим и посмотрим. Образцы возьмём, а то засиделись уже в тёплых креслах. Пойдёшь, Серёжа?
— Конечно!
— И я с вами, Мастер! — вставила Маруся.
— Нет проблем! Бери на себя сигнал с камер и канал связи. Второму... там же, Второй в рубке вахтует...?
— Да, капитан, второй помощник Лукашин!
— ... сообщи, что мы отправились погулять, пусть не беспокоится. Скажи, что радиоконтакт у тебя.
— Хорошо, капитан!
Друзья отправились к шлюзовому отсеку, где облачились по настоянию капитана в тяжёлые вакуумники и прихватили на всякий случай кирки. Сажать судно на поверхность Маруся не стала, поэтому исследователи выпорхнули в космическое пространство, не ожидая пока мизерная гравитация Немезиды притянет их к поверхности, включили двигатели и, не спеша полетели ко дну ямы, где ещё несколько часов назад лежал попавший в ловушку 'француз'.
Немезида и раньше медленно вращалась вокруг своей оси, а в процессе коррекции её траектории вращение полностью остановили. Так что стоящее почти в зените Солнце не грозилось зайти за близкий горизонт и лишить котловину естественного освещения.
Притормозив у поверхности чтобы не отскочить, подобно резиновым мячикам, друзья дали гравитации притянуть себя и нетвёрдо встали на почву, там где, по мнению капитана, слой льда был тоньше. И принялись поддевать ледяные глыбы кирками и отбрасывать их в стороны.
Работать было ни сколько трудно, сколько неудобно: зафиксироваться на поверхности было невозможно, а всякое действие и в космосе равно противодействию. Так что зачастую, вместо того чтобы отшвырнуть глыбу, космонавты сами отлетали в сторону. Лучше получалось работать вдвоём: ухватив глыбу размером в рост человека, друзья отбрасывали её в сторону, иногда умудряясь остаться на месте. Примерно через полчаса работы под ногами изыскателей стала открываться чёрная поверхность, ребристая и вовсе не похожая на прихотливую поверхность какого-либо небесного тела.
— Ну, вот, — удовлетворённо произнёс Василий, выпрямившись и осторожно отпихнув ногой очередную глыбу, — кажется, добрались!
— До чего добрались, Вася? — тяжело дыша, спросил товарища Сергей.
До этого момента они почти не разговаривали, а обменивались только односложными репликами: 'взяли!', 'направо!' и тому подобное.
— Думаю, до космического корабля или другого сооружения.
— К-какого корабля?
— Вообще, больше всего он похож на те руины, что обнаружены на Луне, на базе имени меня!
— Вася, мы что, на корабле репторов стоим?
— Или на его фрагменте...
— И...?
— И мы его осмотрим, по крайней мере. Маруся, твоё мнение?
— Похоже, Мастер! Силуэт очень похож.
— Ну, вот! А ты: 'метеорит, метеорит'...
— Но, Кэп! По принципу Оккама...
— Оккама рекомендует и советует, а не приказывает. Подними-ка мне данные о конструкции репторских судов. Того, например, что нам с Серёжей на их лунной базе показывали.
— Кэп, сохранилось очень мало, вам показывали, скорее реконструкцию, чем реальное судно. А остальные типы и реконструкции не поддаются — просто груды обломков. Учёные, конечно, работают...
— Давай, хоть по реконструкции.... Самое главное, где у них входной люк?
— У них, минимум два входных люка: один носовой, ведёт в рубку управления и соседствующие помещения, второй в машинное отделение. Там кстати, шлюза не предусмотрено.
— Оригинально! А как же ремонтировать?
— А может, у них ничего не ломалось? — вставил свои соображения Сергей. — А если ломалось, то надевали скафандр и шли ремонтировать!
— Да, не лишено! Кстати, много места экономится на коридоры! А каюты у них были, Маруся?
— Специализированных мест уединения и отдыха не обнаружено. Исследователи склоняются к мнению, что пилоты дневали и ночевали в рубке. Найдено что-то вроде лежанок, хотя некоторые считают, что это полки для какого-то оборудования. Всё очень плохо сохранилось, всё же 60 с лишним миллионов лет прошло, хоть и при низкой температуре.
— Да, внутрь корабля нас не пустили... Точно, люк у него ближе к носу! Маруся, это в какую сторону от нас?
— Вы смотрите как раз в сторону носа!
— Слушай, там Лукашин у нас не спит?
— Нет, капитан, как можно?
— Хорошо, скажи ему... Нет, лучше соедини!
— Есть! — ответила Маруся и тут же в эфире раздался голос Второго:
— На связи, Мастер!
— Антон! Нужна твоя помощь. Разогрей носовой лазер, процентов до десяти, больше не нужно и расфокусируй его до расхождения три градуса. Принято?
— Делаю, Кэп! Готово, Кэп! Где враг, в кого стрелять?
— Маруся, помоги-ка, навестись этому стрелку. Нужно освободить ото льда входной люк...
— Входной люк чего? — встрял недоумевающий Антон.
— Мы тут нашли ещё один вмороженный корабль, только, кажется, нечеловеческий...
— Как, нечеловеческий? Репторов, что ли? Это тех, что вы тогда на Луне...? Надо же, как вам везёт!
— Везёт тому, кто везёт! — туманно ответил капитан — Точно не известно, чей это корабль, но ты узнаешь самым первым, если перейдёшь от вопросов к работе.
— А у меня всё готово. Только вам...
— Знаю, Антон. Мы лучше на 'Охотник' пока вернёмся. В шлюзовой подождём.
Друзья активировали двигатели и через несколько секунд один за другим влетели в открытый Марусей люк шлюзовой камеры. Люк закрылся, но герметизировать камеру не стали.
— Маруся, выведи нам на дисплеи картинку, — обратился к компу капитан.
На миниатюрных дисплеях внутри скафов появилось то же самое изображение, что видел и Антон в своём визоре лазерного прицела.
— Антон, мы спрятались, начинай! — скомандовал Василий, и тут же в перекрестии прицела вспыхнуло яркое фиолетовое пятно.
Во все стороны от пятна моментально полетели струи тумана и ледяные фрагменты, большие и маленькие. В тумане стал виден и расширяющийся луч лазера. По крышке люка забарабанили попадающие в неё осколки.
— Он корпус случайно не проплавит? — забеспокоился Сергей.
— Нет, температура в центре не выше 200 градусов. Маруся?
— 185 градусов, Мастер!
— Вот, выше и не нужно, сейчас корпус начнёт прогреваться будет немного погорячее. Маруся, помоги Антону, поводите лучом. Нам люк нужно нащупать.
— Капитан, я вижу возвышение на корпусе, возможно, это люк. Прибавляю увеличение, видите?
— Очень похоже на люк.... Это что, на нём штурвал кремальеры? Так это человеческий корабль, Вася? — изумился Сергей, уже свыкшийся с мыслью, что найдено судно репторов.
— Нет, не человеческий, просто ящеры тоже придумали такую практичную штуку.
— Тогда уж, это мы придумали после них!
— Не принципиально! — ответил Василий. — Маруся, вы закончили? Мы выходим!
— Да, очистка закончена, Кэп!
— Мы полетели, смотрите, не поджарьте нас!
— Всё заблокировано! Тут полная рубка народа, Мастер, спрашивают, не нужна ли вам помощь? — обратился к капитану Антон.
— Антон, что за безобразие? Гони всех отдыхать! — притворно рассердился капитан, открыв люк и оглядывая перспективу. — Мы сами справимся. А любопытным организуй трансляцию в кают-компанию.
— Есть, капитан!
С высоты парящего над Немезидой 'Охотника', чужой космический корабль, почти полностью освобождённый от векового, да что там векового! — миллионолетнего льда, выглядел похожим на частично вмёрзшую в лёд рыбину. Сходство усиливалось тем, что обшивка судна была не гладкой, как у земных кораблей, а чешуйчатой. Эта чешуи, пожалуй, даже 'чешуищи', поскольку размерами они были не менее полуметра, заходили рядами друг под друга, да ещё и сами были рельефны. Сам же чужак был размером несколько больше 'Охотника'.
— Маруся! Разбуди мне Потрошителя и Шохина. Пускай надевают скафы и присоединяются. Мы будем ждать их у люка этой рыбки... 'Дори'.
— Какой разбуди! Все давно на ногах, Кэп! Кино в кают-компании смотрят. Доктор и главмех сразу стартовали к шлюзу, только услышали ваш приказ, половину народа с дороги снесли.
— Жертв нет?
— Контузии, Мастер! А что такое 'Дори'?
— Рыбка такая... была. Хорошо, мы туда...
Капитан выпорхнул из шлюзовой камеры. Двигатель его скафа пыхнул туманной струйкой, и капитан не спеша, полетел к люку 'Дори'. За ним последовал Сергей, хотя его полет и не был таким непринуждённым: траекторию он корректировал трижды и в результате едва не столкнулся с Василием уже у самого люка. Основание его едва выступало из чешуйчатой поверхности, а диаметр был около метра. Ухватившись за штурвал, друзья утвердились на ногах. Стоять на ребристой поверхности было довольно удобно.
— Главмех — понятно, а зачем ты Потрошителя пригласил? — спросил Сергей Василия. — Неужели, думаешь...?
— Нет, конечно! Никого там живого не может быть. Просто он, как и Миша Шохин сильный, как... лось! Такому только кремальеры крутить. Ну, и конечно, если обнаружим останки, пусть под рукой будет. Смотри, уже летят!
Действительно, перекрыв все отраслевые нормы по скорости надевания скафандров, к ним уже летели две фигуры. По-видимому, доктор и главмех.
— Джек, Миша? — спросил капитан.
— На связи... — перебивая друг друга несущими сигнала ответили подлетающие подчинённые.
— Для начала попробуем отвернуть кремальеру. Становимся вокруг и вращаем, против часовой...
Кремальера, хоть и выглядела снаружи не повреждённой и не заржавевшей, однако не поддавалась.
— Давай, по часовой! Взяли!
Но и в другом направлении штурвал отказывался повернуться хоть на несколько градусов.
— Да, диффузия... — пробормотал главмех. — Сколько лет, Мастер, миллион?
— Шестьдесят миллионов, минимум, а скорее целых шестьдесят пять. Только я думаю, диффузия не смогла бы так схватить металл: 'Дори' большую часть этого времени была при температуре почти, что абсолютного нуля.
— Не более трёх градусов Кельвина, — уточнила Маруся.
— 'Дори'? — удивился Шохин.
— Это рыба такой! — пояснил коллеге Потрошитель. — Капитан назвал этот корабль 'Дори'. Да?
— Да, Джек! Эх, рыбка, рыбка... ну, что? Попробуем ещё раз?
— А, по-моему, люк открыт, ребята! — неожиданно заметил Сергей, который, согнувшись в неудобном скафандре, рассматривал стык крышки и основания люка. — Щель разной толщины! Капитан, дайте кирку, я свою в шлюзовой камере оставил.
И он указал на лежащий за ненадобностью в стороне инструмент.
— Нет уж, я сам! Чья кирка, тот и открыватель! Перво... — пошутил Василий, поднимая и пытаясь вставить свою кирку в едва заметную в свете неяркого солнца щель.
Наконец, ему это удалось; Василий нажал на рукоятку, и в результате сам взлетел над люком: малая гравитация затрудняла работу с этим классическим инструментом.
— Держите меня! — скомандовал он.
Коллеги обошли неудачливого взломщика и навалились ему на плечи, тем самым крепко утвердив его на поверхности. Ещё пара нажатий кирки и кто-то воскликнул:
— Есть!
Крышка люка подалась, повернулась на петлях, и отошла краем от основания сантиметров на десять.
— Ура!! — долетело по радиоканалу: видимо болельщики в кают-компании 'Охотника' с волнением наблюдали за происходящим.
— Может не поздно ещё билеты зрителям продать? — в шутку предложил капитан. — По кредиту соберём, а на Земле пива попьём?
Сергей, Джек и Миша рассмеялись, по радио тоже донеслись смущённое хихиканье.
— Вместе? — предложил капитан, и все ухватились руками за края крышки.
— Взяли!!
— Пошла!!
Теперь крышка торчала почти перпендикулярно поверхности. Запорное устройство и внутренняя кремальера выглядели как будто бы вышедшими из людских рук. По-видимому, конструкторская мысль находит одинаковые, оптимальные решения, вне зависимости от того в какой голове она проживает, в голове ящера или человека. Открывшееся отверстие вело в шлюзовую камеру. Застывшее в зените Солнце освещало её пол, а может и стену, в условиях невесомости эти понятия равнозначны.
Капитан потряс головой, как бы пытаясь избавиться от одолевавших его мыслей и, забывшись, протянул руку, чтобы потереть лоб. Рукавица скафа натолкнулась на прозрачное 'забрало'.
— Что, Вася? — заметив его движение, забеспокоился Сергей.
— Всё нормально, — ответил капитан, опустив руку, — задумался! Кто пойдёт?
— Можно? — ухватившись за торчащую крышку, вперёд выдвинулся Потрошитель.
— Давай, Джек! Смотри, чтобы тебя там ящеры не съели, а то, как мы без врача?
— Не съедят!
Потрошитель едва подпрыгнул, подогнул ноги и направил их в отверстие люка. Под действием силы тяжести он падал бы наверно больше пары минут, поэтому, опустившись в люк по грудь, оттолкнулся руками и полностью исчез. Впрочем, заглянув в люк, Василий увидел доктора, пытавшегося закрепится на 'полу'. Это ему не удалось, и Джек медленно всплывал обратно к люку, приглушённо ругаясь по-французски. Было видно, что он протянул руку и видимо за что-то ухватился, поскольку его траектория резко изменилась, и он исчез из виду.
— Прыгайте, тут просторно. Ещё какие-то поручни, за них можно похвататься, — прозвучало по радио.
