Грязные гены.

— Старший кто? — встав на ноги, и взяв в руку шлем, произнес.

— Я. — Пётр кинул мне коричневую плащ-палатку со словами.

— Одень, чтобы не светиться, и двигай за мной. Комендант хочет с тобой говорить. — отдав шлем Тимуру, накинул плащ, скрывая свои очертания, и автомат.

— Оружие. — я отрицательно покачал головой. Правило второе — никогда нее бросай личное оружие. Пётр нахмурился, и глянул на остальных. Мои парни вцепились в стволы, и Тимур изрек.

— Это единственная гарантия нашей безопасности. Мы не доверяем вам, так же как и вы нам. — Пётр покачал головой, раздумывай, и обреченно махнув рукой, вышел наружу. Я естественно последовал за ним. Проскочив по низенькому коридору из мешков с песком, и спустившись еще ниже по широкой лестнице, вошли на саму станцию. Я был впечатлен. Сама посадочная площадка, была превращена в дот. 'Забор' из мешков с песком или землей по грудь высотой и в три ряда, с колючей, вьющейся проволокой. Несколько пулеметных точек с не перекрываемыми секторами обстрела. Внутри кольца, стрелковые позиции, так же из мешков с песком. А рядом с одной единственной дверью, ведущей в подсобные помещения, вообще заграждение из стальных листов с амбразурами для ведения огня. И охрана. Полностью закованные в броню двадцать человек. На каждом из них, бронник с воротником, щитки, начиная от плеч, кончая голенью. Подсумков с обоймами не меньше двадцати, и это только к автомату. Шлем с бронированным забралом, плавно перетекающий за воротник бронежилета. В общем, каждый — бронированный арсенал, размерами — Саша плюс я. И дисциплина... Никаких разговоров, хождений по посту. Каждый строго на своих позициях. Первая линия, вторая линия и третья. Все целенаправленно смотрят в свои сектора, следя за темнотой. Отодвинувшийся бронированный щит, позволил нам войти в небольшой предбанник. И только после того как он за нами закрылся, Пётр долбанул ногой в железную дверь.

— Кто, б**я? —

— Шершень, сука! Когда тушенку отдашь?! —

— Да отдам, отдам Петь... — послышался голос из-за открывающейся со скрипом двери. Пётр шагнул внутрь, и пригрозил бойцу, открывшему калитку, кулаком.

— Смотри мне! Не то в следующий раз керосином жопу намажу, и по туннелю голым пущу. — боец нервно хихикнул, и принялся закрывать дверь. Пройдя двадцать шагов по прямому пеналу, свернули направо и уткнулись в еще одну дверь. Процедура повторилась.

— Кто?! —

— Мутант в пальто! Открывай, едрить тебя налево! —

— Командир, ты что-ли? — Пётр кхекнул.

— Нет, Башка, говорю же, мутант в пальто. — из-за открывшейся двери, вынырнула шпс-ка. Ее обладатель был парнем, на лицо лет двадцати пяти. В такой же экипировке, как и у моего провожатого. Оглядев нас с головы до ног, светя фонарем, выдал.

— Значит так, мужики. Потолок низкий, головой не пачкать. И вообще, разуваться надо, когда домой входишь! —

— Иди в жопу, засранец! — рыкнул с улыбкой Пётр, на что парень весело заржал и махнул рукой. Я улыбнулся и огляделся. М-мать! Да это же целая колония! Изначально это было обычной подсобкой, но сейчас, вместо четырех обшарпанных бетонных стен, была охренительной длины и ширины пещера. Миновав бывшую комнату, мы вошли в 'город', мимо вооруженного поста. Потолок подпирали каменные балки, сложенные из бетонных блоков, с торчащей в разные стороны кусками арматуры. Стены были частями из скальных пород, частями из земли. На скалистом потолке, торчали еле горящие лампы, с кучей проводов. Но это не то, что меня поразило. Зацепили меня дома. Деревянные хижины, высотой в полтора, и площадью не более десяти квадратных метров, сколоченные из досок, дверей, оргалита, фанеры Их было не меньше двадцати, и я еще не видел конца пещеры. Различной длинны, и ширины бараки, с горящим внутри, как и в домах — светом. Все это смотрелось аляповато и уныло. Сидящие тут и там, на стульях, скамьях, земле, ящиках люди. Мужчины, женщины различных возрастов, дети. Каждый из них был чем-то занят. Кто точил ножи, кто чинил одежду, кто набивал патронами обоймы. Отовсюду доносился шум, гвалт голосов, какие-то крики и ругань. Где-то вообще играла музыка. А между этим всем, находились укрепленные точки, с патрулями, обложенные мешками с землей и скальной породой внутри. Я мигом догадался, куда ушел весь шлак строительных отходов. Пока шел за Пётром, разглядывал людей.

На глаза попалась девушка, молодая. В армейской камуфляжной зеленой куртке, штанах, разгрузке. Из-под черной шпс-ки выбивались русые волосы. Она сидела на ящике и ковырялась отверткой в механизме разобранного 'Энфилда'. Даже не обратив на нас внимания, подставила лампу поближе и сосредоточенно подула куда-то в механизм. Мимо пробежал ребенок, лет восьми, в сером заштопанном комбинезоне, и в ушанке на голове, размахивая зажатой в руке гильзой калибра 12.7. Проходя мимо одного из патруля, расслышал часть диалога.

— Ну и что? — говорил опершийся на автомат и сидящий на ящике из-под патронов боец.

— Что-что? Шарахнул из подствольника, да деру не оглядываясь. Думал кранты мне, а потом понял что в балку попал, ее и раскурочило, а обвалом проход засыпало! — второй с поднятым забралом шлема, и в спецназовской разгрузке.

— Ни хрена себе! А ты что, не услышал как все рушится? — третий, баюкающий в руках 'Famas', и усевшийся на ограждение из мешков.

— Какой нахрен услышал? У меня после взрыва в ушах такой звон стоял, что хоть из калаша лупи над ухом! — сказал 'спецназовец', тряся АК74С с Гп-25 в руках. — Да и не до прислушивания мне было! Три химеры на хвосте! Я бы на тебя глянул... — разговор утих далеко за спиной.

— О! Петруха! Как житуха? — я повернулся и увидел как мой проводник пожимает руку грузному мужику в броне как у тех, на входе в станцию. Облезшая зеленая краска на шлеме, черный испачканный в земле бронник, 'Голиаф' вроде. То ли черные, то ли коричневые тактические брюки, с кобурой на правом бедре. Наколенники и налокотники, с замененным на металл пластиком. На плече, вниз стволом висел SCAR, прототип АСКОВа.

— Ровно, как рельсы. Сам как, Джимми? — мужик сплюнул, поправил ствол, и присоединяясь к нашему шагу, просветил.

— Хренова. Только со второй ветки. Там сутки назад такая жопа была, вы тут об этом еще не слышали. — не сбавляя шага, Петр спросил.

— Совсем писец? — Джимми покачал головой.

— Полный. Вампирюги хреновы скопом вылезли, а тут как назло пулемет утух. То ли заклинило его, то ли хрен знает. Тараканы эти еще с потолка б**я падают, за спину. В общем, пока разобрались, пока организованно отступили, пока подоспели две пары с двести сорок девятыми, мы уже семерых ребят потеряли. Потом шквальный огонь, да пара шумовых в массу. Ну ухнуло, и мы уже перегруппировавшись влетели и навели шухер, пока эти сосуны туннельные после гранат отходили. В общем, точку разнесли нахрен! И в добавок — минус семь наших, и один охотник. —

— Хреново, брат... — покачал головой Петр.

— Хреново... — согласился мужик. — Там видимо гнездо рядом, вот и бесятся скотины. А мы сам понимаешь, пойдем — потеряем народа кучу, а взорвать не можем. Все-таки дополнительный выход в комплекс. Ну ладно, будешь в наших краях, милости просим. — пожав руку моему проводнику, Джимми удалился, а мы продолжили путь. Через пару мгновений мой взгляд снова зацепился, за дикую, для мозга, картинку. Краем глаза увидев некое подобие лазарета, чуть не сблеванул. Антисанитария, плюс тянущийся запах гнили, крови и экскрементов. Усилием воли сдержав порыв рвоты, почувствовал как мне в грудь уткнулась чья-то ладонь.

— С оружием нельзя! — повернувшись вперился взглядом в охранника. Здоровенный детина с М-249 смотрел на меня сверху вниз. Глянув на Пётра, который молча переводил на нас задумчивый взгляд, я сказал.

— Если я захочу, то грохну вашего командира и без оружия. Так что хватит заниматься глупостями. Впусти, у меня конструктивное предложение к вашему отцу основателю. Профи охранник, заметивший у меня ствол, или просто был об этом предупрежден, глянул на Пётра.

— Он прав. Забей. Думаю комендант не осерчает. — сказал проводник, — Впускай. — и присел на лавку рядом с домом. Охранник еще с секунд двадцать меня разглядывал, а затем постучался в дверь со словами.

— Босс, тут к вам, залетный. — я шагнул в открывшийся проход и сразу вперился взглядом в крупного мужчину, лет сорока. Все в нем кричало о его принадлежности к вооруженным силам. Если снаряжение указывало на это лишь косвенно, то выправка, осанка и взгляд говорили об этом фактически. Резиденция главкома не впечатляла. На стенах висели какие-то чертежи, планы, схемы. Одна сетчатая кровать, со старым матрасом, стояла слева от меня. Справа — оружейный шкаф, со SWATовским шлемом, лежащим на самом верху. Прямо передо мной, старый потертый здоровенный стол, заваленный подсумками, бумагами, батарейками и прочим хламом. Сам хозяин кабинета, обладал большим количеством морщин на лице, кругами под темными глазами. Разглядеть конкретнее я не смог, ибо тот тусклый свет болтающейся под потолком лампы, давал света лишь для того чтобы разглядеть очертания объектов. Под тяжелым взглядом коменданта, я отстегнул карабин автомата и положил оружие перед собой на стол, и сделал шаг назад. В знак добрых намерений, так сказать.

— Чем обязан? — раздался грубый голос хозяина. Я похрустел пальцами, и собравшись с мыслями, ответил.

— Мне нужен проводник, хорошо знающий местность, как внутри, так и снаружи. — почему-то я не мог стоять расслабленно, только по стойке смирно. Видимо я не ошибся в этом человеке и он действительны ранее был военным.

— Клоун, тебя как зовут? — рассмеялся дядя.

— Колин. Колин Роджерс Младший. А что? — мужик уселся на стул, сзади себя, и, закинув ногу на ногу, ответил.

— Так вот, Колин. С чего ты взял, что я дам тебе этого проводника? —

— Наверное потому, что я могу вам заплатить. — в ответ еще больший смех.

— Ты думаешь что мне нужны ваши бумажки? На кой, собственно, собачий хрен? Если нас даже в ваши города не пускают! Что мне с ними делать? Задницу подтирать? — я невольно заулыбался.

— Это уже ваше дело... Давайте поступим проще. Что нужно вам? — мужчина подался вперед, и облокотился на стол двумя руками.

— Мир, дружба, жвачка. Слышал о таком? — я нахмурился и ответил.

— Вода, газ, электричество — из той же серии? — дядька кивнул и прочистил горло, выжидающе на меня смотря. Я лишь развел руками, давая понять — чего нет, того нет. Мужик почесал кончик носа, затянутой в кожу перчатки, рукой, и еще раз на меня посмотрел. Лукаво так, прищурившись.

— У нас тут есть валюта. Одна единственная. — он ткнул пальцем в мой живот. Проследив за его жестом, уткнулся в подсумки с обоймами. Понял, не дурак.

— Сколько? — вспомнил я про валяющийся в моем жуке тюк с боеприпасами.

— А сколько есть? — прищурившийся дядечка, подался вперед еще сильнее. Как бы ему ответить-то, чтобы не обидеть...

— Вот что уважаемый...Эээ... —

— Денис Владимирович. —

— Вот что уважаемый, Денис Владимирович. — перешел я на свой родной, русский язык. — Вы мне назовите цену, а то я в ваших расценках не разбираюсь. А уж я подумаю, есть ли у меня столько, или нет. — комендант задумался и через десяток секунд, посмотрел в мои честные глаза.

— Давай пойдем от обратного. Каждый боец носит на себе минимум десять магазинов для автомата, и пять для пистолета. Ну и пару гранат, это факт. Значит это триста для автомата, сто для пистолета, да два ствола. В общем, давай двойную ставку и по рукам? — а что, логично он мне предложил... Если он потеряет бойца, то приобретает два комплекта снаряжения. И сможет оснастить двух человек. А если не потеряет, то остается еще в большем плюсе. Думаю все честно. Хотя мне не жалко отдать все, что валяется у меня в машине. Данилюк все равно не даст за них приличной суммы, там же хлопушки для детей. Да и мужик попался нормальный, рассудительный. Для такого не жалко, видно что не для себя хомячит, а о людях заботится.

— А вообще, как у вас тут обстановка? — видимо я зацепил больную тему, раз Владимирович опустил голову и глубоко выдохнул.

— Хреново. Оружия не хватает. Патронов тоже. А с раненными вообще беда. Большинство дохнет от заражения крови, других просто не можем нормально прооперировать из-за отсутствия специалистов и лекарств. Остаются либо инвалидами от ампутаций, либо в могилу... С жрачкой да одеждой еще обходимся. А вот с остальным... Ладно тебе, так по рукам? — видимо я для него хоть какая-то надежда, вон как смотрит печально.

— Лады, батя. Дай мне Пётра, и еще человека три, минут на двадцать. Порадую тебя.. Ты меня только не обмани, офицер. — мужик ничего не понял, но дал распоряжения, и через десять минут я стоял рядом с жуком, светя на багажник фонарем.

— Значит так бойцы, ходи сюда по одному. — моя команда стояла в боевом охранении, а рабочая сила сгрудилась рядом с багажником. Я открыл заднюю дверь, и залез внутрь жука, держа в зубах фонарик. — Значит раз! — высунул два Spas 12 наружу, которые сразу исчезли в чьих-то руках. — Два — следующими ушли четыре MP5, далее еще четыре. И взяв две последние в руки, вылез наружу. Отдав их бойцу, открыл багажник. Выдернув оттуда мешок с пистолетами, отдал Пётру, крякнувшему от натуги. — Стоим, ждем меня. — и уже я крякнул, вынимая баул с патронами. Санек, закрыл машину, и я очень сильно пропотел, когда дотащил все это добро в кабинет коменданту. Разложив все заработанное честным трудом у него на полу перед столом, вскрыл мешок с пистолетами и позволил главкому в него заглянуть. Тот как увидел часть валюты, уже был в шоке, наперебой задавая вопросы. Но один он мне задавал с бОльшей периодичностью.

— Ты где это спер, хомяк?! — утирая пот со лба, и облокотившись на стол, ответил сияющему от счастья дяде.

— Где спер, там уже такого нет, есть другое. Иди сюда. — я подошел к баулу с патронами, высотой мне до пояса. — Думаю тебе хватит. — развязав 'горло' пропустил заинтересованного Владимировича. Тот чуть на задницу не уселся при виде такого количества. — Ну, хватит? — офицер хватал ртом воздух, таращась то на меня, то на мешок.

— Да тут на десять бойцов хватит!! — наконец обрел он дар речи.

— Ну примерно... Сам разберешься на сколько, это уже не мои заботы. Ну, так как? Договор в силе? — Владимирович часто закивал, со словами.

— Да за такое, я тебя сам проведу куда угодно... — протерев лицо рукой, произнес.

— Слушай, мои ребята добирались сюда долго. Нам бы притулиться, поспать. Есть варианты? — комендант дал распоряжение унести добро, а сам, усевшись за стол, почесал щетину.

— Без проблем, только без кормежки. Сам понимаешь. — я отмахнулся двумя руками.

— С этим ясно, своим пайком обломимся. Нам только место, да чтобы относительно безопасно. А там в случае чего поможем чем сможем. — дядька протер уставшие глаза и сказал.

— И так уже помогли. СЕМЁН!! — крикнул он и в дверь сию секунду всунулся тот здоровенный детина со словами.

— Я, сэр. — Владимирович указал на меня пальцем.

— Найди ему и его парням местечко. Быстро. — тот кого назвали Семеном, козырнул и исчез за дверью. Я, присев на край стола, произнес.