Порабощенный

Командная рубка корабля Месть Маатхи. Олег.

На корабле царило радостное оживление. Нам удалось уничтожить один из нападавших кораблей. Второй корабль должен был быть легко уничтожен за счет того, что у нашего корабля, несмотря на ограниченные возможности искина по управлению оборудованием, было явное преимущество, как в мощности залпа, так и в силе генераторов накачки щита. К сожалению, для нас радость была недолгой.

— Цель изменила характер движения. Наблюдаю отключение оружейных систем, увеличение мощности двигателей и систем накачки щита. Предполагаю, что цель готовиться к жесткому абордажу. Низкая мощность силового поля, при текущих параметрах вероятность успеха абордажа семьдесят три процента — доложил искин корабля.

— Перебросить энергию на двигатели. Приготовиться к экстренному маневру. Убрать энергию от оружейных систем. Переключить высвободившиеся мощности на генератор накачки щита и двигатели корабля — сказал Кашир

— Выполняю — ответил я.

Кирх управление кораблем я беру на себя. Постарайся на остатках мощности оружейной системы как можно сильнее продавить щит противника. Галия посмотри, с какого борта тебе будет удобнее принять удар. Постарайся настроить щит так чтобы больше всего мощности шло на кинетический щит — продолжал отдавать команды Кашир.

Я до конца не понимал, почему победное настроение на лицах резко сменилось на очень нервную работу, так как в силу недостаточного количества изученных баз знаний плохо представлял себе, что такое жесткий абордаж и возможные его последствия. Тем не менее, я с максимальной сосредоточенностью подошел к исполнению своих обязанностей, перейдя в режим прямого управления инженерной системой, старался как можно больше заменить собой неопытного искина, самостоятельно контролируя потоки энергии к основным системам корабля, что позволяло обходить некоторые программные запреты и выдавать мощность, приближенную к номинальной, вместо уменьшенной в связи с требованиями безопасности.

Тем временем корабли продолжали свое сближение. Мой крейсер продолжал огрызаться, используя всю оставшуюся в оружейных системах энергию. Это постепенно приносило свои плоды, и щит пиратского корабля постепенно проседал. Весь вопрос был в том, сумеет ли команда моего корабля изменить баланс в свою пользу.

Наконец настал тот момент, когда корабль пиратов подошел к нам почти вплотную. Кашир, управлявший кораблем самостоятельно начал исполнять экстренный маневр, в попытке уйти от контакта и получить преимущество. Он не старался пойти на таран эсминца, предпочитая не рисковать он, перебросил энергию с разгонных двигателей на тормозные. Также он подал максимальную мощность на маневровые двигатели верхней полусферы корабля и придал кораблю небольшой вращательный момент. Корабль начал резко тормозить и смещаться в сторону от своего вектора движения. Однако это не смогло помочь кораблю. Пилот пиратского корабля, хоть и с некоторой задержкой заметил их маневр, но за счет того что корабль пиратов обладал большой удельной мощностью двигателей на единицу массы, смог компенсировать упущенное время.

Прошло несколько секунд и щиты кораблей соприкоснулись. Дальше потянулись томительные мгновения ожидания, во время которых я и Галия старались передать максимум энергии на щиты, фактически сосредоточив все свое внимание на этом, Кашир же пытался отвести наш корабль в сторону от пирата. Только Кирх, который уже не мог стрелять из-за того что корабли находились слишком близко друг к другу был вынужден молча наблюдать за происходящим.

Как известно ничего не может длиться вечно, не стала исключением и их ситуация. Сильнее оказались щиты на корабле пиратов. Как только эмиттеры щита на моем корабле сгорели от перенапряжения, корабль пиратов отключил свой щит и начал процедуру принудительной стыковки.

Капитанская рубка корабля Месть Маатхи. Кашир.

Ну, вот и все. Теперь шансов на победу не осталось. Хотя тут по большей части виноват я. Надо было действовать по жесткому варианту и вместо того чтобы уходить от корабля пиратов, попытаться его протаранить. В этом случае хоть был шанс на то, что мы либо погибнем вместе из-за того что искин не успеет перехватить управление кораблями и развести нас по разным курсам, либо сумеем получить больше времени на регенерацию щитов, если бы искины кораблей успели перехватить управление у пилотов и задать разные курсы не ведущие к столкновению. Теперь остается только ругать самого себя за нежелание излишне рисковать и принять абордажный бой с нулевыми шансами на успех.

— К сожалению, среди нас нет погонщика боевых дронов, с необходимыми базами знаний для их прямого управления, а искин должен был взять под контроль абордажные комплексы в последнюю очередь, а значит, шансов победить, у нас нет. Лично я постараюсь унести с собой хоть одного врага. Мне было приятно работать с вами — сказал я присутствующим в рубке.

Все члены команды приняли решение поддержать меня и принять бой. Только бывший раб, не обладавший никакими боевыми базами знаний, был полностью бесполезен, так как не мог пользоваться никаким видом оружия. В прочем это все было вполне ожидаемо. Я не стал, как в плохих сериалах изливать рабу свою душу и просить прощения за то, что в будущем планировал, от него избавится. Вместо этого я пожелал ему удачи и повел свою команду в последний бой.

Капитанская рубка корабля Месть Маатхи. Олег

Вот и закончилась моя недавно обретенная свобода. Судя по словам, Кашира он с командой отправляется в последний бой. Я бы и рад был их поддержать, но для меня так и не нашлось базы знаний по ручному оружию, а значит не один стрелковый комплекс, находясь под моим контролем, не выстрелит. Члены команды Кашира попрощались со мной и отправились к месту прорыва абордажной команды противника, предварительно посетив каюту Кашира, и уничтожив кристаллы с данными исследовательской лаборатории, которые они перевозили.

Я же мог наблюдать по корабельным мониторам наблюдения, как была вскрыта шлюзовая дверь стыковочного отсека, как на борт корабля проникла сначала группа абордажных дроидов, а затем прошли несколько их погонщиков. Потом я видел короткий бой, в котором защитники корабля попытались нанести максимальный ущерб атакующим. Дальше смотрел, как защитники корабля один за другим были убиты абордажными дроидами противника. После этого я увидел, как дроиды противника постепенно продвигаются к командной рубке корабля, подавляя немногочисленные системы обороны, которые успел взять под контроль искин. Финалом происходящего стала вскрытая дверь резервной командной рубки, в которую вкатился абордажный дроид, и короткая молния парализатора, после которой сознание покинуло меня.

Глава 12. Опять пираты

Камера пиратского эсминца. Олег.

Очнулся я от разряда электротока, пронзившего тело. При своем пробуждении я обнаружил, что привязан к металлическому стулу. В комнате, где очнулся, было темно и только одна яркая лампа била своим светом в глаза. Рядом со мной стоял человек, в руках которого была палка. На конце этой палки периодически вспыхивала дуга электрического разряда.

— О недобитый корп очнулся. Сейчас ты нам ответишь за корабль Глорха! — услышал я голос за своей спиной

— Сейчас мы тебе покажем, что бывает с теми, кто пытается сопротивляться при нападении — сказал стоящий перед ним пират и ткнул в меня своей палкой.

На конце палки промелькнул электрический разряд. Меня выгнуло от боли, и я закричал. Тем временем, слегка посмеиваясь над моими муками, истязатели продолжали разговор.

— Значит так. Сейчас ты быстро говоришь нам свое имя и гражданство. Потом мы дадим тебе банковский чип, и ты переведешь на него все свои деньги. Учти, по своим каналам мы проверим, пуст ли твой счет или нет, и если нет, пеняй на себя. Потом ты ответишь на несколько вопросов о своей корпорации, и тогда мы сохраним тебе жизнь, а если твои сведенья окажутся полезными, мы тебя отпустим. И так твое имя, и гражданство — сказал пират, стоявший за моей спиной.

— Меня зовут Олег. Я дикий с планеты Земля. Был вывезен с планеты капитаном Унх Наюмом на корабле Месть Маатхи. Был освобожден корпорацией Карис. Гражданство какого-либо цивилизованного государства не получал. Счетов в банке не имею. Кодами доступа к искинам или другой полезной информацией о корпорации не владею.

Пират, стоящий за спиной выругался. По всей видимости, пираты планировали заработать на пленном и продать его в рабство или убить. Второй пират сходил за каким-то устройством, после чего навел его на меня и, прочитав показания на экране, подтвердил мои слова. Дальше пираты уже разбирались между собой, временно утратив ко мне интерес.

— Что будем делать дальше Альт? — спросил пират, стоящий рядом со мной.

— А что тут сделаешь Данш? Этот раб имущество погибшего Унх Наюма его, как и крейсер придется доставить на станцию. Там поступят по закону, и если Унх Наюм не успел наделать много долгов перед администрацией, то его корабль и раб достанутся нам.

— Но для доставки крейсера необходим новый искин, коды доступа к старому мы теперь не получим, а оборудования для взлома у нас нет — сказал тот же пират.

— Тогда мы поступим просто. Путь до станции и обратно займет не так много времени. Выбросим рядом с крейсером маяк, что это наш приз. Дальше слетаем на станцию, там мы узнаем, много ли долгов наделал Унх Наюм. Если окажется, что долгов мало купим новый искин и вернемся сюда сами, потом подремонтируем корабль и будет у нас свой крейсер. А если окажется что долгов много, то заявим на станции о местоположении крейсера. Тогда нам обязаны будут компенсировать стоимость утраченного при захвате имущества, и выплатить премию. В любом случае мы в плюсе, особенно учитывая то, что ценный груз из трюма крейсера мы уже перегрузили на наш корабль — сказал первый из говоривших.

— Хорошо Альт. Я пойду, займусь размещением маяка и прокладкой курса на станцию. Ты пока отведи раба в камеру — сказал Данш.

На этом разговор пиратов был закончен. Мне же было приказано встать и идти. Через некоторое время меня завели в камеру. Эта камера сильно отличалась от той, в которой находились Я и Крил на крейсере. Если на крейсере нам была выделена фактически отдельная каюта, где было все необходимое для жизни, за исключением отдельного пищевого синтезатора, то тут было похоже, что под камеру переоборудовали обычную кладовку. В этой камере отсутствовала даже койка, вместо туалета предполагалось пользоваться либо системой вмонтированной в скафандр, его у меня как не странно не отобрали, либо конструкцией типа ведро пластиковое обыкновенное. Источника воды, не говоря о пищевом синтезаторе, в камеру также никто не установил. В общем можно сказать, что мне предстояла поездка 'со всеми удобствами', за время которой будет много времени подумать над своими ошибками и дальнейшей судьбой.

Как оказалось в дальнейшем, пираты отнеслись ко мне достаточно хорошо. На корабле имелся свой технический персонал, так что к работам меня не привлекали. Еду давали только раз в день, но в достаточном количестве. Также мне выдавали на день флягу с водой. В целом у меня было много времени, чтобы подумать. Обдумал я и результат последнего боя. Первый из вопросов, который я себе задал, что мешало мне послать известный код корпорации на второй эсминец. Ответ был также очевиден. Я не знал серийный номер второго корабля противника, так как он самостоятельно на связь не выходил, а только слушал происходящий диалог. Штатное же устройство, которое на непиратских кораблях транслирует в эфир идентификационные данные, было отключено. Сейчас я понимал, что мне надо было в произошедшей ситуации настоять на любых мерах, чтобы заставить корабль противника выйти на связь. Можно даже было притвориться, что мы сдаемся на милость победителя, лишь бы с эсминца вышли на связь тем самым автоматически передали нужный мне серийный номер корабля. Но тут как говорится мы все крепки задним умом.

Я полагал, что пираты могут попытаться выяснить у меня как удалось добиться того, что щиты второго корабля отключились без видимых причин. Я решил при допросе все свалить на капитана Кашира, якобы тот благодаря своим знаниям сначала захватил корабль, на котором летел я, а потом таким же образом уничтожил один из эсминцев. Тем более в эту версию вписывалось характерное отсутствие повреждений на обоих кораблях. Так как и в первом и во втором случаях были выведены из строя только командные рубки кораблей вместе с расположенными в них искинами, остальные же части кораблей были вполне работоспособны, при условии замены управляющего искина на новый. Однако пираты во время дороги не сочли для себя необходимым допрашивать раба по этому поводу, по всей видимости, сочтя, что ничего интересного тот знать, не может.

Через некоторое время корабль со мной прибыл на уже знакомую мне пиратскую станцию. Меня в отличие от первого прилета сюда не спешили переселять в станционные рабские бараки. Вместо этого меня продолжали держать на корабле. Через какое-то время к моей камере подошел один из пиратов. Он приказал мне вставать и идти к своим новым владельцам. На просьбу пояснить кому же я теперь принадлежу, пират снизошел до того чтобы ответить, что моим новым хозяином будет администрация станции. Как позже выяснил я, у капитана Унх Наюма были неоплаченные долги за станционные услуги. Долги были не такими большими чтобы настаивать на переходе оставшегося от пирата корабля в собственность станции, с последующей продажей на аукционе, но тем не менее достаточными для того чтобы требовать передачи в качестве компенсации раба захваченного вместе с кораблем.

Меня под конвоем одного из пиратов провели в медицинский отсек станции. Там меня встретил уже знакомый врач. Врач пояснил мне, что сейчас я должен лечь в медицинскую капсулу.

В свое время, прочитав справочную информацию о своем рабском импланте, я узнал, что тот признает только одну процедуру смена владельца раба. Данная процедура заключалась в том, что владелец раба, при передаче его новому владельцу, посылает на рабский имплант соответствующее подтверждение из своей нейросети. В случае гибели владельца раба, сменить владельца обычным путем было уже невозможно. Соответственно рабский имплант подлежал удалению и замене на новый. Из изученных медицинских баз я знал, что удаление импланта с последующей заменой, это сложная операция, которая требует не только достаточно продвинутого оборудования, но и некоторого времени между изъятием и установкой импланта, для реабилитации пациента. Из всех этих данных для мне было важно только то, что те несколько дней, которые я проведу без рабского импланта, я фактически буду свободным человеком.

Все дело было в том, что рабский имплант независимо от воли раба посылал в местную инфосеть сигнал, по которому владелец или администрация того места где находиться раб, всегда могли определить его местоположение. Этот сигнал, в отличие от сигнала нейросети не мог быть отключен по желанию раба. Фактически, для меня сейчас были распахнуты ворота для побега из рабства. Соответственно, для побега мне требовалось найти ответ на два вопроса, как сбежать и что делать после побега.