Ролевик: Псионик

Сфера памяти остыла, а я теперь точно знала, как управлять Крисар-40-35. Да, как-то все слишком просто...

Забравшись внутрь боевого отделения, я заняла единственное место — место пилота танка. Оно же место командира, оно же место оператора вооружения. Надев обруч интерфейса, я задраила люк и переключила четыре тумблера питания. Стал нарастать гул включившегося ГВЭ, а боевое отделение осветили несколько ламп.

Первое, что бросалось в глаза — приборная панель. Следом ты начинаешь чувствовать тесноту. Крылья пришлось расправить и уложить их вдоль бортов башни, все приборы были на расстоянии вытянутой руки. Боевое отделение располагалось слева от орудия, самого орудия, как и боеукладки и каких-либо механизмов видно не было — они располагались за бронированной перегородкой. А я еще гадала, зачем танку с одним членом экипажа два люка на башне...

Управлять танком предлагалось через нейронный интерфейс расширения сознания. Люди такие терпеть не могут, так как у многих из них он вызывает привыкание.

С тихим лязгом активировался ДВЭ, следом за ним включился нейронный интерфейс. А я поняла, почему люди подсаживались на подобные средства управления, как на наркотики.

Казалось, что ты — это машина. Ты видишь и чувствуешь все то, что видят и чувствуют сенсоры танка, ты управляешь машиной так, словно это твое родное тело. Невероятные ощущения.

«Ты не на тренировке»

Лиса, ты очень вовремя...

«Не лиса, а Лисса. Давай вперед, за остальными. К несчастью, связь полетала в бурю, так что действуй так, как хочешь сама»

Так... почему мне все это начинает напоминать одну очень известную на Земле игру?

Как заставить двигаться танк с нейронным управлением? Просто представить, что это ты хочешь начать двигаться. Все настолько просто, что когда Крисар понесся вперед на скорости в 120км/ч, я немного испугалась. Ну, как немного — если бы меня кто-нибудь слышал, этот несчастный бы оглох.

Первый испуг прошел через несколько секунд, а там я уже безбоязненно подняла скорость до рекомендованного предела — 185км/ч.

Оптические приборы танка позволяли видеть все на километры вокруг. И я видела тысячи, десятки тысяч убитых айанэ. Вдалеке возвышались горы 40-13Т, только один из них вел огонь из единственной уцелевшей башни. Тающий прямо на глазах черный холм наверняка когда-то был гигантским демоном.

Немногочисленные выжившие собирались в отряды, которые двигались в ту же сторону, что и я. А мне оставалось только нестись вперед, ориентируясь на другие 40-35 да на показания интерфейса, утверждавшего, что цель находится в двадцати километрах дальше по курсу. Иногда прямо перед танком вскакивал демон, которого я тут же сбивала, не сбавляя скорости. Обычно неудачников разрывало пополам.

Я догнала остальные уцелевшие танки через несколько минут. Всего уцелело девять Крисар-40-35 считая мой, сейчас выстроившихся в линию и несущихся к цели. Встречных демонов просто давили, так как ничего крупнее айанэ мы не встречали. Редкие стайки разгоняли огнем из спаренных пулеметов.

Наконец, была сформирована сводка потерь. Из почти двухсот тысяч высадившихся выжило всего четыреста восемьдесят три айанэ. Оба 40-13Т были полностью уничтожены, экспериментальный Крисар-40-13Т-2 сохранил единственную башню с главным калибром. Из остальной техники уцелели только девять 40-35 и одна магнитно-линейная самоходная артиллерия. Если бы Сестры не спустились — не выжил бы никто, но при этом была серьезно ранена Тиррэн — сейчас она ушла в свой мир, восстанавливаться.

Почти все, скоро все закончится.

Что закончится, Сиррэн? К чему все это было?

Думаю, тебе стоит знать. Чем больше айанэ погибнет на определенной территории, тем больше свободной Пси на этой территории образуется. Нас отрезали от мирового источника, но не от свободной энергии.

Жертвоприношение, значит... Хорошо, все равно я иных вариантов не вижу. Что теперь?

А теперь вышибите сектантов из числа людей и я все закончу.

Стоп. Чего?!

По броне что-то глухо ударило, появилось информационное окно:

«Корпус, лоб, 140мм танковая плазменная пушка; урона нет»

Я тяжело вздохнула.

— Полетели крылья в небо... это уже слишком похоже на дешевый боевик. Люди-предатели на бронетехнике? Нет проблем, Артас, чтоб тебе икалось.

Почему я помянула этого хаосита? А кто демонами командует? Вот то-то и оно.

Умный бортовой компьютер быстро обнаружил цели: тяжелые гусеничные танки расположились в шести километрах впереди. Лобовая броня для стандартных бронебойных снарядов 30мм пушки Крисар была неуязвима, но в то же время наша лобовая броня так же гарантированно защищала от танковых пушек людей. Патовая ситуация, конечно, но у 40-35 было неоспоримое преимущество — это гравитанк.

Я резко подняла скорость до предела. ДВЭ засвистел, как турбина, танк за несколько секунд разогнался до 240 км/ч. Еще несколько раз по лбу ударили сгустки плазмы, оставив только черные пятна копоти. Несколько наших открыли огонь из автопушек, стреляя по гусеницам. Кто-то выстрелил из баллистического орудия, заставив несколько танков противника сдать назад, хотя осколочно-фугасные снаряды в принципе не могли нанести серьезного урона при попадании в лоб.

Компьютер, наконец, определил число и тип противников — восемнадцать танков MBT-556 «Jackhammer», не самая новая машина, но уж точно самая массовая. Корпус семиметровой длины и двухметровой ширины, башня короче корпуса всего на два метра. Орудие было в длину четыре метра, наружный диаметр двадцать сантиметров и калибр — четырнадцать. Сплошная лобовая плита под наклоном, большой нижний бронелист, гусеницы шириной семьдесят сантиметров. В высоту Джекхаммер достигал трех метров. Кто сказал, что танки будущего должны иметь сложную форму корпуса, башни и иметь кучу стильных дыр в бронировании? MBT-556 поражал именно своей монолитностью, прочностью и размерами.

Танк равен Крисар-40-35 по бронезащите и вооружению, но сильно уступает в маневренности, что логично. Вообще говоря, MBT-556 даже новее, чем 40-35, который не менялся вот уже три десятилетия, а морально устарел еще раньше. И сейчас это ощущалось особо остро.

По броне снова ударил сгусток плазмы.

— Не пробил, — пробормотала я, готовясь дать дополнительный импульс на антиграв. До танков противника оставались жалкие полкилометра.

Секунду спустя по броне бессильно растеклись еще несколько плазменных выстрелов, а все без исключения Крисар-40-35, громыхнув перегруженными движками, подпрыгнули на четыре метра, перелетая через строй вражеских машин.

Антиграв на секунду отключился, сработали предохранители, и 40-35 грохнулся на землю. Башня, повинуясь командам нейроинтерфейса, начала разворачиваться еще в прыжке, и сейчас я рассматривала в сетку прицела вражескую корму.

Слаженный залп девяти 30мм магнитно-линейных пушек взорвал половину вражеских танков, повысив наши шансы. Однако оставшиеся среагировали мгновенно.

Башни Джекхаммеров развернулись неожиданно быстро для своих размеров, и четыре не успевших развернуться лбом Крисар получили заряд плазмы достаточный, чтобы выжечь все внутренности машины. Один из 40-35 взорвался.

Я успела сделать выстрел, взорвавший еще один танк, прежде чем Джекхаммеры быстро развернулись лбами к нам. Мы начали кружить вокруг вражеских машин, используя боковое скольжение, подставляя под выстрелы непробиваемые лбы. MBT быстро заняли круговую оборону.

Патовая ситуация? Совсем нет. Мы стреляли из всех стволов по орудиям противника, стремясь вывести их из строя, а они не могли попасть по нашим орудийным установкам — наши постоянные хаотичные маневры сильно затрудняли прицеливание.

Пять 40-35 и семь Джекхаммеров, и ситуация, больше похожая на охоту волков на стадо буйволов.

Четыре Джекхаммера уже были обезоружены, но не двигались с места. Еще через десять минут бешенной пляски вокруг кольца противников остался всего один боеспособный противник, через десять секунд и его орудие получило несколько попаданий. Попытка произвести выстрел привела к небольшому взрыву, и от пушки остался только полуметровый огрызок.

Мы расстреляли гусеницы танкам, превратив передние траки и ленивцы в металлические огрызки, после чего направились дальше. Я только сейчас удивилась невероятной координации действий, и только почувствовав чье-то незримое присутствие, успокоилась. Наверняка Сиррэн или Тиррэн, больше некому.

Мы впятером неслись вперед на максимальной скорости. Если честно, без понятия, что мы забыли там, но если уж на нашем пути выставили заслон из бронетехники — значит, там что-то да было.

Оставалось только надеяться, что мы не встретим еще одного гигантского демона. Мне одного удара небоскребом в лицо хватило, ну его к создателям...

Крисар-40-35, равно как и любая другая техника с антигравом, полностью игнорировала неровности местности. Я немного расслабилась, хоть и не переставала тщательно следить за обстановкой. Демонов здесь не было вообще, зато все поле было словно выжжено. Хотя почему «словно»? Я отчетливо чувствовала огромное количество свободной Пси, а это значило, что здесь только что применила свои способности Сиррэн.

Мы почти закончили. Правда, Тиан мы потеряли.

Потеряли? Нет, такое было бы видно даже из-под крыла...

Камеры на крыше зафиксировали вспышку в небе. Первые мгновения она была небольшой, но после расширилась до размера звезды, вокруг вращалась планета. Так взрываются только очень большие корабли.

Мы ожидали этого.

Скажи уж больше, Тиррэн. Вы знали, что так произойдет?

Да. Мы потом поговорим.

Не сомневаюсь.

Все происходящее казалось каким-то дурацким, плохо написанным рассказом какого-нибудь графомана, внезапно открывшего для себя онлайн-библиотеки. Иных сравнений не придумывалось, все слишком сильно походило на дешевый боевик.

Впереди, судя по показателям дальномера, в шести километрах, мигнула ярко-синяя вспышка, а потом мы попали под мощную волну Пси. ГВЭ тут же отключился, танк пролетел по инерции еще несколько метров, после чего с грохотом упал на истерзанную землю, подняв в воздух столб грязи. Электроника еще работала на резервном питании, но генератор высоких энергий просто выгорел, причем мгновенно.

Я сидела в кресле пилота танка и собиралась с мыслями, пытаясь понять — а зачем, собственно, я... Дима был нужен Сестрам? Если прокрутить в голове все сказанное ими, то получался бред, куча перьев, пущенных по ветру. Тогда я не замечала несостыковок, но сейчас, когда все стало чрезмерно походить на геноцид сразу двух рас, они стали очень заметны. А эта перегруженность памяти? Я с трудом помню, чему меня учили, но навыки все равно в наличии. При этом я не могу вспомнить ничего из того, что мне якобы вкладывали в голову. Зато благодаря сфере памяти я узнала, насколько просто с помощью Пси подавить способность к запоминанию информации. Все это, вся моя «миссия» в этом мире... уж не повод ли нужен был Сестрам, чтобы просто зачистить весь мир от двух рас, одна из которых искусственная, а вторую вообще притащили для эксперимента?

Вот с последним можно было немного поспорить. Все Пси-сущности умерших айанэ попадали в мир Теней, где за ними следила Тиррэн. Сестрам потребуется не более суток, чтобы просто воскресить их всех, но это если их силы вернутся.

А надо ли их возвращать? В том плане, теряли ли Сестры свои силы вообще? В последнее время они все более грубо толкают меня под крыло, водят за нос, говоря по-человечески. Словно сильно торопятся что-то сделать. Но что? Что может быть настолько важным, чтобы позволить демонам истребить практически всех разумных, а выживших отправить на убой?

Думаю, сестрицы не откажутся просветить неразумную, да?

Само собой.

Постучав когтями по приборной панели, я устало вздохнула и подала команду открыть люки. В нос тут же ударила вонь сгоревшей плоти и дыма, но я просто махнула крылом — надышалась уже. Из небольшого контейнера справа был извлечен магнитно-линейный пистолет-пулемет с тремя запасными магазинами и легкий бронежилет с найрановым волокном.

Спрыгнув на выжженную землю, я надела бронежилет и подтянула ремни. Магазины отправились в кармашки вшитой разгрузки. Топать предполагалось все шесть километров по пустыне, покрытой толстым слоем жирного пепла.

Громыхнул гром и на землю упали первые капли дождя.

Всего через минуту видимость упала до нуля из-за сплошной стены воды. Я давно потеряла из виду других пилотов Крисар и медленно брела чуть ли не по колено в вязкой грязи, закинув пистолет-пулемет за спину. Редкие вспышки молний совершенно не помогали в ориентировании, но стоило мне отклониться от курса — меня оповещали Сестры.

Нет бы просто меня телепортировать, так заставили идти. Доберусь хоть до одной — перья повыдергиваю, обязательно.

Через час мое и так черепашье передвижение замедлилось еще сильнее. Уровень воды медленно, но верно повышался, и теперь я шла по пояс в густой черной жиже. В довесок ко всем моим проблемам, у меня еще и цветное зрение отказало, кажется. Обычно синеватая сфера памяти сейчас была светло-серой. Или это особенности освещения?

Еще через час я уже в открытую паниковала, держа крылья и пистолет-пулемет высоко над головой. Идти по грудь в черной жиже, замешанной на пепле, было невозможно. Псионика оказалась абсолютно недоступной. А ливень продолжался и, кажется, даже усиливался. Кажется, я так и помру, захлебнувшись грязью. Нет, я, конечно, могу долго не дышать, но не вечность же.

Вскоре я бросила оружие и всеми силами удерживалась на плаву, чувствуя себя в болоте. Мыслей уже не было, эмоций тоже. Сработал фатализм всех айанэ — все равно помирать, так хоть спокойно и без паники.

Я держалась всего несколько минут, показавшиеся вечностью. Мысли если и были, то невероятно глупые, вроде «потом мех ведь не отмою».

Задерживать дыхание даже не пыталась.

Последней мыслью было: «концовка слита».

Глава 8. Рестарт

Вы когда-нибудь просыпались от чувства, что у вас в легких вместо воздуха — какие-то камни? Нет, наверняка нет. Люди или айанэ с таким недугом не живут. Да и я, вроде как, жить не должна — я отчетливо помню густую черную жижу, заливавшую мое лицо, а после — горло и нос. Отчетливо помню, как захлебывалась грязью, а после — медленно тонула. Такое не забывается, хотя бы потому, что после такого не живут.

Кто сказал заветные слова: «мыслю, значит, существую»? Интересно, каким боком это ко мне относится?

В голове начало мутить — даже айанэ должны дышать, но как это делать, имея загаженные легкие? Неожиданно все мышцы свело судорогой, в горле сильно запершило, и я тяжело закашлялась. Даже сквозь судорожные дергания я чувствовала, как по губам и лицу стекает вязкая, шершавая масса, как что-то комками выходит из горла, оставляя горький, противный привкус.

Через минуту судорожного кашля я смогла более менее вдохнуть. Еще пять минут ушло на то, чтобы отодрать корку, слепившую веки. Судя по ощущениям, на мне какой-то бронекостюм, но... я вроде его снимала? Вернее, его с меня сняли. Но нет, продрав глаза, я увидела свою руку. Найрановые перчатки, покрытые густыми разводами черной грязи. Судя по ощущениям, большая часть плит смята.