И в этой уверенности крылась для меня определённая проблема.
Класс "Оно" имеет весьма своеобразную систему боя, во многом уникальную. Табула говорит — цельнотянутую из книги какого-то писателя ужасов двадцатого века. Не знаю, я столь седую древность не читаю, терпения не хватает.
Во-первых, я могу собирать Ману со страха, который испытывает противник. Не с какого-то там цифрового параметра "страх", а с реальных эмоций игроков. Их NNI всё фиксируют, измеряют и начисляют мне соответствующие очки. Система та же, что и у ангельского AT-поля, что, кстати, делает меня эффективным охотником на ангелов. Только он испугался, чтобы закрыться непробиваемым щитом — а я тут как тут, пришёл на вкусненькое. Тот, кто думает, что в онлайн-игре нельзя испугаться по-настоящему, никогда не играл с большими денежными ставками.
Я и собственный страх могу конвертировать в Ману. Что, учитывая, какой я трус, далеко не лишнее. А с помощью скиллов барда — могу вызывать цифровой страх у неписи (правда, в игре он был несъедобен, иначе это была бы уже имба — но здесь-то разницы между неписью и игроками нет!). Так что в целом я довольно всеядный зверь.
Но ещё оригинальнее система атаки и защиты. Противник причиняет мне столько вреда, сколько ПО ЕГО МНЕНИЮ он может причинить. И я в свою очередь причиняю ему столько вреда, сколько ПО ЕГО МНЕНИЮ могу причинить. Ну, это очень упрощённо, конечно. На самом деле, какие-то формулы базового урона там есть, и сколько-то поцарапать я смогу даже совершенно неверующего. Но вера и неверие определяют множители и делители, и эти изменения параметров могут быть ОЧЕНЬ значительными.
Благодаря этому, что забавно, из меня получается отличный сапёр. Ловушки ведь не могут верить, что нанесут мне вред — а значит и не наносят. Даже повреждения от "Ядерного взрыва" (если он запечатан в свитке или кристалле, а не кастуется против меня живым магом) окажутся иллюзорными и мгновенно заживут.
Так вот, поскольку члены Писания были вполне убеждены в своей способности ранить и даже убить нежить типа "Пожиратель Душ", их атаки будут прилетать по мне весьма и весьма чувствительно. Так что сталкиваться с ними мне совсем не хотелось. Я выбил ворота цитадели (для всех — копытами, на самом деле — заклинанием, поскольку неодушевлённые предметы воображению не поддаются) и поскакал по улице в противоположную сторону, впитывая страх разбегающихся горожан. Скорость передвижения с предельно разогнанной девяткой боевиков Теократии у меня была в этой форме примерно одинаковая — они не могли меня догнать, но и я не мог сбросить их с хвоста. Они шли за мной по прямой, кратчайшим путём — Астролог Бесконечности постоянно указывала им, где я нахожусь. Я конечно мог бы ей показать мёртвые огни — после этого ей бы точно стало не до целеуказания, но зачем калечить человека, который просто делает свою работу? Мы всё-таки коллеги в некотором смысле.
Вот и городские ворота. К счастью, они открыты — а то что летающий, что карабкающийся по стенам Пожиратель Душ выглядит слишком специфично. Выскакиваю на оперативный простор. Со стен на меня совершенно обалдевшими глазами смотрит стража — ещё бы, неконтролируемая нежить, которая ломится не в город, а из него — то есть из места, полного вкусной живой добычи, в почти безлюдные холмы. Для них это, конечно, хорошо, но непонятно, чем могло быть вызвано. Между тем мой принцип — "не оставлять никаких подозрительных деталей", так что я заранее подготовил вторую часть спектакля.
В холмах нежить уже ждал молодой дракон, привлечённый магическим "запахом" Лорда-Дракона Катастрофы. Драконья душа гораздо вкуснее для Пожирателя, чем сотни человеческих, поэтому ничего удивительного, что чудовище рванулось к ней, игнорируя более мелкую добычу. Битва оказалась недолгой — ящер сумел одолеть призванного монстра, но сам был слишком сильно изранен, чтобы попытаться проникнуть в город. С трудом взмахивая сломанным левым крылом, он взлетел и растворился в облаках, используя некое неизвестное заклинание.
Ну а пока все бегали и дрались, Нисики тихо-тихо телепортировался в камеру, усыпил настоящую Принцессу-Мико, скрытую под моей иллюзией, и точно так же тихо убрался вместе с ней. Несчастный случай на магическом производстве, всем повезло, что так легко отделались. И при чём здесь какой-то Назарик? Что это вообще такое?
У ПОРАЖЕНИЙ ВКУС НЕ СЛАДОК — НО НЕ ГОРЧЕЙ, ЧЕМ У ПОБЕД
ИХ четверо. Безликих, безымянных,
Давно лишенных первозданных тел,
Забывших про родных своих и страны,
Отринувших и Правила, и Цель.
ОНИ владеют замком тем по праву,
DoomCastle покорился ИМ не зря:
Сквозь дикие, кровавые кошмары
Для НИХ светила новая заря.
Рассвет. Начало. Новое рожденье -
И новый мир, мечта былых времен.
ОНИ преодолели заблужденья
И пережили свой Армагеддон,
Подсказки Режиссера и пометки
На сморщенных от времени листках...
Все это — лишь обман, игра сюжета,
Тот путь, что не на свет ведет — во мрак.
Из всех существ, чей разум видит Цели,
Кого не брали Лорды Сфер в рабы, -
Не странно ли, что лишь ОНИ сумели
Пройти сквозь лабиринт Игры Судьбы?
Кайл Иторр, DOOM2: Out of memory — вон из памяти!
Так трудно верится теперь
Что мы не ту открыли дверь
Нарушив равенство весов
Мы разбудили злых богов
Теперь не дрогнет ли рука
Сыграть с чертями в дурака
Когда холодной сталью лег
На горло ангельский клинок
Между двух огней
Между добром и злом
Прочь от гнева ангелов
И проч от мести ада
На чужой войне
Там где друг может стать врагом
Где не ясен смысл игры
И там где нет пощады
Нам больше нечего терять
Возвращаясь с того света
Нам бы продержаться ночь
До рассвета
Но ты не спрашивай зачем
Я всех тайн не открою
Так что брат давай вперед
Я прикрою
Группа "Сатисфакция", "Между добром и злом".
Цайндоркус Вайсион, Платиновый Лорд-Дракон:
Больше ста лет ни одно живое существо не ступало в эти проклятые богами и людьми руины. Собственно, не ступало и сейчас. Пустой доспех, направляемый лишь его магией и волей, вряд ли можно было считать живым существом в обычном смысле. Он медленно плыл над толстым слоем пыли, покрывающим узоры на полу... Узоры, ежесекундно менявшие свою конфигурацию, но при любом начертании сохранявшие неправильность, нечто такое, что свербило в мозгу и заставляло вглядываться в них снова и снова... Из-за этого Героям и пришлось засыпать их мраморной пылью, потому что сражаться, глядя на них, было невозможно. Когда-то, двести лет назад, так же прихотливо менялись и очертания стен лабиринта. Сквозные проходы превращались в тупики или в замкнутые петли, зеркала в любой момент могли стать порталами, синий туман заставлял близкое казаться далёким — и наоборот. Но перед чистой яростью драконьей магии эти сбивающие с толку чары не устояли, стены рухнули, открывая прямой путь в сердце дворца... Куда он сейчас и направлялся.
Впрочем, магия, скрывающая небесный остров от глаз смертных, как и та, что поддерживала его на лету уже двести лет, продолжала исправно работать. Вайсион мог бы разрушить и её, но не видел в том никакого смысла. Упавший остров причинил бы большие разрушения, а в уцелевшие постройки немедленно хлынули бы толпы авантюристов. И один из отрядов нашёл бы... Это.
Вайсион остановился перед воздушным клубком из множества спиралей, непрерывно изменяющимся вихрем энергии, уходящим куда-то в бесконечность. Сама ткань пространства разрывалась в этом месте, привычные понятия расстояния и времени не работали. Обычный человек, попытавшись коснуться этой аномалии, тотчас был бы унесён в пустоту за пределами мира, в ту же самую, где находился и узник парящего замка. Вероятно, ему там давно не хватало компании.
Только незнание людей о существовании острова и спасало их от пагубного любопытства. Так они и задумали двести лет назад.
Отделив левой рукой перчатку правой от остального доспеха, Лорд-Дракон вытряхнул из неё маленькую статуэтку двуглавого существа, одна из голов которого была птичьей, а вторая — драконьей. Символ союза, которого не должно было существовать — союза, продиктованного не взаимной симпатией, а только ужасающей необходимостью. Такой же противоестественной была и аура этого предмета — смесь дикой и ранговой магии. Любой чародей ведь прекрасно знает, что эти вещи сочетать нельзя — они исключают, отменяют друг друга. Но для создателей статуэтки-ключа было мало невозможного и в спокойные времена. А уж в те страшные дни, когда их жизни висели на волоске...
Держа невозможную вещь большим и указательным пальцами левой руки, он мизинцем и безымянным прикрепил перчатку правой руки обратно, выждал, пока она не начала двигаться, затем положил статуэтку на ладонь правой руки. Несколько секунд с ностальгией полюбовался ею — сейчас бы он вряд ли сумел такое повторить. Не то чтобы не смог — скорее, не рискнул бы попытаться. Он с тех пор стал в чём-то сильнее, в чём-то слабее... Но совершенно однозначно гораздо осторожнее.
Дракон печально вздохнул, прочёл пароль-заклинание, и метнул статуэтку в глубину мерцающего многомерного водоворота. Все энергетические линии сошлись на ней, фигурка засияла попеременно белым и голубым светом, остров затрясся, когда началась перестройка пространства. На стенах проступили кричащие лица, воздух наполнился треском молний и летящими метеорами...
Рыцарь наблюдал за этой свистопляской в высшей степени невозмутимо. Он знал, что так и должно быть. Сам принимал участие в зачаровании ловушки. Ничто из этих катаклизмов не могло причинить ему вреда, хотя даже авантюрист платинового ранга погиб бы здесь почти мгновенно.
Наконец пространство с треском лопнуло, выпуская в трёхмерность то, чему здесь быть не полагалось. Одну из самых мерзких тварей, каких ему доводилось видеть, даже среди демонов. Облик гостя из Преисподней постоянно менялся, как текучая вода — то это был большеголовый гуманоид с крыльями и щупальцами, то — нечто птицеподобное со многими головами, а то и вовсе — фрактальное дерево из множества человеческих лиц и морд. Он то увеличивался настолько, что становился с истинное тело Лорда-Дракона, то наоборот, стягивался до роста детской куклы. Вайсион уже успел забыть, насколько неприятно находиться с таким существом в одном помещении... даже когда тебя там на самом деле нет.
— Сколько... лет... прошло? — произнёс пришелец на множество голосов, мужских и женских, низких и высоких, спокойных и кричащих.
— Сто девяносто восемь, — мрачно ответил Вайсион.
— Мир... сильно... изменился?
— Меньше, чем ты рассчитывал.
— Время... Для вас, драконов, оно не такое, как для людей, да? Для тебя это было... как по меркам людей несколько лет назад?
— Обычно — да... но так как моя магия деградировала все эти годы... думаю, моё восприятие приблизилось к человеческому. По нашим меркам я всё ещё подросток, но чувствую себя стариком...
— Ага, но для меня-то это было вообще несколько минут назад... что с остальными?
— Остальными Героями или остальными Демонами-Богами? Твои собратья всё ещё запечатаны, я решил начать с тебя, всё-таки ты самый хитроумный из них. Что до моих спутников... большинство из них умерло от старости. Дожили до наших дней только Ригрит, Инкогнито и Отступник, впрочем никто из них уже не называет себя теми именами...
— Моё сочувствие им... Хотя это пустые слова, но... А, неважно. Что произошло, что ты решил меня распечатать? Новые игроки?
— Нет. В этот раз угроза исходит от моего народа, не от твоего. Теократия Слейн, используя мировой предмет, подчинила Лорда-Дракона Катастрофы. Мне одному его не остановить. Другие Лорды слишком боятся.
— Хм... в те времена, когда пришли мы, это был всего лишь смутный слух... страшилка для детей. Он действительно настолько страшен? Тем более под контролем мирового предмета...
— Под контролем ЛЮДЕЙ! — рявкнул Вайсион. — Эти идиоты не понимают, с чем играют! Пока что они всего лишь придерживают его как стратегическое оружие. Это... терпимо. Но Волны становятся сильнее, и скоро они начнут его ПРИМЕНЯТЬ, потому что других козырей не останется, а это шаг к полному уничтожению...
— Полному уничтожению кого? Или чего? — несколько лиц Демона-Бога заинтересованно прищурились.
— Полному уничтожению всех Лордов-Драконов, как следствие — всей оставшейся Дикой Магии, а следовательно — и этого мира! Я понимаю, что на первое и второе тебе по большому счёту наплевать, но третье вряд ли в твоих интересах...
— Это верно. Но почему ты решил, что без Дикой Магии этот мир не выживет?
— Мне придётся рассказать тебе всё с самого начала... Это началось гораздо раньше, чем вы думаете... Тысячу четыреста лет назад, если быть точным... У людей не осталось никаких записей о тех временах... и даже эльфы помнят немного...
Он сам знал о тех временах куда меньше, чем хотелось бы. Не потому, что у него были проблемы с памятью — драконы ничего не забывают. Просто четырнадцать веков назад он едва вылупился из яйца, о титуле Лорда-Дракона ещё даже не мечтал — и конечно, не был допущен к принятию решений на общемировом уровне. А те, кто правили миром тогда — сейчас уже давно мертвы. Поэтому он мог полагаться лишь на крайне упрощённые пересказы "для детей" от старших родственников.
Дикая Магия в период её расцвета давала драконьему племени много удивительных возможностей, в которые позже не поверили бы даже их потомки. Была среди прочего также и возможность путешествия между мирами. Немногие даже в золотой век осмеливались ею воспользоваться, ведь этим миром драконы владели практически полностью, контролируя каждый его уголок, каждый восход солнца и каждое дуновение ветерка — а чужие миры могли преподнести любые сюрпризы, в том числе и опасные для жизни. Тех, которые всё же осмеливались открывать врата, называли Странниками — их уважали, но в то же время побаивались, считая не совсем вменяемыми. Странники могли принести в мир что угодно... и однажды действительно принесли.
Не предмет и не существо. Всего лишь новость. Сплетню, слух, пророчество — назовите это как угодно. Слух о Волне Бедствия — магическом катаклизме, в ходе которого этот мир столкнётся с другим. И рецепт спасения — способ создания магических часов, которые не только покажут точное время наступления Волны, но и призовут из иного мира могучего героя с могучим оружием, способным эту Волну одолеть.
