— Невилл! Представь нашу гостью семейным портретам, — распорядилась хозяйка, напоив прибывших чаем и выслушав их просьбу. — А мистер Поттер, тем временем, узнает то, что я о нём думаю, — на этом многообещающем предисловии парнишка невольно запнулся.

— Гарри! — сказала она, едва переговорщики поднялись по лестнице, ведущей на второй этаж. — Мой внук вырос без отца, отчего приобрёл недостаточно свойств, присущих мужчинам. Общаясь с тобой и твоей магглорождённой подругой, он стал меняться, сделался жёстче, решительней и настойчивей — то есть начал превращаться в правильного юного балбеса, как и положено в его возрасте мальчикам. Спорит, дерзит, не слушается, наконец. Не могу передать, как я счастлива. Ты уж, пожалуйста, будь с ним более требовательным и почаще затягивай в разные проказы. Уверена, что мисс Грейнджер сумеет удержать вас от чересчур рискованных выходок.

Гарри почувствовал себя очень неловко — взрослая волшебница буквально вынесла ему мозг.

— Э-э… Леди! Я очень послушный и прилежный ученик. Чту дисциплину и соблюдаю правила, — проблеял он неуверенно, шустренько цепляя на себя образ очкарика-отличника. — “В крайнем случае, пользуюсь тихим оружием и стараюсь не оставлять свидетелей,” — добавил он уже про себя.

— И тебе, и Гермионе всегда рады в этом доме. Что же касается покупок для тебя ингредиентов — должна же пожилая одинокая дама хоть чем-то заняться!

— Ингредиентов? — окончательно завис Поттер.

— Списки которых приносит твоя замечательная сова.

Гарри непроизвольно ушёл в себя. Ну да — он носился со своими экспериментами, как наскипидаренный, варил почти каждую ночь, являя собой образ растрёпанного недосыпающего безумного учёного. Бывало, и по два зелья. Или переваривал неудачное. Беря для них ингредиенты из сумки, которую давала подруга. И ни разу не задумался о том, откуда такая пропасть всякой всячины там берётся — а ведь фунтами изводил златоглазки и дремоносные бобы, не считая флоббер-червей и змеиных зубов. Так вот кто обо всём этом заботился!

Стало тепло на душе и очень неудобно за свою непредусмотрительность.

— А что случилось с отцом Невилла? — спросил гость чисто на автомате.

— Его и его жену — мать моего внука — до безумия запытали сторонники Того-Кого-Нельзя-Называть. Надеялись выяснить, что произошло с их господином. Сейчас Фрэнк и Алиса находятся в Мунго. Считается, что оба безнадёжны. То есть находятся в сознании, но память к ним не возвращается. Да и новые сведения не удерживаются в голове, если не повторять для них постоянно одно и то же. Даже дети малые, и то лучше соображают.

— Портреты предков как будто и не отказываются помочь, — сообщил вернувшийся в гостиную Невилл. — Но ни один не желает висеть в туалете.

— Даже дамы, хотя я им сказала, что это для девочек, и что там вполне приличная обстановка, — подтвердила Гермиона.

— Вот ведь засада! — огорчился Гарри. — Ладно, видимо и мне придётся с ними переговорить. Вдруг сумею найти нужные слова! — “Добрым словом и пистолетом, как известно, эффективнее.” — Миссис Лонгботтом! — обратился он к пожилой леди. — Хотелось бы узнать, отчего сторонники Того-Кого-Нельзя-Называть решили, будто о местопребывании их главаря знают именно родители Невилла?

Услышав эти слова, Гермиона немедленно переключила внимание на пожилую леди — Поттер увидел в её взоре то самое предвкушающее выражение, какое появляется в момент, когда подруга открывает интересную книгу.

— Это было очень непростое время, — бабушка Невилла откинулась на спинку кресла и полуприкрыла глаза. — Нападения на семьи волшебников держали всех в постоянном напряжении и казалось, что сторонники Тёмного Лорда вот-вот одержат верх. Во всяком случае, так представлялось рядовым обывателям. Тем не менее, некоторые волшебники упорно сопротивлялись. Дамблдор созвал специально организованный для борьбы с Тёмным Лордом “Орден Феникса”, в который вступили те, кто готов был сражаться. В нём состояли и твои родители, Гарри. И мои сын с невесткой. К этой борьбе присоединилось немало сильных волшебников, в том числе и сотрудники аврората, которым надоела нерешительность министерства.

Пожилая дама нахмурилась, стараясь припомнить как можно больше деталей давних событий.

— Летом восемьдесят первого года почему-то в рядах фениксовцев возобладало мнение, будто Волдеморт с особым упорством угрожает именно Поттерам и Лонгботтомам. Меня очень озадачило подобное предположение: с чего это вдруг? Наши семьи были далеко не самыми сильными врагами и не настолько влиятельными людьми, чтобы заслужить столь пристальное внимание. Но, как я ни старалась, ни от детей, ни от их близких друзей не добилась ни слова. Фрэнк и Алиса предпринимали самые серьёзные усилия к тому, чтобы оградить нас от вероятной опасности, а Джеймса и Лили вместе годовалым тобой, Гарри, вообще укрыли под заклинанием доверия — Фиделиусом. Но оно не помогло из-за предательства хранителя тайны — твои родители были убиты, а напавший на вашу семью Тот-Кого-Нельзя-Называть таинственно исчез, оставив тебе шрам.

— Вскоре самые верные его сторонники пришли в место, где скрывались Фрэнк и Алиса, чтобы выяснить судьбу своего повелителя. Это то, о чём известно наверняка. А вот почему они решили, что мои сын и невестка больше других знают о произошедшем, мне неизвестно, — несколько торопливо и скомкано закончила хозяйка дома. Видно было, что те воспоминания до сих пор причиняют боль.

— Попытаемся сообразить? — с воодушевлением воскликнула Грейнджер.

— Соображать пока особо нечего, — остудил подругу Поттер. — Общего в двух случаях немало, но под те же критерии можно подогнать кучу людей: семьи волшебников, сторонники Дамблдора, не богатые и не бедные. Так посмотреть — ничего примечательного.

— Ну, — задумалась умница, — кое-что есть. Особенно сильной угрозе подверглись две семьи, имевшие на руках мальчиков в возрасте одного года. Оба — сыновья волшебников.

— Хм! — добавила миссис Лонгботтом. — А ведь разница в дате рождения между Невиллом и Гарри буквально один день.

— И оба они были зачаты на Хэллоуинн, — воскликнула Гермиона.

— Или накануне, — продолжила мысль бабушка. — Отчего оба появились на свет в самом конце июля. Вот и общий признак, на основе которого можно строить дальнейшие предположения. То есть два младенца оказались целью для каких-то инсинуаций. И, разумеется, их родители, не желающие потерять своих первенцев. Кстати, Хэллоуинн весьма примечательный день, — подметила она. — Его оккультная слава родилась не на пустом месте.

— А Гарри выбрали в качестве цели потому, что он… сильнее магически, — озарило юного Лонгботтома. — Бабушка, помнишь, ты рассказывала…

— Помню, помню, — с улыбкой покивала та. — Джеймс буквально светился от гордости, рассказывая по десять раз про мощь стихийных проявлений магии сына.

— Лишившиеся предводителя, слуги, вероятно, хоть что-то, но знали о причине, по которой их господин хотел убить этих мальчиков, и полагали, что Фрэнк и Джеймс или Алиса и Лили должны быть в курсе дел друг друга, — задумчиво проговорила Гермиона. — Но сами они даже не пытались убить Невилла.

— А ведь могли! — в ужасе вскричала пожилая леди.

— Суммируем, — подвела черту мисс Всезнайка. — Мальчик, зачатый на Хэллоуинн семьдесят девятого, по каким-то причинам должен быть убит именно Волдемортом. Иначе бы он прислал своих подручных, а не явился сам.

Миссис Лонгботтом нервно раздавила в руке фарфоровую чашечку.

— А я говорил тебе, ба, что Гермиона самая умная ведьма, — виновато потупился внук, глядя, как Гарри капает из крошечного пузырька на окровавленную ладонь пожилой дамы.

— Кхм. Для вас я Августа, — сказала быстро взявшая себя в руки хозяйка, глядя на гостей. — И не вздумайте возражать старой кошёлке, которая всё знала, всё видела и не удосужилась подумать. А ведь подобное уже случалось в истории волшебного мира, — глаза женщины заледенели. — Он пришёл за тобой, мальчик, не доверив дело никому, и стремился убить лично, глаза в глаза, вместо того, чтобы просто поджечь дом, к примеру. Он был абсолютно уверен, что ты представляешь для него опасность, и хотел убедиться, что опасность устранена. То есть речь явно идёт о неком пророчестве, которому поверил Тот-Кого-Нельзя-Называть. И смысл пророчества явно наподобие того, что или ты убьёшь врага, или он станет твоей погибелью.

На некоторое время в комнате воцарилось молчание. Всем присутствующим было о чём подумать.

— Эм! Мис… Августа. Скажите, вы сможете красочно и многогранно описать мне вашего сына? Как он держал себя, что любил, на кого какими глазами смотрел? Движения, привычки, слабости? — перевёл разговор в другую плоскость Поттер, ухвативший за хвост безумную идею. — Понимаешь, Гермиона, папу и маму Невилла сильно покалечили, повредив им память.

— И ты намерен… — севшим голосом спросила подруга.

— Почему нет? — пожал плечами очкарик. — Или получится, или не получится. Лучше проделать это в перелеске под присмотром Дрю. Ну и чтобы ты была рядом. Попробуем вытащить для начала вашего сына, — повернулся он к лишившейся дара речи пожилой волшебнице.

— А почему не маму? — огорчённо спросил Невилл. Он уже привык к безумным выходкам друзей и в ступор не впал.

— Потому что твоя бабушка знает свою невестку не так хорошо, как собственного сына. А тут обязательно нужно как можно полнее представить его на основании рассказа другого человека. Ты-то, наверняка, их не помнишь, — ответил Гарри.

— Вы что? Хотите попытаться вылечить моих сына и невестку? — воскликнула Августа. — Но даже лучшие целители из Мунго оказались бессильны!

— Мы тоже можем оказаться бессильны, — смущённо улыбнулась Гермиона. — Но попытаться обязаны. Потому что магия, подчас, творит настоящие чудеса.

— К тому же, — продолжил Гиппократ от магии, — кто как, а я не привык отступать, даже не попробовав.

========== Глава 19. Тропой паранойи ==========

Вечером пара гриффиндорцев устроила в пустом классе внеочередное совещание сыскной группы, совмещённое с обнимашками.

— Итак, ни Фред, ни Джордж, ни Перси не уверены, присутствовала ли Джинни на ужине накануне происшествия с кошкой Филча, — сказал Гарри, оглаживая подругу вдоль спины сверху вниз. — Хаффлпафцы вспомнили всех своих, сидящими за столом. Жалко, что у нас нет хороших знакомых ни на Райвенкло, ни на Слизерине.

— Я порасспросила малышку Лавгуд, — мурлыкнула Гермиона. — Белявая такая… С глазёнками навыкате. Ну, помнишь, ту, которая волшебную палочку носит за ухом.

— Примечал, — согласился Поттер. — Ещё взгляд у неё мечтательный.

— Вот! Она утверждает, что первые три курса её факультета на том самом ужине сидели за столом и поддразнивали её. Дети вообще бывают такими жестокими! — воскликнула подруга.

— Никогда бы не подумал, что райвенкловцы могут кого-то чморить. Они же умные!

— Умные не обязаны быть добрыми, — вздохнула подруга. — Но очень часто бывают гордыми. А легче всего поддержать свою гордость… Ну, ты знаешь, — не стала дальше развивать эту мысль она. Поттер кивнул — он знал. — Да, весь круг подозреваемых нам с тобой не охватить.

В свою очередь вздохнул Гарри:

— Я-то думал, что умные, это те, кто не видит для себя выгоды в унижении другого. А те, кто этим занимается, просто полагают, будто возвышаются сами, выставляя остальных недоумками. Уверен, что это ошибочное мнение.

— Вот ты какой у меня, Гарри Поттер, — почти промурчала Гермиона. — Мыслитель, философ, аналитик. И ведь не сказать, что растёшь над собой — просто раскрываешься с новых сторон, чудо лохматое.

— От лохматой слышу. Давай, я тебя причешу.

Грейнджер молча уселась поудобней и протянула другу редкий гребень с короткими толстыми зубьями. Гарри встал сзади и принялся осторожно проходить буйную гриву, начиная от кончиков.

— Проследить за младшей сестрёнкой вполне способны старшие братья — надеюсь, удастся их убедить, что кто-то, возможно готовит подставу для мелкой, — продолжил он говорить, между делом. — Тем более, что средство для негласного отслеживания её перемещений у них имеется. Помнишь пропадающую карту? То есть, пергамент, на котором то появляется, то исчезает план школы и её окрестностей. Это, конечно, очень большой секрет от всех, но думаю, я сумею уверить их в том, что даже не подозреваю о существовании такого чудесного артефакта. Но что делать со слизеринцами? Как выяснить, все ли они присутствовали на хэллоуиннском ужине?

— Пьюси, Монтегю, Блетчли, — улыбнулась Гермиона. — Мне кажется, что с ними вполне можно поговорить без глупых закидонов. Подойду к ним и объясню проблему. Эти парни относятся ко мне без предубеждений.

— Точно. А Перси объяснит всё своей Пенелопе. Как староста старосте, — кивнул Гарри и хихикнул, вспомнив округлившиеся глаза парня, когда тот по намёкам понял, что его “секрет” раскрыт. — Или как парень девушке. Тогда его зазноба более предметно опросит воронов. Ты права — должен быть способ установить, кто отсутствовал на этом злосчастном ужине. И, да. Спрашивать нужно про тех, кого видели, с кем разговаривали, чтобы никто ничего не напутал, припоминая, кого же среди них не было. Тогда останется исключить замеченных из общего списка. Хорошо, что мы быстро спохватились, пока события ещё свежи в памяти ребят.

— Так ты всё-таки хочешь прессануть его. Не стыдно? — спросила отличница.

— А нефиг было выкаблучиваться! “У меня куча дел, и вообще, ситуация под контролем, займитесь чем-нибудь полезным.” Тоже мне, фон барон нашёлся. Надо бы пригрозить, что их фоточки, как бы это помягче… пикантного свойства будут вывешены на всех досках объявлений.

— У тебя и фотки есть?

— Нет. Но он-то об этом не знает! — оскалился Поттер.

— Погоди пока с жёсткими мерами. Да, и ещё. Пора, наконец, напрямую поговорить с Джинни, — заметила Гермиона. — Её отсутствие на праздничном мероприятии это же просто ни в какие ворота! Чтобы такой энергичный и полный задора ребёнок пропустил нечто подобное? Да просто невозможно! Разве что её удержали силой.

* * *

Джинни сидела в спальне первокурсниц и пушистила Снежка. Ласковый чёрный котик выгибался под её прикосновениями, то подставляя под поглаживание вытянутый в струнку живот, то бодая лбом ладошку. Основное же внимание девочки было сосредоточено на раскрытом дневнике, где в этот момент взамен написанного ею появился совсем другой текст. Гарри уже засёк, что через страницы этой чёрной тетрадки идет самый натуральный информационный обмен между сестрёнкой Рона и участливым всё понимающим неизвестным. Девочка жалуется на невнимание к ней со стороны Поттера, в ответ получая поддержку — ей объясняют, что предмет воздыханий ещё не созрел для того, чтобы по достоинству оценить высокие душевные качества этой мелкой недоросли. Что нужно терпеливо обретать могущество и величие, до поры до времени не привлекая к себе внимания в расчёте изумить окружающих в один прекрасный момент, когда удастся стать круче всех.