— Товарищи, обратите на меня внимание, пожалуйста.
Виктор бросил в практикантку клочок бумаги свёрнутый в шарик. В ответ на вопросительный взгляд показал на профессора. Убедившись, что небольшой штат сотрудников внимательно слушает, Сергей Иванович набрал воздуха и сказал: -К нам в институт приезжают наши зарубежные коллеги по программе мирного сотрудничества и обмена идеями и так далее. Это заслуженные учёные чьи имена известны также и у нас.
Виктор спросил: -Французы?
Профессор помотал головой: -Американцы. Из 'Industrial Soft Corporation'.
Практикантка выдохнула воздух, а научные сотрудники переглянулись между собой.
Виктор скептически поднял бровь: -Научное сотрудничество конечно хорошо, но...
— У них ограниченный доступ в нашу лабораторию и лаборатории Крыжовниковой и Мичько— пояснил профессор.
— Самые бесполезные лаборатории— словно бы про себя произнёс Виктор. Бросил взгляд на профессора и поправился: -То есть лаборатории занимающиеся исключительно теоретическими вопросами. К практическим разработкам американцев не пустят. В принципе правильно.
— Прекрасно, что вы одобряете решение управления иностранных дел и ГосБеза— иронически произнёс профессор. Видимо его покоробил отзыв старшего научного сотрудника о вверенной ему лаборатории.
— Главный в делегации некий Роберт Смит. Один из разработчиков метода динамически изменяющейся информационной насыщенности среды с зародышами. Судя по редким публикациям в научных журналах его интересует методика выращивания интеллектов. Они пробудут несколько месяцев. Также как и группа советских учёных в исследовательском институте принадлежащем корпорации. Надеюсь мы сумеем найти общий язык.
Римма подумала: -Методика выращивания интеллектов интересует весь мир даже если процент выхода в ней будет одна тысячная процента.
Профессор сказал: -От нашей лаборатории нужен человек готовый объяснить Роберту непонятные иностранцу особенности советского строя. В некотором роде служить ему 'ухом' и 'голосом'. Выхода в СоюзСеть у американцев не будет.
Взгляды трёх пар глаз сошлись на практикантке. Она покрутила головой и убедившись, что коллеги смотрят именно на неё, удивлённо спросила: -Я?
— Это было бы идеальным решением— сказал профессор: -Хорошо, что вы сами вызвались.
— Но я не вызывалась!
— Разумеется это положительно отразится на вашем трудовом индексе— подсластил пилюлю профессор: -После отъезда иностранных коллег думаю придёт время поговорить о вашей научной работе, о результатах долгих полуночных бдений. Уверен, что материала там хват как минимум на 'младшего научного сотрудника'.
— Сергей Иванович— подал голос Виктор — С вашей стороны шантаж выглядит некрасиво.
— С чьей стороны он смотрится красивым? — вздохнул профессор — Ещё немного и лабораторию закроют. Оно может быть и к лучшему учитывая, что иных результатов кроме отрицательных мы не добились, а сотрудники разбегаются. Быть полезными для института наш шанс немного отсрочить неизбежное. Как раз на время требующееся Наташе для защиты.
Профессор и научные сотрудники второй раз синхронно посмотрели на смутившуюся практикантку. — Никто лабораторию не закроет— пробормотала Наташа.
— Закроют— грустно улыбнулся профессор: -Но ты выйдешь отсюда младшим научным сотрудником. Препарировать зародыши уже умеешь не хуже Риммы. Только ей потребовалось два года, чтобы достигнуть мастерства, а тебе меньше четырёх месяцев. Не обижайся Римма.
— Я не обижаюсь. Она же доминанта, гениальный ребёнок, один из протипов нового человека будущего. Как с такой соревноваться?!
Практикантка подняла голову: -Римма, ты всё же обиделась?
— Не на тебя Наташенька— объяснила Римма — На жизнь.
Тут возмутился Виталий воскликнув: -Эй! Разве у тебя плохая жизнь со мной?
— Так— поднял руку профессор — Кто самый несчастный будете выяснять в свободное от работы время. Вводную я вам выдал. Во второй половине дня пожалуйста по одному проходите в первый отдел где строгие дяди объяснят о чём можно говорить с иностранными гостями, а о чём нельзя. И куда следует докладывать всё, что они скажут в ответ. Без сомнений промышленный шпионаж входит в число поставленных перед группой Роберта задач, надеюсь только, что не в качестве основной. Мы просто ответим тем же.
Профессор ушёл. Виталий потянулся разминая мышцы предложив девушкам: -Отметим единение научных работников вне зависимости от менталитета и предрассудков вырастившего их общества чашкой витамизированного козина? Никто не хочет? Тогда я в гордом одиночестве...
Напряжённо размышлявшая над чем-то, практикантка пробормотала: -Интересно, а работа с иностранцами может считаться общественной нагрузкой? Если в личном деле появится отметка, то ей можно будет отмахнутся от председателю домового совета. Спрошу в первом отделе.
Наталья натянула очки-мониторы, а пальцы заплясали в воздухе плетя невидимые нити алгоритмов и управляющих команд для мощных суперкомпьютеров занимавших несколько этажей под институтскими корпусами.
Положив голову на подбородок Римма принялась думать о том какое эгоистичное существо человек. Вот взять для примера её саму. Живёт в лучшей стране и в лучшее время. Её генетическая карта очищена от большинства наследственных болезней от которых страдали родители и родители родителей. У неё есть любимый человек, а в глубине тела мерцает и разгорается искорка новой жизни, точнее две искорки — родятся близнецы и значит нужно вдвое больше стараться при выборе имён. Половина населения земного шара мечтала бы оказаться на её месте. Ну, во всяком случает треть точно мечтает. А если нет, то только потому, что миллиарды корпоративных служащих и имперцев просто не знают как живут люди в стране советов. Если бы знали и их мозги не были бы промыты, то без сомнений мечтали бы.
О прошлом с его общепринятыми предрассудками и примитивными болезнями исковеркавшими жизнь неисчислимого числа людей не стоит и говорить. И ещё неизвестно что хуже: болезни тела, которые учёные прошлого не могли одолеть или болезни разума о которых они едва догадывались. Так какая причина, кроме врождённого человеческого эгоизма, заставляет её завидовать умнице Наташеньке? Несколько поколений советских людей пытались построить неконкурентное общество члены которого не толкаются локтями, а работают вместе и следовательно сила одного становится силой всех. И на тебе — Римма завидует. Как много в людях пережитков прошлого, насколько большую власть имеют атавистические чувства — значит фронт работ стоящих перед генограммистами воистину необозрим. Остаётся надеяться на то, что дети будут менее подвержены чувству зависти чем родители. Впрочем кроме коррекции генетической карты здесь многое зависит от воспитания. Римма пообещала себе обратить пристальное внимание на данный аспект. Это был её долг как матери и она собиралась исполнять его со всем возможным тщанием.
Дав несколько мысленных обещаний младший научный сотрудник повеселела. Вскоре должны были начаться занятия на учебных курсах молодых матерей. Чмокнув Виталия в щёку потому, что любимый как раз жевал бутерброд и только сумел промычать что-то неразборчивое и решив не отрывать от работы погрузившуюся в дебри виртуальности практикантку, Римма поспешила на курсы.
Вечером она встречалась в кафе с подругами. Это было именно кафе, а не столовая-общепит. Оно располагалось на борту автоматического, переделанного из бывшего грузовоза, автолёта. Такие летающие кафе заказывались группой не меньше чем из десятка человек на несколько часов. Посетители выбирали один из маршрутов после чего компьютерный мозг отключал панель управления и летающее кафе парило высоко над гордом или скользило над лесами или следовало извилинам и поворотам реки Ини.
Трюм старенького грузовоза полностью переделали установив дополнительно голографические проекторы и ряд ламп загорающихся при выключении основного освещения и создающих уютное пятно света над большим столом тогда как стены тонули в полумраке. На борту имелся автоповар с расширенными функциями и пара удобных кресел накрытых зелёными покрывалами с золотыми кисточками по углам.
Когда девушки поднялись на борт голографические проекторы демонстрировали копии знаменитых полотен из записанной в памяти машины библиотеки Третьяковской галереи и Эрмитажа.
— Уютненько— оценила Саша Бурко падая в кресло и подпрыгивая проверяя мягкость.
В паре больших ваз горкой лежали фрукты. В одной яблоки всевозможных цветов — от тёмно-зелённого, через ярко-жёлтый до насыщенно-красного цвета яблок сорта 'пылающий сад'. В другой шарики апельсинов и вытянутые груши с сочной белой мякотью под твёрдой потемневшей кожурой.
Девочки расселись на двух больших дугообразных диванах огибающих стол с обоих сторон. Изображение на центральном голографическом экране сменилось. Вместо картины с пригнувшемся к голове лошади всадником мчавшемся по заснеженной дороге возникло мультипликационное изображение капитана с большой головой в ещё более огромных размеров капитанской фуражкой.
Большеголовый капитан церемонно поклонился. Из динамиков голографического проектора прозвучал голос: -Рад приветствовать у себя в гостях столь милых дам. Я борт триста двенадцать эн, приписан к управлению культурного досуга граждан по новосибирской области. Позволено ли мне узнать повод собравший вас у меня в гостях?
— Наша подруга собирается стать мамой! — выкрикнула Саша: -Римма, поздоровайся с капитаном.
— Сашка, отстань.
— Это достойный повод для радости— сказал борт триста двенадцать — Присоединяюсь к поздравлениям и прошу прослушать инструкцию безопасности.
В течении следующих десяти минут он вещал о месте нахождения индивидуальных спасательный комплексов, о том как их правильно надевать на себя и где находится панель экстренной связи с землёй. Девочки тем временем грызли фрукты. По залу поплыл сводящий с ума аромат свежеочищенных апельсинов. Вике апельсиновый сок брызнул на воротник, но она сказала, что не станет заморачиваться по такому поводу. Девушки собрались после работы, а Римма по окончанию занятий на учебных курсах для молодых матерей, потом около получаса добирались до взлётного поля и потому были изрядно голодны.
Программная сущность живущая в корабельном компьютере начала рассказывать какие ситуации считаются исключительными, а какие вполне себе штатными. Выключить её не было никакой возможности. А пока не закончится инструктаж и автолёт не оторвётся от земли корабельные автоповара оставались отключены. Девочки грызли разноцветные яблок и покорно слушали избитые истины произносимые закованной в жёсткие алгоритмические цепи программной сущностью.
Наконец проецируемый над столом, полуметровый капитанчик сказал: -Приятного полёта. — Повернувшись в сторону он спросил: -Разрешаете взлёт? — Затем, как это делали в древних фильмах, сменил капитанскую фуражку на информационный обруч диспетчера и сам себе ответил: -Взлёт разрешаю.
Потом вернул капитанскую фуражку. Строго посмотрел на девушек начав отчёт: -Взлёт через три, два, один. Отрыв от земли. Путешествие начинается. Желаете получить дополнительную информацию по маршруту?
Пассажирки молчали захваченные врасплох разыгранной пантомимой.
— Счастливого полёта— капитан сжался в линию и на его месте развернулся вид транслируемый носовой камерой.
Подскочившая к иллюминаторам Саша радостно закричала: -Девочки отсюда такой вид, такой вид. Скорее, пока не стемнело.
— Когда стемнеет город превратиться в море огней— возразила Римма — Это будет великолепно.
— Автоповара активировались— напомнила Вика — Давайте выбирать.
Удовлетворив первый голод подруги собрались на большом диване с правой стороны. Саше и Вике не хватило места, но они подтащили кресла с зелёными покрывалами. Немного поколдовав с панелями управления Настя сменила нарисованные известными художниками картины на вид с различных камер корабля. На столе, поверх пустых тарелок и стаканов с соком, поверх вилок и недоеденного салата выросли крохотные голографические деревья и дома располагающиеся под автолётам. Высокие шпили многоэтажных домов поднимались чуть ли не на метр над поверхностью стола и слабо мерцали из-за постоянной перерисовки изображения в соответствии с движениями автолёта.
Саша потребовала: -Рассказывай.
— Значит пришли мы с Витей в назначенный день в поликлинику— начала Римма.
— Постой, а зачем был нужен Виталий?
— Для моральной поддержки, разумеется.
Девушки рассмеялись.
— Что было дальше?
— Ничего. Заснула, проснулась через несколько часов и всё.
— Какая ты смелая— восхитилась Аня — Мы с Мишей собираемся стать родителями, но я никогда бы не отважилась сама выносить ребёнка.
Девушки заспорили о преимуществах и недостатках развития детей в организме матери и в искусственных матках под присмотром специалистов по предродовому развитию. На борту автолёта развернулась жаркая и эмоциональная дискуссия дилетантов. Биолог Настя не вступала в спор, крутя в длинных пальцах бокал с прохладным синтетическим напитком. Услышав очередной неграмотный аргумент Настя переглядывалась с Альфиёй — врачём-регенератором. Они молча улыбались друг другу слушая скорее эмоциональные, нежели логические аргументы подруг. В длинных Наташиных пальцах покачивался бокал. Янтарного цвета жидкость, тягучая словно мёд, с редкими искрами блестящими в глубине. На мизинце и указательном пальцах на обоих руках у Наташи имелось по лишнему суставу отчего они казались ещё более тонкими, длинными и гибкими. Маленькая ошибка генограммистов, впрочем никак не повлиявшая на её жизнь.
Дискуссия постепенно утихла. Каждая желающая высказаться высказалась и была выслушана. Словом они прекрасно провели время. Врезанные в корпус автолёта иллюминаторы потемнели. Между столом и диваном вместо металла оказался врезан пластик. Метр в ширину и пять метров в длинную полоса деполяризовалась и по залу прокатился восторженных гул. Под ногами у них проплывал город, яркий и сверкающий, словно брильянт. Нет, брильянт светит отражённым светом, а вечерний Новосибирск сиял точно крохотное солнце или жарко горящий костёр выстреливающий далеко в сторону искры света. С трёх сторон в город вливались сверкающие потоки наземных автомагистралей. Сотни дорог поменьше ветвились теряясь в сияющем великолепии.
— Как красиво— прошептала Вика и остальные согласились с ней.
— Это наш дом— добавила Римма имея в виду не какой-то отдельный дом, а весь город, может быть даже всю страну советов — она сама не была уверена — мы живём в подобной красоте.
Какое-то время они наблюдали море света внизу, затем Саша воскликнула: -Девочки, что я придумала! Кому-то пришло в голову переоборудовать старые автолётые в летающие кафе, правильно? Что это был за человек? Давайте узнаем и пошлём ему благодарность. Наверное каждый вечер сотни горожан наблюдают огни внизу, но многие ли из них задумались благодаря кому они могут любоваться городом с высоты.
Идея была принята единогласно. Девушки вышли в сеть, но вскоре стали по одной возвращаться. Их лица омрачились печалью.
