Основные правила разведчика

— Второй-то живой? Шевелитесь! Или кто-то вместо него, коли помрет, к Змею на обед собрался?

Мужчины, как один, втянули головы в плечи, непонятно чего испугавшись, и торопливо подхватили Ли, не забыв и его связать. А потом, натужно вздыхая, потащили оборотня наверх. Я с беспокойством отметила, как его голова безвольно болтается из стороны в сторону — в сознание он так еще и не пришел. И вдруг подумала, что "к Змею на обед" вполне может быть не только образной присказкой, распространенной в этих краях, а очень даже реальной угрозой. А "на обед" подразумевать отнюдь не совместную трапезу, а, куда вероятнее, основное блюдо. Еще ударом сердце позже до меня запоздало дошло и "вместо него".

— Что вы собираетесь с нами сделать? — возмутилась я, искренне, хоть и слабо надеясь, что мои домыслы останутся всего лишь домыслами, и ребятки просто боятся чужаков. Сейчас притащат нас куда-нибудь в более спокойную обстановку, поговорим, они нас отпустят и любезно подскажут дорогу обратно.

— Не волнуйся, тебе это может даже понравиться, — хихикнул уже знакомый ехидный голос позади.

— Кир!

— А чего Кир сразу? Кто ее знает, вдруг она мазохистка?

— Не прекратишь вытрепываться со своими словечками, тебя в очередь поставим!

По тону было ясно, что угроза эта была скорее привычкой, нежели чем-то реальным. Наверное, поэтому некто по имени Кир только насмешливо хмыкнул, хоть и не стал развивать тему.

— А... — я снова открыла рот, но на этот раз провожатый грубо пихнул меня в бок, заставив подавиться начатой фразой и добавил.

— А ты молчи, девка, пока рот не заткнули. Не о чем нам с тобой разговаривать.

Все происходящее не нравилось мне категорически. Мужчины вокруг, как один, старательно отводили глаза. Для проверки я попялилась на одного в упор, прекрасно зная, что пристальный взгляд начинает давить и заставляет нервничать, но тот только беспокойно поводил плечами да хмурился, а в мою сторону так и не посмотрел.

Где-то спустя четверть вески Ли пришел в себя. Недоуменно вскинулся, дернулся, едва не повалив расслабившихся сопровождающих, за что тут же получил болезненный тычок в спину и сердитый окрик. Оборотень обвел нас всех слегка мутным взглядом, остановив его на мне, открыл рот, но я отрицательно мотнула головой, призывая помолчать пока. Не хватало, чтобы его еще и по голове повторно приложили. А с него станется выдать что-нибудь не менее веселое, чем высказывания местного шутника. Вот только боюсь, что если юмор Кира тут не оценили, то пленнику и подавно не стоит упражняться в остроумии.

Мы шли довольно долго, не меньше полувески, прежде чем вышли к деревне. Лес оборвался внезапно — только-только мы брели меж серебристых стволов, а вот уже вышли в чисто поле, посреди которого виднелся глухой частокол, а из-за него выглядывали неровные силуэты крыш. Только сделав несколько шагов, по маячащим вдалеке кронам я поняла, что это не поле, а скорее огромная поляна, да еще и созданная искусственно. По краю виднелись свежие пеньки, и я то и дело спотыкалась об иссохшие корни, но чем ближе к изгороди, тем ухоженнее становилась земля, а под самой стеной были даже разбиты огороды. Очевидно, люди постепенно отвоевывали себе у леса место для жилья.

Ворота оказались закрыты и заперты. Причем внешне они выглядели, как часть стены, я даже не сразу сообразила, зачем мы подошли к глухому участку, да еще и начали по нему барабанить. Но особенно мне не понравились длинные махристые борозды на серебристой коре. Кто бы их не оставил, этот зверь будет побольше Ли в кошачьей ипостаси.

— Поймали? — донеслось вдруг из-за стены и послышался грохот отодвигаемых досок засова.

— А то! — гаркнул все тот же мужчина, что до этого покрикивал на шутника. — Двое!

— Слава Лите, — в голосе послышалось нескрываемое облегчение.

Ворота приоткрылись, и нас впихнули внутрь.

— Тю, — при виде нас бородатый мужичок, стороживший вход, округлил глаза, — да это ж никак перевертыш. Оборотень!

— Который из них? — оживился Кир.

— Да этот, — он не стесняясь ткнул в Ли пальцем, — разрисованный.

— Сам ты разрисованный, — недовольно буркнул ученик, и, как и следовало ожидать, получил в бок для профилактики.

— Вы поосторожней с ним, — продолжил мужичок. — Они те еще зверюги, даже когда человеки, а уж ежели обратится в кого клыкастого...

— Мог бы, давно бы обратился, — фыркнул главарь и бросил грозный взгляд на слегка струхнувших конвоиров. — Вон магичка колдовать пыталась, много из этого вышло?

Я досадливо скривила губы.

— Тащите в яму их уже, — махнул он рукой. — Как рассветет, отведем к норе. Нечего в потёмках лишний раз шастать.

Нас потащили куда-то в сторону по-прежнему в сопровождении всей толпы. Яма обнаружилась быстро: глубокий провал в земле, в который один из мужчин спихнул ногой веревочную лестницу. Ли подволокли к краю, держа под прицелом одного лука. Еще два смотрели на меня.

— Значит так, — отчеканил главарь, глядя ему в глаза. — Я сейчас сниму веревку, и ты спокойно и без лишних движений спускаешься вниз. Дернешься, — кивок в сторону лучников, — выстрелят. И уж если по тебе он промахнется, то девице твоей ножки прострелим. До утра доживет, а нам больше и не надо. Ясно?

Ли хмуро кивнул. Мужчина поддел ножом стягивающие его запястья веревки, и в какой-то момент мне показалось, что оборотень дернется, неуловимым для человеческого глаза движением, выхватит у него оружие, атакует ближайших к себе противником, чудом уворачиваясь от стрел, почти почувствовала, как засвистит воздух, когда две из них сорвутся в мою сторону, даже приготовилась попытаться уклониться...

Но нет. Ничего не произошло. Ли только тряхнул затекшим запястьем, заставив конвоиров вздрогнуть и начал спускаться. Стоило ему с глухим стуком спрыгнуть на дно, как главарь тут же втянул лестницу наверх. Я недоуменно нахмурилась, когда меня повели к краю, но опережая даже мой мысленный вопрос, мужчина глянул вниз, окликая:

— Эй, оборотень! — Ли вскинул голову. — Лови!

И он спихнул меня вниз.

Я только коротко непроизвольно вскрикнула, а спустя удар сердца уже угодила в вовремя подставленные руки.

— Поймал, — негромко констатировал оборотень с легкой насмешкой в голосе.

Сверху раздался шелест. Мы оба машинально подняли глаза и увидели, как яму накрыла сплетенная из ветвей решетка, голоса зазвучали, удаляясь, как и факельный свет. Яма погрузилась в кромешную темноту.

Ли со вздохом опустил меня на землю и сноровисто распутал веревки.

— Что я пропустил? — поинтересовался он, наблюдая, как я растираю запястья.

— Кажется, поутру нас собираются скормить какому-то Змею. И, судя по тому, что у них есть очередь на это благое дело, не мы первые, не мы последние.

— Это мы удачно зашли, — пробормотал ученик, сползая по стенке и усаживаясь на землю, придерживая, очевидно, все еще ноющую голову.

Глаза постепенно привыкали к темноте. Против ожидания в яме было чисто и сухо. Стены когда-то обмазали глиной и подожгли, оставив лишь несколько отверстий у самого низа, очевидно, чтобы стекала дождевая вода. Я разглядела стоящий на полу кувшин и, подойдя, обнаружила, что он доверху полон. Переведя взгляд с кувшина на прикрывшего глаза Ли и обратно, я решительно подхватила его, со стуком поставила около оборотня и, не обращая внимания на любопытно разожмурившийся глаз, подцепила когтями край рубашки и рванула. Треск ткани прорезал воздух, а оборотень тут же возмущенно распахнул оба глаза.

— Эй! Это была моя рубашка!

— Была, — согласилась я, после чего опустилась рядом с ним на корточки и, скомкав оторванный кусок в ладони, опустила его в воду.

Стоило коснуться мокрой тканью разодранной щеки, как оборотень зашипел и отпрянул.

— Ты как маленький! — возмутилась я.

— Я и есть маленький! — гордо заявила "крошка", что была меня выше на добрую голову. — Маленький, несчастненький...

Он жалобно состроил брови домиком и даже показательно шмыгнул носом. Ха! Это он пусть на однокурсницах своих репетирует, у меня в отряде было десять маленьких несчастненьких мужчин, которым тоже малейшую царапину надо было обрабатывать с песенкой-сказочкой и обязательно подуть на ранку.

Я отстранилась и поднялась — Ли облегченно выдохнул. И тут же охнул, когда я опустилась на его вытянутые ноги, сдавив коленями бедра, и ухватила пальцами подбородок, поворачивая голову нужной мне стороной.

— Садис-с-стка, — прошипел оборотень.

— Кровопийца, — поправила я.

— Уж лучше бы тогда кусалась! Это... ай!.. по крайней мере, приятно. И уж лучше меня съешь ты, чем какой-ни... ш-ш-ш-ш... будь Змей!

Обреченно закатив глаза, я покачала головой и использовала самое сильнодействующее обезболивающее — подула. Ли уставился на меня, широко распахнув разноцветные глаза, а я, воспользовавшись его оцепенением, перешла ко второй царапине, на виске, продолжая то и дело дуть на воспаленную кровоточащую кожу. Вон как притих — говорю же, самое действенное!

Я осторожно отвела в сторону прилипшие ко лбу темные волосы. Шишка уже успела надуться до приличных размеров, если и не с кулак, то с очень крупную сливу. Я приложила к ней свежесмоченную тряпку, оборотень блаженно прикрыл глаза.

— Болит? — сочувствующе поинтересовалась я.

— Гудит и кружится, — отозвался Ли. — Зато я теперь смело могу говорить, что я на всю голову стукнутый!

— Нашел, чем гордиться. И не на всю, а только на половину.

Ученик только пренебрежительно фыркнул.

Ткань нагрелась. Я снова опустила ее в холодную воду, подержала там, чуть отжала и снова приложила. Ли молчал, я тоже притихла, отстраненно наблюдая, как набухла на обрывке крупная капля, как сорвалась вниз, скользнув по щеке и шее под воротник куртки. Взгляд сам собой опустился ниже, словно надеялся и дальше проследить за ее движением. Вместо этого наткнулась на мерно вздымающуюся грудь, виднеющуюся в распахнутой куртке, и едва-едва выглядывающие линии татуировки. Мне тут же захотелось отвести кожаную полу в сторону и рассмотреть, наконец, поближе, что там изображено, но от этой идеи с сожалением пришлось отказаться. Вряд ли ученик оценит подобные поползновения со стороны преподавателя. Хватит того, что этот преподаватель сейчас сидит у него на коленях в его же рубашке, а его рука покоится у меня на бедре. Вцепился, когда первый раз к царапинам полезла, да так и не отпустил.

Кстати! Можно было бы уже и...

Я вскинула голову и обнаружила, что Ли за мной, оказывается, пристально наблюдает из-под опущенных ресниц. Строго-шутливые слова вдруг застряли в горле. Я молча опустила руку с тряпкой, потянулась пристроить ее на краешке кувшина и вздрогнула, когда оборотень вдруг подался вперед и уткнулся носом мне между шеей и плечом и глубоко вдохнул.

По позвоночнику пробежали мурашки, я дернула плечом, поежившись от щекотки и по привычке покровительственно потрепала Ли по растрепанным волосам.

— Что, голова уже не держится?

— Ага, — оборотень выпрямился, как ни в чем ни бывало, и широко зевнул. — Как думаешь, я успею выспаться до того, как нас кому-то там скормят?

— Змею, — наставительно повторила я учительским тоном и сползла с его колен, пристраиваясь рядом, вытягивая ноги и запрокидывая голову.

На иссиня-черном кусочке неба, виднеющегося в квадратиках решетки не было ни звездочки. Сколько до рассвета? Веска? Две? А потом? Я начинала догадываться, почему мужчины не стали сами меня развязывать — мало ли чего магичка еще попробует вычудить, а с местным неработающим колдовством это опасно. Вон останется вдвоем со своим спутником и пусть экспериментирует.

Экспериментировать желания не было. Я попыталась откинуть решетку телекинезом, но ничего не вышло, а колдовать наугад было глупо. Еще не хватало, например, утопиться благодаря собственной же магии или быть заваленными десятью пудами лягушат.

Я подтянула колени к груди, тоскливо уставившись в пол.

— Эй, кровопийца, — Ли положил руку мне на плечи и уверенно привлек к себе. — Ты тут, случаем, не хандрить ли собралась?

— Имею право! — возмутилась я, не пытаясь, тем не менее, отстраниться.

— Нашла из-за чего расстраиваться! Ну, оказались мы хрисс знает где, ну поймала нас какая-то банда полудурков и хочет пустить на корм какому-то Змею. Ну, магия не работает, а я больше не могу обратиться и всех очаровать мокрым носом и бархатными ушками, чтобы они умилились и нас отпустили. Подумаешь! — я невольно хихикнула. — Может, и нет вообще никакого Змея, и нас просто сбросят со скалы во славу сомнительного божка.

— Последняя фраза должна была меня утешить?

— Мне отчего-то показалось, что разбиться от скалы лучше, чем медленно умирать, пока тебя кто-то жрет. Ты так не думаешь?

Я думала. Только не о том, как лучше умереть. А о том, что впервые ощущала себя настолько беспомощной и нуждающейся в защите. Магия — самый верный спутник — меня здесь предала, а больше я ничего не умела. Даже костер не смогла бы разжечь, если бы не Ли. И так далеко бы не убежала от преследователей. И вообще.

Обнимающая меня за плечи тяжелая, сильная рука дарила это самое ощущение уверенности и защищенности. Я вдруг вспомнила, как метнулся его взгляд при словах главаря о том, что его развяжут — оценивающе, стремительно. Вот почему я готова была к тому, что он сейчас атакует. Даже без второй ипостаси, оборотень сильнее и быстрее обычного человека, да и воинское искусство им не чуждо. Только он не стал. Из-за меня.

Я поежилась, и в то же мгновения пальцы чуть сжались на моем плече одновременно согревая и подбадривая. Кажется, я сейчас начну искренне завидовать Полли и тому, как она без всяких задних мыслей может позволить себе забраться к нему на руки, уткнуться в грудь, а Ли ее обнимет, утешит, поцелует в лоб и скажет, что все будет хорошо. Потому что именно этого мне сейчас отчаянно захотелось.

Только вряд ли я когда-либо смогу себе это позволить.

Ждать рассвета пришлось недолго. А может, я просто вместо того, чтобы задремать, от безделья провалилась в сон, а проснулась от того, что солнечные лучи ударили в глаза, да и гостеприимные хозяева не заставили себя долго ждать.

— Эй вы! — почти сразу донеслось сверху и в яму с легким шорохом свалилась веревочная лестница. — На выход! Девица первая. И давай без фокусов.

Лучники по краям ямы, целящиеся в меня и оборотня, тоже ненавязчиво намекали, что шутить ребята не намерены. Я поднялась, чувствуя легкую ломоту в затекших конечностях, оглянулась на Ли, который ободряюще мне кивнул, и начала карабкаться наверх. Стоило зацепиться рукой за край ямы, как меня тут же рывком вздернули и, торопливо связав запястья, оттащили в сторону. С оборотнем проделали то же самое, по-прежнему держа меня на прицеле, и мы двинулись в обратную сторону.

При свете стало возможным разглядеть крепкие дома из знакомых серебристых бревен, утоптанные дорожки и аккуратные палисадники. На крыльце одной из изб стояли две женщины, проводившие нас хмурыми взглядами, в глубине которых читались одновременно жалость и облегчение.