За стеклянной дверью купе мелькнула знакомая шевелюра. Черт, а ведь и у Поттера теперь в Хогвартсе есть сестра. Шатенка, которую Скорпиус видел с Поттерами на Косой аллее, вместе с ним влетала в поезд за пару секунд до отправления, и была она в форменной юбке и гольфах Хогвартса. Кузина? Тогда почему не рыжая, ведь все Уизли, как говорил дедушка, рыжие...
— Скорпиус, ты меня слышишь?— Энжи помахала перед глазами однокурсника рукой.
— Слышу,— кивнул он, чуть улыбнувшись.
— Как прошло твое лето?— спросила Присцилла, хлопая Фрица по руке, когда тот потянулся за конфетой, что валялись на сиденье.— Мы были у вас в гостях, но дядя Драко сказал, что тебя нет...
— Я уезжал на две недели на море, в Италию,— пожал плечами Скорпиус.
Правда, в тот день, когда приезжали Забини, он уже был дома: отец наказал его, когда нашел сборник трагедий Шекспира, но Малфой-младший был даже рад наказанию. Лучше уж шахматы с Донгом, чем чинный светский ужин и общество Присциллы и Фрица. Донга хоть заткнуть можно...
— Ну, и как там, в Италии?— Тобиас вертел в руке палочку, улыбаясь и чуть щурясь из-за солнца, что светило ему прямо в глаза.
— Говорят, там есть подземные дворцы, построенные магами еще в средние века,— вмешалась в разговор Лиана.— Папа рассказывал, что там есть потайные комнаты, в которых хранятся древние книги заклинаний, которых сейчас уже никто не помнит...
— Тогда откуда твой папа об этом может знать?— ехидно спросила Парма, крутя на пальце локон.
Скорпиус скрыл усмешку: в такой компании даже говорить не надо, за тебя все и так скажут, тем более, девчонки всегда найдут, что поделить и о чем поспорить.
— Книги нужно читать,— огрызнулась Лиана.— Кстати, именно в Италии, как считается, впервые было произнесено Непростительное заклятие Круцио и именно там зельевары изобрели самые страшные по своему действию снадобья...
— В Греции,— лениво вставил Скорпиус, дернув уголком губ.
— Прости?— повернулась к нему младшая МакЛаген.
— В Греции были изобретены самые страшные по своим последствиям зелья,— сказал Малфой.
Присцилла хмыкнула:
— Лето не прошло зря, да, Скорпиус?
Мальчик лишь пожал плечами, скучающе глядя в хрустальные глаза Присциллы.
— А еще в Италии создано общество Тайных Почитателей Великих Темных Магов,— заметила Лиана, не обращая внимания на старшую сестру, которая толкала ее в бок, чтобы первокурсница перестала всех заваливать информацией. Малфой лишь усмехнулся: Лиана МакЛаген попадет на Рейвенкло, тут и Шляпой быть не надо.
— Вот бы нам туда вступить, а?— Тобиас запустил скомканным фантиком во Фрица Забини, который тут же насупился и посмотрел на Присциллу, но та не обращала на младшего брата внимания.
— Ага, чистить сапоги этим почитателям,— усмехнулась Забини, взглянув на скучающего Скорпиуса. Она вообще почти не спускала с него глаз с тех пор, как они встретились на платформе. Понравился, что ли?— Скорпиус, а ты будешь в этом году отбираться в команду по квиддичу? Дядя Драко...
— Пойду, пройдусь,— Малфой, только услышав имя отца, понял, что ему надо хоть на минуту покинуть это общество. Странно, только сейчас он понял, что компания его товарищей, таких же слизеринцев, как он, ему чужда.
Скорпиус чувствовал, что его проводили взглядами, и был уверен, что, как только он закрыл дверь купе, они начали его обсуждать. И даже мог со стопроцентной уверенностью сказать, на что они спишут его настроение и поведение: на смерть деда.
Настроение у него в последние дни было паршивое, но не из-за деда. Как-то свыкся он с тем, что Люциуса Малфоя больше нет. Он и сам не мог себе объяснить, почему ему все время хотелось уйти от окружавших его людей.
Чужие. Он остро это понял, вернувшись из Италии, куда он ездил вместе со своим гувернером, который, в принципе, не очень довлел над мальчиком и многое ему позволял, считая, что его и так держат в излишней строгости.
Странный старик, этот гувернер, понимал ли он, что делал? Иногда казалось по его глазам, что да. Не зря же он запретил Скорпиусу идти в Итальянский Дуэльный Клуб, который славился на весь мир своей жестокостью, но без возражений отпустил его бродить по Колизею. Ночью. Под носом маггловой охраны. А, увидев у Скорпиуса сборник Шекспира, лишь хмыкнул, но ничего не сказал...
Был бы рядом дед, он бы смог помочь, он бы рассеял все сомнения в душе мальчика — одним уроком реальной жизни, одним коротким рассказом, одним взглядом. Он бы указал Скорпиусу верный путь и верный ответ на вопрос.
Верный ли?
— Как тесен поезд, да, Малфой?
Слизеринец поднял взгляд и усмехнулся: видимо, придется повторить прошлогодний опыт?
* * *
— Чего это ты такой бледный, Малфой?— Джеймс ухмыльнулся, глядя на мальчишку в слизеринской форме. Кажется, он подрос, но такой же бледнющий, словно поганка.— Все лето ходил под зонтиком? Боялся, что птицы, увидев, обложат со всех сторон?
Слизеринец лишь усмехнулся, сощурив глаза:
— Поттер, отвали, иди себе, куда шел...
— Иначе что?
— Иначе нечаянно споткнешься и ударишься о мой кулак,— пообещал Малфой.
— Не боишься раньше наткнуться на мою волшебную палочку?
Слизеринец поднял бровь и извлек свою. Мерлин, ну, это издевательство! Джеймс вдруг осознал, что свою палочку он забыл... дома. Он даже точно мог сказать, где: в ящике тумбочки, куда убрал ее вчера вечером, поскольку ее все норовил стащить и обслюнявить Альбус.
— Ну, что же ты, Поттер? Или ты смелый только на словах?— протянул Малфой с усмешкой, которая ужасно злила Джеймса.
— Чтобы тебя отметелить, мне не нужна палочка,— с вызовом заметил гриффиндорец, закатывая рукава.
Малфой пожал плечами и убрал свою:
— Какой повод на этот раз выдумаешь, а, Поттер? Поруганная тысячу лет назад честь твоих предков? Пропавший носовой платок? Бешеный гиппогриф?
Джеймс уже хотел напомнить Малфою о его прекрасных предках из стана Волан-де-Морта, но тут же вспомнил слова Тедди "не надо" и умершую бабушку.
— Как был слизняком, так и останешься,— бросил Джеймс.
— Что здесь происходит?
Мальчишки вздрогнули, когда услышали этот окрик. Гриффиндорец обернулся и почти застонал: по проходу спешила Роза, на ее руке сидела сова Поттеров.
— Где?— спросил гриффиндорец. Он перехватил презрительно-насмешливый взгляд слизеринца и решил, что при всем раздражении на Розу в обиду ее не даст.
Роза остановилась и с подозрением посмотрела сначала на Джеймса, потом на Малфоя. Видимо, не заметив ничего подозрительного, она протянула кузену сову:
— Она прилетела и стала меня буквально клевать, и я решила, что у нее что-то срочное...
— Ладно,— отмахнулся Джеймс, догадываясь, что внутри посылки, но не открывать же ее на глазах у Малфоя, который почему-то не торопился уходить. Это заметила и Роза.
— Ты что-то хотел?— спокойно спросила она у слизеринца.
— Хотят кого-то, а не что-то,— уронил Малфой, отчего Джеймс чуть не прыснул, потому что Роза на миг застыла с открытым ртом.
— Малфой, по-твоему, это смешно?— спросила девочка, и Джеймс, украдкой взяв у совы завернутую в бумагу палочку, приготовился смотреть представление. Что ж, ради этого мгновения стоило и потерпеть Розу одиннадцать лет...
— А я смеюсь?— поднял бровь Малфой, сложив на груди руки.— Страдаешь галлюцинациями?
— А на Слизерине все такие тупые шутники?— не растерялась Роза, чуть вздернув подбородок.
— Если бы на Слизерине были тупые, ты и Поттер стали бы его ярчайшими представителями,— парировал Малфой. Джеймс даже выпрямился, готовый вмешаться, но, судя по всему, Роза в поддержке не нуждалась.
Тут отошла в сторону дверь купе неподалеку и оттуда выплыла Присцилла Забини. Она надменно оглядела Розу и Джеймса, чуть презрительно задержав взгляд на гольфах кузины.
— В хорошей же компании ты пребываешь, Скорпиус,— произнесла Забини. Джеймс подумал, что стоило бы запустить в эту куклу Таранталегрой, вот бы потеха была для публики, но палочку еще надо было распаковать.
— Обычно, присоединяясь к чужому разговору, воспитанные люди хотя бы здороваются,— заметила Роза, сложив на груди руки и с вызовом глядя на Присциллу.
— Ты кто вообще такая, чтобы учить меня манерам?— фыркнула Забини, и Джеймс сделал шаг вперед, встав рядом с кузиной.— А, ну, конечно, одна из многочисленных Уизли. А где твоя бирка?
— Бирка?— не поняла Роза, а Джеймс уже почти распаковал свою палочку в кармане.
— Ну, говорят, что в семье Уизли детям нашивают бирки с именами, чтобы не путать, вас же там, как крольчат в питомнике,— Присцилла бросила на Розу такой взгляд, с каким дядя Рон обычно смотрел на червяков в саду.
— Забини, а я слышал, что ты каждое утро чистишь башмаки старшему брату...— встрял Джеймс.
— Поттер...
— Джим,— прошипела Роза, схватив его за руку,— оставь их, пойдем...
— Храбрые гриффиндорцы сбегают с поля боя,— насмешливо заметила Забини. Джеймс поднял на нее сощуренные глаза, но тут же наткнулся на спокойный, чуть насмешливый взгляд Малфоя. Черт, а ведь он все время молчал...
— Джеймс, идем,— уже громко сказала Роза, демонстративно отворачиваясь от слизеринцев,— пусть подавятся своим ядом...
Мальчик пожал плечами и пошел вместе с кузиной.
— Чего ты не дала мне ответить? Она же тебя оскорбляла,— заметил он.
— Не надо опускаться до их уровня,— назидательно заметила Роза, идя впереди.— Когда мне понадобится твоя защита, я тебе скажу...
— Не сомневаюсь,— фыркнул Джеймс, который с трудом представлял подобную ситуацию. Перед тем, как покинуть вагон, он оглянулся и поймал на себе пристальный взгляд Малфоя.
* * *
— Скорпиус, ты идешь?
Он перевел серебристый взгляд на Присциллу, чуть нахмурившись. Было очевидно, что Уизли не очень-то одобряла поведение Поттера, но при этом как они были готовы защищать друг друга, как объединились от общей угрозы.
Гриффиндор, гиппогриф тебя затопчи!
— Скорпиус!
— Я тебя слышу, Присцилла.
— Ты так и будешь стоять здесь?
— А я тебе мешаю?— усмехнулся он, открывая дверь в купе и пропуская девочку вперед.
— О!— усмехнулась Парма Паркинсон, отвлекаясь от взрывающихся карт, в которые играли Тобиас и Энжи.— Хорошо провели время?
Присцилла надменно подняла брови, садясь на свое место и демонстративно поправляя волосы, а Скорпиус лишь пожал плечами.
— Мы думали, вы нашли пустое купе...— Парма уже надела мантию, но галстук был расслаблен, а вместо гольф красовались розовые носочки.— Где вы были?
— Парма,— Тобиас попытался отвлечь сестру, которая испытывающе смотрела на Скорпиуса, а тот лишь криво усмехался. До чего прилипчивая девчонка...
— Скорпиус,— рядом села Лиана, с которой было, кажется, общаться приятнее, но и с ней говорить было неохота.— А, правда, что ты владеешь Непростительными?
Малфой метнул гневный взгляд в Энжи, а та сделала вид, что поправляет гольфы. Все девчонки — болтушки.
— А тебе зачем?— поднял он бровь, понимая, что все в купе слушают их разговор. Черт дернул его однажды при сокурсниках бросить Граффу те насмешливые слова. На Поттера это подействовало, как пренебрежительный книксен на гиппогрифа. Видимо, не один лохматый запомнил... Жаль, он еще не владеет заклятием Забвения ...
— Мне интересно, возможно ли теоретически, чтобы волшебник одиннадцати-двенадцати лет постиг такие сложные заклятия?
Малфой усмехнулся, почувствовав себя подопытным нюхлером, на котором испытывают какую-то теорию.
— Теоретически возможно все,— хмыкнул мальчик, направляя палочку на карту, что держала в руке Энжи.— Фламео.
Карта легко хлопнула и взорвалась.
— Ай! Ты идиот, что ли?!— рассердилась Энжи, метнув на Скорпиуса гневный взгляд, а тот спокойно убрал палочку. За болтливость тоже нужно иногда платить...
Малфой резко повернулся и успел поймать на себе внимательный взгляд Присциллы.
— Так,— протянул он,— или ты прекращаешь меня разглядывать, словно я гиппогриф с малиновыми перьями, либо говоришь, что тебе от меня нужно...
Присутствующие в купе тут же затаили дыхание, но Малфою было наплевать. Одним своим бесцеремонным вмешательством в разговор с Поттером и Уизли Присцилла заслужила легкую встряску. Каждый должен получать то, что заслужил.
— Скорпиус, а тебя не учили...— надменно начала учить его Забини, взмахнув ресницами.
— Меня многому учили,— перебил он девочку, начиная раздражаться.— Итак, или ты прекращаешь на меня таращиться, я тебе не галеон, а ты не гоблин...
— Малфой!— вскрикнул Фриц, но сестра осадила его одним взглядом.
— Или что?— холодно спросила Забини, явно не собираясь отступать.
— Или мы проверим, насколько я владею Непростительными, чтобы узнать у тебя, почему я стал объектом твоего пристального внимания,— спокойно объяснил Скорпиус, потом встал и пошел к дверям в полной тишине...
— Малфой, что с тобой?
Он отвернулся от окна, у которого стоял, подставив лицо ветру. На него обеспокоенно смотрел Тобиас.
— А что тебя не устраивает?
— Это тебя что-то не устраивает, судя по твоему поведению. Что ты на всех рычишь?
Скорпиус пожал плечами:
— Отвык от большой компании.
— Это из-за твоего деда?
— А при чем тут мой дед?
— Мама говорит, что твой отец на тебя жаловался. Ну, что ты стал неуправляем после смерти мистера Малфоя,— Тобиас встал рядом, с сочувствием, от которого тошнило, глядя на товарища.— Если что, ты скажи, мы же все понимаем...
— Вы ничего не понимаете,— покачал головой Скорпиус, отворачиваясь. Они не понимали, потому что он сам пока ничего не мог понять.
— Ну, ладно,— Тобиас помялся, а потом вернулся в купе.
Малфой хмыкнул: наверное, Паркинсоном руководило не только любопытство, но и, может, искренняя обеспокоенность, но вот остальные точно сейчас открыли от азарта глаза и выспрашивают Тобиаса, что и как...
Мимо пробежал какой-то мальчишка, совсем маленький, в мантии без всяких нашивок и эмблем. Скорпиус схватил его за шиворот.
— Что?— испугался первокурсник, пытаясь освободиться.
— Какого гиппогрифа ты тут носишься?
— А что, нельзя?— с вызовом ответил мальчишка.
Малфой пожал плечами и отпустил его:
— Можно, беги.
Первокурсник ринулся дальше по коридору, оглянувшись, и в следующее мгновение его настигло заклинание Скорпиуса:
— Petrificus Pedis.
— Ааай,— закричал мальчишка, падая, когда его ноги сковало заклятием. Но Малфой уже скрылся в купе.
* * *
— Быстрее бы,— Джеймс потер живот, который отозвался призывным урчанием,— гиппогрифа бы съел...
— Жареного или сырого?— насмешливо спросил сидевший рядом Вернон Вейн, разглядывая первогодок, что выстроились в ряд перед столом преподавателей.
— Гиппогрифов не едят, это запрещено законом об Ограничении...— начал Ричард Графф (нос его облезал, видимо, успел где-то сгореть).
— Графф, видишь вон ту девочку с каштановыми волосами?— Джеймс указал на Розу, что шепталась с Уильямсом, глядя, как Фауст выносит табурет и Шляпу.— Обязательно познакомься с ней, думаю, тогда вы проведете немало приятных минут, а мы, наконец, познаем покой...
