Лесная ведьма

Он бежал навстречу приближавшемуся к нему зову, который мог расслышать лишь он, а потому время от времени издавал особый клик, которому ждал эхо-ответ. Его утешало, что они вот-вот встретятся. И чувствовал странное: пока на его руках эта женщина, он не боялся леса, как те, кто пусть и мчался к нему, на его призыв, но мчался с впечатлением боязни.

Ему оставалось пересечь часть того самого овражка, в котором он едва позорно не сгинул из-за младшего брата, стрелявшегот в спину. Когда одна нога чуть скользнула по глинистой поверхности, он только скривил губы: глина сама по себе не предатель. И своим видом, и ощущением под ногой она предупреждает о себе, о своих предательских возможностях. Настоящими предателями бывают только живые.

И, завидя среди деревьев тех, кто торопился ему навстречу, он облегчённо выдохнул и пошёл к ним спокойнее.

...Злюка чуть не переругался с Янисом.

Они сидели на пеньке — с разных его краёв, благо поверхность пня была широкой. Спинами друг к другу. А на самом пне лежала заячья тушка.

Фамильяры рассорились, потому что ястреб не хотел тащить зайца всю дорогу, а кошак доказывал, что он ещё не вполне здоров, чтобы держать в зубах добычу даже временно. Ведь за время, пока ведьма целила нелюдя, поработать Злюке пришлось много... Обидевшись друг на друга, они отвернулись и уставились каждый в свою сторону. Через минуты кошак сердито спросил:

"Может, просто посидим немного, отдохнём, а потом ты снова потащишь зайца?"

"А может, то же самое, но зайца потащишь ты? — не оглядываясь, буркнул Янис. — Я и так тащу добычу всякий раз!"

"У меня задние лапы ещё болят!"

"Но Мирне ты сказал, что они уже выздоровели!"

"Я не хотел отягощать её своей особой! Тем более она все силы сейчас отдаёт тому нелюдю, который зачем-то так необходим магам! — Кошак помолчал немного, а потом хмуро заявил: — И мне трудно тащить зайца по земле! Хватит и того, что именно я загнал его и прикончил! Тебе-то что! Вцепился в него и неси!"

"Особа!.." — скептически бросил ястреб, поспешно раздумывая: "А может, и впрямь донести этого зайца, которого так ждёт Матвей? А в следующий раз сбежать на охоту раньше, чтобы этот шерстяной за мной не увязался? Тогда только я буду решать, как доставлять добычу в дом!"

Но сейчас-то приходилось решать другое. И это ястреба бесило до такой степени, что он был готов улететь, из принципа оставив на месте и добычу, и зловредного кошака, навязавшегося Мирне и ему, Янису, на шею!..

Сидел ястреб носом к прятавшейся в лесу избушке, так что насторожённо поднял голову, услышав странный для леса шум, который ещё и, ко всему прочему, нарастал с приближением. Злюка на шум не откликался: наверное, думал — ветер.

Янис привстал, чтобы присмотреться, что там, а в следующий миг понял, что времени на наблюдения нет. Резко развернулся на пеньке — и через мгновение его острые когти впились в загривок кошака, чтобы рывком поднять его в воздух.

Злюка придушенно захрипел было, выплёвывая проклятия пернатому хищнику, но вдруг безвольно обвис в лапах ястреба, который и так с трудом держал его на весу. Кошак увидел, что именно мощно, с грохотом и треском промелькнуло под ними в полёте через тот пень с их добычей, и сообразил, почему ястреб... Впрочем, на весу Янис Злюку долго бы не удержал — не те весовые категории, а потому, сам понимая свои силы, ястреб рванул в сторону — сесть на первый попавшийся сук ближайшего дерева.

Здесь он с маху усадил (чуть не бросил) кошака так, чтобы тот повис на сучке теперь уже на животе, а потом заработал лапами и устроился более или менее комфортно, пока ястреб отпрыгивал от него, вытаскивая из его шкирки свои лапы и не спуская глаз с того, что исчезало по дороге к опушке.

"Сам спустишься — или мне тебя на землю?.." — когда шум уносящегося чудища пропал, спросил ястреб.

"Сам!" — охрипло ответил кошак и задом, порой съезжая, засеменил по шершавой коре липы к её корням.

Здесь, внизу, они оба отдышались, а потом Янис оглянулся в ту сторону, в которой исчезла страшенная змеища со своими неожиданными пассажирами и таким же страшенным сопровождением, и быстро сказал кошаку:

"Беги к старшим магам. Олег Палыч тебя тоже слышит — расскажешь ему".

"А ты?"

"Я — за хозяйкой. Буду сопровождать, чтобы узнать, куда её и зачем".

"А... заяц?"

"Потерпи. Я потом поохочусь — наешься. Всё, я полетел!"

И ястреб стремительно скрылся в осеннем лесу.

Кошак проследил его ближайший полёт, а потом помялся на месте, суматошно решая, добежать ли до зайца, чтобы тут же, на месте, сожрать его — времени-то пройдёт немного, или бежать сразу к магам с сообщением о похищении Мирны... Пара нерешительных шажочков к пеньку с зайцем, пара — назад... И, озлившись на себя, помчался к избушке, вспомнив, как ястреб говорил: под окошками избы, между последним бревном и землёй, свила себе гнёздышко мышиная семейка... А когда отбежал достаточное расстояние, фыркнул со злости на себя: мог бы и потащить добычу хоть сколько-нибудь пути — всё ближе было бы к избе-то!

В избе нашлись только дозорные. Они фамильяров не понимали. Пришлось задействовать обоняние и кинуться к ручью.

Здесь сидели только школяры с собачиной Максом, и Злюка попятился от них, не желая, чтобы его заметил бывший хозяин. Впрочем, и девушка, и парень явно занимались чем-то очень сложным, не обращая внимания на происходящее вокруг них.

Кошак снова ткнулся в следы и побежал в поисках старших магов к ближайшим кустам. Здесь тальники всё ещё могли похвастаться свисавшими с них листьями, скрученными коричневыми трубочками. Здесь же и обнаружились старшие маги.

Злюка церемониться не стал. Олег Палыч сидел на бережке ручья, пока Мстислав что-то подсчитывал, глядя на какой-то артефакт. Так что кошак просто-напросто прыгнул на колени к Олегу Палычу, чуть не свалившись с них в воду, и незамедлительно принялся рассказывать о похищении ведьмы и побеге нелюдя на ужасном змее, за которым след в след летел второй ужасный змей.

Старший маг резко встал, прижимая к себе кошака.

— Что-то случилось? — заметил его движение Мстислав.

— Случилось, — угрюмо сказал Олег Палыч. — Шаман сбежал, похитив Мирну. И сбежал не пешим ходом, а на ездовых змеях. Что делаем?

Мстислав молчал, мгновенно осунувшийся, а потом медленно покачал головой, расписываясь в беспомощности.

— Я думаю — пора покинуть избушку, — решил за них Олег Палыч, всё ещё прижимая к себе выдохшегося после торопливого рассказа кошака. — Самый ценный, с их точки зрения, человек — в их руках. Они не замедлят сжечь лес. Даже артефактов Ингвара не хватит на оборону леса. Пора уходить навстречу подмоге, которая просто должна появиться сегодня к вечеру.

— Не уверен, — глядя в сторону избушки, буркнул Мстислав и с досадой бросил в сторону: — И зачем я её оставил...

— Всё. О былом забыть — думать о настоящем и будущем. Идём, забираем школяров и дозорных — и уходим дальше, в лес.

Какое-то время ушло на сборы: в избе пришлось искать все вещи, которые могли бы пригодиться в пути. Испуганные страшной вестью, школяры бестолково суетились, в то время как старшие маги и дозорные мигом подхватили всё необходимое и уже ждали на пороге остальных. Самым тяжким грузом стали артефакты и материалы к ним Ингвара... Старшие маги помалкивали, но оба чувствовали вину перед ведьмой, которая так радела о лесе. А они его собирались покидать...

Глава тринадцатая

Покидать лес они намеревались, шагая вдоль ручья, который там, дальше — у крепости, впадал в приграничную реку. Маршрут удобный тем, что не выведет к нелюдям, потому как шли дозорные и маги против течения, естественно.

Сначала шагали бодро — успели наотдыхаться в избе. Затем ход замедлили: начал отставать Матвей, которому поручили вести всё ещё слабого Юрия. Три дня — за такое время вряд ли и маг в себя придёт, а что уж говорить о почти обескровленном человеке?

Матвею передали "грузовой" плащ, скрученный для удобства переноски артефактов, Мстислав занял его место. Юрий шёпотом охал и ахал, когда старший маг взвалил его на своё плечо. Один раз даже взмолился оставить его на берегу ручья. Но Мстислав, больше всех чувствовавший вину из-за похищения ведьмы, спокойно уговаривал его потерпеть. Спокойно — это значит, добавил в голос незаметные интонации подчинения. Вялую тяжесть дозорного он нёс упорно и со скрываемой злостью на себя. Что и придавало ему сил. И не впервые маялся, размышляя, не слишком ли они быстро снялись с места, вместо того чтобы бежать по лесу в поисках Мирны. А вдруг шаман её унёс не слишком далеко от сенника? Мстислав знал, что мечется впустую. Ездовых змей нелюдей он видел в действии. Но это пустое метание тоже добавляло злости и сил, поэтому маг продолжал себя душевно выматывать, накручивая свою вину.

Бросил однажды взгляд назад, на бредущих за ними школяров. Только посмотреть! Не отстают ли! Но как же они, оба школяра, немедленно отстали под его взглядом! Мстислав сразу и не понял, в чём дело. С трудом догадался: и девушка, и парень испугались, что чисто физическая ноша в скором времени перейдёт к ним. Он только хмыкнул. Мелочь неоперившаяся... Они всё ещё думают привычными им понятиями — обычных людей, не владеющих магией. Мало практики... Он нёс Юрия, используя артефакты — не только личные запасы магии.

Или он не прав? Случись что с ним — Глеб от помощи ему не откажется. Значит, всё дело в дозорном... Мстислав поморщился. Лучше не думать о том. А думать о том, что сейчас бы мог преподать школярам урок о помощи артефактов в таких делах, как сейчас. Но промолчал. И, наверное, напрасно. Так и будут всю жизнь думать привычными обычному человеку понятиями.

Идти вдоль ручья сложно: мало того что высокие травы здесь с первыми заморозками улеглись настоящей сетью с ловушками, так ещё и кустарники притаились — не через каждый из них пройдёшь, не запутавшись ногами в ветвях, обвитых жёсткими плетями старых трав. Обойти — тоже сложно: дальше от ручья лес не слишком отличался от побережной растительности... Когда Олег, шагавший впереди и почти налегке, разве что тащивший всё те же Ингваровы артефакты, начал заметно отставать, Мстислав понял, что вскоре придётся устраивать стоянку.

— Берегись! — вдруг завопил Матвей, шагавший рядом с Олегом, и сам шарахнулся в сторону, одновременно цапнув за рукав мага и увлекая его за собой.

От неожиданности Мстислав с Юрием на плече застыл, ошалевшими глазами глядя на громадную развесистую сосну, которая медленно, с продолжительным воющим скрипом повалилась поперёк ручья — поперёк их пути! Кто-то за спиной завизжал. А кто-то подбежал с криком:

— Мстислав Никитич, назад!

Его схватили за локоть и потащили, вместе с его едва живой ношей на плече, в сторону от ручья.

...Они все стояли, шумно дыша и глядя, как упавшая, перегородив дорогу, сосна покачивалась, будто ненормальный паук на ножках-ветвях. А ржавого цвета сучья пружинили, постоянно треща, потому что под тяжестью ствола ломались один за другим.

— Обойти придётся, — высказал очевидное Матвей. — Сухостой, да ещё сосновый... Обдерёшься весь, пока его насквозь пройдёшь.

Дерево было и впрямь гигантское — обходили долго, с чертыханьем шёпотом, с грохотом вынужденно ломаемых кустарников и подминаемых засохших трав, которые, рядом с ручьём, выросли неимоверно... Пример и знак к отдыху подал Олег. Не оглядываясь на идущих за ним, он тяжело осел на месте, на волне когда-то высоких, сейчас полёгших под ветром трав. Остальные просто доходили до него и тоже сваливались рядом, не спрашивая ни о чём.

— Мы вышли ближе к обеду, — наконец сказал старший маг. — Если вспомнить карты здешних мест, до опушки на той стороне леса нам двигаться вплоть до темноты. А если учесть... — Он осёкся, стараясь не смотреть на лежавшего Юрия.

Матвей, не замечая неловкости, с которой и все остальные старались не смотреть на замершего, поймав на себе эти взгляды, дозорного, простецки предложил:

— Так вы-то идите себе дальше, Олег Палыч! А мы с Юрием не спеша, потихоньку за вами. В лесу, чать, сейчас больно злобного зверя нет — мы ж не в одиночку идём. А если что — винтарь у меня с собой, вы знаете.

Юрий даже оживился, сумел сесть и с надеждой взглянуть на старших магов.

Но на дозорных внимания уже никто не обращал. Особенно после злой, пусть и тихой реплики Глеба:

— До темноты... Какая темнота, если нам в спину пожар светить будет...

— Глеб... — предостерегая, прошептала Дара.

— Чё! — огрызнулся тот.

И наступила такая тишина, что, скажи кто-то ещё слово, она взорвалась бы.

Но Олег тяжело встал и оглянулся на всех. Ни слова. Пошёл дальше, стараясь снова приблизиться к берегу ручья... За ним вставали остальные. Собачина Макс, жавшийся к ногам временной хозяйки, Дары, временами вздымал квадратную морду внюхаться в лесной воздух и, судя по напряжённой спине, не очень радовался входу в тёмную чащобу.

На этот раз они не прошли и пяти минут, как впереди что-то с усилием затрещало — и люди бросились врассыпную от ручья. Они продирались сквозь кусты, слышались болезненные вскрики тех, кто на что-то напоролся или споткнулся... А когда, еле дыша, остановились на безопасном расстоянии от ручья, стало ясно: падением только одного сухостойного дерева на этот раз не обойдётся... Вскоре перед путниками воздвиглась сквозная древесная стена из нескольких рухнувших деревьев.

— Что происходит? — сердито крикнул Олег, выискав взглядом Мстислава.

Тот сидел рядом с Юрием, которого поддерживал Матвей, и критически изучал неожиданное и странное препятствие. Поскольку сидел далековато от старшего мага, ответил тоже громко:

— Ну, думаю, нам стоит вернуться.

— Что?..

— Хозяин не хочет, чтобы мы покидали ту избушку.

— Какой?.. — разгневанно начал Олег и осёкся.

А Мстислав посмотрел на дозорных и, кивнув обоим, подошёл к магу.

— Мы как-то слишком легко решили, что единственный выход из сиюминутной ситуации — это побег. Но, пока шли, я подумал вот что... Нас здесь четыре мага. У дикарей — только один...

— Почему один? — изумился подошедший Глеб. — Этот сбежал же!

— Напомню то, что сказал Айас: для своих он мёртв. И почему-то мне кажется, что он не собирается делиться со своими соплеменниками своей добычей — Мирной. Поэтому и думаю, что... хм... радостного воссоединения двух шаманов в их военном отряде не предвидится.

— Но вдруг лесной пожар... — несмело напомнила Дара, которая крепко вцепилась в широкий ошейник Макса и то и дело поглядывала на высокую стену обрушенного перед ними сухостоя.

— Мы с Мирной видели сон Айаса, о чём знает Олег Палыч, — спокойно сказал Мстислав, обращаясь к школярам. — Из этого сна следует, что его младший брат гораздо слабее... э-э... нашего шамана. Так что мы продолжаем работать с артефактами и создаём противодействие нелюдям в их попытке поджечь лес.

— Если только Олег Палыч не против, — насторожённо взглянул на мага Глеб. — В смысле — вернуться в избушку.

Старший маг ничего не ответил. Он стоял, глядя на древесную стену и явно размышляя о чём-то. Возможно, пытался совместить все факты, высказанные другими. И принять нужное решение.