Записки фаворитки Его Высочества

— Так посуда, — пояснила я. — Есть серебряная, с ней ничего не сделается, но есть ведь и глиняная, и стеклянная, тут дело хуже.

Я услышала у себя за спиной звук въезжающего в ножны меча; кажется, самый последний клинок был только что спрятан за ненадобностью.

— Ладно, чем сумеем, подмогнём, — пообещал Кейн. — А ты с повозки-то пока слезай. Вечер впереди долгий.

— Да нет, мне и здесь хорошо, — добродушно отмахнулась я, всё ещё "не понимая" намёка. — Разворачиваться надо, дальше ехать, а то дядюшка будет волноваться.

— Не будет, — заверил меня рыжеволосый разбойник с коротким шрамом на левой щеке. — Давай-давай, спускайся, разговор к тебе есть.

И он бесцеремонно потянул меня за рукав. На моём лице отразилось понимание, а затем страх. Во всяком случае к этому я стремилась, хотя видеть себя со стороны, конечно, не могла.

— Эй, отпусти меня! — испуганно крикнула я. Он лишь покрепче перехватил мою руку, одновременно забираясь на повозку. — Что вы делаете? Помогите!!!

Я громко завизжала.

— Извини, детка, — развёл руками Рик. — К нам сюда женщины заезжают очень редко, так что придётся немного потерпеть.

Одним резким движением я скинула не успевшего устойчиво устроиться на повозке рыжеволосого обратно на землю.

— А что если потерпеть придётся кому-то другому? — спросила я, на этот раз вполне спокойно.

— Девочка не хочет быть покладистой? — шагнул вперёд Вольф, отодвигая в сторону разозлившегося Кейна.

— Мужчины обожают женскую покладистость, — ухмыльнулась я, — но она редко когда окупается.

— Строптивых лошадок особенно приятно укрощать.

— Не сомневаюсь. Но некоторые из них могут и затоптать. Взять! — громко произнесла я.

Из фургона с лаем выскочила болонка. Запрыгнув ко мне на колени, она приняла позу грозного зверя и принялась вопить ещё громче. Разбойники захохотали. Я сдержанно улыбнулась. Их веселье длилось недолго, секунды две-три. Потом из повозки один за другим стали выпрыгивать громадные псы, из которых Рональд был далеко не самым крупным. Каждый пёс настиг свою жертву в считанные секунды. Разбойники не успели даже извлечь клинки из ножен. Кто-то упал, оступившись, и был придавлен к земле мощной лапой; другие прижались к древесным стволам или каменной поверхности, замерев в нескольких сантиметрах от угрожающе оскаленных зубов. Разбойников было девять, а псов — двенадцать, так что некоторых караулили сразу по два зверя. Рыжеволосый разбойник оказался самым находчивым и залез на сосну, воспользовавшись тем, что ветки начинали расти на ней совсем низко — так сказалась на дереве близость болота. Но три сокола, также вылетевшие из фургона, быстро дали ему понять, что на земле всё-таки надёжнее.

Когда на поляне воцарились относительная тишина и порядок, я взяла болонку на руки и спрыгнула на землю.

— Что здесь происходит? — процедил сквозь зубы главарь. — Ты хоть понимаешь, с кем связалась, девка?

— Запомни на будущее, если, конечно, оно у тебя будет, что женщин обижать нехорошо, — сказала я, подходя к нему поближе. — А с Говорящими тем более надо вести себя уважительно. Я ведь всего лишь скомандовала "Взять!", а могла бы сказать и "Фас!".

При последнем слове собаки навострили уши, а некоторые оскалили зубы, и я показательно прикрыла рот рукой.

— У кого из вас ключ? — спросила я затем, обводя разбойников взглядом.

Все молчали. Однако пара человек инстинктивно покосились на долговязого длинноволосого парня, полусидевшего на земле под присмотром Колла, одного из моих волкодавов.

— Спрашиваю во второй раз, — жёстко сказала я, на этот раз глядя в упор на долговязого.

— Ну, у меня, — вынужденно признался он.

— Тогда чего ждёшь? Открывай.

Не отводя от него взгляда, я мотнула головой в сторону пещеры.

— А... — Он многозначительно посмотрел на неподвижно сидящего рядом Колла.

— А ты двигайся медленно и печально, — посоветовала я.

Судорожно сглотнув, ещё раз посмотрев на меня, а потом на пса, разбойник медленно приподнялся. Колл легонько рыкнул, сугубо для проформы, и чуть-чуть отступил. Разбойник встал на ноги и сделал осторожный шаг в сторону пещеры. Пёс оскалил зубы, но больше никаких признаков недовольства не проявил. Слегка осмелев, долговязый потихоньку подошёл к пещере. Пёс больше не рычал, но неотрывно следовал за своим подопечным. Я следила за ними краем глаза, стараясь при этом не упускать из виду остальных.

Долговязый немного повозился со ржавым замком, и, наконец, отворил решётку.

— Выходите, Ваше Высочество! — произнесла я, всё ещё концентрируя своё внимание на банде и несущих службу псах.

Надо отдать Раулю должное: держался он так, словно всё это время точно знал, что должно произойти, и ни одна деталь не отошла от заранее продуманного и им лично одобренного плана.

— У вас есть к ним какие-нибудь вопросы, Ваше Высочество? — осведомилась я.

— Только один. — Принц подошёл почти вплотную к Вольфу, мимоходом опустив руку на голову вильнувшего хвостом Рональда. Не знаю, какое чутьё ему в этом помогло, но лучший волкодав сам избрал главаря разбойников в качестве своей жертвы. — Кто?

Принц был на несколько дюймов ниже Вольфа, и всё равно ему каким-то образом удавалось смотреть на последнего сверху вниз. Разбойник молчал.

— Ты не расслышал мой вопрос? — сухо спросил Рауль. — Кто твой хозяин?

— У меня нет хозяев, — с вызовом произнёс Вольф. — Я — свободный художник.

— Мне глубоко безразлично, что ты о себе думаешь, — процедил принц. — Назови имя заказчика.

— Зачем? Чтобы потом он меня убил?

— Для этого ему как минимум придётся тебя найти, — напомнил Рауль. — А я уже здесь. И моя рука не дрогнет.

Что-то в его интонации не оставляло сомнений: рука действительно не дрогнет.

— Ваше Высочество, собаки очень голодны, — вмешалась я. — Они ничего не ели со вчерашнего вечера. Было бы хорошо скормить им кого-нибудь. Всех сразу необязательно, но хотя бы одного. Они поделятся. Кому-то руку, кому-то ногу, Рональд вон печёнку любит, мозги опять же вкусная вещь...

— Мозгами здесь не разживёшься, — отозвался Рауль. — Если он решился влезть в такую большую игру, даже не понимая, чем это для него самого обернётся. Люди, которые приходят к власти подобным образом, никогда не оставляют живых свидетелей. А уж исполнители идут в расход в первую очередь. Так что, — снова обратился он к Вольфу, — выгораживать заказчика тебе нет никакого интереса.

Разбойник в раздумье пожевал губами и, видимо, счёл доводы принца убедительными.

— Ну хорошо, а что будет, если я скажу, кто заказчик? — прищурился он.

— Скажешь, тогда и разберёмся, — ответил Рауль. — Допустим, что я, так и быть, не вздёрну тебя на виселице, а отпущу на все четыре стороны.

Вольф снова пожевал губами.

— Ладно, ваша взяла, — кивнул, наконец, он. — Заказчик — Гектор Вилстон.

— Значит, всё-таки Вилстон... Когда у вас назначена встреча?

— Это уже второй вопрос, — заметил разбойник.

— Вопрос второй, — кивнул Рауль. — А псов — двенадцать. И все голодные.

— Убедительно. Ладно, он должен приехать сюда сам, завтра вечером.

— Хорошо. Это оставляет массу времени. Что будем с ними делать, Говорящая? — повернулся ко мне принц.

— Вы обещали меня отпустить! — напомнил Вольф.

— А кто слышал? — изогнул бровь Рауль.

— Лично я ничего подобного не слышала, — развела руками я. — А вы?

Последний вопрос был обращён к разбойникам. Те неуверенно закачали головами, подтверждая один нехитрый тезис: пара голодных звериных глаз весьма негативно влияет на слух человека.

— Ладно, даю вам последний шанс, — милостиво вздохнул принц.

Милость тут, разумеется, была ни при чём. Просто Рауль прекрасно понимал, насколько сложно было бы нам доставить во дворец всю эту ораву. А скармливать их псам, ясное дело, ни он, ни я не собирались. Я вообще собачек чем попало не кормлю. Кто их знает, этих разбойников, чем они питались и чем болеют?

— Убирайтесь отсюда, и чтобы духу вашего не было в моём королевстве. Предупреждаю: если попадётесь, второго шанса точно не будет.

— Надеюсь, не нужно уточнять, что преследовать нас было бы не очень хорошей идеей? — спросила я, опустив руку на спину одного из волкодавов. — Хорошо. Да, и последнее. Надеюсь, вы будете достаточно любезны, чтобы пожертвовать своё оружие на благо короне? Складывайте в фургон. И про во-он те арбалеты не забудьте. Медленно и печально, — напомнила я под сдержанное рычание отреагировавших на движение псов.

Глава 12. Дорога домой

Повозка снова мелодично поскрипывала, легонько подпрыгивая на толстых древесных корнях и ухабах. Пятеро псов добровольно бежали рядом с повозкой, следуя собственному желанию размять лапы; остальные снова разместились в фургоне. Я, как и прежде, сидела на вожжах; Рауль расположился снаружи рядом со мной. Мы несколько раз замедляли ход и даже останавливались, дабы проверить, нет ли за нами погони либо слежки. Судя по всему, не было ни того, ни другого. Впрочем, это и не удивляло: навряд ли хоть кому-то из разбойников всерьёз захотелось бы продолжить знакомство с моими собачками.

Поначалу мы ехали молча. Садясь на повозку, Рауль на мгновение сжал мою руку, и больше мы не общались: обстановка разговорам не способствовала. По мере того, как мы удалялись от камышовых зарослей, принц всё больше хмурился, а затем стал то и дело оглядываться по сторонам. Когда повозка въехала в лес, и за нашими спинами сомкнулись деревья, он, наконец, спросил:

— Где остальные?

— Кто "остальные"? — не поняла я.

— Тебе виднее, кто. С кем ты сюда приехала? Офицеры охраны, стрелки, стражники?

Я прикусила губу.

— Ваше Высочество, а вы очень расстроитесь, если я скажу, что не будет никого, кроме тех, кто уже здесь? — Я мотнула головой в сторону фургона.

— Хочешь сказать, что приехала сюда одна?

— Ну, в некотором роде.

— Объясни.

— После вашего исчезновения я оказалась некоторым образом в опале.

— Понимаю,— немного подумав, кивнул он. — Дальше?

— А дальше — ничего, — развела руками я. — Сверху, — я молитвенно сложила руки и возвела очи к древесным кронам, — решили, что лучше будет обойтись без участия Говорящей. Так что вас до сих пор ищут. Надо отметить, ищут очень старательно и прилежно. Я так думаю, пол королевства уже прочесали.

— Ясно. Кто взял на себя поиски?

— Росс.

— Ну конечно.

Принц говорил, как всегда, спокойно, но что-то в его интонации заставило меня ощутить постыдную волну злорадства. Всё-таки затаила я злобу на советника, хотя до сих пор у меня даже не было времени это осознать.

— То есть ты хочешь сказать, — пристально посмотрел на меня Рауль, — что приехала сюда одна, и тебя даже никто не прикрывал?

Я молча передёрнула плечами.

— Ты сама понимаешь, насколько это было опасно?

— Не так уж и опасно, — возразила я. — С моей-то компанией?

— Один удар кинжала — и никакая компания тебе бы уже не помогла.

— Ну...значит, не помогла бы.

В конце-то концов какой смысл обсуждать то, чего в любом случае уже не случилось?

— Почему ты это сделала? — спросил принц, не отводя взгляда.

— А что, я нарушила какой-то ваш план? — припомнила я его собственные слова.

— Не говори ерунды. Ты спасла мне жизнь, я перед тобой в неоплатном долгу.

Ох нет, вот этого не надо. Принимать благодарность я умею ещё хуже, чем помощь.

— Обожаю разговоры про неоплатный долг, — попыталась отшутиться я. -.Вроде как раз он неоплатный, то и платить не нужно. Очень удобно.

Шутка не прошла; вернее сказать, он вполне осознанно не пожелал принять сказанное как шутку. И ответил вполне серьёзно.

— Проси всё, чего хочешь.

— Хорошо. Хочу, чтобы вы всё-таки поймали мне того дельфина сачком.

— Проси всё, чего хочешь, кроме этого, — внёс поправку принц.

— Ладно, тогда хочу большой букет ромашек, лично вами собранный.

— В это время года? Может, тебе ещё подснежников нарвать?

— Можно и подснежников, — милостиво разрешила я. — Но ромашек — обязательно.

— Издеваешься?

Догадливый ты мой.

— Издеваюсь, — кивнула я. — Вы забываете, что я всего лишь выполняла свою работу, ту самую, для которой вы меня и наняли в качестве Говорящей.

— Глупости. Твои функции не распространялись за пределы дворца.

— Ничего подобного.

— Ты должна была искать отравителя, а не бросать вызов банде разбойников.

— То есть я превысила свои полномочия? Хотите мы с собачками догоним их и извинимся? Тем из них, кого не хватит инфаркт, будет приятно.

— Я предпочитаю действовать более гуманно, посредством виселицы.

— Гуманность не всегда хороша. До сих пор им грозила виселица, и что? Они продолжали болтаться по здешним лесам. А вот теперь наверняка будут бежать к границе до тех пор, пока у них обувь не сотрётся в пыль.

Это напомнило мне о недавнем визите к Пьеру и данном сапожнику обещании, и я воскликнула:

— Совсем забыла! Это вам.

Полуобернувшись, я на ходу извлекла из фургона сапог принца.

— Что это? — подозрительно спросил он.

— Подарок, — брякнула я.

А что ещё было отвечать? "Сапог"? Это было бы слишком банально.

— Мне? — на всякий случай уточнил Рауль.

— Вам, — радостно кивнула я, чувствуя себя жутко щедрой.

Принц повертел сапог в руке, перевернул его голенищем вниз, немного потряс и, наконец, отложил в сторону.

— А почему он один? — осведомился Рауль.

— Ваше Высочество, вот вам самому не стыдно? — упрекнула я. — Вам от всей души делают подарок, а вы спрашиваете, почему один, а не два? Впрочем, так и быть, я подарю вам второй, где-нибудь через год. Так у вас будет стимул меня не увольнять.

— Ещё пара таких подарков, и стимул появится прямо противоположный, — заметил Рауль. — Он хотя бы правый или левый?

— Не помню, — призналась я. — А что, разве это имеет значение?

— Не знаю, — задумчиво проговорил принц, — мне кажется, правый — это как-то более уважительно.

При ближайшем рассмотрении сапог оказался левым.

— Ну понятно, — вздохнул Рауль.

— Ладно, ладно, — поспешила исправить ситуацию я. — Через год проявлю большее уважение.

— Через год ты снова подаришь мне левый, — отмахнулся он.

То ли подтверждая эту точку зрения, то ли, напротив, её оспаривая, лошадь пронзительно заржала, дёрнулась и остановилась. Мы соскочили на землю. Я принялась осматривать ноги кобылки, щурясь при слабом свете уходящего дня, и быстро обнаружила небольшую, но глубокую рану. Понять, откуда она взялась, не составило труда: рядом с тем местом, где мы остановились, посреди дороги лежала крупная острая коряга. Я залезла в фургон и вернулась к лошади с дорожной сумкой, в которой было всё необходимое, чтобы обработать рану.

— Она сможет ехать дальше? — спросил принц.

— Не сегодня, — ответила я. — У меня есть с собой всё, что нужно, так что через несколько часов она будет в порядке. Но не прямо сейчас.

Рауль посмотрел на небо. Уже ощутимо темнело; даже не случись ничего с лошадью, мы не успели бы выбраться из леса засветло. А уж теперь о том, чтобы добраться до города до завтра, речи быть не могло.