Волк. Окончательное решение. -2.

— Это всё?

— Так точно, вождь. Основное — всё. Вся дополнительная информация на кристалле.

Саури вытянулась по стойке смирно. Кузнецов отдал ответную честь, затем мягким голосом произнёс:

— Можете быть свободны, командир. Вы и ваша команда. Отдыхайте. Запрета на информацию... Не будет. Можете ничего не скрывать. Спокойно поделитесь с вашими друзьями и товарищами по клану всем, что посчитаете нужным.

— Благодарю, Вождь.

Она чётким строевым шагом вышла из апартаментов. Аррах зло выругался:

— Счастье Тёмных Богов!

— Айе! Как некультурно!

— Юили профессор! Мне сейчас не до культуры!

— Тихо!

Рявкнул командным голосом Кузнецов, разом пересекая готовую вспыхнуть разборку.

— Успокойтесь все. Пожалуйста.

Добавил уже нормальным тоном. Саури замерли, потом со смущёнными улыбками вновь уселись на свои места.

— Я прошу прощения, что пришлось кричать, юили и ююти, но сейчас, когда мы думали, что все проблемы позади, то, что произошло, совершенно неожиданно и невероятно. И нам нужно думать, как быть дальше. Похоже, что при образовании червоточины, мы получили не просто пространственный разлом, но и временной сдвиг. Кстати, искин, что скажешь ты?

Безжизненный искусственный голос хорошо охладил разгорячённых саури:

— Это реально. Никто никогда не исследовал механизм возникновения червоточин, как таковой. Тем более, искусственно созданных. Более того, в моей памяти нет ни одного случая описания подобного, кроме произошедшего с нами. Для создания искусственных червоточин необходимо огромное количество факторов. Начиная от инициации процесса, до параметров пространства-времени. Наверное, именно поэтому 'парадокс Чемье', как я назвал случившееся, и является единственным случаем в банке имеющихся данных.

Искин затих, и Александр повернулся к Арраху:

— Что за Эра Воссоединения? Я ничего о ней не знаю, кроме того, что вы сказали.

Саури скривился:

— Зачистка неугодных. Глобализация. Размывание культурных и моральных аспектов жизни. Приведение к единому знаменателю. Сейчас это время превозносят. И, в принципе, правильно. Потому что в результате этого появилось единое государство Высоких и Истинных. Но с другой стороны — потери саури превысили все разумные пределы...

— Ясно. У нас тоже было нечто подобное. Хвала Богам, кое-как мы выпутались, но потери у нас сказываются до сих пор... Ладно. Предлагаю взглянуть кристалл. Вам будет интересно узнать, как мы жили раньше. Да и я попытаюсь определиться со временем моего мира...

Все согласно кивнули, и он вставил кристалл в приёмник искина. Вспыхнула сфера. И все невольно отшатнулись, когда первым, что увидели присутствующие в апартаментах, было окровавленное, бородатое лицо, искажённое чудовищной мукой...

— Это...

— Он мёртв.

Потухшим, едва слышным голосом произнесла старшая из саури.

— Видите?

Поднялась, вошла в картинку, ткнула пальцем в застывший глаз человека.

— Насекомое в углу глаза. А он — не моргает.

— И верно...

Действительно, картинка была статичной. А Кузнецов жадно всматривался в изображение. Наконец снимающая головка сместилась, и двинулась вниз. Серая, груботканая одежда, измазанная в крови и жёлтой грязи. Оборванный опалённый край рукава. Полуоторванная подошва сапог. Характерную только для Руси обувь Кузнецов узнал сразу. Но вот, эпоха? Эпоха?! Такую одежду таскали несколько десятков лет!.. Камера сместилась, показывая грубо изготовленное, но несомненно, оружие! Деревянное ложе, длинная трубка ствола, с набитыми на него кольцами. Длинный трёхгранный штык... Саури зашептались, а человек мучительно копался в памяти. Какое время?! Какое?!!

Глава 14.

...Александр изо всех сил всматривался в картинку напряжённым взглядом, пытаясь понять, какая же эпоха сейчас на Земле, и вдруг... Ровный, безэмоциональный голос искина произнёс:

— Обработка файла завершена. Начинаю демонстрацию.

И тут же время рванулось, словно его хорошенько пришпорили. Статичная картинка задвигалась. Труп оказался всего лишь одним из кадров. Вот снимающая головка рванулась дальше. Конский труп. Оторванная нога с блестящей подковой, исцарапанной и вся в щербинках. Валяется неуклюжий, длинноствольный кинетический пистолет с большим квадратным блоком механизмов и несуразно маленькой, округлой рукояткой. Рядом — оторванная кисть владельца. Чуть дальше — изуродованные останки чего-то механического. Изрезанные останки грубых колёс, обтянутых чёрной лентой чего-то незнакомого. Древний толстоствольный метатель пуль разворочен в хлам. Свисает матерчатая лента с аккуратными, поблёскивающими красноватым цветом хранилищами метательной смеси и тупыми наконечниками. На закопчённом борту видны остатки надписи 'Вся власть...' намалёванная белой краской. 'Вся власть...'. 'Вся власть...' Что-то знакомое... Очень знакомое... Империи? Народу? Богам? Изогнутый обломок блестящего клинка, оторванного практически по рукояти... Камера скользит дальше. Ничего себе! Несуразно большая башня со скосом во всю лобовую проекцию, с торчащим из него кургузым стволом старинной пушки. Вся чёрная, в жирной копоти. Мохнатая шапка с красной полосой наискось через всю длину, со следами грязных подошв на ней... Кузнецов похолодел — начало Тёмной эпохи! Времени, когда на Русь выпали самые страшные испытания. Когда сам факт того, что империя могла восстановиться после перенесённого сродни чуду Богов! Он вскочил:

— Я знаю, какой это момент истории!

Саури заулыбались, но тут же перестали, глядя на его потемневшее от нахлынувших эмоций лицо.

— Саша?

Аррах подал голос, обеспокоенный остекленевшими глазами вождя. Тот не двигался. Саури уже хотел было браться за аптечку, но вдруг Кузнецов шевельнулся, приходя в себя:

— Прошу прощения... Просто... Это... Самое трудное время в нашей истории. Во время неё было самое-самое. Самые кровопролитные войны. Самые большие потери среди людей, самый большой разгром нашей экономики. Словом, все самые страшные события в жизни моего народа. Ни одна другая нация Земли не смогла бы просто выжить после подобных испытаний. Кроме нас.

Добавил он с гордостью. Аррах прищурился:

— Хочешь вмешаться?

Все снова выжидающе замерли, но Кузнецов отрицательно качнул головой:

— Нет. Не полезу сам, и вам не позволю. Мы можем быть всего лишь наблюдателями. Не больше. Потому что если попытаемся кому-нибудь помочь, любой из сторон, то изменим сам ход истории, и... Исчезнем. Навсегда. И кто знает, что произойдёт дальше во Вселенной...

— А как же война? С Альянсом?!

Не выдержал кто-то из саури.

— Её нет. И не будет в обозримом будущем.

Сашка горько усмехнулся:

— В ближайшие десять тысяч лет — точно, девочки и мальчики. А вот когда она начнётся...

Усмехнулся очень злой улыбкой и встав, выпрямился:

— Вот тогда мы и вмешаемся.

— Но разве можно прожить десять тысяч лет?!

— Естественно — нет. Но мы будем жить в наших детях, и передадим им наш наказ: когда придёт время — вмешаться. На нашей стороне, естественно. Или вы — против?

— Нет! Пусть так и будет!

Решение было единодушным, и это обрадовало Кузнецова. Все одобряли принятое им спонтанно решение, но, как оказалось при трезвом рассмотрении, оно было единственно верным. Выждав, когда стихнут голоса возбуждённых соклановцев, Александр снова сел, затем произнёс:

— Думаю, в свете того, что мы выяснили, необходимо решить вопрос, как нам быть дальше...

— В смысле?

Неожиданно для всех лицо вождя стало задумчивым:

— Как-то мне не улыбается быть единственным...гхм... отцом народа... Ну, скажем, не совсем единственным, но тем не менее...

...Тишина. Затем на лицах саури начала проявляться краска смущения. На что намекнул вождь клана... Кто-то из девчонок смущённо хихикнул, улыбнулся Аррах. Отвернулась потемневшая, словно дарка, профессорша.

— Аалейк...

Ахнул кто-то.

— Вопрос, между тем, серьёзный, ююти и юили. Скоро сезон Радости...

— Айе...

Протянул одинокий девичий голос с тихой тоской...

— Так что, уважаемые, нам нужно как-то найти решение. Или компромисс...

Выдохнул Кузнецов, словно ныряя в омут с головой...

...Антариэль не понимала, что происходит у чужаков. Единственное, что было ясно — что-то произошло. И — явно очень важное для тех. Начать с того, что вечером дня после возвращения ушедшего два двадцатидневия назад корабля. Все чужие, в том числе и круглоухий, долго совещались за закрытыми дверями. Её, естественно, не приглашали. Зато дарка видела задумчивые лица 'родственников', покинувших покои хозяина. Девушка уже привыкла считать того своим владельцем. И, откровенно говоря, радовалась и обижалась. Радовалась, что тот не обращает на неё внимания и не пользуется её телом. Обижалась, потому что тот игнорировал её. Клубок противоречий: и рада, что до сих пор над ней не надругались и не изнасиловали. И обижена, как раз за это самое. Но это всё лирика. В общем, после доклада серой, командовавшей кораблём, хозяин потребовал, чтобы дарка явилась в его покои. Внутри всё оборвалось — неужели настал страшный час?! Но всё обошлось разговорами. Длинными и вроде бы не относящимися к Дарксании. Чужака интересовали выброшенные. Именно так называли тех, кто жил вне закона, вне государства, вне общепринятых порядков и уложений. Человек выспрашивал всё, до подробностей. Антариэль сам знала мало, но и те крохи, что были ей известны, чужак жадно впитывал в свой мозг. После этого разговора дарка чувствовала себя выжатой, словно свежий фрукт после добычи сока. Закончив, круглоухий усмехнулся непонятно чему, потом разрешил ей сесть. Всю беседу дарка простояла на ногах, и это заняло не один час. Её колени дрожали, и та уже готова была упасть, сдерживая лишь одним упрямством. Девушка облегчённо рухнула на стул и вздохнула. Тем больше её шокировал очередной вопрос чужака:

— Устала?

Непроизвольно она качнула головой, и только потом спохватилась — рабу не подобает так вести себя! Сейчас... К её удивлению, круглоухий подошёл к тумбе пищевого синтезатора в углу помещения и налил... что-то ароматное, горячее, тёмного цвета. Хмыкнул, набрал новую команду, затем поставил перед ней на стол поднос с чашкой, полной напитка, и блюдечко с пышными... Дарка не поверила своим глазам — пирожными!

— Угощайся. Заработала.

...Напиток был... Волшебным! Он бодрил, разгонял кровь, веселил и согревал сердце и душу. Чужак, улыбаясь, следил, как она жмурила глаза от удовольствия, наслаждаясь угощением. Но следующая фраза, которую та услышала, заставила дарку поперхнуться и закашлять. Она едва удержала чашку от того, чтобы не вылить напиток и не запачкать платье. Согнулась, неистово колотя себя в грудь, и тут же с удивлением поняла, что чужак так же аккуратно стучит по её спине.

— Кхе-кхе... Ух...

Застрявший кусочек пирожного вылетел из горла. Чужой сразу среагировал, прекратив колотить по её спине.

— Спасибо, хозяин. Полегчало.

— Чего ты так испугалась?

Дарка побледнела:

— Лететь к выброшенным, к изгоям — это... опасно, господин!

Человек беззаботно махнул рукой:

— Ерунда. Не думаю, что там найдётся много идиотов, желающих расстаться с жизнью...

От усмешки хозяина дарка почувствовала, как по многострадальной спине пробежали знакомые мурашки ужаса... Хвала Вышним силам, ни на следующий день, ни на другой, они никуда не полетели. Чужаки перебросили почти всех своих механических работников на постройку второго чудовищного корабля. Теперь работы на нём велись в ужасающем своей скоростью темпе. Буквально за половину двадцатидневия тот был практически готов снаружи и теперь завершалась внутренняя работа. Но зачем им такой огромный корабль? Дарка не была дурой, и прекрасно осознавала, что ничего подобного не было ни в одном государстве. Никто не был соперником созданными пришельцами монстру. Но... Работы ещё продолжались, когда её снова вызвали в покои хозяина. Едва она уже привычно согнулась, приветствуя того, как ей в руки воткнулся ком ткани:

— Иди в другую комнату и переоденься, Анта.

— Хозяин?

Удивлённо воскликнула та, выпрямляясь и расправляя... наряд... Тот был необычен, девушка не могла себе представить ничего подобного. Довольно свободные брючки, достигающая середины бёдер просторная рубашка. Цвет — яркий, алый. Вроде бы всё обычное. Кроме вышивки, украшающей наряд. Пышные, многоцветные изображения неизвестной ей птицы... Из драгоценных камней в десятки сейха весом. Антанариэль опешила — стоимость этого... Костюма... превышала стоимость десятка роскошных кораблей высшего ранга! И это должна носить она?! Рабыня?! Да кто они такие вообще, эти чужаки?!

— Х-хозяин...

От волнения дарка начала заикаться.

— Быстрее! Поторопись!

...Ткань словно ласкала тело. Девушка никогда не носила ничего подобного! Более того, даже не могла представить, что такое можно иметь!.. Когда она вышла, чужак смерил её взглядом и вроде бы остался довольным.

— Идём!

Пока дарка возилась с непривычной одеждой, тот тоже сменил наряд. И подобной одежды она тоже не видела. Строгий, и в то же время — солидный... Названия она не смогла подобрать. Но выглядел её владелец в этом так же потрясающе... А дальше начались сплошные чудеса. Их корабль, на котором они вылетели, оказался чудовищно, просто невозможно быстр! Она даже не успела осознать, что находится в пути, как тот непонятным образом оказался за сотни световых двадцатидневий от места, облюбованного пришельцами для жизни. Знакомые звёзды ударили по глазам, и дарка поняла, где находится. В прошлом ей довелось бывать здесь раз. Знаменитая на весь сектор станция изгоев 'Весёлая'. Крупнейшая из всех. Самый большой центр нелегальной торговли в округе. И одновременно экстерриториальная мирная зона. Никто не смеет напасть здесь друг на друга. Место, где самые непримиримые враги могут вести переговоры, не опасаясь того, что собеседник всадит нож в спину...

— Подойди ко мне.

Человек стоял возле огромного иллюминатора рубки, обозревая быстро вырастающую станцию. Крейсер входил в зону 'Весёлой' достаточно быстро, но не на той, пугающей, когда шёл в пространстве. Возле сверкающей в лучах близлежащей звезды призмы, когда то казавшейся Антанариэль громадной, но после станции чужаков выглядевшей совсем крошечной, было оживлённо. Сновали туда-сюда челноки, крутились корабли обеспечения, висели на парковочных орбитах транспорты и корабли свободных охотников, или проще — пиратов. Время от времени с бортов кораблей пыхали почти мгновенно рассеивающие облака газа, говорящие о работе систем теплосброса. Суета дроидов, людей и дарков, облачённых в пустотные скафандры. Сверкали огоньки плазменной сварки на ремонтирующихся кораблях. Словом, привычная и знакомая суета Вольных Пространств.

...При звуке голоса круглоухого девушка вздрогнула, но послушно подчинилась. Приблизившись, замерла.

— Стой и не двигайся.

Человек аккуратно обошёл её, затем почувствовала лёгкое касание нежной кожи шеи. Едва слышный щелчок, и... Ошейник убрался. Но радость оказалась недолгой, почти мгновенной. Снова касание шеи, тонко пропел замочек. Послышался удовлетворённый вздох, затем её мягко взяли за плечи и развернули к нему лицом.