Змий бледный

— Мои планы гораздо обширнее и сегодняшний бой с троллем стоил того риска, который и впрямь имел место быть.

— Это общие слова.

— Да, это именно общие слова. Если же нужна конкретика, То мне нужны гарантии, что сказанное мной ни при каких обстоятельствах не окажется достоянием посторонних. А учитывая тот факт, что в Хогвартсе есть любители шарить в чужой голове...

— Тогда намекни.

— Хорошо. Но для начала и придания должного веса своим словам скажу следующее, — вынимаю палочку и вывожу в воздухе фигуры. знакомые всем тем, кто вырос в семьях с мало-мальски длинной историей рода или просто неплохо знакомых с настоящей магией. — Я, Драко Люциус Малфой, клянусь своей магией, что сегодняшний бой с троллем стоил того риска и польза для меня лично и всего факультета с лихвой это перекрывает. Равно как и то, что магглорожденная Грейнджер важна для моих раскладов.

Жду с полминуты, ловя на себе изумлённые — Монтегю — раздражённые и в то же время любопытствующие — и саркастично-ехидные — а это уже Дафна, которая понимает побольше даже Флинта — взгляды слизеринцев. И затем взмах палочкой и ключевое слово:

— Люмос.

Возникший свет показывает то в чём я ни на йоту не сомневался — прозвучавшая магическая клятва сработала и доказала вес моих слов.

— Предупреждая возможные упрёки, скажу следующее... Надёжнее один раз таким вот образом доказать серьёзность своих намерений и важность уже совершённых и планируемых поступков, чем каждый раз пытаться обычными словами доказать необходимость своих действий.

— Я жду обещанных намёков, Драко, — быстро восстановивший психологическое равновесия Флинт одним этим показал, что его фиг чем проймёшь. И это хорошо.

— Если в последний момент не произойдёт чего-то совсем уж неожиданного, мы сможем в некоторой степени компенсировать полное отсутствие обучения в пределах Хогвартса нормальной боевой магии.

— Шантаж директора, — мигом ухватил мысль за хвост Флинт. — Сурово и опасно первым делом для тебя, Малфой.

— А вся моя жизнь — это одна большая опасность. Ведь никто не забыл, кто мой отец и особенно кем он был некоторое время назад. Я же не хочу прятаться в тёмном углу в надежде на то, что всё образуется.

— Драко прав, — напомнила о себе Гринграсс ровным голосом, практически лишённым эмоций. — Неучастие в политике не убережёт его от её последствий. Или он рискует с самого начала или потом. но тогда риск будет ещё сильнее. Он сын своего отца...

И многозначительная пауза. Дескать понимайте как хотите. Некоторые могли воспринять это как то, что я обладаю чертами характера схожими с лордом Малфоем, а потому от меня стоит ждать действий определённого рода. Напрашивающееся объяснение, а ведь вовсе не оно является истинным. Дафна имела в виду другое — поскольку именно Люциус Малфой является самым влиятельным из живых и оставшихся на свободе Пожирателей Смерти, то именно к нему приковано внимание как самого Дамблдора и его сторонников, так и Министерства магии и лично Корнелиуса Фаджа, этого недоразумения в министерском чине. Я же. как единственный сын и наследник, поневоле с самого детства являлся весьма важной картой в раскладах всех заинтересованных сторон. Отсидеться в стороне даже при имеющиеся желании просто нереально. Следовательно надо самому начинать игру, становиться из карты игроком. По-другому... просто нельзя, учитывая мой характер. Именно мой, а не прежнего Драко.

Смотрю на Дафну и киваю, тем самым показывая, что полностью поддерживаю её слова и в своём роде даю ей 'полный карт-бланш' на ведение части беседы. Монтегю и особенно Флинт хорошо знают, чем именно славится род Гринграсс. Чем? Аналитиками на грани гениальности, способными даже из мельчайших деталей собрать цельную картину. Вот только чтобы убедить одного из Гринграссов поделиться своими выкладками надо очень сильно постараться. Деньги, артефакты информация — Гринграссы брали все три вида оплаты, причём стоимость их шла как раз в вышеуказанном порядке по мере возрастания. Ходили слухи о том, что сам Тёмный Лорд захаживал в гости к лорду Бартоломею Гринграссу, деду Дафны, щедро платя за информацию. А вот Дамблдора лорд Гринграсс дальше порога не пускал -и это уже не слухи, а суровая правда. Равно как и тот факт, что ни сам Бартоломей, ни его дети не были в числе Пожирателей Смерти, несмотря на то, что во многом поддерживали идеи Волан-де-Морта. Не удивлюсь, если аналитики просчитали печальный исход противостояния и решили ограничиться всего лишь предоставлением тайных консультаций той стороне, которой симпатизировали. Кстати, вот о чём надо будет спросить у Люциуса. Это действительно важная и нужная информация.

Дафна же была истинной представительницей своего рода. Именно поэтому даже столь юную Гринграсс стоило внимательно послушать и уж тем более не следовало скептически относиться к произнесённым ей словам. Флинт уже начал было формулировать интересующий его уточняющий вопрос, но тут в дверь постучали.

— Кто? — несколько раздражённо рявкнул Маркус, явно готовый послать неожиданного визитёра далеко и надолго. Однако не тут то было.

— Лорд Люциус Абраксас Малфой, — раздался пусть приглушённый дверью, но знакомый голос. — Мой сын находится у вас в гостях, мистер Флинт?

Макруса смело со стула во мгновение ока. Если бы не знал, что аппарация на столь малые расстояния невозможна, то мог бы заподозрить его в применении этого заклятья, причём невербального. Звук открывающегося замка. Еле слышный скрип открывающейся двери и слова, произнесённые с нотками искреннего уважения в голосе:

— Это честь для меня. лорд Малфой. Ваш сын сейчас у меня в гостях, мы обсуждали недавние события, в которых он показал свои лучшие качества.

— Вот и я о них е хочу поговорить. О качествах, об их применении и о многом другом. Посему я вынужден прервать ваши посиделки на некоторое время. Вы позволите?

— Конечно же, лорд Малфой,— Маркус даже не пытался что-либо возражать. — Драко, я думаю, мы ещё поговорим на важные темы, которые сегодня прозвучали.

— Бесспорно, Маркус, — улыбнулся я, вставая со стула и направляясь к двери. — Хотя сейчас кое-что сказать может и леди Дафна. Не всё, конечно, и лишь при желании, но...

— Мне будет интересно продолжить разговор, — в глазах 'снежной королевы' плясали те ещё чертенята. — Я тут немного задержусь, если хозяин не против.

Флинт был совсем не против. Ну а мне оставалось лишь следовать за Люциусом, который изображал полнейшую невозмутимость, но по некоторым признакам я замечал, что он действительно взволнован произошедшим.

По дороге к апартаментам декана факультета Люциус пусть и не изображал безмолвную статую, но слова сводились лишь к вопросам о здоровье и целостности нервов после соль неожиданного и серьёзного испытания. Тут мне оставалось лишь бодриться и отвечать, что всё более чем в порядке. Хотя... определённый отходняк после схватки присутствовал, чего уж тут скрывать. Только говорить об этом и так обеспокоенному Люциусу вряд ли стоило. К тому же был Снейп, который непременно выставит мои действия как излишне рискованные. Почему я так думал? Успел изучить особенности мышления этого человека, равно как и почувствовать его недовольство тем, что я использовал его как козырную карту при шантаже Дамблдора. Обижен или оскорблён он не был, но ответку ожидать стоило. В воспитательных целях так сказать. Уже совсем скоро, ведь мы пришли.

Лорд Малфой, даже не утруждая себя тем, чтобы повернуть ручку открытой двери, лишь шевельнул рукой, вкладывая малую толику силы, и вот уже путь открыт. Несколько шагов и... дверь закрывается за нашими спинами, отрезая от остальных помещений факультета. Тут, в комнатах Снейпа, такая защита от любого подглядывания-подслушивания, что сравнима лишь с апартаментами самого Дамблдора. Оно и неудивительно, ведь по силе он наравне с Фитвиком и повыше Мак-Гонагалл, хотя и на порядок уступает директору. Декан же Хаффлпаффа, Помона Спраут, она и уровнем пониже, да и направленность её магии более... мирная что ли. Касаемо же защиты жилья Флитвика и Мак-Гонагалл — эти двое не особенно усердствовали, считая, что в стенах Хогвартса им опасаться особенно и нечего. Нет, оно всё верно. Оба являлись сторонниками директора, в отличие от Снейпа, чьё прошлое Пожирателя Смерти и человека из ближнего круга Волан-де-Морта было известно всем действительно заинтересованным лицам. По этим причинам не следовало удивляться тому. что его жилище было своего рода крепостью, позволяющей выгадать время, нужное для бегства.

Куда идем? Ага, в кабинет-лабораторию, любимое место Снейпа, где он проводил большую часть свободного времени. Вот и он сам, с кривоватой улыбкой на лице и чем-то воодушевлённый. Чувствую, что вечерок удастся для него, может даже для Люциуса, но мне предстоят не хилые такие хлопоты. Засада, однако.