Актеры на сцене остановились и, словно по команде, замерли в довольно нелепых позах. Потом они все подошли к краю арены — и звери и люди — и низко поклонились. Зал взорвался бурными овациями. Зрители аплодировали стоя, и мне ничего не оставалось, как последовать их примеру и тоже подняться, чтобы похлопать артистам. Человек в черном вышел на середину сцены и поднял правую руку. Аплодисменты тут же стихли.
— Благодарю, — раздался его ледяной голос, — ваши улыбки и аплодисменты для нас бесценны! — после минутной паузы он продолжил, — а теперь — наш финальный номер, в котором по традиции участвует новичок, впервые прибывший на наше шоу. Поддержите бурными овациями нашего гостя! — и хозяин луна-парка направил указательный палец на меня. Такого расклада я не ожидал. Зал тут же зааплодировал. — Ну же, не бойтесь! Больно не будет! Выходите на сцену! — распорядитель улыбнулся. Неужели этот угрюмый тип еще и улыбаться умеет? Но при этом голос его оставался все таким же ледяным и властным.
— Просим! Просим! Сам мистер Дарк приглашает вас! Это честь! — стали доноситься крики зрителей. Кажется, выбора не было. Стол с выпивкой исчез, освободив мне проход, и я медленно двинулся между рядами в сторону сцены. Ноги дрожали и подкашивались, один раз я чуть не упал. Меня мутило, все было словно в легком тумане. То ли озеро выпило слишком много силы, то ли подействовала местная выпивка, то ли опять давала знать о себе боязнь сцены. Или все вместе. Я еле дошел. Двое клоунов подбежали ко мне и помогли взобраться на сцену, где тут же появилось мягкое кресло.
— Присаживайтесь! — скомандовал распорядитель шоу. Я осмотрел кресло. Выглядело оно как обычная безопасная мягкая мебель. Я устал и совершенно обессилел. Мне нужно было просто дотронуться до трости в руках этого упыря. Но он стоял не менее чем в десяти метрах от меня, а между нами прохаживались несколько свирепых зверюшек и два шпагоглотателя, которые теперь держали шпаги в руках с видом заправских фехтовальщиков. Нечего было надеяться на удачный рывок, мне просто не дадут добраться до трости. Что ж, придется поиграть по их правилам. Я улыбнулся и послушно плюхнулся в кресло, показывая всем своим видом беззаботность и беспечность. Сам же был собран и прокручивал в голове несколько планов спасения, которые, как я чувствовал, явно мне пригодятся.
Кресло оказалось очень мягким и комфортным. Я просто утопал в нем. Хотелось заснуть.
— А теперь мой любимый фокус, который я исполню лично! — произнес мистер Дарк ледяным голосом, — извлеку сердце из этого человека, не причинив почти никакого вреда!
Что? Сердце? Захотел вскочить, но меня словно магнитом прижало к креслу. Попытался подняться, напрягая всю волю. Но все, что мне удалось — это немного пошевелить пальцами. Дарк с хищной улыбкой стал приближаться ко мне.
— Кровь! Кровь! Кровь! — скандировали зрители, все, от мала до велика. Я присмотрелся к ним получше, и дрожь пробежала по телу. У этих людей не было лиц! Просто чистая поверхность на месте лица, а к рукам и ногам были привязаны прозрачные нити. Просто марионетки. Куклы, алчущие моей крови.
— Кровь! Кровь! Кровь!
Из "пещеры страха" вышло несколько десятков упырей, они медленно двинулись к сцене. Огненные инфернальные лошади-карусели вдруг ожили и вырвались из своего замкнутого круга. На них сидели всадники — гости луна-парка. Их кожа стала трескаться и морщиться под действием пламени, глаза вытекли из глазниц, плоть начала обугливаться и сползать с белоснежных костей. Через мгновенье на пылающих конях сидели скелеты, они потрясали кулаками и скандировали вместе со всеми:
— Кровь! Кровь! Кровь!
Дарк подошел ко мне еще ближе! В одной его руке — была такая необходимая мне трость. В другой — ритуальный нож. "Да сделай же ты хоть что-то, чертов неудачник!" — мысленно орал я сам себе. Но кресло крепко держало меня. Собрав свою волю, я рванул всем телом вперед, но мне удалось оторвать лишь руку. Из кресла тут же выползли крепкие веревки, которые оплели мою освободившуюся конечность и мертвой хваткой привязали к агрессивной "мебели". Хозяин луна-парка двигался нарочито медленно, словно смакуя сладкое зрелище моей беспомощности, наслаждаясь неотвратимостью моего конца. "Вот и все. А чего я хотел? Ожидал другого финала, придя без подготовки в мир, где мне не место?". Меня охватило отчаянье, но было и что-то другое. Ненависть и злоба! Кулаки сжались, хоть сил уже почти не осталось. Это же чертовы фантомы, неужели я умру от собственных иллюзий? Мне захотелось разорвать ухмыляющегося упыря в клочья. Ненависть нахлынула на меня волной, глаза застелила алая пелена — жажда крови. Вдруг моя рука начала быстро удлиняться и покрываться чешуей. Веревки, связывавшие ее, разорвались. Ладонь превратилась в птичью лапу, и я с силой полоснул выросшими когтями по лицу распорядителя. Победная улыбка на его лице сменилась удивлением, а потом гримасой боли и ужаса. Да я и сам был шокирован происходящим. Не думал, что в Мире Теней можно менять форму тела. Говорят, на такое способны лишь Сумеречные Жнецы. Но подумать об этом всерьез было некогда, я уже сжимал рукой-лапой трость, которая действительно оказалась порталом. Меня швырнуло в другой мир.
АКТ ВТОРОЙ
Действие 3
Первая неделя в академии, или Кратко о выживании среди психов
Если вам все время хочется есть или спать, вы ничего не успеваете, а в холодильнике алкоголя больше, чем еды, то с вероятностью в восемьдесят шесть процентов вы студент, и есть лишь четырнадцатипроцентный шанс на то, что вы просто вечно голодный и сонный спивающийся неуспевун.
"Бред пьяного хаосита". Том четвертый, издание второе, отредактированное с похмелья
Да, это действительно был другой, пока еще чуждый мне мир. Я лежал на своей кровати и просто смотрел в потолок. Сейчас он был оранжевым. А стены — лимонно-желтого цвета. Ох уж этот переменчивый Хаос! Мне совсем не хотелось спать. В голове крутились непрошенные мысли о первой учебной неделе в академии, самой насыщенной, непредсказуемой и диковинной неделе в моей жизни. Сколько же всего произошло за эти шесть дней! Хорошо, что впереди выходной. Будет возможность все обдумать и проанализировать в спокойной обстановке, если в этом необычном месте хоть когда-нибудь наступает покой. Жизнь в академии бьет безумным ключом, не давая возможности оглядеться по сторонам. Это место умеет удивлять. Несмотря на то, что я, словно губка, впитывал любую информацию о новом для меня мире, вопросов становилось только больше: о происхождении магов, их отличиях от людей, о том, что представляют собой их жизнь, быт, традиции, о причинах кровопролитной жестокой войны между школами и так далее. Я подумал, что когда закончу обучение, должен буду выйти за стены города, в жестокий мир. И мне придется сражаться с могущественными и коварными чародеями других школ. От одной этой мысли меня бросало в дрожь. Конечно, после учебы я мог бы остаться здесь, в этом городе. Получить какую-то безопасную должность. Например, клерка в Департаменте бумажных дел (здесь серьезно есть такой департамент, у этих ребят своеобразное чувство юмора!), или мог бы работать садовником в Департаменте магической флоры и фауны. Но я знал, что все это не для меня. Все это не мой путь. Ведь я Странник...
Кстати, об этом. Свое новое имя я получил уже в первый день учебы, на зависть всем другим новичкам. Ведь такое бывает довольно редко. Некоторые получают новое имя чуть ли не в конце триместра, а в отдельных случаях и полугодия. До этого времени их называют "новичок", добавляя в конце порядковый номер. Старые имена употреблять нельзя. Это правило! Мы должны помнить, что с прошлой жизнью покончено. Несмотря на то, что после окончания учебы нам разрешат общаться с близкими людьми из прошлого, мы все должны понимать, что ничего уже не будет, как прежде.
Но вернемся к моему имени. В своем рассказе я остановился на том, как с головокружительной скоростью летел вниз, выброшенный из окна академии. И все потому, что мой дорогой наставник любезно решил предоставить мне возможность измерить расстояние до земли, а заодно испытать законы гравитации. Сказать, что пройти через это было страшно — ничего не сказать. Страшно — сдавать сложный экзамен, страшно — пригласить девушку на первое свидание. А вот лететь камнем вниз навстречу верной гибели — не страшно. Это адский ужас, и твоя жизнь действительно пролетает перед тобой за несколько мгновений. Кажется, я орал так, что было слышно всей академии и еще как минимум половине города. Но когда я почти долетел до земли и мысленно несколько раз проклял себя за то, что согласился остаться в этой магической психушке, я вдруг осознал, что лечу вниз мимо верхних этажей, а земля снова очень далеко. Когда это повторилось во второй раз, я понял, что здесь имеется какая-то пространственная аномалия на уровне нижних ярусов. Как только мне осталось лететь до земли порядка полусотни метров, меня телепортировало к самым верхним башням академии, и я вновь полетел вниз, заново набирая скорость. В четвертый раз я даже начал испытывать какое-то извращенное удовольствие от этого процесса. Стоило только закрыть глаза и убедить себе в том, что я лечу, а не падаю. Главное — все правильно обосновать. Даже если убеждать нужно самого себя. Хоть чему-то полезному я научился на первом курсе своего обычного человеческого университета. Когда полетел в пятый раз, начал осматриваться по сторонам. Я даже перестал орать и немного успокоился, насколько это возможно при свободном падении. В основном смотрел вниз, так как по сторонам ничего особо интересного не было. Академия являла собой просто скопление сотен самых разнообразных башен. Возможно, издалека это и было красивое зрелище, но, пролетая в нескольких метрах от стареньких облупленных стен, смотреть особо не на что. А вот город внизу... Город пестрел самыми разными красками. Лучше всего были видны шпили храмов. Самый высокий из них оплетал гигантский черный змей. Несколько куполов города блестели позолотой, виднелись мраморные и гранитные постройки, здания из обычного камня и даже деревья. Некоторые казались очень древними. Я никогда не был специалистом в архитектуре, поэтому вряд ли смог бы назвать эпоху. Да и здесь, в мире магов, все очень обманчиво. Мое внимание привлекли парки и скверы, десятки алей и фонтанов. Захватывающее зрелище. Только я перевел взгляд на жилые кварталы, как что-то с силой подхватило меня и рывком втащило в окно.
Мой наставник поставил меня на пол. В тот момент я был так шокирован полетом, что даже не подумал о том, как ему удалось одной рукой схватить меня, летящего вниз на огромной скорости, да еще в нескольких метрах от башни. Но, как я потом узнал, мой наставник и не такое умел.
— Ну как? — спросил он немного хрипловатым голосом. Строгое лицо не выражало никаких эмоций.
"НУ КАК???!!!" — мне хотелось орать, крушить, возможно, съездить кулаком по роже этому психу. Устроить такое! Ноги подкашивались, все тело дрожало, в горле пересохло. Но я решил, что не стану выходить из себя и истерить, не доставлю ему такого удовольствия.
— Знаете, архитектура верхних этажей показалась мне слишком уж вычурной, — сказал я серьезным деловым тоном, с вызовом посмотрев наставнику в глаза. К счастью, мой голос не дрогнул. — Но в целом путешествие мне понравилось.
— Путешествие, говоришь? — Наставник с любопытством рассматривал меня. Потом повисла достаточно долгая пауза. И вдруг он захохотал. Так громко и заразительно, что уже через миг я смеялся вместе с ним. Для меня это, скорее, была эмоциональная разрядка после испытанного стресса.
— Знаешь, моя интуиция подсказывает, что тебя ждет еще много путешествий, странник! А моя интуиция редко ошибается! Кстати, Странник — неплохое имя! Как тебе? — спросил наставник и выжидающе посмотрел на меня. Я лишь пожал плечами. Имя как имя. По сравнению с привычными мне именами мира людей такое же нелепое, как и у всех остальных здесь. Ни хуже, ни лучше.
— А меня зовут Керамбит! Я стану твоим наставником на тот период, пока ты будешь учиться в академии, — добавил мой новоиспеченный учитель, все еще изучающее рассматривая меня. — Рад с тобой познакомиться, ученик!
После этого он протянул мне руку, и я пожал ее.
— Керамбит?! — переспросил я. — А можно поинтересоваться — откуда такое имя?
— Конечно, Странник, — ответил наставник. Затем последовало настолько молниеносное движение, что я даже не успел отпрянуть, только мельком увидел блеск стали. Когда взглянул на свою руку, заметил, что рукав моей рубашки аккуратно разрезан от плеча до кисти руки, при этом на коже не было ни царапины. — Я довольно неплохо владею клинками, — улыбнулся Керамбит, — особенно этими ножами в форме когтей, благодаря которым и получил свое имя.
После этих слов наставник показал мне два красивых ножа, формой лезвия действительно напоминавших когти.
— Да уж, — только и смог выговорить я, — впечатляет. Жаль, хорошая была рубашка.
Наставник коснулся моего рукава, и разрез тут же исчез, рубашка снова была невредимой.
— Ух ты! Красивый фокус. Научите?
— Угу, и еще многому другому...
Так и началось наше обучение...
Потолок стал медленно менять цвет на изумрудно-зеленый. Ну вот, вечно так. Только собираешься уснуть, отмахнувшись от лишних мыслей, а тут эти метаморфозы комнаты. Хотя... спать ведь все равно не хотелось. Я снова начал вспоминать прошедшую неделю, такую насыщенную, яркую и безумную. Впрочем, этими словами можно описать всю жизнь в академии. Чего стоили сами занятия и преподаватели, которые их вели!
Например, историю магии вел средневековый рыцарь, сэр Грундивальд, погибший еще в двенадцатом веке где-то в Каппадокии, в битве с турками-сельджуками. Как бы глупо это ни звучало, смерть стала переломным моментом в его жизни. Бывший воин и маг, он настолько увлекся историей, что очень скоро сделался одним из лучших преподавателей этой дисциплины, и читал свои лекции уже не первое столетие. Кабинет, в котором проходили его занятия, являлся чем-то средним между музеем и складом для декораций киностудии или театра. Десятки экземпляров старинного оружия, картин, скульптур, гобеленов и даже диковинных музыкальных инструментов были раскиданы по всей комнате. Особенностью аудитории являлось и то, что здесь всегда было темно и на десять-пятнадцать градусов холоднее, чем в большинстве помещений академии. Эти условия, как мне потом объяснили, создавались для поддержания "жизни" нашего преподавателя из Мира Теней. Сам сэр Грундивальд на занятиях всегда ходил исключительно в своих тяжелых стальных доспехах. Это была не столько дань прошлому, сколько практическая необходимость. Наполненные Силой и специально заколдованные доспехи являлись "якорем", именно они помогали поддерживать дух мертвого адепта в мире живых. В общем, глазам представала такая картина: темное, набитое нелепым реквизитом помещение, в котором довольно-таки прохладно, между рядами с тихим звоном шагают тяжелые доспехи, а из-под забрала шлема просачивается серебристо-серая призрачная дымка. Глухой ледянящий голос, словно из гроба, монотонно читает лекцию. Поначалу привыкнуть к такому было крайне трудно, но уже к третьему занятию я начал воспринимать все более спокойно. Хотя на первой паре я испытал настоящий шок, когда преподаватель подошел к парочке студентов, тихо болтавших за задней партой, достал свой двуручный клинок и на глазах у всего класса разрубил дубовую парту надвое. Еще и добавил при этом, что если студенты будут так себя вести в дальнейшем — он разрубит самих провинившихся. Интересно, а наша страховка покрывает случай смерти от клинка безумного призрака-преподавателя? Надо будет уточнить. В любом случае, больше не уроках сэра Грундивальда никто не болтал.
