| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Зашёл в кабинет к отцу. Он едва на меня взглянул и снова уткнулся в бумаги, велев рассказывать выученное о кэшнаирцах. О правящей династии: кто когда на ком женился или вышел замуж, кого родил и каким по счёту был несчастный в этом кэшнаирском кавардаке под названием родословная тёмной империи. Хорошо, что я книжку взял, иначе завалился бы на первом имени. Но в процессе выяснилось, что и сам помню много подробностей, например, что самым кровожадным в истории Кэшнаира был Радамун Суровый, не жалевший ни врагов, ни подданных. Ходили слухи, что для укрепления своего могущества он проводил ритуалы чёрного колдовства, принося кровавые человеческие жертвы Богу Красной луны, Тарэму. Не пошла ли Кадемония по стопам умершего предка?
— Это всё? — заскучал отец после моего часового выхода.
А что, мало?
— Могу рассказать о Тарканийской императрице, что выращивала в саду ядовитые розы, и однажды сама...
— Я знаю эту историю. А что-нибудь по Кэшнаиру?
— Это всё.
Отец загрустил.
— А попробуй, — оживился он, — в следующий раз добраться до нашего времени.
— Заглянуть в конец книги? Попробую.
* * *
Войдя к себе, хлопнул дверью и бросил опостылевшую книгу на стол. Это разбудило дремавшего на тахте Венди.
— Ты ещё здесь, — плюхнулся я рядом.
— Как прошло? — зевнул он.
Неплохо отсыпаться тут, когда я там отдуваюсь.
— Пересказал полкниги, а отец недоволен. Что он от меня хочет?
— Полкниги?! Закладка на сотой странице, а их пятьсот.
— Не бери чужое! — вырвал у него книгу и бросил обратно на стол.
— Может, император хочет, чтобы ты что-то понял? — взял Венди со столика пиалу с леденцами.
— Пока я понял только одно, — забрал я сладости и вернул на место. — С кэшнаирцами лучше не связываться. Никогда!
— Кстати, о тёмных... Что слышно об Эсмирато? — потянулся Венди за кувшином с соком.
— Ничего, — перехватил его руку, и он, наконец, успокоился, со скучающим видом откинувшись на спинку тахты.
На самом деле, мама побывала у меня спозаранку, просила нанести кэшнаирскому принцу визит вежливости, чтобы положить конец слухам о наших разногласиях. И было бы хорошо предложи я ему дружбу. Как-никак нам предстояло породниться. Если же после нашего мордобоя, его держат взаперти, попросить выпустить, убедив, что я зла не держу.
Ну какое мне дело как они его наказали? Лучше бы вообще выслали обратно в Кэшнаир. Посылкой. Вместе с сестрицей. Вернее, с двумя. На что мне Лилу-Анна?
— А что если... — оживился Венди.
— Если — что?
— Не хочешь не надо, — охладел он.
— Выкладывай! Я не владею телепатией.
— Это же тёмное искусство, — удивился он. — Как и всё, что касается разума.
— Не волнуйся, тебе это не грозит. Так что у тебя там?
— Если осуществить недавний план? — обиженно продолжил он.
— Который ты предложил по дороге в Лавку Чудес? Мол, позже разомнемся. Хорошо размялись! — заключил я ядовито.
— Сходим к тёмным?
— По Сопране соскучился? — Он мотнул головой и отвёл глаза. — Ах, вон оно что... к кэшнаирским принцессам потянуло. А это видел, — продемонстрировал ему браслет, сверкнувший красным огоньком рубенита. И с кем же из сестер я помолвлен? С обеими? Клятву от имени Кадемонии приносила Лилу-Анна. А браслет ещё не на Кадемонии. — Так что не обольщайся. Хотя... — Я встал. — Идём!
— К кэшнаирским принцессам?
— Почти, — поморщился я.
Добрых полчаса топтались на посту охраны, ожидая, когда нас проведут к "сиятельной особе". От закутанных в чёрные одеяния кэшнаирских воинов веяло холодом. Открыто никто не пялился, но, казалось, их пронизывающие взгляды следят неустанно. Отправленный доложить о нашем прибытии стражник вернулся на пост. Командир стражи, перемолвившись с ним, жестом велел проходить. И тут я вспомнил о нескончаемых коридорах. Вдруг чары ещё действуют, и я снова заблужусь?
— Держись за мой карман, — посочувствовал Венди.
— У тебя нет кармана.
— Я знаю, — мстительно улыбнулся он и безбоязненно шагнул в коридор.
Убью! Сжав кулаки, кинулся за ним. Он прибавил ходу и чуть не сбил с ног женщину. Широкая бледно-алая одежда полностью скрывала её руки и ноги. Длинные чёрные волосы украшали заколки. Лицо закрывала вуаль. Сложив перед собой ладони, незнакомка поклонилась, промолвив: ша'яри.
— Ша'яри, — повторил я.
— Это не приветствие, — сказал Венди. — А титул среди слуг.
— Сам знаю.
— Сейярэ.
— Она просит следовать за ней, — пояснил Венди.
— И что бы я без тебя делал? — съязвил я.
— Пропал бы.
Это конечно!
Ша'яри остановилась перед дверью и, попросив подождать, скрылась за ней.
Венди вертел в руках яркий букетик цветов — видно, спёр из вазы, попавшейся по пути, и теперь, как пить дать, предвкушал момент дарения. Тут и мне стало весело.
— Ты же понимаешь, что это для дела. Нужно к себе расположить.
— Понимаю. — Ещё как понимаю, усмехнулся я.
Через минуту ша'яри открыла дверь, и мы вошли в покои, пропахшие благовониями и ароматическими маслами. В воздухе висела лёгкая дымка. Пол устилали толстые цветные ковры. С потолка свисали невесомые занавески. Меня обдало жаром. Не привела ли нас служанка в покои Лилу-Анны? А то, может, мне не над Венди, а над собой смеяться?
Наваждение быстро развеялось. На кремово-золотистой софе, заваленной подушками, возлежала вовсе не Лилу-Анна. Я нахмурился. Не похоже, чтобы кэшнаирцы сильно наказывали провинившихся принцев.
Венди замер у входа, удивленный не меньше меня. Только поводы у нас были разные.
— Я думал, мы... Что он тут делает? — спросил друг.
— Как видишь, лежит.
Эсмирато действительно лежал и очень удобно, облачённый в бархатный расшитый золотом халат. Лицо его не отличалось изысками побоев от сестрицы, храня лишь кровоподтёк на губе. Жаль. Я почувствовал себя обманутым.
— Зачем ты меня сюда привёл? — с негодованием спросил Венди.
— Ты же сам хотел наведаться к кэшнаирцам, — прошептал я. — Ну вот. Дари цветы.
— Хорошо, что напомнил. — Он мстительно зашвырнул букет за занавеску.
Эсмирато не видел. Он встал и жестом указал присаживаться на бархатные широкие подушки, разложенные возле низкого резного столика. На пальце принца сверкал янтарный перстень.
— Признаться, удивлён вашему визиту, — начал он, когда мы расселись на подушках.
По лицу кэшнаирца я пытался прочесть, что у него на уме, но он тщательно скрывал мысли за маской доброжелательности. Иногда же мне чудилась насмешка.
— Что привело? — спросил он. — Впрочем, я плохой хозяин, если оставляю гостей без угощения. — Он властно вскинул руку, и уже знакомая служанка принесла на золоченом подносе вино, фрукты и сладости. Ни я, ни Венди не притронулись к угощению. — Думаете, отравлено? — Он взял кубок и отпил вина.
Поколебавшись, мы с Венди от него не отстали. Вино оказалось приятным и довольно крепким. Эсмирато наблюдал за нами с торжеством, и я пожалел, что клюнул на его провокацию. Не приказал ли он туда чего подмешать?
Пока я размышлял, как подступить к исполнению маминых чаяний насчёт дружбы между нами — от чего становилось не по себе, Венди не колебался:
— После всего случившегося, я ожидал увидеть ваше высочество в более драматичных декорациях.
Эсмирато улыбнулся.
— Твой друг забавный, — сказал он. Венди насупился. — Как же я рад, что вы ко мне заглянули. С того самого дня приходится сидеть взаперти, — неосознанно коснулся он лица и снова отхлебнул вина. — Я бы хотел подружиться. Что нам делить?
И правда, что? Будто это я размахивал саблями под покровом ночи, а потом притворился, что ничего не произошло.
— А как же: семирато актопирато*? — допытывался Венди. (*На самом деле произносится как: "сермирато актоверато" (примерный перевод с кэшн.: зло должно быть наказано)).
— Что? — недопонял Эсми.
— Свой язык не знаешь? — злорадно спросил Венди.
— Я-то знаю.
Я ткнул друга локтем в бок, помня мамин наказ. Не хватало еще, вместо того чтобы подружиться, снова подраться.
— Я мало путешествовал, — продолжил кэшнаирец меж тем, — а в Саразирии вообще никогда не был и не знаю многих ваших обычаев и традиций. Вы бы многому могли меня научить. Если бы, конечно, захотели. Я не настаиваю — никогда не навязывался. Лишь высказываю пожелания. Я бы в свою очередь многое рассказал о Кэшнаире. И показал. Вам бы понравилось.
Я глотнул ещё вина. Всё складывалось как нельзя лучше. Для маминого плана. Оставалось только слушать.
— Нравится? — улыбнулся Эсмирато.
— Что? — не понял я.
— Змеиное вино.
Венди подавился, оросив золотистыми брызгами ковёр. Я и сам чуть не последовал его примеру.
Для приготовления змеиного вина в бутылку целиком погружалась ядовитая змея. Традиционный напиток Кэшнаира. Не думал, что доведётся попробовать.
— Самое лучшее! Прямиком из Кэшнаира, — пояснил принц, не обратив внимания на Венди. Казалось, его интересовал только я, и он гипнотизировал взглядом не хуже змеи.
— Очень хорошее, — поднял я кубок и отпил. Никакой слабости, твердил себе и едва справился с подступившей тошнотой.
Эсмирато довольно кивнул.
— Могу я надеяться, что все недоразумения между нами будут забыты?
Надеяться можешь.
— Будем считать, что ничего не было.
Венди вытаращился на меня, но я и бровью не повёл. Лучше, если враг думает, что ты его друг. Непреложная истина, которую Венди, видно, забыл.
— Прекрасно! — восторженно воскликнул кэшнаирец. — По такому случаю предлагаю ещё выпить, — махнул он рукой, и ша'яри подлила вина.
— Я, пожалуй, воздержусь, — прикрыл Венди ладонью свой кубок.
— Тогда, может, кальян? — предложил радушный хозяин.
— Что? — забеспокоился собеседник.
Эсмирато не утруждал себя объяснениями, прищёлкнул пальцами, и в комнату внесли предмет, напоминающий длинный светильник, столбец которого украшали золотые цветы и прозрачные малиновые бабочки. От пузатого основания тянулся шнур с мундштуком. Конструкция завораживала, и я не сразу осознал, что рассматриваю её с предельным вниманием.
— В Кэшнаире принято делить сладость мира с друзьями, — проникновенно проговорил Эсмирато, пододвинувшись к водружённому на стол прибору. — Традиция, уходящая корнями в глубину веков.
Венди смотрел на "светильник" как на поджавшую хвост гадюку.
— Хорошая традиция... когда с друзьями... — перевел он взгляд на принца, явно надеясь, что намёк поймут, и его минует "почётная" участь.
— Великолепная традиция! — согласился тот, не сводя с меня взгляда. — Не желаешь начать? — протянул он мне мундштук.
Подавив шевельнувшееся сомнение, я согласился. Ведь от этого хуже не будет?
Вдохнул дым и закашлялся.
— Полегче. Не торопись, — поучал кэшнаирец. — Это дар богов, принимай его с должным почтением, не спеша.
Вторая затяжка прошла удачней. Сладковатый дым фиолетовыми завитками закружился в воздухе, когда я его выдохнул. В голове поплыл туман, и лицо кэшнаирца утратило чёткость. Я моргнул, желая вернуть ясность сознания и, кажется, мне это удалось.
Настала очередь самого принца.
Затем "дымный" ритуал продолжил вяло отказывающийся Венди. Выпуская фиолетовые завитки, он глупо улыбался.
— Важно соблюдать очередность, — издалека донеслись до меня чьи-то слова, и я снова ощутил сладковатый вкус дыма на губах и приятную истому во всём теле.
...Я над чем-то смеялся, запрокинув голову, сидя на софе, где очутился каким-то чудом. Вуаль дыма заволокла комнату, оседая на бархатных подушках, скрадывала отблески света зажжённых масляных ламп, просачивалась сквозь полупрозрачные занавески, развешанные по всей комнате — за ними мерещились человеческие силуэты. Откуда-то лилась струнная музыка.
Эсмирато кружился в завитках дыма с демонической улыбкой.
— Как думаешь, — зашептал мне в ухо Венди, — у него есть что-нибудь под халатом?
Мысли то стремительно летели, словно мотыльки на свет, то вязли, как в болоте.
— Иди да проверь.
— Я не по этой части.
— А я по этой?
Девушка с заплетёнными во множество косиц волосами и большими подведёнными тушью глазами, будто сотканная из ароматов масел и вездесущего фиолетового дыма, облачённая в шаровары из зелёного шёлка и золочёный лиф, плавно двигалась в танце. Сверкала браслетами на щиколотках и запястьях. Перетекала из одного положения в другое, как ртуть.
Я любовался ею, заворожённый и взволнованный.
— Нравится моя тель'яри? — донёсся до моего сознания голос Эсмирато — Хочешь, она будет твоей?
В памяти сонно всплыло "наложница", и я удивлённо посмотрел на принца. Но того рядом не оказалось. Может, он спросил меня миг назад, а может и час. Время странным образом растягивалось, замирало, а то вдруг неслось с невероятной скоростью.
Окутанный вуалью дыма рядом с тель'яри кружил Венди с развивающейся занавеской в руках. Я почувствовал укол ревности, но не шелохнулся, наблюдая за танцем, подперев пальцем висок.
— Она сказала, что я её господин, — поведал он, вернувшись из плена красавицы.
— Неужели? — Получилось неожиданно злобно. — Может, тогда заберёшь её в свой гарем?
Он рассмеялся, будто я сказал какую-то шутку, и исчез в дымке.
В следующий раз Венди обнаружился сладко спящим на ковре в обнимку с... бархатной подушкой. За окном царили сумерки. Сколько прошло времени?
Поднявшись с софы, ощутил ветерок, так чудесно освежающий, и заметил колышущиеся занавески в соседней комнате. Там располагалась спальня, стояла большая кровать под шёлковым балдахином. Помедлив у открытых дверей, решил, что пора уходить, пока тёмный ещё что-нибудь не придумал, но меня остановил его оклик.
— Входи, не стой в дверях.
За занавесками у распахнутого окна его было почти не видно, лишь силуэт на фоне темнеющего неба.
Честно говоря, я бы лучше ушёл.
— У вас красивый закат.
— Да, — согласился я.
— Но в Кэшнаире красивее.
Если он остановил меня, чтобы сказать это...
— Я думал, он везде одинаков.
— На родине лучше. На родине всё лучше, — вздохнул он. — Но не будем об этом. Вспомнив о Кэшнаире, я лишь хотел сказать, что традиции и обычаи нашей страны нами свято чтятся. Мы вовсе не варвары, как считаете вы. — Варвары? Как это он точно подметил.
Я встал рядом с ним у открытого окна. Внизу, окутанный лёгким покрывалом надвигающейся ночи, раскинулся сад. Деревья безмолвными стражами обступали озеро, вобравшее в себя краски неба — от всех оттенков фиолетового до тёмно-синего.
— Она тебе нравится?
— Кто? — не понял я.
— Моя сестра.
Я замер, ошарашенный тем, что он осмелился спросить напрямик. Да кто он такой, чтобы я с ним об этом распространялся?
— Не пойми неправильно, но я за неё переживаю и хочу убедиться, что твои намерения не поставят под угрозу её будущее.
Не пойми неправильно? Да я его вообще не понимал. Вряд ли Кадемония нуждается в его защите. Об этом ему и сказал.
— Кадемония?! — удивился он. — Нет, я о Лилу-Анне.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
