Любимицы Матери, редчайшие животные, Кошки Богов, как у нас их называют. В Империи их всего около сотни особей. Особенностей у этих кошек много, например, возможность мгновенной телепортации. Сквозь любые барьеры и препятствия, даже через божественные щиты. Очень свободолюбивые животные, которые в прямом смысле — ходят, где хотят. Чем древней особь, тем могучей она становится. Зафиксирован случай, когда один Кот находился сразу в двух местах. Вообще, чем дольше за ними наблюдают ученые, тем более загадочней становятся эти животные. Вся Империя боготворит этих животных за удивительную способность утешать горюющих. Кошки сами находят страдающих и каким-то образом убирают грусть, тоску, отчаянье и душевную боль, наполняя взамен энергией и уверенностью, что всё будет хорошо, что надо жить, бороться, иногда мстить. Но в любом случае несколько минут в обществе Кошек Богов действуют намного эффективней, чем многочисленные сеансы у магов ментала, которые в Империи заменяют психологов. И я вижу, как это священное для меня животное выпускают на арену как обычного монстра! СВЯТОТАТСТВО!!!

Дух сжался в точку, чтобы взорваться яростью. Артефакт-иллюминатор рядом со мной треснул. Мир резко окрасился в красный свет. Сознание разделилось на вопросы-мысли, затем слилось воедино. Одно несоответствие зародило во мне надежду. Как местные дроу могли поймать Кошку Богов и, более того, удержать в клетке до момента выпуска на арену? Мать не могла этого, по крайне мере мне так говорили, да и я сам видел, как она, почти как обычная смертная, отчитывала своего любимца за то, что он порвал её любимый гобелен, а тот наглым образом телепортировался куда-то по своим делам. Единственное Кошка молодой, у Котят их способности намного ниже, чем у взрослых особей.

— Элизабет, что это за кошка, и как её поймали? — спросил я испуганно смотрящую на меня девушку. Ну, по крайне мере, напряжённое до предела тело и прищуренный взгляд я прочитал, как испуг. Элизабет при испуге готовится нанести удар, а не прячется.

-Что... с тобой... происходит? — спросила она в ответ.

— Ответь, пожалуйста, на вопрос, — посматривая то на арену, то ей в глаза, попросил я.

— Это Демоническая Кошка, молодая еще, поэтому жрицам совместно с магами удалось её поймать, усыпив.

— Демоническая?! — на миг я потерял над собой контроль, и глаза непроизвольно расширились до предела.

— Да, насколько нам известно, Демоны держат этих животных, как мы — обычных кошек. Но сами Демонические Кошки — явно не инфернальные существа. Как они живут в Инферно, не поддаваясь его влиянию, мне не известно. В чём дело, Сонет?

— У нас этих Кошек называют Божественными, и они для нас священны. Элизабет, как можно её вытащить с Арены?

— Никак, правила Боя на Выживание — священны. Даже если прикажет мать, никто не станет слушать. Только если эта кошка выживет после последней волны, только тогда она сможет уйти с арены. Это — единственный способ. Мне жаль, Сонет, но мы ничем не можем помочь тебе.

Я встал и подошел к перилам, ограничивающим балкон. Я смотрел, как оставшиеся в живых две жрицы прикрывали скачущего вокруг тролля латника, рядом с ними стоял каким-то чудом выживший обычный пехотинец. Две половинки твари, похожей на гигантскую гусеницу, лежали там, где её настиг тролль. Божественная кошка висела на спине уже не шевелящегося псевдо-дракона, продолжая то ли душить его, то ли перегрызать горло. Он ей явно был не противник, и о нем беспокоиться не нужно. А вот победитель сражения "тролль против дроу" был для Кошки явно опасен. Надо что-то делать.

— Элизабет, слушай меня, я — в любом случае вниз. Как мне объявить себя Хранителем Кошки? — глядя прямо ей в глаза, быстро спросил я.

— Тебе нельзя, ты погибнешь! Нет, я не допущу, схватить его! — прореагировала Элизабет.

Вся её свита подскочила и направилась ко мне, чтобы замереть в паре метров от меня, глядя, как я балансирую на пальцах ног, стоя на самом краю перил.

— Элизабет, успокойся, я в любом случае участвую. Если я останусь жив и не попытаюсь защитить Кошку Богов, меня не примут обратно на родине. Даже мать мне может этого не простить. По крайне мере, я её разочарую. Быстрей говори, как мне объявить себя Хранителем!

— Как только очутишься на арене, громко произнеси, что ты Хранитель Демонической Кошки. Это обязательно зафиксируют судьи. Право охраны также священно, как и сами правила Боя на Выживание.

— Сьеньяк, поставь на меня, — сказал я воину, метнув ему свой кошель.

Улыбнувшись всем на прощание, и подмигнув Элизабет, я прыгнул вниз.

Глава 10.

Короткий полет, и мои ступни касаются стенки спуска. Мокасины цепляются за поверхность, и мне приходится сложиться в шар, чтобы не тормозить лицом. Хорошо хоть высота небольшая, и стена в нижней части закруглена. Скатываюсь без травм, и как только скорость позволяет, выпрямляюсь в боевую стойку. Ещё шаг, и со всей мощи своих лёгких: "Я — Хранитель Демонической Кошки!!!". На арене на миг прекратилась битва. Потом жрица решила воспользоваться замешательством тролля и полоснула его по глазам кнутом. Тот заревел и ослеплено заметался, махая руками. Дроу тут же активизировались, стараясь добить гиганта. Но главная опасность троллей не в их размерах или силе, и даже шкура, по прочности сравнимая с гранитом, не самое главное достоинство тролля. Самое опасное в них — это их бешеная регенерация. Тот же латник уже давно бы превратил тролля в фарш, если бы его порезы не заживали через секунду после нанесения раны. На восстановление глаз троллю потребовалось примерно секунд десять, после чего последний пехотинец, не успев отскочить от неожиданно прозревшего тролля, и превратился в смесь мяса и ломаных костей. Да, тролль — это крепкий орешек, без магии его трудно убить. Интересно, почему жрицы не пытаются что-нибудь вымолить? Но — у меня сейчас другая задача.

Найдя взглядом Кошку, прыгающую на стену и на миг исчезающую, направился к ней. Неслабый у них на арене сдерживающий барьер. Медленно иду к Кошке, примерно за пятнадцать метров до неё переключаю сознание на гибрида и начинаю проецировать на нее радость, уважение. Кошка моргает и оказывается в пяти метрах от меня. Красная, как кровь, шкурка обозначает крайнюю степень ярости, практически боевого безумия. Оскаленные клыки, прищуренный взгляд — явная агрессия. Становлюсь на колени, потом упираюсь ладонями и лбом в арену. Для любого хищника я только что сдался. Четыре лапы обвивают моё тело, а зубы Кошки охватывают мою шею, ну, точней, пытаются, всё же она у меня толще, чем голова Кошки. Продолжаю внутренне восторгаться ею, и мысленно проигрывая сценки из детства, связанные с Кошками. Я, ещё карапуз, пристаю к любимчику Матери — самому старому Коту во всей Империи. Тягаю его за усы, хвост, а потом, практически как котёнок, гоняюсь за его хвостом. Вот я на другом Коте, и уже моём любимчике, прыгаю по уровням паутины с одной паутинке на другую. Во мне — море восторга, когда мы проскальзываем сквозь пространство. Я — уже почти взрослый, тренируюсь в выслеживании цели, и ко мне начинает приставать молодая Кошка: ей очень любопытно, что же я такое делаю, и самое удобное место для наблюдения за мной, конечно же, моя голова. Во всех образах: Кошек я обозначаю как семью, мою стаю. И теперь — картинка о том, как я вижу, как её, молодую, не способную сбежать, выпускают на убой на этой арене. И мой прыжок вниз, к ней, моё стремление защитить её.

Она вполне спокойно спрыгнула на землю рядом со мной, её шкурка приобрела более светлый тон, то есть она явно повеселела. Я медленно встал и протянул руку к её голове, Кошка в ответ снова оскалила клыки. Ну, никто и не обещал мне доверия. Эх, не хотелось бы потерять сейчас палец или парочку. Но доверие Кошки сейчас очень важно: я не смогу её уберечь, если она не будет мне доверять. Сантиметр, ещё один, ещё немножко, и мои пальцы касаются Кошачьего лба. Гладящее движение, и я проецирую ей ласку, заботу, любовь. Клыки спрятались после того, как я начал чесать рядом с рожками. Да, Кись, я знаю, что вам это нравится. После чего я обнял Кошку и погладил ее. Ты веришь мне Кись, ты уже в моей стае. В этом сражении мы будем биться вместе. Как и жить после него, если выживем, конечно, пока я не приведу тебя к Матери, как к старшей самке нашего племени. После чего она примет облик Кошки, и вы помчитесь по Империи, вызывая восторг и благоговение.

Я встал и отряхнулся, глядя на практически белый цвет Кошки. Успокоилась и сменила цвет. Ну что же, Кись, подождём, пока дроу и тролль разберутся между собой. Нам ещё долго сражаться, не будем тратить силы понапрасну. Да и биться им осталось не долго. У тролля осталось мало внутренних резервов, вон как похудел, бедняга, регенерирует-то он за счёт жировых запасов. Правда, и у жриц, и у латника оружие стало явно слабей. Кнуты почти не пробивали шкуру тролля, а на мече-рогатине латника практически полностью потухли кристаллы, да и раны куда как менее глубокие он наносит, чем в начале. Минута их боя, и зазевавшийся латник отхватил оплеуху от тролля. Оплеуху слабую, не убившую, но откинувшую на пару метров, да и латник явно оглушен: шевелится, но явно бессознательно. Хана дроу! Жрицы не способны остановить тролля, который сейчас добьёт латника, просто наступив на того. Удар хлыстом, второй, но тролль идёт к латнику. Вот ему остался шаг.

Отчаянно вскрикнув, младшая жрица вонзает себе в грудь заострённую рукоять хлыста. Яркая красная вспышка, и жрица разлетается кровавыми ошмётками, а оживший кнут оплетает тролля и то ли прожигает, то ли разъедает. Здоровяк орёт и брыкается, но буквально несколько секунд и распадается на куски. Дроу победили.

Интересный ритуал, первый раз вижу самопожертвование. Слабая жрица вымолила силу божества, которую не смогла выдержать. Её тело было уничтожено, но молитва была исполнена. Единственное, что удивляет, это способ самопожертвования. Для чего было втыкать в себя хлыст? Чтобы напрямую в него вливать силу божества? Выживу — спрошу у Элизабет. Ну что, Кошка, нам пора в бой. Теперь мы сможем отдохнуть только между волнами. Смотрю на спокойную Кошку, сидящую у моих ног: что-то она чересчур расслабилась.

— Мне поровну, что с тобой будет! Мне поровну, в какой ситуации ты будешь! НО ТЫ ОБЯЗАНА ВЫЖИТЬ! ПОНЯЛА?! — напряг я криком Кошку, глядя ей в глаза.

Та порозовела и прижала уши. Но, кажется, восприняла правильно, и осознала ситуацию. По крайне мере, она встала и посмотрела на жрицу и очухавшегося латника. Они медленно пошли в нашу сторону. Латник немного впереди и слева, жрица заходила справа и явно хотела удержать дистанцию между нами.

— Эй, — привлёк я внимание Кошки.

Когда та обернулась ко мне, я сменил фокусировку сознания на дроу. Он более подходил для боя, а эмпатические способности гибрида сейчас ни к чему. Лишь бы Кошка восприняла меня-дроу и меня-гибрида как единое существо — одного из её стаи. Кошка сначала напряглась, но когда я потянулся и погладил её, агрессию не проявила.

Дроу, не понимая, почему я неожиданно почернел и сменил цвет глаз, напряженно замерли. А я посмотрел на них, на мою добычу, и облизнулся, показав клыки.

Я достал крисы и встал в стойку Клешни Скорпиона, сведя ноги вместе и широко разведя руки в сторону. После чего перетёк одним шагом в стойку Хвост Скорпиона, повернув туловище боком к противнику и выставив один клинок перед собой, а второй держа около груди. Обе эти стойки были начальные и изучались первыми в школе Танца Империи, которая является одной из пяти начальных школ боя и обучает владению парным оружием.

Каждый дроу помимо обычного гуманитарного и магического образования обязан отучиться в одной из пяти начальных школ боевых искусств. После чего он может поступить в ученики к конкретному учителю или же в старшую школу, где им будут заниматься несколько учителей. После завершения начальной школы дроу признаётся совершеннолетним, взрослым же его признаёт матриарх его рода. Я, в своё время пошедший по стопам брата, поступил в школу Танца, но потом, обучаясь у многих учителей, получил достаточно обширную базу владения всевозможным оружием и всевозможными способами.

Следующая стойка — Мир. Ещё её называли Засадой Скорпиона. Я как бы обнимаю себя руками, явно не предназначенной для боя позиция. Опасная поза, опасная, прежде всего, для меня, боковые атаки в ней крайне трудно отбить. Но у этой стойке есть одна особенность: одна из рук уже занесена для атаки. В моём случае — для броска. Высматриваю слабую точку в броне Латника. Их практически нет, всё очень хорошо подогнано, щели если и есть, то закрыты дополнительными щитками, смотровая щель узкая, крайне трудно будет в неё попасть. Вхожу в состояние Фуги, но не шевелюсь, не трачу прану. Концентрируюсь... бросок.

Крис вошел в щель практически целиком, попросту пробив своим острием шлем Латника. Остановился он только у затылка бедняги. Мертвый латник отлетел, как будто второй раз схлопотал лапой тролля. Оживить его будет не просто.

В этот же миг жрица замахивается кнутом, но теряет равновесие от свалившейся ей на спину Кошки. Хорошо уметь мгновенно перемещаться! Жрица, правда, тоже этого ожидала, поскольку не только не упала, но сразу, же нанесла рубящий удар жреческим кинжалом себе за спину . Кошка уже исчезла оттуда, напуганная твёрдостью добычи. Как и на Элизабет при первой нашей встрече, на этой жрице была божественная защита. Просто так её не то что бы убить, поцарапать трудно. Плюс неестественная сила, даруемая божеством. Плюс огромный арсенал молитв. И самое главное — целительские способности, дающие возможность воскресить адептов бога. В итоге — некислый противник. Конечно, всё это зависит от уровня жрицы и благосклонности божества, но с одним крисом, и даже с двумя, мне крайне трудно будет победить жрицу, нужно оружие получше. Где его взять? Да прямо на арене. На ней валяется два гибрида меча с рогатиной латников, которые, как мне кажется, весьма эффективное оружие.

Начинаю кружить вокруг жрицы, постепенно смещаясь к трупу латника, погибшего первым. При этом скалюсь и поигрываю крисом, как можно сильней показывая свою хищную сторону. Авось, жрица не поймет, что это — не просто выжидание удобного момента. Правда, она тоже почему-то стоит на месте, склонив набок голову и с интересом глядя на меня. Ну-ну, любопытная ты наша, мне всего-то несколько метров пройти надо.

Что-то для себя решив, жрица взмахивает рукой, как будто стряхивает воду, и в меня летят маленькие красные капельки. Прыжок с кувырком в сторону нужного мне трупа, капли пролетают дальше, растекаясь по стенке, на которую приземлились. Частью внимания отслеживаю их посредством чувств духа. Новый взмах жрицы, и новые капельки летят в меня. Ещё кувырок, и я у меча, погребенного под латником. Неожиданно капли меняют направление и, выстраиваясь в конус, летят в меня. Управляемый снаряд — хитро. Оцениваю уровень божественной силы в этом её проявлении, и спокойно тянусь за мечом, опускаясь на присядки, и пряча крис в ножны. За миг до удара обволакиваю тело духом, теперь он — крепче адаманта. Капельки разбиваются о дух, превращаясь в туманную воронку, которая пытается вытянуть из меня все энергии. Неужели кровавое божество, вылупившееся из вампира? Миг, два, и воронка опадает, исчерпав заложенную в неё божественную силу.