Оскал зверя (Пес-2)

Неожиданно провалившаяся крышка гроба вспухла горбом и рассыпалась на гнилые доски, разлетевшиеся в разные стороны. Сгнивший покойник, облаченный в желтый саван с крупными пятнами плесени, резко поднялся из гроба. Клочья некогда густой бороды неопрятными лохмами свисали на грудь покойника. Мертвяк крутанул головой, словно разминал затекшую шею. Борода оторвалась вместе с лоскутом кожи с подбородка и упала под ноги наву. Через мгновение, хрустнув, словно раздавленное яйцо, развалился еще один гроб. За ним следующий — мертвяки полезли из домовин словно грибы после дождя. Спустя пару минут все откопанные контрразведчиками покойники были на ногах.

— Вот и ладушки! — довольно произнес Петр Семеныч. — Не сложнее, чем конфетку у ребенка отобрать! Это ваш "Полководец" — просто сказка! — делился впечатлениями некромаг.

— Как самочувствие? — поинтересовался батюшка.

— Прекрасное! Никакого сравнения с "манной"!

— Ты все равно, не очень-то увлекайся, — посоветовал Феофан. — Внимательно следи за своим состоянием, — продолжал наставлять подчиненного на путь истинный генерал. — Будь готов к любой неожиданности.

— Яволь, майн женераль! — шуточно отсалютовал посохом Петр Семеныч. — Так, охламоны, выходи строиться! — приказал он неподвижно стоящим в гробах мертвякам.

Потрепанные процессами разложения покойники скоренько выстроились в шеренгу.

— Надо же! — восхитился их быстротой Петр Семеныч. — Прямо зэки на строгаче...

— Команды не обязательно подавать вслух, — произнес отец Филарет, — ушей у них все равно нет. Команды идут непосредственно из вашего мозга, трансформируясь "Полководцем" в понятные для навов команды.

— Я это уже понял, — не удивляясь, ответил Министр. — А команды я для вас дублирую, чтобы неожиданностью не были. Так, алкоголики, тунеядцы, хулиганы, — продолжил командовать покойниками некромаг, — убираем территорию. Гробы в могилы. Могилы зарыть. Выполняйте!

Работа закипела еще до того, как Петр Семеныч закончил свою речь. Покойники похватали в охапки гнилые доски и потащили их к разрытым ямам. За их слаженными действиями внимательно наблюдал Сидоренко.

— Петр Семеныч, как тебе это удается? — не желая томиться в неведении, спросил майор.

— Что именно тебя интересует?

— Каким образом эти безмозглые создания так четко выполняют твои команды? Ведь это же самые примитивные умруны! Ладно бы еще свежие покойники, но этим-то сто лет в обед! Я помню, как трудно их заставить делать нечто вразумительное. Нужен жесткий контроль каждого этапа: наклонился, взял, отнес...

— Давай я попытаюсь объяснить, — вмешался батюшка. — На мой взгляд, все дело в "Полководце". Помнишь, Сергей Валентинович, как мы осваивали с тобой первые компьютеры, работавшие в ДОСе?

— А причем здесь компьютеры?

— Ты дослушай сначала! — повысил голос батюшка. — В ДОСе каждое свое действие нужно было сопровождать командной строкой. И эти команды нужно было знать. А потом появилась оболочка Виндовс, и знание общих команд стало необязательным. Компьютер стал доступен обычным пользователям...

— Я понял, что вы хотите сказать батюшка, — обрадовался Сидоренко. — Артефакт Кемийоке — подобен оболочке Виндовса, программе, позволяющей некромагу не заморачиваться на отдельных командах, а формулировать задание в полном объеме! А "Полководец" уже самостоятельно трансформирует задание в отдельные команды.

— В общих чертах именно это я и хотел сказать, — согласился батюшка.

— Кто же создал эту программу, то есть посох? Какая цивилизация? — задумался Сидоренко.

— Боюсь, Сереженька, мы этого никогда не узнаем.

— Ладно, будем пользоваться их плодами, — улыбнулся майор.

Покойники тем временем утащили обломки гробов. Покидали их в ямы и приступили к закапыванию могил. Лопат на всех не хватило. Оставшиеся без инструмента зомби принялись засыпать ямы, загребая землю руками. В сгущающихся сумерках Министр заметил слабо светящиеся изумрудные нити, тянувшиеся от мертвецов к посоху. С подобным явлением некромаг уже сталкивался, когда пытался разорвать связующее призрак Платова заклятие. Сходство изумрудных нитей в обеих случаях натолкнуло некромага на мысль.

— Харитон, — мысленно окликнул он Лича, — ты меня слышишь?

— Слышу, господин! — мгновенно отозвался Лич. — Наша связь сильна. Я чувствую это.

— Не называй меня больше господином, — приказал Личу Министр. — Зови меня Петром Семенычем или командиром.

— Хорошо, Петр Семеныч! — тут же перестроился Лич.

— Иди сюда.

Мертвяк подошел и остановился в полуметре от некромага, почтительно наклонив голову.

— Возьмись рукой за мой посох, — попросил Петр Семеныч.

Лич без колебаний выполнил просьбу некромага.

Мистерчук закрыл глаза, пытаясь образно представить себя сосудом, доверху наполненным силой. Лича же он попытался представить пустым сосудом. Когда через несколько минут ему это удалось, Петр Семеныч, используя посох как насос, постарался перекачать часть заполняющей его силы в пустой сосуд Лича.

— Твой некромаг, Феофан, делиться силой с Личем, — сообщил генералу Волхв.

— Зачем? — озадачился батюшка.

— Пока не знаю, но чувствую, что Лич больше не пуст. Правда, его сила несоизмерима с некромагом...

Собрав в пучок ниточки соединяющие "Полководца" с мертвецами, Петр Семеныч "привязал" их к руке Лича. По крайней мере, ему так показалось.

— Все, отпускай посох! — мысленно приказал он Платову.

Лич поспешно одернул костлявую руку. К удовлетворению некромага за рукой Лича потянулись ниточки связей с навами. Но, к величайшему изумлению Министра, ниточки от мертвецов все также продолжали связывать их и с посохом. Помимо этого между Личем и посохом протянулась изумрудная пуповина на порядок толще остальных нитей. От этой сложной светящейся сетки у некромага зарябило в глазах. Он сморгнул, пытаясь восстановить обычное человеческое зрение. Это ему удалось с первой попытки.

— Харитон, — вновь позвал он Лича.

— Я здесь, командир! — отставной полковник вытянулся во фрунт всеми своими костяшками.

— Понял, что сейчас произошло? — спросил некромаг.

— Нет, командир! — отрапортовал Лич.

— Отныне ты мой заместитель! Будешь командовать этими недотепами, — он кивнул в сторону роющихся в земле мертвяков. — Давай, бери в руки бразды... Чего я тебя учить буду? Ты ж служивый...

— Так точно, ваше ...ство! — Лич пулей метнулся к своему маленькому войску.

Через минуту Лич скоординировал действия подчиненных: лишенные инструмента навы были вооружены обломками досок и расставлены по местам. Эффективность работ сразу возросла.

— Ну, нам тут больше делать нечего! — довольно произнес Петр Семеныч. — Теперь у этой босоты свой вертухай-надсмотрщик!

— Так ты для этого с Личем силой поделился? — спросил батюшка.

— А то! — самодовольно произнес Министр. — Чего за зря надрываться? Да и Харитону дельце нашлось!

— Вот не перестаю я тебе удивляться, Петр Семеныч, — фыркнул Сидоренко. — Всегда-то ты найдешь на кого свою работу переложить!

— Зря ты так, Сергей Валентинович, — укорил сослуживца Мистерчук. — Грамотное руководство — залог будущей победы! Разве я не прав, батюшка?

— Сегодня ты молодцом, Петруша! — отозвался генерал. — Справился на все двести процентов! Испытания нового оружия считаю более чем успешными. От лица руководства объявляю благодарность... Всему подразделению, Петр Семеныч, а не только тебе! — заметив довольную улыбку на лице Мистерчука, поспешил охладить его пыл батюшка.

— Служим России! — отозвались контрразведчики.

— А теперь домой, пока совсем не стемнело! — распорядился батюшка.

— Харитон! Отчитаешься, как закончишь! — бросил напоследок Личу Петр Семеныч.

— Хорошо, командир!

До избушки, превращенной в штаб, контрразведчики добрались уже в темноте. Поужинав сухим пайком, Петр Семеныч развалился на разложенном возле стены спальнике.

— Батюшка, может сегодня в город съедем, — предложил он, лениво ковыряясь в зубах ножом. — Здесь больше ловить нечего.

— Ты думаешь, что если легко справился с десятком умрунов — все, ты в этом деле дока? — не разделил уверенности Мистерчука батюшка Феофан. — А если их будут сотни и тысячи? А десятки тысяч? Сотни?

— Да где же моих здесь столько наберем? — поперхнулся Петр Семеныч. — Если вы так хотите, я завтра подниму разом все это захолустное кладбище!

— Не петушись, Петруша! — ласково произнес батюшка. — Надорваться всегда успеешь!

— Только не надо о петухах, батюшка! — сморщился бывший воровской авторитет.

— Хорошо, не буду! Лучше отдыхай Петр Семеныч. Утро вечера мудренее...

Во входную дверь кто-то деликатно поскребся.

— Входи, Харитон! — Петр Семеныч уже давно почувствовал присутствие в деревне Лича и его команды.

Скрипучая дверь распахнулась, и Лич зашел в избушку. За время отсутствия скелет разительным образом изменился: он был начисто вымытым, освобожден от остатков гниющей плоти и пучков волос. Сейчас он смотрелся наглядным пособием из какого-нибудь анатомического музея. Разве что лаком не покрыт.

— Вот это да! — изумленно присвистнул Петр Семеныч. — Да тебя хоть сейчас на парад!

— Да-с, стараюсь! — прошелестел в мозгу некромага польщенный голос Лича.

— Отец Филарет, ты что-то насчет голоса для Харитона обещал покумекать?

— Раз обещал — выполню! — пробасил волхв.

Он поднял с пола заношенный холщевый "сидор", который захватил с собой из дому, развязал лямки и запустил в мешок руку.

— Лови! — Филарет бросил Петру Семенычу какой-то амулет на пеньковом шнурке.

На поверку амулет оказался деревянным оберегом, вырезанным из дерева: большеухим длиннобородым старичком с оладьеподобными губами.

— И как это работает? — поинтересовался некромаг.

— Просто повесь его Личу на шею. Конечно, это не совсем голос... Это Пропп — слушающий божок. Но тот, кому будет адресовано послание Лича — услышит.

— Прикольно! — произнес Министр, вешая на шейные позвонки Харитона оберег. — Давай, запытаем твое переговорное устройство, — предложил он Личу. — Скажи чего-нить нашей честной компании.

— А что сказать?

— Ну... Представься хоть.

Лич вытянулся, словно на плацу, хрустнув позвонками:

— Отставной полковник лейб-гвардии...

— Ну что слышно? — поинтересовался у сослуживцев Петр Семеныч.

— А он что-то сказал? — спросил Сидоренко.

— Отец Филарет, может у твоей штучки срок службы вышел? Не работает!

— Не может быть, — безапелляционно заявил волхв. — Слушай сюда, шкилетик: нужно четко представлять того, кому ты хочешь что-то сказать. Давай начнем с меня, — предложил он. — Сосредоточься!

— Как?

— Представь... — по инерции ответил Филарет. — А ведь я тебя услышал!

— А мы — нет! — произнес майор.

— Этот вопрос был адресован только мне, — сказал монах. — Теперь охвати всех нас, — продолжал наставлять Лича волхв. — Давай!

— Разрешите представиться: Харитон Никанорович Платов! Отставной полковник лейб-гвардии его императорского величества, помещик...

— Ну вот, Харитон Никанорович, совсем другое дело! — обрадовался Сидоренко.

— Все услышали нашего нового товарища? — поинтересовался Петр Семеныч.

— Все, Петруша, все, — ответил батюшка.

— Тогда разрешите представить вас моему заму... по связям... кх-хм... с общественностью... с мертвой общественностью... со жмурами, одним словом.

— Петруша, твой язвительный юмор сейчас неуместен! — недовольно заметил батюшка. — Харитон Никанорович хоть и нав, вернее — Лич, но взрослый и уважаемый человек... Да, хм... Не человек...

— Взрослый и уважаемый нечеловек? — подмигнув Личу, лукаво уточнил Министр.

— Петр Семеныч, не юродствуй! — разозлился батюшка. — Устроил, понимаешь, тут детский сад!

— Ладно, не буду больше! Ну, а вообще-то вы сами виноваты: ходите загруженные по самые помидоры, жизни не радуетесь! Ну и что с того, что война? — поймав батюшку на вздохе, сразу ответил на его невысказанную мысль Мистерчук. — Чё ж — лечь и помирать? Вы вон у Харитона спросите, каково это, жмуром быть? Проще будьте, господа контрразведчики! Итак, позвольте я все-таки представлю всех Харитону Никанорычу. Может быть, ты уже догадался, Никанорыч, что все здесь присутствующие находятся на государственной службе. Подобная организация в твое время называлась Тайным приказом, нынче же она называется Федеральной Службой Безопасности.

— А кто сейчас на троне Российском? — спросил Лич. — Кто Император? Романовы до сих... Или? И год... какой сейчас год на дворе?

— У-у-у, как все запущено! — произнес Петр Семеныч. — Ты ж, батенька, совсем замшел в своем неведении! На дворе у нас две тысячи девятый год. Романовы почти сто лет не правят... Свергли Романовых...

— Как свергли? — не поверил бывший помещик. — А кто же правит? — озадачился Платов.

— Президент, — сообщил Петр Семеныч. — Революция была, понимаешь? Всех Романовых того — расстреляли. Всю аристократию, тех, кто за границу свалить не успел — к стенке... Ты, брат, столько всего интересного пропустил!

— Как же это? Как же без царя-то? — Было видно, что для Платова эта новость была подобна удару грома среди ясного неба. — Я же за Царя и Отечество кровь проливал...

— Слушай, друг, не переживай ты так! — постарался утешить Лича некромаг. — Отечество никуда не делось! А что вместо царя президент правит — какая тебе разница? А вот Отечество в опасности! И вся надежда на нас. Так-то!

— Опять война? С кем? Французы? Шведы? Турки? — вопросы сыпались словно из рога изобилия.

— Немцы, Никанорыч!

— Немцы? Вот ведь неумный народ! Ведь бивали их, дюже бивали! Ан нет — опять за свое!

— Побьем, Харитон, их еще разок. Только для этого поднапрячься придется. Готов к новым подвигам, полковник?

— Как есть, готов, командир! Буду немца зубами грызть...

— Можно, конечно, и зубами, но лучше мы тебя вооружим! — засмеялся некромаг.

— Готов вновь послужить Отечеству! — щелкнул костяшками пяток Лич.

— Вот это по-нашему, Харитон Никанорович! А теперь, давай, я все-таки познакомлю тебя со всеми.

— Буду безмерно вам признателен-с! — почтительно наклонил черепушку Лич. — Для меня большая честь познакомиться со столь замечательными людьми-с!

— Тогда начнем? — предложил Петр Семеныч.

— Я готов!

— Замечательно! — Мистерчук подошел к генералу. — Это, Харитон Никанорыч, батюшка Феофан — самый главный человек в нашем Тайном Приказе. Ты, Харитон, не смотри, что батюшка одет в простую сутану, обрывком веревки подпоясанную. Чины у батюшки ого-го! И тайным советником пришлось, и красным комиссаром, и генералом... Да выше и круче батюшки — только горы, ну и президент, — поправился он. — Руководит батюшка Тайным приказом почти три сотни лет! А это тебе ни хухры-мухры!

— Петя, стоит ли такие подробности...

— Стоит, батюшка, стоит! Вы же сами мне говорили, что по работе у нас никаких тайн.

— Тогда других представляй. А то ты меня так расписал, что хоть памятник при жизни ставь.