А потом была пора горячей юности, когда от поцелуя кругом шла голова, и хотелось петь и плясать от счастья, а вид обнажённого женского тела вызывал неудержимое желание...
Встряхнувшись, Костас усилием воли вернулся в реальный мир и огляделся. Эмпатический удар (а мандалор воспринял это как атаку аборигенов) не оставил равнодушным никого в машине — связист тряс головой, словно схлопотав хук в спарринге; водитель держался за штурвал так, словно от этого зависела его жизнь, а Ракша, сняв шлем, смотрела перед собой подёрнутыми поволокой глазами, с застывшей на губах блудливой улыбкой.
— Кого трахать собралась? — Рам щелкнул у неё перед носом пальцами. Девушка вздрогнула и огляделась с таким видом, словно пыталась вспомнить, кто она и где находится.
— Никого, — вяло отозвалась мандалорка, надевая шлем, словно прячась от глаз командира.
— Первое и последнее предупреждение, — Рам указал на монитор, показывающий состояние атмосферы за бортом машины. Уровень выделяемых толпой феромонов зашкаливал за пределы нормы (если таковая вообще существовала у розовокожего народа). К счастью, наёмники своевременно озаботились о том, чтобы их броня была оснащена необходимыми фильтрами, защищавших владельцев от воздействия феромонов. Страшно подумать, что было бы, явись они неподготовленными. Мощная биохимия вкупе с подобным эмпатическим воздействием запросто могли завершить захват города самым позорным образом — как и говорил Нэйв — без штанов, бластера и репутации.
— Ещё увижу — тресну по двум деталям твоего организма разом: по носу и кошельку. Понятно?
— Да, командир, — сникла мандалорка, понимая, что только что повела себя, как сопливый новичок, а не заслуженный ветеран, каковым она являлась. В свои неполные двадцать пять лет Ракша уже заслужила себе репутацию опытного и надёжного воина, пройдя и огонь, и воду, и медные трубы. А тут... опростоволосилась, как подросток, напяливший родительскую броню, чтобы пофорсить перед друзьями.
— Вот то-то же, — Костас выпрямился, сочтя воспитательный процесс законченным.
— Ты подключён к сети, — оповестил его связист, сообразивший, что следующим под раздачу вполне может попасть и он за манкирование своими служебными обязанностями. Капитан сунул большие пальцы за пояс и заговорил.
— Я — капитан Костас Рам, Вооружённые Силы Конфедерации Независимых Систем. С этого дня исполняю обязанности коменданта города. Прежняя администрация уволена, поэтому по всем вопросам обращайтесь ко мне.
Ммногократно усиленный голос мандалора разносился над площадью и метался эхом среди стен домов на примыкающих улицах. Костас знал, что сейчас его речь транслируется по всем местным информационным каналам, чтобы все жители Зелара были в курсе произошедших в их жизни изменений.
— С этого момента ваш город объявляется на военном положении, и в нём вводится комендантский час. После десяти вечера и до шести утра вам запрещено находится на улице. Нарушившие этот приказ буду расстреляны. Вы обязаны сдать всё имеющееся у вас оружие. Тот, у кого будет найден бластер, будет расстрелян. К солдатам Конфедерации вам следует обращаться 'господин', или 'сэр', вне зависимости от их звания. Нарушивший этот приказ получит полсотни ударов хлыстом. Все продуктовые склады города объявляются собственностью армии КНС, выдача продуктов населению будет производиться централизованно, подробности вам сообщат завтра по инфосети. Вопросы есть? — Рам оглядел слушателей, невольно поразившись тому, что в толпе нет ни одного старика — сплошь молодые, или среднего возраста розовокожие таращились на мандалора со смесью удивления и вежливого любопытства, словно на диковинную зверушку. Или — что гораздо точнее — нового, и потому интересного, клоуна.
— Запасы пищи и напитков в магазинах, ресторанах и увеселительных заведениях, — тут же раздался полный спокойствия и уверенности женский голос, принадлежавший, как скоро увидел Рам, уже знакомой ему экс-мэру города, — считаются продуктовыми складами и подлежат... — зелтронка на мгновение умолкла, ища подходящее слово, — ... изъятию?
— Нет, — отрицательно качнул головой Рам. — Под охрану берутся только продуктовые склады. Делается это с целью предотвратить мародёрство и грабежи.
На лицах многих аборигенов возникло озадаченное выражение, будто они припоминали значение этих диковинных слов.
— А что насчёт коммерческих складов с подготовленными к продаже пищевыми товарами, сэр? — тоном, который больше подходил деловому совещанию, чем общению с оккупантами, продолжила уточнять бывшая леди-мэр.
— Под охрану берутся абсолютно все крупные склады, — Рама начала раздражать эта зануда, явно работающая на зрителей. 'Политики', — мысленно фыркнул мандалор, — 'Тунеядцы и пустобрёхи, думающие только о своём рейтинге. Что ей война, склады — главное, не упустить барыши'. — С этого момента они являются собственностью Конфедерации. Понятно? И, ситх вас всех подери, прекратите транслировать на меня свои эмоции! — раздражённо рявкнул он.
Атмосфера непринужденного веселья, царившая на площади, сбивала его с толку, заставляя контролировать каждое слово, чтобы сохранить серьёзность и не начать, к примеру, подпевать жизнерадостной мелодии, что рассеяно наигрывал на незнакомом мандалору духовом музыкальном инструменте, похожем на кларнет битхов, стоящий перед машиной молодой зелтронец.
Последнее требование вызвало волну растерянного удивления, которое Рам продолжал испытывать, несмотря на прямой запрет. Костас выругался, выхватил из кобуры бластер, пальнул в воздух, а следующим выстрелом продырявил проклятую дудку, за малым не отстрелив музыканту пальцы.
— Следующей будет твоя башка, — рыкнул Рам, крутанув пистолет на пальце. — Ну, до кого из вас, тамарашки, ещё не дошло, что шутки кончились? — он оглядел толпу, выискивая того, на ком можно будет сорвать свои злость и раздражение.
Желающих не нашлось. Прежде, чем зелтроны начали закрывать от окружающих свои эмоции, мандалор со злорадством отметил их шокированное состояние. Начало доходить, — удовлетворённо подумал он, пряча бластер в кобуру. — Может, они и не такие законченные ди'куты, какими кажутся.
В открытый люк Рам увидел Ракшу, одобрительно показывавшей ему сжатый кулак и, как ни странно, это прибавило ему уверенности.
— Ещё вопросы есть? — поинтересовался Костас у притихшей толпы.
— Есть, — к удивлению мандалора, назойливая экс-мэр и не думала отставать от него. На её красивом лице Рам неожиданно для себя увидел не страх, а спокойный интерес. Обычно власть предержащие иначе реагировали на прямые угрозы, но через мгновение мандалор сообразил, что женщина, вероятней всего, не имела никакого опыта, связанного с насилием, а потому так спокойна.
— Урожаи ферм, садов и теплиц подлежат изъятию? — продолжала допытываться Зара.
— Ещё раз забудете добавить 'сэр' — и послужите наглядным пособием по телесным наказаниям, — Костас не шутил. Политиков он ненавидел всеми фибрами своей души, и указать место в пищевой цепочке очередному потерявшему всякий страх трибунному оратору было для него одним из лучших развлечений.
— Что касается урожая, то — да, он тоже подлежит изъятию, — Костас говорил, словно сплёвывал. — Вы удовлетворены, госпожа Зара?
— Не совсем, сэр, — последнее слово леди-мэр произнесла с тёплой иронией, граничившей с лёгкой дружеской издёвкой, какую позволяют себе хорошие приятели, а не находящиеся по ту сторону нескольких десятков стволов. — Если я сорву фрукт с дерева в своём саду, это будет считаться преступлением?
— Будет считаться преступлением, если вы сопрёте его со склада, мэм, — сдерживаясь, чтобы не сорваться, отозвался Костас. — Пока урожай не собран в ящики... или во что вы там его собираете? В общем, после сбора прибудет наш представитель, взвесит, опишет и заберёт. До этого — хоть в шебсе друг другу позапихайте, мне плевать. Понятно?
— Вполне, сэр, благодарю за разъяснения. Теперь, что касается других вопросов, — продолжила испытывать судьбу зелтронка. — Коллекционное, спортивное и холодное оружие тоже требуется отдать вам, сэр?
— Предоставить данные в комендатуру, — 'Нет, она точно напросится', — отвечая на вопрос, подумал Рам. Занудство Зары напомнило ему корусантского таможенного чиновника, заставившего мандалора шесть раз заполнять одну и ту же форму на привезённое оружие и снаряжение. И каждый раз, когда Костас, пыхтя, справлялся с задачей, чинарик находил не там поставленную запятую и всё начиналось заново.
— После чего на место выедет наш представитель и примет окончательное решение. Кто этого не сделает — будет расстрелян. Ещё вопросы, госпожа Арора Зара?
— Безусловно, — словно не чувствуя скрытой угрозы в его голосе продолжила та. — Каким образом требуется подавать эти данные, в какой срок, и каким образом будет доказываться факт подачи таких данных, сэр? Если ко мне домой, к примеру, сейчас пожалуют ваши люди и увидят коллекционный кинжал, что случится? Ваши люди заблокировали связь, — она помахала в воздухе бесполезным теперь коммуникатором, — и просто позвонить для подачи соответствующих данных я не могу. Явиться лично и сразу могут далеко не все, да и скорость обработки заявлений при таком порядке оставляет желать лучшего. Кроме того, если из-за ошибки ваши люди утеряют мои данные, у меня должна быть возможность доказать, что они были поданы...
— Я Вас понял, — перебил её Рам, подняв ладонь. — Проблемы с связью будут решены уже к утру, как только наши специалисты разберуться с вашим оборудованием и подтянут его под стандарты КНС. На учёт будет браться только огнестрельное оружие, всех типов. Холодное оружие учёту не подлежит. До завтрашнего дня, во избежание эксцессов, оружие из дома не выносить. Регистрация начнётся, как только заработают ваши коммы. Каждому будет выдано свидетельство, что его оружие соответствующим образом зарегистрировано.
С каждым словом мандалор буквально физически ощущал, как его заживо погребает огромная гора никчёмных бумажек. Да уж, занятие достойное прирождённого воина. Вершина карьеры — стать комендантом городишки, населённого бестолковыми потребленцами, и следить, чтобы их не вырезали в первый же день собственные подчинённые, по уровню развития поднявшиеся чуть выше гаморреанцев. Прямо тема для сочинения 'Как я отдохнул на Зелтросе'.
Рам сдержал тяжёлый вздох и продолжил:
— Далее: если солдаты Конфедерации будут пытаться забрать вашу коллекционную собственность... — тут он замялся, не зная, как получше преподнести своих дикарей. Подумав пару секунд, Костас решил не скрывать правды, надеясь, что проинструктированные должным образом розовокожие смогут избежать массы неприятностей в общении с 'дружинниками'.
— Не сопротивляйтесь им ни в коем случае. Большая часть набрана с диких миров Внешнего Кольца, и любую попытку сопротивления воспринимают как агрессию. Поэтому просто запомните их имена — они указаны на груди слева у каждого из них, — и сообщите в комендатуру, — Рам замолчал, предоставив зелтронам самостоятельно переваривать полученную информацию.
Те отреагировали на заявление по-разному: некоторые озадаченно переглядывались, кто-то больше вертел головой, разглядывая наёмников и дроидов, нежели слушал жизненно важную информацию, но большинство вновь улыбались с тем самым весёлым предвкушением в глазах, что он видел едва въехав на площадь.
— Сэр, — вновь раздался голос экс-мэра, начавшей серьёзно раздражать Костаса, — я могу переговорить с вами, или с кем-то из уполномоченных лиц касательно некоторых важных аспектов жизни города? Есть объекты, прерывание работы которых нежелательно для всех горожан, и ряд вопросов, решение которых облегчит наше с вами... сотрудничество.
— Переговорим, — охотно кивнул Рам. — С начальниками этих самых объектов и переговорю. Сразу после того, как закончу распинаться перед вами.
В ответ на столь откровенное пренебрежение к своей персоне Зара одарила нового коменданта насмешливым взглядом, но, хвала Силе, наконец-то заткнулась.
— Ещё вопросы? — искренне обрадовавшись этой незначительной победе, поинтересовался Рам.
— Можно поехать с вами, сэр? — с обольстительной улыбкой и обескураживающей прямотой спросила у него потрясающей красоты зелтронка. Дело было даже не в её внешности, а в движениях грациозного и полного совершенно животной притягательности тела. Рама не часто баловали женским вниманием, а уж такие вот, словно сошедшие с обложки журнала, красавицы, и подавно — как правило, мандалор видел их либо по ГолоНету, либо рядом с кем-либо из своих нанимателей. Так что сказать, будто Раму было неприятно её внимание — значит, соврать. Но, с другой стороны — мандалор слишком хорошо знал себе цену, чтобы позволить себе вестись на заигрывания безмозглой расфуфыренной куклы. Хотя... Нет. Он — комендант города, и это он будет выбирать, кого тащить в постель, а не наоборот.
— Нет, — отрубил Рам тоном, напрочь пресекающим любые попытки продолжить этот разговор.
— Это ты где успел так зажраться, водэ? — в внутришлемном комлинке раздался удивлённый голос водителя. Следом Костас услышал презрительное фырканье Ракши, вложившей в этот нехитрый звук всё, что она думает о местных.
— В кабинете своём, — отбрехался Костас. — Не хватало ещё, чтобы коменданта города в койку волокли.
Он отключился, дав понять, что не желает продолжать этот разговор, и вновь обратился к толпе:
— Вопросы по существу будут?
Вопросов не последовало и Рам, облегчённо выдохнув, нырнул в уютное нутро спидера и быстро захлопнул за собой люк, словно опасаясь того, что зелтроны ринутся следом.
Но его неприятности только начинались. В комендатуре он застал Нэйва, устроившего видеоконференцию с теми самыми начальниками объектов и служб, о которых говорила Зара. Контрразведчик, с точки зрения Костаса, отлично справлялся с урегулированием этого вопроса, поэтому мандалор не стал возмущаться тем, что кто-то перехватил его работу. Прошмыгнув к бару, он налил себе того серебристого вина, что не позволил выпить прежним хозяевам кабинета, вдохнул тонкий аромат благородного напитка, рухнул в кресло и с наслаждением сделал первый, самый сладкий глоток. Второй был прерван воплем Нэйва:
— Ситх подери, уважаемый! Я даже до этого момента не знал и слова такого, а Вы спрашиваете, кто будет отвечать за хранение этой фиговины! Да мне чихать, что это — фрукт! Хранение овощей, фруктов, ягод и прочего поодоо — не моя компетенция, понимаете? Ах, Зара решала? Вот найдите её и сушите мозг, а меня оставьте в покое! — он с яростью врезал по терминалу, обрывая связь.
— Представляешь? — пожаловался он изумлённо вскинувшему бровь мандалору. — Наши один из городских складов опечатывают, так пристал какой-то директор фирмы, занимающейся выращиванием шум.. шам... ситх, опять забыл! Короче, каких-то грёбаных охеренно дорогих фруктов и теперь спрашивает, кто теперь будет принимать их товар, который, оказывается, хранился на складах города! Станг! Придушу того ди'кута, что дал ему воспользоваться служебным коммом. То я бегаю, спасаю рупинов, то узнаю, как хранить грёбаные овощи...
