| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Джейсен уже встречался с рабами йуужань-вон-гов на Белкадане: и там, и здесь они ощущались в Силе как-то неясно, словно их эмоции проходили через статический глушитель и теряли интенсивность. Джейсен был уверен, что, чем бы ни были эти органические наросты, они убивали своих носителей.
Еще он вспомнил, как сражался с теми низенькими рабами-рептилоидами на Дантуине и как он не чувствовал в них совершенно никаких эмоций, когда они погибали. Иуужань-вонги устанавливали абсолютный дистанционный контроль над своими рабами, в их рядах царила строжайшая дисциплина, даже несмотря на жестокость хозяев. Это означало лишь одно: коралловые наросты вступали в прямой контакт с мозгом носителя и подавляли любые его естественные рефлексы.
Что больше всего беспокоило Джейсена, сидевшего в темноте туннеля и разглядывавшего через головизор наступающую армию, так это то, что выведенная на Гарки новая партия рабов по своему поведению больше напоминала рептилоидов, нежели тех узников, которых он встречал на Белкадане. Да, он с трудом улавливал их чувства, он оглушал их словно сквозь сумрак, но среди тех чувств, что он смог уловить, практически не было страха, зато в достатке имелось решимости и уверенности в собственных силах. Видимо, со времен Белкадана наука йуужань-вонгов сильно продвинулась, раз они сумели за короткое время так вышколить своих рабов.
Рука Джейсена самопроизвольно потянулась к щеке, и он потер пальцем тоненький, едва заметный шрам под правым глазом. Когда йуужань-вон-ги захватили его в плен, они пытались имплантировать ему что-то под кожу. Они почти добились своего, и если бы не дядя Люк, вовремя пришедший ему на выручку, имплант начал бы прорастать. Если бы он пророс… Одна лишь эта мысль бросила его в дрожь.
Джейсен подстроил голоэкран, чтобы получать более четкое изображение надвигающейся армии. Изображение шло с камеры, установленной на балконе второго этажа одного из домов. Сам аппарат наблюдения был стационарным, но, переключаясь между остальными камерами, Джейсен мог получить целостную картину происходящего на площади. Огромное пространство из феррокрита было усеяно маленькими фонтанчиками и уличными скамейками. Все бы ничего, но прекрасный урбанистический пейзаж был безвозвратно испорчен лужами крови и кусками мертвой плоти, оставшимися здесь со времен предыдущих сражений. Согласно полученным голозаписям, именно на этой площади разворачивались самые кровопролитные битвы, потому здесь и было решено устроить засаду. В назначенный момент силы сопротивления выдвинутся на позиции, перебьют как можно больше йуужань-вонгов и уволокут с собой пару-тройку рабов.
План был относительно прост, а потому казалось, что вряд ли что-то может пойти не так, но сама идея вмешательства во внутренние разборки йуужань-вонгов подразумевала под собой то, что не так уже все давным-давно пошло. Джейсену казалось очевидным, что после резни им следует-прибраться за собой, чтобы не оставлять никаких следов своего присутствия, но Корран настоял на том, что надо все оставить как есть, поскольку он предположил, что в дальнейшем вонги должны выслать сюда группу, которая будет оценивать боевые потери.
Чем больше Джейсен наблюдал за Корраном, тем яснее он понимал, что старший джедай все время ходит по лезвию бритвы. Поскольку командование навесило на него бремя ответственности за проводимую здесь операцию, ему постоянно приходилось контролировать себя, не упустил ли он чего, раздавая приказания подчиненным. Повстанцы Раде Дромата, в частности, вовсю горели желанием отомстить захватчикам за свою поруганную планету, сам Раде, казалось, только и ждал, когда джедай даст ему благословение, чтобы он пошел и извел под корень всех йуужань-вонгов на Гарки.
Ганнеру тоже не терпелось схлестнуться с йуу-жань-вонгами. И вроде бы он ни разу не приставал к Джейсену с расспросами, как это оно — — убить вонгского воина, но когда у них временами заходила речь о наболевшем, Ганнер постоянно подводил нить разговора к этому вопросу. Он мог мило улыбнуться и так ненавязчиво брякнуть «Ну, Джейсен, ты у нас теперь эксперт по вонгам. Как с ними лучше всего бороться?». Казалось, Ганнер, просто еще раз хотел удостовериться, что он способен с ними справиться.
А чего же здесь ищу я сам? задумался Джейсен. Он вспомнил, какое чувство неудовлетворенности и унижения он испытал, когда был побит в бою с йуу-жаньвонгом на Белкадане. Позже, на Дантуине он побеждал в сражениях воинов, но он знал, что они были молодыми и неопытными. А потом на него наслали этих рептилоидов, и он не столько сражался с ними, сколько просто кромсал их на мелкие кусочки. С этого момента он перешагнул тот рубеж, за которым даже убийство стало казаться ему чем-то обыденным.
Там же, на Дантуине, он делал то, чем занимались многие поколения джедаев из легенд и мифов. Все баллады, все сказания указывали на то, что джедаи защищали слабых, боролись с тиранией, восстанавливали порядок. На Дантуине он играл именно ту роль, которая была для него предначертана, и играл, надо заметить, неплохо. Хотя джедаев после этой битвы и ославили по всей Новой Республике, среди этих клеветников вряд ли был хоть один, кто выжил на Дантуине.
Они видели там в нас именно то, что они хотели видеть 6 джедаях, но об этом ли я мечтаю? Вот уже который день он пытался разобраться в парадоксе бытия джедая. Из его дяди сделали настоящее оружие, направленное против Империи. Люк Скайуокер вернул своего отца к Свету и уничтожил самую большую в Галактике обитель зла. Он продолжал сражаться со злом во всех его проявлениях, включая и последние битвы с Империей и ее наследниками. И насколько Джейсен мог судить по этим поступкам, быть джедаем значило быть воином.
Проблема заключалась в том, что подготовка джедая в академии Люка Скайуокера не могла быть полной. Император очень постарался, в годы своего могущества искореняя Орден и все, что с ним было связано. Вполне вероятно, что Палпатин даже предполагал возможность своей гибели, а потому планировал возродить Братство ситхов, внедрив ошибки в джедайское учение. Он предполагал, что если кто-то в будущем попытается выучиться на джедая, то благодаря его, Императора, усилиям этот кто-то свернет на гибельную тропу Темной стороны.
В глубине души Джейсен понимал, что быть джедаем — это нечто большее, чем быть просто воином. Б последнее время он даже стал замечать проблески этой стези в лине дяди Люка, хотя Республика требовала от него так много, что он просто не мог сосредоточиться на проблеме. И наблюдая за Корраном, пытавшимся найти золотую середину между благословением кровавой резни и планированием операции, Джейсен тоже видел в нем нечто большее, чем просто воина. Корран снова и снова делал упор на то, что им необходимо прежде всего, а именно — сбор информации. Если ситуация выйдет из-под контроля, и придется сойтись с йуужань-вонгами в жестокой битве, что ж, чему быть, того не миновать. Но в первую очередь нужно сосредоточиться на задании, а не думать о том, как бы утолить жажду мести.
И в Корране, и в дяде Люке, и во многих других Джейсен видел намеки на другую сторону бытия джедая. Джедай-учитель, джедай-философ. Ему нравилась такая позиция, она предлагала альтернативный курс развития, но Джейсен не был до конца уверен, что этот курс ему также подойдет. Я вижу много разных дорог, но я знаю, что все они заведут меня в одно и то же место. Он пожал плечами. Должен быть другой путь.
В его комлинке раздался двойной щелчок, сообщивший ему о том, что пора перейти в состояние полной боевой готовности. Джейсен встрепенулся и выбросил из головы посторонние мысли. Он вскарабкался по лестнице, вмонтированной в выходившую наружу длинную феррокритовую трубу. Завис на самом верху, в полуметре от внешнего люка, и замер. Его рука потянулась к световому мечу, мертвой хваткой вцепившись в рукоять. Я могу много размышлять о сбоем будущем, но пусть сейчас я буду просто воином.
При помощи головизора, он теперь смог разглядеть и вторую наступающую армию: пеструю смесь йуужань-вонгов и рептилоидов. Рептилеподобные создания постоянно суетились, метались из стороны в сторону, прячась за скамейками и цветочными горшками, просачиваясь сквозь фонтаны. Среди их эмоций больше читалось беспокойство, некоторые из рептилий вышли на охоту ранеными и время от времени постанывали.
Воины йуужань-вонги, ярко контрастируя с подчиненными им солдатами, вышли на площадь, как на парад. Их было всего трое — по одному на двадцать рептилоидов, — но они излучали абсолютную непоколебимость и уверенность в себе, вели себя как хозяева положения, вышагивали чинно и гордо. Их черная броня блестела на солнце, в руках были могучие амфижезлы. На правом плече у каждого вонга было по небольшому виллипу: приг помощи этих средств связи они получали распоряжения от начальства и затем передавали команды своим рептилевидным слугам.
И тут началось. Разношерстная толпа существ, бывших когда-то людьми, повыскакивала из окрестных домов и с громкими воплями и гиканьем рванула на врага. Большинство из них бежало нормально, но некоторые неуклюже ковыляли, сгибаясь под тяжестью массивных доспехов. Все бойцы были вооружены бластерами, правда многие сжимали их так, будто это было не огнестрельное оружие, а обычные дубинки.
Засада, устроенная рабами, оправдала себя на все сто. Правый фланг йуужанъ-вонгского построения был прорван в секунду, рептилоидов отбросили назад, и они уже были готовы в панике бежать, но главный йуужань-вонг показал всем на собственном примере, как нужно разбираться с непокорными людишками. Резким движением амфижезла он снес голову напавшему на него рабу, подчиненные поддержали его активным контрнаступлением, также подключив к резне амфижезлы.
Люди отступили под натиском врага, но оказалось, что они просто заманивали его в очередную ловушку. Как только большая группа рептилоидов на правом фланге просочилась к задним рядам построения людей, в бой вступили солдаты-рабы из последней выведенной в лабораториях партии. Они не только выглядели ужаснее всех прочих, но оказались еще и гораздо лучше подковаными тактически. Когда рептилоиды окончательно увязли в оборонительных порядках людей, те сомкнули ряды, отрезав проникшую к ним группу от прочих вражеских солдат. Через несколько секунд попавшие в ловушку рептилоиды безжизненными тушами валялись на земле.
Джейсен переключался с одной голокамеры на другую, разглядывая поле брани, когда очередной щелчок в комлинке возвестил о начале заключительной фазы операции. Тогда он отбросил в сторону голоэкран, призвал себе в помощники Силу и, вырвав с корнем крышку люка из ее пазов, выпрыгнул на поверхность и активировал меч.
А на площади йуужань-вонгов ожидала новая засада. Расположившиеся на огневых позициях снайперы повстанцев синхронно произвели первые залпы, разом уничтожив все стационарные вилли-пы, с помощью которых вонгское командование наблюдало за военными игрищами. Несколько снайперов попытались поразить виллипы на плечах у воинов, но преуспели только в попадании в самих йуужаньвонгов, что однако никак не повредило их здоровью.
Одновременно с Джейсеном из своего люка вырвался Ганнер. С одной стороны, он выглядел просто великолепно, а с другой — буквально-таки воплощал собой смертоносный ужас. Та самая крышка люка, которую он только что вышиб с законного места, его усилиями взметнулась над головами сражающихся, нашла себе цель в лице одного из рептилоидов и со страшным грохотом опрокинулась на него.
Находившийся по центру йуужань-вонг повернулся лицом к новой угрозе и зычным криком направил группку рептилоидов навстречу повстанцам. Сам воин поднял вверх амфижезл и начал вызывающе размахивать им: насколько мог понять Джен-сен, он ждал, пока Ганнер наконец вступит с ним в честный поединок.
Ганнер ослепил лица врагов золотым сиянием своего клинка. Свободной рукой он поманил воина к себе. На лице Ганнера было написано абсолютное презрение к йуужань-вонгу, при этом движения джедая казались легкими, почти небрежными, по сравнению с резкими, наполненными силой жестами его противника.
Йуужань-вонг рванулся к Ганнеру и обрушил на него страшной силы удар, но джедай с легкостью отразил его, вскинув над головой меч, и впечатал левый кулак в закрытую маской физиономию воина. От мощного тычка йуужань-вонг отлетел на несколько метров, после чего Ганнер громко расхохотался, и несколько человек из числа сражающихся поддержали его дружным гиканьем.
Ногри прошли сквозь строй солдат-рабов, как ранкоры сквозь йавов. То там, то тут мелькали их могучие кулаки или пятки, вырубая очередного рептилеподобного противника. Джейсен и до этого видел ногри в бою и даже сходился с ними в спаррингах, но ни разу он не наблюдал за их яростным натиском, когда ничто не держало их в узде. С убийственной легкостью и грациозностью, не делая ни одного лишнего движения, они расправлялись с одним противником за другим, заставляя окружающих в страхе пятиться прочь.
Тем временем три рептилоида окружили самого Джейсена. Тот без особого труда парировал несколько ударов жезлами и с размаху всадил зеленый клинок в грудь одному из противников. Два блас-терных выстрела засевшего на крыше снайпера сняли второго напавшего на него рептилоида. Джейсен вырвал клинок из тела поверженного врага и повернулся лицом к последнему рабу. Тому посчастливилось прожить еще буквально пару секунд, пока джедай размашистым ударом не снес ему голову.
Иуужань-вонг, сражавшийся с Ганнером, между тем поднялся на ноги и возобновил попытки достать джедая. Воин двигался очень быстро, попеременно атакуя то сверху, то снизу. Ганнер отражал некоторые выпады, от других уворачивался. Но вот резкий, нанесенный наискось удар амфижезла задел его левое бедро, оставив на нем кровоточащий след. Ганнер зарычал от ярости и досады, в то время как воодушевленный йуужань-вонг с пронзительным криком возобновил атаку.
Ганнер, прихрамывая, стал отступать. Джейсен увидел, как джедай упал на землю, подняв над головой меч и пытаясь из последних сил защитить себя. Воин уже подступал к нему, готовый одним сокрушительным ударом добить лежачего противника.
Бластерные разряды, выпущенные снайпером, с громким свистом пронеслись через площадь, но ни один из них не достиг цели, и невредимый вонг по-прежнему двигался к намеченной жертве. Джейсен хотел призвать Силу, чтобы хоть как-то помочь попавшему в беду напарнику, но времени уже не оставалось. Он надеялся, что хотя бы один выстрел заденет йуужань-вонга или Корран что-нибудь придумает, каким-нибудь хитрым фокусом собьет его с толку, но ничего подобного не происходило.
Вместо этого Ганнер спас себя сам.
В бешеной ярости и неудержимом желании покончить с врагом йуужань-вонг не заметил дыры у себя под ногами и вступил в нее одной из своих конечностей. Дыра в земле была продуктом стараний самого Ганнера, и нога йуужань-вонга крепко завязла в расставленной для него ловушке. Попав в капкан, воин не удержал равновесия и с грохотом рухнул на землю, после чего Ганнер уже не терял ни секунды, и одного взмаха золотистого клинка хватило, чтобы снести супостату закрытую шлемом голову.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
