Чтобы оказаться с ней лицом к лицу, Хэн так резко повернулся в своем кресле, что она непроизвольно отпрянула. Заметив это, он заговорил как можно сдержаннее.

— Мы можем ухлопать впустую уйму времени, разыскивая Джессу. После налета ПРО она свернула свою деятельность и, скорее всего, ушла на дно. «Сокол» способен развивать скорость, в пять раз превышающую С-большое, и все же мы можем потратить месяц, разыскивая базу нелегальных техников, но так и не найти ее. Может, сообщение дойдет до Джессы, а может, застрянет где-нибудь, и поэтому полагаться на ее помощь глупо. Я не рассчитываю ни на кого, кроме самого себя. И если мне придется вытаскивать Чуи в одиночку, я сделаю это.

Атуарре вдруг стала менее напряженной.

— Ты не один, Соло-капитан. Мой муж тоже в «Звездном тупике». Атуарре будет сражаться вместе с тобой, — она прикоснулась к нему тонкой мягкой лапкой со втянутыми под бархатистую шкурку острыми когтями. — Ну, пойдем, перекусим немного. Просто так сидеть и глядеть на Митос VII не имеет смысла, это только отвлекает нас от принятия решения.

Он бросил еще один взгляд на далекую планету и встал. Митос VII представлял собой никчемную скалу, как и все остальные планеты, вращающиеся вокруг маленького, заурядного солнца на самом краю Корпоративного сектора. Вот уж воистину звездный тупик. Догадаться о том, что тут находится тайная каторжная колония Автаркии, было практически невозможно, а обнаружить ее смог бы лишь тот, кто знал об этом и специально разыскивал ее.

На звездных картах Митос VII был обозначен как самая дальняя от солнца планета своей системы, поэтому около десяти стандартных часов назад Хэн вернулся в обычное пространство в глубоком космосе, чтобы оказаться за пределами сенсорного контроля. Он вошел в систему с противоположной стороны, там, где примерно на половине расстояния между Митосом VII и его солнцем тянулся густой пояс астероидов, и довольно быстро нашел то, что искал, — зазубренный кусок камня. Используя маневровые двигатели и луч захвата, он заставил астероид перейти на другую орбиту, которая позволила бы издалека наблюдать за «Звездным тупиком». Без сомнения, никому даже в голову не придет обратить внимание на не совсем обычное поведение крошечной пылинки, входящей в состав пояса астероидов, бесчисленные составляющие которого не были обозначены ни на каких картах.

Большую часть времени (Хэн старательно загружал себя работой, чтобы не замечать пустого кресла в рубке) он потратил на прослушивание линий связи и наблюдение за прилетом и отлетом кораблей. Тестирование сообщений не дало ничего: большая часть из них оказалась зашифрована, причем так хитро, что не поддавалась компьютерному анализу. Сообщения, передаваемые открытым текстом, либо касались бытовых проблем, либо вообще производили впечатление бессмысленных. Хэн предположил, что, по крайней мере, некоторые из них посылались исключительно ради того, чтобы создать впечатление, будто «Звездный тупик» — самое заурядное поселение Автаркии.

Он вошел вслед за Атуарре в салон. Боллукс, с открытым пластроном, сидел перед игровой доской. По ней метался туда и обратно маленький дистанционно управляемый шар, непредсказуемо подпрыгивая, ныряя, взлетая вверх и увертываясь то в одну сторону, то в другую. Пакка пытался поймать его, но не лапами, а изгибающимся, дрожащим хвостом, явно получая огромное удовольствие от игры. Он жмурился, урчал и встряхивал ушами. Шар, однако, увертывался от него снова и снова, снова и снова, с незаурядной способностью маневрировать.

На глазах у Хэна Пакка почти поймал шарик, но в последний момент тот все же ускользнул от него. Пакка прижал уши, зарычал и в притворной ярости плюнул в шарик. Не попал. Хэн перевел взгляд на дроида.

— Боллукс, это ты управляешь шариком?

Красные фоторецепторы обратились в его сторону.

— Нет, капитан. Это Макс, с помощью информационных импульсов. Во всем, что касается предугадывания действий противника и учета случайных факторов, он гораздо сильнее меня. В особенности со случайными факторами у меня туго.

Последний, долгий прыжок — и вот, наконец, Пакка поймал шарик в воздухе, бросил на палубу и принялся в восторге кувыркаться.

Хэн уселся перед доской, которая часто служила им с Чуи обеденным столом, и взял протянутую Атуарре кружку с супом из концентратов. Свежие продукты уже закончились, и теперь в ход пошел неприкосновенный запас «Сокола». Он был достаточно велик, но все же расходовать его следовало экономно.

— Появились какие-нибудь новые обстоятельства или соображения, капитан?

Хэн предполагал, что дроид уже знал ответ и спрашивал исключительно по вложенной в его программу любезности. Боллукс считал личной обязанностью развлекать товарищей по полету, часами услаждая их поучительными историями из долгой трудовой жизни дроида, побывавшего во множестве миров. Имелся у него и обширный репертуар до оскомины пристойных анекдотов, наследство одного из прежних владельцев, и он подробно и добросовестно рассказывал их с совершенно невозмутимым видом.

— Пусто, Боллукс. Сплошной ноль.

— Могу ли я дать вам совет, сэр? Соберите воедино всю имеющуюся информацию и попытайтесь посмотреть на нее свежим взглядом. По моим наблюдениям, у мыслящих существ в результате такого подхода иногда рождаются новые идеи.

— С мыслящими это случается. А что, все рабочие дроиды на старости лет становятся философами? — Хэн поставил кружку и задумчиво потер подбородок. — Как бы то ни было, и обсуждать-то в особенности нечего. Судя по тому, что нам известно…

— Вы уверены, что мы исчерпали все возможности получить добавочную информацию? — прощебетал Макс.

— Не заводи снова эту волынку, бездельник, — предостерег его Хэн. Мы нашли место, которое искали, и…

— Какова степень вероятности, что это то самое место, которое нам нужно?

— Отвали со своей степенью вероятности, — Хэн начинал злиться. — Если Реккон сказал, что это здесь, значит, так оно и есть. Кстати, тут у них стоит большое здание, очень похожее на крепость. Так что хватит об этом, или я дам тебе сапогом по башке. Утомил.

Дроид учтиво кивнул.

— Если капитан желает немного расслабиться, могу предложить анекдот.

В груди у него что-то хулиганисто пискнуло. Хэн перестал быстро стаскивать сапог и подозрительно глянул на Макса. Тот как будто спал. И огонек пригасил. Хэн с интересом задрал бровь. Ободренный Боллукс приступил к выполнению увеселительных обязанностей и впервые имел успех. Общий и шумный.

— Макс, как вам не стыдно! Когда вы повзрослеете? Из-за ваших экспериментов я сказал такую нелепицу, что весь экипаж потешается. И к тому же, простите, капитан, я не думал передразнивать вас, употребляя ваши излюбленные выражения. Я не намеренно, сэр.

В груди Боллукса ярко зажглось и опять пискнуло. Звук отчетливо напоминал человеческое хихиканье. Хэн проикался и вытер слезы.

— Спасибо, Боллукс. Ты нас порадовал. Мы хорошо отдохнули, а теперь давайте притворимся мыслящими. Ситх подергай его за… — новый взрыв хохота, Хэн поперхнулся, вспомнив, что такая же фраза только что прозвучала. — Короче, мы не можем болтаться тут до бесконечности. Запас продуктов рано или поздно подойдет к концу, — он почесал лоб; защитная ткань на месте раны сошла, оставив пятно розовой новой кожи. Лоб уже не болел, но зудел страшно.

— Это явно закрытая солнечная система, — вмешалась в разговор Атуарре.

— А то! И если нас сцапают, а мы не будем иметь приличного алиби, то окажемся там же, где остальные, — в тюрьме. Если они не придумают чего-нибудь похлеще, — он сладко улыбнулся Боллуксу и Синему Максу. Вам, понятно, это не грозит, парни. Из вас они просто наделают консервных банок и плевательниц, — носком сапога он растер по палубе что-то, видимое только ему одному. — Короче, от вас останется мокрое место. Но учтите — без Чуи я все равно никуда отсюда не уйду.

Это, пожалуй, было единственное, что не вызывало у него сомнений. Он провел долгие часы в кабине «Сокола», терзаясь мыслями о том, что приходится выносить вуки. Раз сто за время своей вахты он готов был врубить двигатели корабля на полную мощность, прорваться к «Звездному тупику» и спасти друга или погибнуть во время этой попытки. Останавливали его лишь слова, сказанные Рекконом, когда тот не давал ему броситься на помощь Чуи еще на Орроне III. Тем не менее, вести титаническую борьбу со своими порывами Хэну приходилось постоянно.

— Когда Автаркия захватила колонию, где мы жили, — медленно .сказала Атуарре, — и начала изгонять нас оттуда, некоторые триани оказали вооруженное сопротивление. Во время допросов, пытаясь узнать имена главарей, СПуны обращались с пленниками крайне жестоко. Тогда я в первый раз я увидела, как применяют «прижигание». Ты знаешь, что это такое, капитан?

Хэн знал. «Прижигание» — это такая пытка, когда, используя бластер, установленный на низкую мощность, выжигают у пленника плоть, оставляя лишь кости. Обычно начина ют с ног, лишая жертву возможности двигаться; потом постепенно обнажается весь скелет, дюйм за дюймом. Чтобы сломить волю других пленников, их делают свидетелями ужасного зрелища. С помощью «прижигания» можно заставить говорить практически любого, если, конечно, ему есть что сказать, и, по мнению Хэна, те, кто применяет такие методы, сами не имели права на жизнь.

— Я не допущу, чтобы мой муж остался в руках людей, способных на такое, — сказала Атуарре. — Мы — триани. Если нам суждено принять смерть, мы идем навстречу ей без страха.

— Не вижу особой логики, — пропищал Макс.

— А кто говорит, что ты способен это понять, птичья клетка? усмехнулся Хэн.

— О нет, я понимаю, капитан, — Хэн мог бы поклясться, что в голосе Макса прозвучала нотка гордости. — Я просто имел в виду, что это не очень…

Устройство, отслеживающее поступление новых сообщений, издало короткое «би-ип». Хэн вскочил со своего места и был на полпути к кабине, когда прозвучал второй сигнал. Третий и последний, свидетельствующий о конце передачи, застал его уже в кресле пилота.

— Все записано, — сказал Хэн и нажал клавишу обратной перемотки. По-моему, сообщение не зашифровано.

Он оказался прав — сообщение было передано открытым текстом, но ради экономии уплотнено до одного короткого импульса.

"Кому: вице-президенту Корпоративного сектора Автаркия Хиркену, «Звездный тупик».

От кого: от Имперской гильдии развлечений.

Просим нас извинить, но труппа, которая должна была посетить ваше поселение, вынуждена прервать свое турне из-за неполадок с транспортом. Мы немедленно организуем замену, : как только в нашем распоряжении окажется труппа с дроидом запрошенного вами типа. Еще раз прошу прощения, уважаемый вице-президент.

Ваш покорный слуга, Хоккор Лонг, исполнительный секретарь отдела организации турне, Имперская гильдия развлечений."

Как только прозвучало последнее слово, Хэн треснул кулаком по пульту.

— Вот оно!

Судя по выражению лица Атуарре, она явно готова была усомниться, относить ли Хэна к мыслящим.

— Соло-капитан, о чем ты?

— Это то, что нужно. Нам просто дико повезло!

Он радостно завопил, стукнул кулаком по ладони и взъерошил густую гриву Атуарре. Она сделала шаг назад.

— Соло-капитан, у тебя кислородное голодание? Это сообщение о каких-то артистах, мы-то тут при чем?

Он фыркнул.

— Ты что, вчера на свет появилась? Он сказал — «организует замену». Не знаешь, что это означает? Не понимаешь, что гильдия, не выполнившая своих обязательств, будет из кожи вон лезть, чтобы исправить положение, если хочет, чтобы ее агенты продолжали получать свои гонорары? Представь, какой облом — тебе обещают классное представление, а в последнюю секунду все отменяют и что-то бормочут… — Он замолчал, осознав, что и фоторецепторы дроидов, и глаза обоих триани были неотрывно устремлены на него. — А потом, что нам еще остается? Единственное, до чего еще я додумался, это подлететь к Митосу VII задом наперед, чтобы все решили, будто мы улетаем. Но это куда круче! И мы справимся. Ох, может, от нас и воняет, как от дерьма банты, но, клянусь, они купятся на эту ложь:

Судя по выражению лица Атуарре, ему не удалось ее убедить. Хэн повернулся к ее сыну.

— Они пригласили артистов. Хочешь стать акробатом?

Пакка попрыгал, попытался что-то сказать, опять не смог, огорчился, но тут же сделал кувырок назад и повис на верхнем трубопроводе, уцепившись за него хвостом.

Хэн одобрительно кивнул.

— А ты, Атуарре? Можешь ты ради своего мужа спеть? Или продемонстрировать какие-нибудь фокусы?

Она выглядела сбитой с толку и даже несколько обиженной его обращением к Пакке и напоминанием о муже. Но, судя по всему, и ей стало ясно, что Хэн прав. Вряд ли судьба подкинет им еще один шанс.

Ее сын захлопал лапами, пытаясь привлечь внимание Хэна. Хэн обернулся, и Паккса отрицательно помотал головой в ответ на его вопрос; потом, все еще продолжая висеть вниз головой, положил лапы на бедра и завилял попой.

Хэн нахмурил брови.

— М-м-м… Танцовщица? — Пакка энергично кивнул. Мордашка его светилась. — Атуарре, ты танцовщица!

Триани сняла сына с потолка и несколькими энергичными шлепками выбила из его шерстки пыль. Почему-то только из той части, где крепится хвост.

— Нет, мр-р-р-р, нет. Во всяком случае, ритуальные танцы нашего народа не моя специальность, — смущенно пробормотала Атуарре и тут же устремила на Хэна вызывающий взгляд. — А как обстоит дело с тобой, Соло-капитан? Чем ты поразишь публику?

Но открывающаяся перед ними перспектива привела его в слишком хорошее настроение, которое ничто не могло испортить.

— Я? Придумаю что-нибудь. Мне больше по душе импровизация, в этом деле я большой специалист!

— Опасная черта. Может быть, самая опасная из всех. А что с дроидом? Мы даже не знаем, о каком типе дроида они упоминают.

— Да, что-то у них там с дроидом, верно. А этот чем плох? — Хэн говорил быстро, стремясь убедить всех, и при этих словах сделал жест в сторону Боллукса.

Тот издал странный для дроида, больше похожий на человеческий, хриплый, нечленораздельный звук, а Макс воскликнул:

— Ого!

— Мы можем сказать, что произошла небольшая накладочка. Может, «Звездный тупик» желает видеть у себя фокусника или кого-нибудь еще в том же духе? Но, к сожалению, у нас есть только рассказчик. Ну а мы-то тут при чем? Жалуйтесь в гильдию развлечений, скажем мы им!

— Капитан Соло, сэр, будьте так любезны, — прорезался, наконец, Боллукс. — С вашего позволения, сэр, я хотел бы заметить…

Но Хэн не дал ему договорить, положив руки на натруженные плечи дроида и выразительно глядя на него. Как говорится, капитана несло.

— Ну, надо будет тебя немного покрасить, конечно, у нас есть кое-что на борту; если хочешь продать шмотку, иногда полезно хорошенько ее почистить-подгладить, особенно если сам разжился ей на распродаже. Что-нибудь такое алое, блестящее. Ты, Боллукс, конечно, френч поношенный, но мы на тебе еще и серебряные полоски нарисуем. Серебряное на алом. Неброско и со вкусом!