Чубакка рычал непреклонно и не сбавляя оборотов.
— Нет, — Лейя покачала головой. — Моя безопасность еще недостаточная причина, чтобы нарушить прежнюю договоренность. Мой единственный шанс убедить ногри в том, что мне можно доверять, это показать, что я сдерживаю обещания.
— Дроид не создаст проблемы, — прозвучало мяуканье Хабаракха. — Я иду на стыковку.
Принцесса опять включила микрофон.
— Хорошо, — согласилась она. — Хотелось бы еще взять контейнер с одеждой и личными вещами, если можно. Плюс анализатор для проверки воздуха и почвы на содержание ядовитых для меня веществ.
— Наши почва и воздух безопасны.
— Я верю, — проникновенно произнесла Лейя. — Но я отвечаю не только за свою безопасность. Я несу внутри себя две новые жизни и должна защищать их.
Комлинк присвистнул:
— Наследники господина нашего Дарта Вейдера?
Лейя смутилась, но с генеалогической точки зрения, если не философствовать, это было действительно так.
— Да.
Переговорное устройство вновь зашипело:
— Можешь принести с собой, что пожелаешь, но я должен буду просканировать. У тебя будет с собой оружие?
— Лазерный меч — ответила Соло. — Водятся ли на твоей планете звери настолько опасные, что может понадобиться бластер?
— Теперь нет, — мрачно прошелестел Хабаракх. — Но меч допускается.
Чубакка проворчал что-то тихо, но очень злобно, его смертоносные кривые когти непроизвольно показались и втянулись обратно в подушечки пальцев. Он был, как внезапно ощутила Лейя, на грани потери контроля над собой… и, возможно, взятия контроля над ситуацией в свои мохнатые лапищи.
— В чем проблема? — спросил Хабаракх. В животе у Лейи все сжалось. Надо только честно… пронеслось в голове.
— Моему пилоту не пришлась по вкусу идея отпустить меня одну, — призналась она. — У него… э-э… ты не поймешь.
— У него долг жизни?
Соло уставилась на динамик корабельного комлинка. Трудно было представить, что Хабаракх вообще когда-либо слышал о долге жизни вуки и уж тем более что-либо знал об этом.
— Да, — брякнула она, — первоначально был долг жизни моему мужу, Хэну Соло. А пока мы вместе воевали, Чуй распространил его на меня и моего брата.
— А теперь и на будущих детей?
— Да.
Наступила тишина. Патрульный корабль был уже около них, и Лейя внезапно обнаружила, что крепко вцепилась в подлокотники сиденья, пока размышляла над тем, о чем думает ногри. Если только он рассматривает возражения Чубакки как нарушение их договоренности…
— Кодекс чести вуки похож на наш, — наконец промолвил Хабаракх. — Он может идти.
Чуй забухтел в изумлении, незамедлительно сменившемся самым черным подозрением.
— А что, было б лучше, если бы он велел тебе остаться здесь? — шикнула на него Лейя. Огромное облегчение, что трудная проблема так легко разрешилась, затмило ее собственное удивление от уступки ногри. — Давай решай.
Вуки заворчал было опять, но было ясно, что он предпочитает идти в западню вместе с ней, чем отпустить ее туда одну.
— Спасибо, Хабаракх, мы согласны, — сказала принцесса ногри. — Мы будем готовы к твоему приходу. Кстати, много ли времени займет путешествие до твоей планеты?
— Примерно четыре дня, — ответил ногри, — Я жду тебя, дочь господина нашего Дарта Вейдера, на борту моего корабля.
Связь закончилась, стало тихо. Четыре дня, вздрогнув, подумала Лейя, четыре дня, за которые надо изучить все, что можно, о ногри. И приготовиться к важнейшей дипломатической миссии в своей жизни.
Как она ни старалась, но за время путешествия узнать о культуре ногри удалось немного. Хабаракх держался отчужденно, деля время между изолированным кокпитом и своей каютой. Порой он приходил поговорить, но беседы были короткими и неизменно вызывали неловкость из-за неопределенности в речах ногри по поводу ее предстоящего визита. Во время встречи на Кашиийке Лейа предложила, чтобы он обсудил идею установления контакта со своими соплеменниками. Но по мере того как путешествие подходило к концу и Хабаракх все более мрачнел, у нее крепло вполне обоснованное подозрение о том, что решение о встрече было принято им абсолютно самостоятельно.
И это было уже нехорошо, поскольку предполагало или недостаток доверия к его друзьям, или стремление освободить их от ответственности, если что-то пойдет не так. В любом случае ситуации такого рода не внушали должного оптимизма.
Оставаясь вверенными себе, и Лейя, и Чубакка развлекались самостоятельно. Чуй, с его природной склонностью к механике, облазил весь корабль, все ходы и выходы, засовывал нос во все помещения, изучив маленький кораблик настолько, что мог бы управлять им в случае непредвиденных обстоятельств. Принцесса, в свою очередь, почти всю дорогу просидела в своей каюте с Ц-ЗПО, пытаясь выяснить происхождение единственного известного ей слова языка ногри — «мал'ари'уш», надеясь таким образом наконец узнать, из какой части Галактики был родом этот народ. К сожалению, несмотря на все шесть миллионов известных Ц-ЗПО языков, предложенные им варианты возможной этимологии были либо маловероятны, либо абсурдны. Эти увлекательные, а впоследствии ставшие утомительными лингвистические изыскания не имели никакого практического смысла.
В середине четвертого дня они достигли планеты ногри… и здесь все было даже хуже, чем предполагала принцесса.
— Этого просто не может быть, — первое, что произнесла Лейя, разглядывая стремительно приближающуюся планету, как только ей удалось слегка потеснить Чубакку у единственного иллюминатора.
Перечеркнутая белыми облаками поверхность планеты казалась однообразно бурой, с редкими пятнами голубых озер и совсем крохотных океанов для разнообразия. Ничего зеленого или желтого, ничего пурпурно-фиолетового или синего, никаких цветов, которые обычно свидетельствуют о наличии на планете жизни (по крайней мере, растительной), не наблюдалось. Создавалось впечатление, что планета — хорошо сохранившийся труп. Чубакка проворчал, что-то припоминая.
— Да, Хабаракх сказал, что его планета была разорена во время войны, — смиренно согласилась Лейя. — Но я и представить не могла, что все настолько плохо.
Безотрадное, неуютное чувство, охватившее ее при взгляде на планету, неотвратимо перерастало в просто-таки физическое недомогание. Сами собой напрашивались стандартные вопросы: что делать и кто виноват? И кто виноват больше?
Виноват больше… Она подавилась стандартной защитной формулировкой. Рассуждения о «большей» или «меньшей» вине не имели никакого смысла перед фактом уже свершившейся катастрофы, и она это знала. Мир Хабаракха был разрушен во время сражения… а в сражении должны участвовать две стороны. Как бы там ни было, но эта планета превратилась в пустыню, и Альянсу не избежать своей доли обвинений.
— Неудивительно, что Император и Дарт Вейдер постарались настроить их против нас, — пробормотала она. — Мы обязаны найти какой-нибудь способ помочь ногри.
Чубакка снова забухтел, указывая в иллюминатор. Линия терминатора, пушистая полоса сумерек между днем и ночью, теперь приближалась к горизонту, и там, постепенно скрываясь в темноте, было что-то, что выглядело как бледно-зеленый клочок.
— Я тоже вижу, — кивнула принцесса. — Ты думаешь, это все, что осталось?
Вуки повел плечами, указывая на простейшее решение.
— Да, я полагаю, это будет лучший способ выяснить, — согласилась Лейя. — Правда, не знаю, хочу ли я спрашивать, хотя… Давай подождем, будем ближе — увидим больше…
Она успела почувствовать, как Чубакка напрягся рядом, и через секунду его рев расколол воздух так, что в ушах зазвенело.
— Что с тобой?..
… и она увидела, внутренности мгновенно скрутило в тугой комок. Там, как раз на изгибе планеты, висел «звездный разрушитель».
Их предали.
— Нет, — выдохнула Лейя, глядя на огромное острие стрелы.
Ошибки не было, был — «звездный разрушитель», все правильно.
— Нет. Я не могу поверить, что Хабаракх мог так поступить!
Последние слова повисли в пустоте. И снова — шок: Чубакки уже не было рядом.
Обернувшись, она лишь мельком заметила рыже-бурую тень, мелькнувшую в проходе, ведущему в кокпит.
— Нет! — закричала вслед Лейя, оттолкнувшись от переборки и бросаясь за ним со всех ног. — Чуй, нет!
Ее крик лишь сотряс воздух, и она это знала. Вуки думал только о мести, и он бы добрался до Хабаракха, даже просто сметя со своего пути некстати возникшую там дверь кокпита. Первый удар она услышала, когда одолела половину коридора; второй — едва пробежала поворот, и сразу же увидела, как Чубакка занес свои громадные кулаки для третьего удара…
И тут, к изумлению Лейи, дверь открылась.
Вуки на миг удивленно замер, но его удивления хватило ненадолго, он тут же вломился внутрь, не дожидаясь, пока дверь полностью откроется. Пилотская кабина заполнилась боевым кличем вуки; на такую интенсивность звука она рассчитана не была.
— Чуй! — задыхаясь, прокричала Лейя, пытаясь переорать Чубакку, но где там: вуки являл собой мохнатую разъяренную тучу, готовую метать громы (что уже и делалось) и молнии на голову предателя, жить которому оставалось не более мгновенья… Лейя непроизвольно зажмурилась.
Как раз в это время Хабаракх, сидящий в пилотском кресле, выбросил правую руку и каким-то образом переместил ревущего Чуй за себя под панель управления. Раздался ужасающий грохот. Лейя не поверила своим глазам.
— Хабаракх…
— Я их не звал, — выкрикнул ногри, разворачиваясь к ней. — Я не нарушил слово.
В реве Чубакки отразились удивление, недоверие и ярость, он завозился, силясь вернуть себе вертикальное положение.
— Вы должны остановить его! — орал меж тем Хабаракх, перекрикивая вуки. — Вы должны его успокоить! Мне необходимо дать опознавательный сигнал или все будет потеряно!
Лейя взглянула на «звездный разрушитель», крепко стиснув зубы.
Предательство… Но если бы Хабаракх планировал предательство, то почему он позволил Чубакке сопровождать ее? Как бы то ни было, техника боя, которую он сейчас продемонстрировал, чтобы увернуться от бешеного нападения Чуй, продолжения не предполагала.
Лейа пристально посмотрела в лицо Хабаракха, особо отмечая выступающую челюсть и иголки зубов. Ногри ответил относительно спокойным взглядом, полностью игнорируя разъяренного вуки; рука ногри с готовностью зависла в воздухе над кнопкой. «Би-ип» раздалось с панели управления, рука дернулась было в сторону кнопки, но опять остановилась. Сигнал повторился.
— Я не предавал дочь господина нашего Дарта Вейдера, — повторил Хабаракх, в его голосе звучала настойчивость. — Вы должны верить.
Лейя взяла себя в руки.
— Чуй, успокойся, — отчеканила она, — Чуй! Чуй, успокойся.
Вуки проигнорировал приказ. Вскочив наконец-то на ноги, он вновь потряс боевым кличем рубку и нанес удар. Ногри не пытался ударить сам, а всего лишь обхватил огромные кулачищи Чубакки гибкими руками и удерживал их, прилагая все свои силы. Но этого было явно недостаточно. Медленно, но неуклонно хватка Хабаракха ослабевала; Чубакка продолжал бороться.
— Чуй, хватит, я сказала! — настойчиво повторила Лейя. — Подумай головой: если бы он задумал ловушку, то проще было бы взять нас во время сна или еще что-нибудь в этом роде? В конце концов, нас бы просто ждал тральщик в точке рандеву. Тебе не кажется?
Чубакка сотряс воздух серией новых воплей, но продолжал борьбу.
— Послушай! Ты, мохнатый громадный комок шерсти, по ошибке подобранный моим мужем на самой большой галактической помойке! — Лейя вышла из себя. — Включи свои мозги! Если он немедленно не ответит, они поймут, что что-то не так, и набросятся на нас.
Лейя перевела дух, чуть подумала и добавила несколько крепких словечек из репертуара Хэна.
— Дочь господина нашего Дарта Вейдера говорит правду, — с усилием произнес Хабаракх, с трудом удерживая лапищи Чубакки, — я не предавал, но если я не дам опознавательный сигнал, вы попадете в беду.
— Он прав, — чуть успокоившись, произнесла Лейя. — Если мы не ответим, то имперцы заинтересуются. Чуй, это наша единственная надежда.
Вуки продолжал недовольно рычать, упрямо мотая головой, но уже на полтона ниже.
— Тогда вы не оставляете мне выбора, — прохрипел Хабаракх.
Внезапно кабину залил голубой свет, опрокидывая Чубакку, как огромный куль с зерном, на пол.
— Что это? — Лейя оторопела, потом бросилась на колени перед неподвижным вуки. — Хабаракх?!
— Всего лишь оглушающее оружие, — с трудом отозвался ногри, часто дыша и поворачиваясь к пульту. — Встроенная защита.
Лейя повернула голову, чтобы испепелить его хотя бы взглядом… но эмоции определенно противоречили логике ситуации. Чубакка был готов задушить Хабаракха, и она сама прекрасно знала, насколько трудно успокоить взбешенного вуки, даже если этот вуки — твой друг.
— Что теперь? — спросила принцесса ногри, запуская руку в густой мех на груди Чубакки, чтобы проверить его сердцебиение.
Сердце билось ровно, следовательно, оглушающий удар не причинил ему особого вреда.
— Теперь молчим, — Хабаракх включил комлинк и произнес длинную фразу на родном языке.
Ему ответили — таким же пронзительным мяуканьем. Некоторое время в рубке царила какофония. Лейя осталась стоять на коленях возле Чубакки и отчаянно жалела, что не прихватила с собой Ц-ЗПО. Уж очень хотелось знать смысл этих весенних воплей.
И вдруг наступила тишина. Ногри отключил связь.
— Мы в безопасности — пока, — произнес Хабаракх, откидываясь в кресле. — Удалось убедить их в том, что мы устраняли неисправность.
— Будем надеяться на их легковерность, — отозвалась Лейя.
Хабаракх посмотрел на нее, странное выражение было на его кошмарном лице.
— Я не предавал дочь господина нашего Дарта Вейдера, — прошелестел он тихо, но твердо, — ты должна верить. Я обещал защищать, и буду. Если понадобится, ценой своей жизни.
Лейя пристально посмотрела на него… и благодаря то ли восприимчивости к Силе, то ли просто большому дипломатическому опыту, она поняла, в каком положении сейчас находится Хабаракх. Какие бы сомнения и мысли на протяжении путешествия ни посещали его уродливую голову, неожиданное появление «звездного разрушителя» уничтожило всякую неопределенность. Слово чести Хабаракха оказалось под угрозой, и сейчас он должен был доказать всеми возможными способами, что слово это не нарушил.
